Брестская крепость

Семёнов тем временем подъежал к Северным воротам. Но проехать не смог, потому что немцы всё продумали и засыпали проезд трупами убитых ими людей. - Здесь не проехать, - комментировал Семёнов, - надо сообщить. Машина развернулась назад и поехала в сторону казармы, где находились войска под командованием Соколовского. Тем временем немецкие танки приближались к Северным воротам, которые отвоевавал отряд Пряникова. Дежурный, в очередной раз посмотрев в бинокль, позвал своего командира. - Товарищ-майор, танки. Три штуки. Старый солдат схватил оптическое приспособление и всмотрелся вдаль. - Я же говорил им, говорил, - сам себе проворчал он, - так, приготовить противотанковые гранаты, раздать оружия, быть готовыми к бою, но без моего приказа не стрелять. Рядовые исполнили приказ и ползком поспешили за Пряниковым. У майора был план. Если ничего не случится, всё будет как по маслу. Нужно только ждать. По кустам, по оврагам и по кочкам ехали три танка. За ними пехота. Немцы были хорошо вооружены. Они шли свободно, явно не замечая ничего подозрительного. Они уже чувствовали себя здесь хозяевами. Но ещё ничего не кончено. Так решил про себя Пряников. Время тянулось незначительно долго, русские солдаты держали врагов под прицелом. Стояла тишина, было слышно только звуки ломавшихся веток, по которым ехали танки. Вдруг тишину нарушил взрыв. Пряников и остальные солдаты машинально пригнулись, ожидая дождик из гранат. Но ничего этого не было. Майор поднял голову и посмотрел назад - все живы. Тут он понял, что стрелял кто-то из своих, потому что немецкий танк задымился, хотя немцы отреагировали спокойно. Но некоторые всё равно дёргались, испуганно оглядываясь. - Кто стрелял? - спросил майор. В ответ тишина. Тогда мужчина достал бинокль и стал смотреть по горизонту. Фашисты шли, гордо задрав носы. Тогда Пряников направил бинокль чуть в сторону и увидел небольшую пушку с двумя солдатами в советской военной форме. - Снаряды! - закричал молодой голос. - Заряжай! Огонь! Раздался ещё один взрыв. Одному танку подбило прицел, но это не мешало ему повернуться в сторону обидчика. - Контгранаты,- проговорил Пряников солдату, тот повиновался и достал гранаты из ящика. Потом пополз на животе к наступающему танку, который взял прицел на пушку. - Заряжай! - в последний раз прокомандовал солдат за пушкой. Раздался взрыв, стрелял танк. Подползавший солдат кинул в него гранату. Технику военного назначения разорвало на огрызки металла. Пряников, вздохнув, встал на ноги и повернулся к солдатам и прокомандовал: - В бой! За мной! - Ур-ра! - прокричали русские и кинулись бить немцев. Совсем ещё молодые мальчишки били врагов кулаками, вилами. Пряников отстреливал без промаха. Небольшая потасовка длилась недолго, потому что все немцы были быстро убиты. Битва была выиграна. Майор подбежал к разбитой пушке. Один из его солдатов держал раненого совсем ещё молодого парня. Он тяжело дышал, глаза его были прикрыты, на лице были огромные глубокие порезы от металла. - Тебя как зовут, сынок? - отдышавшись, спросил Пряников. - Лейтенант Акимов, - ответил раненый и умер. Андрей Васильевич прорычал от негодования, стукнув кулаком себе по коленке. Позже весь отряд стоял на небольшом самодельном кладбище, глядя на свежие могилы. Хмурые выражения их лиц выдавали всю ненависть, накопленную в грозной солдатской душе. Не простят они врагам этих смертей. Пряников стоял немного впереди. - Всех похоронили? - шёпотом спросил он копателей. Говорить в голос в такой момент никому не хотелось. - Да. - Сколько осталось воды? - также спросил майор ответственного за припасы. - В подвале есть немного. На два дня хватит. Пряников мрачно кивнул.