***
Проснулся этим утром с дьяволом в моей постели(1). Почему-то именно эта песня крутилась у Саске в голове. Приоткрыв один глаз, он посмотрел на Сакуру, которая спала, положив голову на его грудь. Хмыкнул. Она конечно далеко дьявол, но иногда бывала похуже какого-нибудь демона. При этом весьма могущественного. Откинув голову назад, он глубоко вздохнул. Ночка выдалась жаркая и долгая, зато наутро — недосып и небольшая головная боль. Замечательно. Особенно если учесть то, что сегодня снова на работу. Или нет? Какой сегодня вообще день недели? Вчера была пятница, значит, сегодня долгожданные выходные. И слава богу. Потому что они и так уже опоздали. На тумбочке загудел телефон. Брюнет недовольно промычал и потянулся за мобильным, чем разбудил девушку. Она соскользнула на подушку и попыталась снова уснуть, но безрезультатно. — Который час? — пробубнила она. — Половина десятого, — коротко ответил он, набирая сообщение на телефоне. — Это от жены? — поинтересовалась Харуно, привстав на локтях. Она уже смирилась с мыслью, что у Саске была женщина, и вовсе не ревновала, когда тот с ней общался. Напротив, она лишь способствовала этому. Так или иначе, Учиха был её временным увлечением. А потом они снова разойдутся как в море корабли и заживут своей жизнью. Хотя, быть может, даже тогда они будут изредка видеться, раз в год встречаться в их любимом караоке-баре и вспоминать, как им было хорошо вместе. У них обоих не самый лёгкий характер. Они разные. Но наверное именно поэтому они и сошлись. Отличные половинки пазла сложились воедино, образовав цельную картинку. Им нравилось быть вместе, нравилось часы напролёт говорить о всякой ерунде или просто заниматься сексом. Подолгу и страстно. Ничего этого Саске не мог делать вместе со своей женой. Она была совершенно другая. Вся такая правильная из себя. Царевна на горошине… У неё тоже был нелёгкий характер, вот только терпеть он её не умел. Она раздражала его каждым своим упрёком или нравоучением. Часто он ловил себя на мысли, что ему с ней неинтересно. У них не было общих тем для разговора. Она не могла его ничем удивить. В Сакуре он увидел полную противоположность своей жены. Он не знал, чего от неё ожидать: жаркого секса или полёта в прохладный бассейн. Каждый день он открывал в ней какие-то неведомые ему грани. Он медленно читал её как книгу, и ему очень не хотелось, чтобы эта книга когда-нибудь заканчивалась. Она была для него как ходячий вызов, который он с радостью принимал. Всё же они были просто любовники. Просто временное пристанище друг для друга. Просто увлечение. Оба это прекрасно понимали, поэтому о чувствах не было и речи. Они наслаждались друг другом, приятно проводили время, и этого было достаточно. Казалось бы, идиллия. И что может её испортить? А вот что: несвоевременное появление жены. — Да, — ответил Саске, не отрываясь от экрана мобильного. — Говорит, что собирается приехать на днях. — Ты не рад? — Ну как сказать… — он усмехнулся. — Вот была бы ты рада возвращению цербера? — Неужели всё так плохо? — она водила рукой по его груди. — Ни за что не поверю, что миссис Учиха такая уж надзирательница. — Ещё какая, — подтвердил он и положил телефон обратно на тумбочку. — Когда она здесь, я не могу и шага свободно сделать без её ведома. Ей интересно: куда я пошёл, с кем и когда вернусь. Дома она устанавливает свой порядок и бесится, если я не чту её законы и правила. Она живёт по своему распорядку дня, и я во что бы то ни стало должен ему следовать. Если я по какой-то причине нарушаю «график», это тут же выбивает её из колеи, а тогда — вообще туши свет. — Это ещё не самое плохое, что могло бы быть, — девушка улыбнулась. Учиха с интересом и толикой удивления посмотрел на неё, мол, и что же может быть хуже? — Во-первых, мы точно знаем, что здесь не установлены камеры, — продолжила Харуно. — Будь это так, она стояла бы на пороге с отрядом полиции уже вчера вечером. Во-вторых, она не нанимала секретные службы, чтобы отслеживать твои звонки и переписки. Саске сразу вспомнил, как Сакура позвонила ему во время собрания. Представьте: перед всей фирмой выступал начальник с годовым отчётом. Зазвонил телефон. Брюнет взял трубку и сделал вид, что звонил какой-то клиент или деловой партнер. В зале было много коллег, поэтому никто не обратил на это никакого внимания. И всё бы ничего, только кто знал, что