Свой путь

После его непродолжительной тирады, с противоположной стороны стола раздался сдавленный писк, больше напоминающий последний звук, который издает мышь, чье горло сжимает гигантская сова, после чего последовал полноценный кашель. Эйлин, в тот момент делавшая глоток из чашки, подавилась травяным чаем и теперь, неловко склонившись над столом, обеими руками зажимала рот, пытаясь откашляться. Но, на ее счастье, этого никто не замечал. Все взоры были устремлены на Сент-Джона. Мистер Принц смотрел на него во все глаза, открыв рот, до которого не донес вилку с куском пирога. Диана и Мери смотрели на брата глазами полными ужаса. Тишину этой немой сцены нарушал только порывистый кашель мисс Принц и звук капель дождя, бившихся об оконное стекло, когда он начался, так толком никто и не заметил. Первыми молчание прервали сестры: — Ты решил навсегда уехать? — голос Мэри дрожал. — Ещё и так далеко, — из глаз Дианы уже капали слезы. Прежде чем ответить на вопрос сестры, Сент-Джон поднялся с места и направился к Эйлин, на которую никто так и не обратил внимание. — Да, я собираюсь уехать навсегда, — спокойно констатировал тот, — легонько похлопывая девушку между лопаток. — Это безумие, ради какой-то религии идти на самоубийство! — мисс Принц, не без помощи Сент-Джона, наконец прокашлялась и теперь вытирала слезы, выступившие после продолжительного кашля. — Прошу прощения? — холодный вопрос свидетельствовал об ожидании совершенно другой реакции. — Эйлин...— мистер Принц явно пытался прекратить надвигающуюся бурю. Но судя по тому, как девушка подняла руку, прося тишины, она не собиралась прекращать диалог. — Ты хочешь сказать, что едешь на верную смерть ради какой-то религии? — голос Эйлин был спокоен и холоден, равно, как и у Сент-Джона. Он стоял рядом с ней, все ещё держа руку на ее спине. Осознав это, молодой человек резко отдернул руку, не сводя глаз с собеседницы. — Я избрал этот путь давно, даже если мне придется умереть, я продолжу нести просветление, таков мой долг перед Господом. Девушка молниеносно поднялась со стула и повернулась к Сент-Джону. Они были практически одного роста, все же Эйлин была чуточку ниже, однако, даже это не мешало ей сверлить молодого священника взглядом. Расстояние между ними составляло не больше десяти сантиметров, когда мисс Принц поднялась во весь рост. Но, по всей видимости, она этого не замечала или ей это не мешало. Вероятнее всего был первый вариант, ибо в данный момент глаза девушки горели лихорадочных огнем, отражая весь ее гнев. — Значит, ты готов бросить своих сестер, своих друзей, работу и уехать в неизвестную страну, которая в силу своего жаркого климата тебя погубит?! Ты хочешь, чтобы все здесь присутствующие ждали в скором времени известие о твоей смерти? Так, зачем же медлить, просто сбросься со скалы, благо их тут много. Ты считаешь, что несешь свет в массы, что помогаешь людям... Ты заботишься абсолютно обо всех, кроме тех, кому ты по-настоящему дорог! На этой пылкой ноте Эйлин еще раз пробежалась взглядом по лицу Сент-Джона, который неотрывно глядел ей в глаза, порывисто оттолкнула его и, еле слышно сообщив "Прошу меня простить", выбежала из комнаты. Гробовое молчание снова легло на комнату. Никто не осмеливался произнести ни слова. Только Сент-Джон тяжело опустился в пустующее кресло. Диана еле слышно всхлипывала, Мэри успокаивающе гладила сестру по плечу, а Грегори Принц задумчиво исследовал салфетку, лежащую перед собой. Наконец, первый заговорил Сент-Джон. Обращался он, судя по всему, к самому себе. — Мне очень жаль, что Эйлин так думает. И, не говоря больше ни слова, поднялся из-за стола и молча вышел прочь.