Хоть его отряд и выиграл битву, но не войну. Тем временем на Холмских воротах. Соколовский стоял у окна в ожидании битвы. Он всё думал о том, как там его жена с ребёнком. Одни. В Москве. Далеко от него. Хотя это и душе, чем всё время быть под каждодневным обстрелом с маленьким сыном. Поменьше хлопот. Его солдаты привели немца. Пленного. Он что-то бормотал себе под нос. Соколовский подошёл к нему, попинал в бок и сел рядом с Зубачёвым. Немец продолжал бубнить. - Маслов! - позвал капитан. Прибежал хирург из госпиталя. - Что он говорит? - спросил Зубачёв. Маслов что-то спросил пленного на немецком языке, но тот продолжал говорить своё. - Он говорит, что, скорее всего, взят Минск, - следом за немцем переводил хирург, - ещё говорит, что мы в тылу, мы в глубоком тылу... Игорь сидел задумывшись, потом резко встал и схватил пленного за шиворот. - Какой тебе Минск? Чего ты сюда-то припёрся, а? Ну чего ты припёрся? - закричал он ему прямо в ухо. - Врёшь, - заключил комиссар и отшвырнул немца куда-то в угол, как ненужную вещь. Потом направился к приказчику. - Пиши приказ. - Номер? - доставая листок с карандашом, спросил тот. - Пиши: "Приказ номер один. Сложившаяся ситуация в Бресткой крепости требует немедленного выхода..." - диктовал Игорь, - "немедленного выхода" зачеркни. Напиши: "Организованного плана действий. Руководство: полковой комиссар Соколовский, капитан Зубачёв, лейтенант Виноградов, решило идти на прорыв"... На прорыв... - сам себе прговорил Игорь, задумавшись, - "... для соединения остатков воинских частей в сводную группу, чтобы присоединить их к регулярным силам Красной Армии." Красной Армии... Раздался взрыв, и с потолка посыпалась известковая пыль. - Опять, твою мать, - проворчал Игорь. Он схватил листок с приказом и стал оглядываться в поисках нужных солдатов. - Так, Никифоров, Бондачёв! Ко мне! - закричал комиссар. Двое парней прибежали к Соколовскому. - Значит, так, - продолжил он, - вы должны пробраться к Северным воротам. Там до сих пор ещё сражаются наши... - Игорь схватил рядовых за рукава и потащил к другой стороне длинного коридора подальше от летящих пуль. -Проберитесь туда и передайте им приказ. Постарайтесь до завтра успеть. И вернуться оттуда. Живыми. Вот вода, всё, что могу вам дать,- протягивая фляжку с жидкостью, предложил комиссар. - Отдайте раненым, товарищ-полковой комиссар, - покачал головой один из парней. Соколовский с уважением на него посмотрел. Вот, что значит коммунист. Себе не возьмёт никогда, отдаст другому. - Товарищ-комиссар, разрешите я, - подал голос приютившийся в казарме Саша Акимов. - Не разрешаю,- отрезал Игорь, - вперёд! - Есть! - отдали ему честь рядовые и побежали к выходу. - На, отнеси раненым, - отдал флягу с водой Соколовский подбежавшему к нему Саше. Тот посмотрел на него, не понимая, почему комиссар даёт ему такую мелкую работёнку. Саша был как заговорённый. Он мог свободно разгуливать по улицам во время обстрела, не получив при этом никаких ранений. - Исполнять, - крикнул ему Игорь, давая понять, что это приказ. - Есть!