Потухшее солнце.

Я схожу с ума с длинными интервалами ужасного здравомыслия.

*от лица Эшли* Что эти два человека задумали? Почему папа постоянно забирает его, когда он со мной? Чёрт, что со мной вообще при нём? Я себя чувствую совершенно другой, не той Эшли, которая хочет умереть. Он даёт мне надежду и силы жить дальше. Смысл жить дальше. Что он со мной делает, когда только входит в комнату? Почему он заходит сюда? Что его сюда тянет? Вроде, он обычный парень, которого я знать не знаю. А ведь я действительно не знаю его. Он мне ничего не говорит. Мы друг для друга чужаки. Так что, тут пером не попишешь. Но он хочет узнать меня. Я, почему-то, чувствую это. Не могу понять только, зачем ему я? Он же ведь такой красивый, обаятельный, уверенный в себе парень... Явно может найти себе кого-то получше суицидницы без образования и перспектив на будущее. Но ведь судьба такая штука... Она случайных людей не сводит. Хочется уснуть на тысячу лет. Или просто не существовать. Или просто не знать, что он существует. Или что-то подобное. Это желание очень болезненное, но оно появляется, когда я чувствую себя, как сейчас. Вот почему я стараюсь не думать о нём. Но не получается. Не могу, это выше моих сил. Снова наушники и грустная музыка спасают меня. Я не могу без этого. Хотя положительных эмоций мне это не прибавляет, но я люблю слушать фортепиано, например, рояль. Это завораживает. Навевает множество воспоминаний и разбивает вмиг душу на осколки, выворачивает её наизнанку. А в другой момент ты чувствуешь спокойствие и умиротворённость, хочешь летать. Парить над этим жестоким, совсем не справедливым миром, который подарил тебе такую ничтожную, никчёмную жизнь. Что ты можешь сделать, когда у тебя нет ничего? Ни друзей, ни образования, ни опыта, ни нормальной жизни. Что? Ничего. А так хочется почувствовать себя нужной кому-то, кроме отца. Джастин? Хах, нет. Не смешите меня. Я для него никто. Но хочется верить в большее. Во что, когда никакой надежды на дальнейшее развитие отношений тебе не дано? Он просто приходит, говорит пару слов, а затем вынужден уйти. Хочется спросить у самой себя: а что этот смазливый парнишка значит для тебя? Но я боюсь отвечать. Он значит для меня очень многое, как друг, потому что он единственный. Да и друг ли? Сомневаюсь... Так, знакомый. Но почему я трепещу, когда он только посмотрит на меня, когда улыбнётся? О прикосновениях я вообще молчу! Мне неудобно, что я становлюсь в такие моменты красной, как помидор. А ведь это обычные прикосновения. Он просто взял мою руку и... брр... Чёрт, даже сейчас мурашки. Не могу насытиться этим человеком, кто бы он мне ни был. Я хочу знать о нём как можно больше. Вдруг я услышала шаги в коридоре. Услышала достаточно чётко, потому что мои уши привыкли к абсолютной тишине и шум создавал некий дискомфорт. Я услышала его голос, но не понимала, с кем и о чём он говорит: — Je ne peux pas sortir, je travaille... Je ne vais pas aux clubs et aux parties... Je vivre dans l'un de la famille... (Я не могу выбраться, я работаю... Я не хожу по клубам и тусовкам... Эй, ​​я серьёзно. Я живу у одной семьи...) — дальше я не слышала совсем, потому что закрылась дверь в его комнату. Этот язык по произношению напоминает мне французский. Чёрт, это так красиво. Джастин говорит на французском? Хм, очень интересно. И тут я снова слышу: — Tout, je suis désolé, mon ami, je dois y aller. A bientôt. Bye. (Всё, прости, друг, мне нужно идти. До скорого. Пока.) И тут же стук в мою дверь. Что? Зачем ко мне? Неет! — Войди. — только и отвечаю я сдавленно. — Можно? — улыбающаяся голова проникает