девушка решит устроить секс по телефону именно в этот момент? Вот как это выглядело, вернее, вот что услышала бы жена Саске, если бы она действительно подслушивала звонки своего мужа: — Извините, я сейчас на собрании. — Знаю. Но у меня есть предложение. — Давайте я перезвоню вам через пять минут, хорошо? — Нет, так не пойдёт. Давай сыграем в игру. Ты ничего не говори. Только отвечай «да» или «нет». Хорошо? — Да. — Быстро схватываешь, Учиха, — она усмехнулась. — У тебя когда-нибудь был секс по телефону? — Нет. — А ты хотел бы попробовать? — Да, — после недолгой паузы ответил он. — Сначала заключим небольшое пари. Условия простые: до конца звонка тебе нужно оставаться на месте. Если выйдешь из зала — ты проиграл. Только учти, что сейчас я нахожусь в твоём кабинете. Одна. Сидя на твоём столе. И одежды на мне нет. Совсем. Победишь, и мы займёмся настоящим сексом прямо на твоём столе. Проиграешь — сегодня будешь помогать себе сам. Идет? — Да. — До конца совещания ещё пять минут. Уверен, что справишься? — Да! — Хорошо. Тогда слушай, — девушка замолчала. Несколько секунд слышалась лишь тишина. Стон. Вдох. Саске прислушался. Шорох. Снова стон. Выдох. Вдох. Стон. Ещё один. И ещё. Он не видел того, что происходило в его кабинете, зато хорошо себе представлял. — Тебе нравится? — Да. Стоны становились всё более учащёнными и громкими. Девушка промычала в трубку и протяжно застонала. Секундная тишина. Потом стон. И снова стон. — Тебя это возбуждает? — Да… Шла третья минута сладостного мучения. Девушка не скупилась на громкие и усердные стоны. Учиха держался молодцом, но его мужское «я» с каждой секундой всё больше брало верх, и ему было труднее себя сдерживать. — Саске… Пылкие стоны розоволосой было всё труднее слушать. — Ах… Как же ему хотелось сейчас оказаться в своём кабинете. — Я больше не могу… И проучить эту девчонку прямо на своём столе. — Ах… Вскочив с места, Саске быстрым шагом направился к Сакуре. Четыре минуты. Ему оставалось продержаться всего одну. Он ворвался в кабинет по пути стянув ремень. Каково было его удивление услышать задорный смех девушки. Она и вправду сидела на его столе, только вовсе не была обнажённой. Её лицо озаряла победная улыбка, пока она наблюдала за озадаченным выражением лица Учихи. — Ты проиграл, — улыбнулась она. Саске снова хмыкнул, припоминая своё поражение. Нет, эта особа точно сатана в женском обличье. А ведь она сдержала слово. В тот день брюнет действительно помогал себе сам. — В-третьих, дома она бывает не так уж и часто, и у тебя есть время, чтобы сходить налево, — она засмеялась, увидев изменившееся выражение лица брюнета. Он спрятал девушку под одеялом, накрыв её с головой. Иногда ему хотелось её задушить. Так, аккуратно и бесшумно. Без свидетелей. Но Учиха знал, что такого секса как с ней у него не будет ни с кем, даже с его женой. — Если не отпустишь, я тебя укушу, — пригрозила Харуно. — Я тебя не боюсь, — он усмехнулся. — Зря, — изрекла она. — Учти, что под одеялом находишься и ты. Вернее, нижняя твоя часть… — Даже не думай, — он резко сорвал с неё одеяло. Розоволосая снова рассмеялась и закрыла лицо руками, увидев посерьёзневшее лицо Учихи. — Эй, ты чего смеёшься? — возмутился он. Мужчина навалился на девушку и расставил её руки по обе стороны от неё. Сакура сделала несколько жалких попыток вырваться, но потом бросила эту затею — он был в разы сильнее. Темноволосый наклонился прямо к лицу девушки и несколько мгновений буравил её взглядом, не прекращая улыбаться. Коснувшись её носа своим, он запечатлел жаркий поцелуй на её губах. Снова загудел телефон Учихи. Он отстранился от девушки и хотел было взять мобильный, как музыкантша притянула его обратно, накрыв его губы своими. Брюнет податливо наклонился вперёд, углубив поцелуй. Она прикусила его нижнюю губу, а рука потянулась к ягодицам мужчины. Тут послышался звонкий шлепок — пианистка оттянула резинку его трусов и резко отпустила. Вот ведь негодница, подумал он и снова её поцеловал. — Что ты будешь на завтрак? — поинтересовалась девушка, вставая с дивана. — Посмотри в холодильнике, — ответил он и, подумав, добавил: — Если там что-то есть, конечно. Когда пианистка поднялась на ноги, брюнет лицезрел её во всей красе. В отличие от него, она не удосужилась надеть хотя бы трусы. Да и зачем, если ей и так было комфортно? Неспешным шагом Харуно