Элайджа Майклсон/Мэри-Луиза. TO/TVD.
4 мая 2016 г. в 14:19
— Ну вот, никто не любит еретиков, — капризно надувает губки Мэри-Луиза и, покачивая дизайнерской туфлей, повисшей на кончиках ее изящных пальчиков ноги, лениво наблюдает за тем, как ворвавшийся в дом первородный вампир вырывает сердца двум ее соратникам.
Руки древнего запачканы кровью почти по локоть, он оставляет позади себя два медленно оседающих тела и решительно приближается к сидящей в кресле Мэри-Лу.
Холеная блондинка смотрит на Элайджу без тени малейшего опасения на лице. Кожа у нее будто бы фарфоровая, идеально-гладкая, без изъянов, а взгляд ее голубых глаз холоден и полон какого-то нездорового интереса.
Она даже не пытается остановить древнего колдовством — лишь преувеличенно скорбно вздыхает, когда он бросает к ее ногам два все еще трепещущих сердца, и капельки крови пачкают ее светлую юбку.
Вздыхает она, кстати, вовсе не о двух убитых еретиках.
— Лили Сальваторе мертва. — говорит Элайджа неспешно, но выглядит он крайне убедительным. — Ты и другие еретики должны покинуть Мистик-Фоллз до наступления рассвета, иначе я закончу истребление.
— А Лили убил тоже ты? — интересуется Мэри-Лу, разглаживая невидимые складочки на своей юбке.
— Она умерла от руки своего сына, — коротко отвечает первородный, не считая нужным уточнять, от руки которого из них.
Впрочем, Мэри-Лу этим вряд ли всерьез заинтересована.
— Куда нам ехать, Элайджа? — спрашивает она вкрадчиво. — Лили дала нам дом, и нам здесь нравится. Мы едва успели обжиться…
— Вы практически уничтожили город, — обрывает полукровку Элайджа. — У вас есть время до рассвета. Если я застану вас в Мистик-Фоллз с первыми лучами солнца, живым не уйдет никто.
Мэри-Луиза задумчиво улыбается, провожая взглядом удаляющуюся спину первородного.
Да, они уйдут с рассветом.
И Мэри-Лу уже знала, куда именно они отправятся.