- схватил Саша фляжку и убежал в подвал. Подбитый отряд лейтенанта ждали боя и подкрепления. Все попытки выйти на связь были пресечены. Никто не понимал, почему. Многие солдаты лежали прямо на полу, от множества ранений они не могли пошевелиться. - Товарищ-лейтенант, - следуя прямо за Аверьяновым, тараторил солдат, - а когда прибудет подкрепление? Что солдатам передать-то? Жека поднял на него усталый взгляд. Всё его лицо было в крови, шрамах и порезах. Он в принципе ничем не отличался от своего избитого и еле живого отряда. - К утру подойдут, - еле выговорил он. Воды как всегда не хватало, и люди умирали, в основном, от жажды. Вдруг Жека ожил и пустился танцевать польку, за ним потянулись другие, чтобы хоть как-то забыть про голод и жажду. Королёв отделился от своего отряда и сейчас шёл по коридорам горящего здания, осматривая комнаты. Нет ли где-нибудь живых людей? Старший лейтенант спустился на первый этаж и зашёл в первую попавшую комнату. Посветив фонариком, мужчина обнаружил много людей без оружия. Это были женщины, дети и старики. - Здесь оставаться опасно. Здание сильно разрушено. Вы все пойдете за мной, - поставил их перед фактом Данила. Все поднялись на ноги и вышли из комнаты. К старшему лейтенанту подошла Лера, его жена. Данила погладил по голове младшую дочку, которой было от силы три года. - А Аня где? - нахмурился мужчина. - Я думала, что она с тобой, - взволнованно прошептала Лера, выжидающе глядя на мужа, который был настроен очень агрессивно. - Уходите, - стараясь быть спокойным, бросил он. Семья вышла из здания. Коля тем временем очнулся на полу в коридоре. На лице был глубокий порез и множество синяков. Он открыл глаза от пронзительного крика девушки. Это была Соня, к которой приставал немецкий солдат. Коля хотел побежать на помощь, но смутное чувство его остановило. Нет, не трусость. Понимание. Понимание того, что он безоружен и беспомощен. Он ничего не смог бы сделать против немцев. Их больше. Они все вооружены. Они стоят везде: на каждом повороте, на каждом углу. И эта "арийская расса" трусливо засела в крепости в ожидании подкрепления из Германии. Они считают себя лучше русских. Они считают себя лучше всех, они считают, что рождены убивать слабых. Коля являлся одним из них, поэтому он резко встал и побежал сломя голову. - Коля, - слышался пронзительный крик Сони. Она побежала за парнем, но тот скрылся в окопах. Девушку поймали. - Нет! Не надо! Отпустите! Пожалуйста! Коля! - обливаясь слезами, кричала она. Немцы, издевательски смеясь, схватили её за ноги и потащили обратно. Коля сидел в окопе и плакал. Он понимал, что он натворил. Теперь Соню убьют из-за него. Он спас свою шкуру ценой жизни девушки. И кто он после этого? Никакой он не коммунист. Нужно пробраться в крепость и спасти Соню. Сашка тем временем выбрался из-под присмотра Соколовского. Он побежал искать Аню. По улицам ходили немцы и отстреливали всех людей. Саша прикрылся за углом, затем резко выбежал, упал на живот и начал ползти. Вдруг его схватила чья-то рука. Никифоров. - Санёк, - хрипло начал он, - не смог я. Пробраться. Иди. Доставь приказ. Завтра. В полночь. На прорыв. Сигнал -красный маячок. - Передам. Саша знал, что именно он должен передать этот приказ, никто другой, поэтому и выбрался из казармы. Он забежал в какую-то комнату и стал ждать, пока пройдут немцы. Мальчик осмотрелся и увидел знакомую фигуру. Аня. Он подбежал к девочке. Та была без сознания. Он привёл её в чувство и помог подняться. Он хотел отвести её к отцу, но пока это было невозможно, так как наступала ночь. И приказ нужно было доставить. - Аня, - взволнованно прошептал он, - я скоро вернусь к тебе. Я обещаю. Я же обещал, что найду тебя? Я нашёл тебя. И вернусь. Аня кивнула. Саша побежал к Пряникову. Тот сначала не поверил своим глазам. Перед ним стоял мальчик, которого он втайне от всех считал умершим. - Товарищ-майор, разрешите доложить. Воспитанник детского музыкального кружка Акимов Александр. Сегодня ночью, 24 июня 1941 года, поступил приказ о прорыве. Сигнал - красный маячок, - сказал Саша и упал в обморок от усталости. Его поймали, Пряников прижал мальчика к груди и тихо сказал: - Везёт мне с Акимовыми.