в проём между косяком и приоткрытой дверью, смотря на меня умоляющим взглядом. — Проходи. Тот распахивает шире дверь, позволяя себе зайти, а затем закрывает её. — Как дела? — нелепо начинает разговор Джастин. — Нормально, только надоело валяться целый день. — будто пожаловалась, эх. — Так а в чём, собственно, проблема? — окинул он мои ноги, находящиеся под одеялом, мимолётным взглядом. — Быстрая слабость. — выпалила я, не собираясь больше ничего говорить. — Ну а почему же ты лежишь? Нужны физические упражения, зарядка, как никак, — начал меня упрекать шатен. — А ты лежишь и не встаёшь! Так и конечности атрофироваться могут! Ну вот почему в такие минуты он оказывается прав? Ненавижу себя за свою лень. Я откинула одеяло и села на кровати. — Куда собралась? — с насмешкой спросил Джастин, когда я уже встала и прошла мимо него к шкафу. — Приму душ, переоденусь и надо пройтись по улице. Я соскучилась. — сказала я, взяв полотенце и нижнее бельё. Подошла к двери ванной и услышала осторожную фразу кареглазого: — Можно с тобой? У меня округлились глаза и я сначала подумала, что он просится со мной в душ, отчего покраснела. Но потом до меня дошло, что он хочет составить мне компанию на прогулке. — Ээ... Поговорим позже, подожди меня здесь. Я так и ушла, красная, в ванную. Сняла пижаму, тут же кинула в стирку и зашла в душевую кабинку. Я не понимаю себя, когда нахожусь рядом с этим человеком. Что это? Что за чувства? Я не знаю. Приняв душ, я поняла, что забыла в тумбочке фен. Твою мать! Подсушив волосы полотенцем и обмотав его вокруг головы, я оделась и вышла из ванной. — О, наконец-то! — восторженно громко произнёс Джастин. Я лишь улыбнулась сидящему на кровати парню и наклонилась к тумбочке. Достав оттуда фен, я удалилась в ванную, не закрывая двери. Через минуту в дверном проёме возник Джастин: — Так что же ты решила? — в его голосе была слышна неуверенность. — Мне всё равно, — равнодушно, даже грубо, ответила я, затем смягчилась. — Но мне нравится твоя идея. — Отлично, тогда я, пожалуй, пойду переоденусь. *три часа прогулки спустя* Мы гуляли по городу, где было немноголюдно. Не люблю людей. Они злые и жестокие. Я не привыкла к ним. Отвыкла от внешнего мира и существую только в своём маленьком мирке. Мы разговаривали на множество тем, перекусили в кафешке, я купила себе белую шляпу с маленькими полями. Всегда хотела себе такую - шляпы мне неплохо шли. Когда мы двигались к дому, я вспомнила инцедент, произошедший перед приходом Джастина в мою комнату, и решилась спросить: — А откуда ты знаешь французский? — А с чего ты решила, что я его знаю? — прикинулся кареглазый. — Джастин, я слышала... — я замялась. — Я слышала, как ты с кем-то говорил, идя в свою комнату сегодня утром. Тот напряг скулы, но затем расслабился, произнеся: — Это мой второй родной язык. Я франко-канадец. — только и сказал шатен. Ого, вот это здорово! — Можешь рассказать мне о себе? — поинтересовалась я. — Давай не сегодня, не хочу портить такой прекрасный день. — он мне улыбнулся, отчего я тоже не могла удержаться и улыбнулась в ответ, кивнув. Франко-канадец. Вот это да! Как же его занесло сюда? Ладно, когда-нибудь я узнаю это. — Ну, мы пришли. — произнёс Джастин, давая понять, что мы возле дома. Я открыла дверь ключом и мы вошли. — Джастин? Эшли? Где вы были? — спросил отец, сидящий на диване с кружкой кофе и читающий газету. Он тут же отвлёкся от чтения, как только вошли мы. — Мы гуляли, пап. Я не стала ничего объяснять, хотя он даже встал и подошёл ближе к нам, чтобы начать разговор. Я просто разулась и, уставшая, поплелась наверх, в свою комнату.