направилась на кухню, пригладив спутавшиеся волосы. Поскольку гостиная была соединена со столовой, Учиха мог наблюдать за ней всё это время. — На худой конец ты хотя бы халат накинула, — сделал он замечание. — А ты имеешь что-то против? — Харуно улыбнулась через плечо. — Уже вроде не в первый раз видишь меня голой. — Я-то не против, — пояснил он. — Но вот если мой… «дружок» встанет, то возвращать его в первоначальное положение придётся тебе. — Уж с этим я как-нибудь справлюсь. Харуно открыла холодильник. Типичный холодильник холостяка, в котором повесилась мышь: там стояла лишь пачка недопитого и, глядя на срок годности, просроченного молока, неоткрытая бутылка пива и баллончик со сливками. Это конечно понятно — жена дома бывала редко, а он питался исключительно в ресторанах. Хотя он мог бы и подсуетиться, зная, что к нему придёт гостья. Учиха приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть девушку в то время, как она немного наклонилась вперёд. Со спины она выглядела также хорошо, как и спереди. — Ты любишь сливки? — поинтересовалась розоволосая, налив немного сливок себе в рот. — Да, а что? — Тогда готовь дружка, — она повернулась к нему, по-кошачьи облизнув губы.***
В последние дни мелодия, навеваемая Сакуре откуда-то извне, играла с каждым разом всё громче и отчётливее. Только пианистке она не нравилась. Новая песня не соответствовала её душевному состоянию, и она выбросила все записи и нотные листы, чтобы начать новую. Теперь она мысленно шагала по узкой дорожке красного цвета. Параллельно ей по-прежнему тянулась белая где-то вдалеке. Отголоски первоначальной мелодии продолжали доноситься до музыкантши, и ей приходилось прилагать больше усилий, чтобы сосредоточиться именно на нужной ей. Зазвучали первые звуки. Девушка слегка нахмурилась, стараясь лучше услышать и подобрать нужные ноты. Правая рука медленно скользила по фортепиано справа налево, а пальцы нажимали нужные клавиши. Идеально. Аккорд. Потом ещё один. Вступление не было безупречным, но пианистка была довольна. Но дальше вступления дело не шло. Как бы она ни старалась, сыграть продолжение у неё не получалось — дорожка снова оборвалась. Нет, ну что же это такое? Почему новые композиции давались ей с таким трудом? Идеальную тишину в зале нарушил нещадный грохот. Сакура медленно повернула голову в сторону звука, стараясь не сорваться. Когда она занималась написанием песни, — и уж тем более, когда у неё это не получалось — нужно было не только бесшумно передвигаться, приносить ей кофе, но и не дышать в её присутствии. Харуно бросила гневный взгляд на Наруто, который шёл по сцене и не нарочно задел стоявшие музыкальные инструменты: виолончель и несколько гитар. Мужчина замер на месте в ожидании немедленной кары. — Живи пока что, — лениво бросила девушка вздохнув и облокотилась на свой инструмент, подперев голову. — Вдохновения всё равно нет. Блондин вздохнул с облегчением. — По-прежнему нет? Как же так? — поинтересовался он и сел рядом. — Не знаю. Я думала, что Саске — это то, что мне нужно… — Думаю, дело не в нём, — сказал Узумаки, и девушка с интересом посмотрела на него. — Позволь спросить… Что у вас было с Итачи? — Ничего особенного. Провели ночь и разбежались, — спокойно ответила она. — Тогда он даже не сказал мне своего имени. Я вообще о нём ничего не знала. Мне было интересно, каково это, переспать с незнакомцем… Только наутро я поняла, что совершила ошибку. — Он сделал тебе больно? — Нет. Он был учтив и внимателен. Только я его не любила. С утра мне стало так противно… В первую очередь, от самой себя, ведь первый мой опыт был… с нелюбимым мужчиной. Поэтому я сбежала, заблокировала его номер телефона и вычеркнула из своей жизни. — И он не пытался тебя найти? — Пытался. Писал мне в социальных сетях… Но мне не хотелось с ним общаться. Я знала, что никогда не полюбила бы его. — Кажется я понял, в чём дело, — сообщил блондин. — Дело не в Саске или Итачи. Дело вообще не в мужчинах, а в том, какие эмоции ты испытываешь. — К чему ты клонишь? — Я заметил, что многие произведения ты написала не тогда, когда была счастлива, а когда испытывала какие-либо отрицательные эмоции, — пояснил он. — Я конечно не хочу, чтобы тебе было плохо. Только факт остаётся фактом. — Наверное, ты прав… — задумчиво произнесла музыкантша. Счастье не оставляет памятных шрамов(2), подумала она.