Берег надежды

Утро понедельника в меня выдалось в этот раз весьма хорошим. Даже радостным. Страна не отмечала никакого праздника, не было никаких вдруг появившихся выходных. Просто для меня самым радостным и желанным всегда была возможность заниматься любимым делом. И вот в этот весенний денёк я наконец-таки получила возможность снова окунуться в рутину рабочих будней, взглянуть на лица трупов и плечо к плечо пойти с коллегами в дорогу расследований. Наверное, многие скажут, что я ненормально, окончательно лишившаяся адекватности от почти что круглосуточной работы и двадцати лет вечной крови и жести вокруг. Но меня уже никогда и никак не получится изменить. Я такая, какая есть. Со своей Судьбой, которая ведёт меня по дороге жизни. Вот только день начался у меня не в Следственном комитете, и даже не в родном Заневском РУВД. В этот понедельник мне было суждено оказаться в более высокой организации. Сотрудники более важных структурных отделов желали мне в тот день доброго утра и они же угощали горячим чаем, пока мы ждали возвращения их подполковника от руководства. А потом я пару часов участвовала в следственных действиях и выслушивала историю того стрелка, по чьей вине я оказалась на больничной койке. — Ну что, Марья Сергеевна, пораспивала чаёв с доблестными чекистами? — спросил меня Кораблёв, позвонив аккурат в тот момент, когда я садилась в машину под окнами конторы. — Теперь прошу пожаловать к нам, простым операм, которые вот уже полчаса любуются остывшим симпатичным дядечкой. — Симпатичный, говоришь? Тогда я уже лечу на крыльях любви! — засмеялась я в трубку. В ответ на мои слова Лёнька что-то пробурчал себе под нос. Так, что я не разобрала ни одного слова. С дорожной ситуацией на дороге мне очень повезло. Поэтому не прошло и тридцати минут, как я оказалась уже по адресу, который продиктовал мне Кораблёв. Весна с каждым днём всё больше и больше вступала в свои права. Яркое, ещё начинающее хорошо греть солнышко растапливало снег, заставляя ручейки талой воды стекаться на дороги и тротуары. Вслушиваясь в пение птиц, я вышла из машины и помахала рукой, заметив знакомого мне опера. — Вот так всегда, Маш, как слышишь о новом трупе — спешишь, как на праздник. Нет чтобы просто приехать к верным друзьям, спросить, как у них дела, что нового произошло, — вместо приветствия бросил мне Лёнька, выйдя встречать у подъезда. — А может я к тебе спешила, Кораблёв! Вот что ты бухтишь, не разобравшись в ситуации? — ответила я ему, одарив яркой улыбкой. Смутившись, оперативник решил, что самое время рассказать мне о личностей того дядечки, который дожидается меня в одной из квартир этого домика советских времён. Все оперативно-следственные мероприятия прошли в тот понедельник строго по плану. Осуществили мы всё, что было задумано. И даже уложились в более короткий срок. Осмотр места преступления. Оформление протокола. Беседы с соседями, которые в основном ничего не видели, ничего не слышали. Собственно, всё как всегда. Но у коллег моих чудесных нашлось и другое, не временное в план, занятие. Ребята, в основном мой дорогой друг Панов, бросали на нас с Лёнькой будто бы незаметные взгляды. Реагировала ли я как-то на это? Нет. А зачем? Чтобы ещё больше привлечь к себе внимание и дать мужикам новую тему для обсуждения? Я просто старалась не думать об этом. К тому же прекрасно их понимала. Я и сама удивилась бы, если бы мои коллеги совсем недавно не разговаривали друг с другом, а теперь вдруг ещё больше сблизились. — Маша, чего ты такая убитая? — Кораблёв догнал меня возле машины. Всю работу на месте я закончила и собиралась ехать в контору. Но, видимо, рано собралась. — Случилось что-то? В деле по твоему ранению что-то не так? — Да нет, там как раз всё нормально. Уже практически нашли заказчика, — сообщила я, прислонившись спиной к дверке машины. — Будь уверен, они найдут злодея раньше, чем мы разберемся с этим убийством, — я похлопала рукой по рабочей папке со свежими протоколами. Лёнька усмехнулся от моих слов. То ли соглашаясь с тем, что они справятся быстрее. То ли возражая тому, что мы сработаем медленнее. Всего несколько минут назад я собиралась уехать из этого двора, даже не оглядывалась бы назад. А сейчас стояла по лёгкими солнечными лучами и не спешила совсем никуда. С улыбкой рассматривала Кораблёва, который стоял в считанных сантиметрах от меня. Чуть дальше, чем в тот раз, возле окна. Но какая-то невидимая приятная волна всё так же исходила от него. Я словно чувствовала его энергетику, как-то еле уловимо соединяющуюся с энергетикой моей. — А где тогда хорошее настроение, если всё хорошо? — задал новый вопрос Кораблёв. От его взгляда мне казалось, что он давно уже прочитал все мои мысли. — Костик с Леной решил меня познакомить. В субботу в гости к нам придёт, — сообщила я другу, всё же надеясь, что мысли мои читать он ещё не научился. — Хотя что я тебя говорю? Не удивлюсь, если ты вновь узнал раньше меня. — Нет-нет-нет, — запротестовал Лёнька. — В этот раз я ничего не знаю. Костик со мной не советовался. Кораблёв засмеялся. Но мне вдруг показалось, что его даже расстроил тот факт, что мой сын не спросил у него совет по поводу знакомства. А быть может мне это только показалось? — И чего в этом плохого? — удивлённо приподняв бровь, спросил у меня Лёня. — Наоборот радуйся, что сын не скрывает от тебя самое святое. А то знаешь как бывает, родителям не говорят-не говорят ничего, а потом: «Привет, мама, у тебя будет внук». — Кораблёв! Какой внук?! Этого мне ещё не хватало для полного счастья, — как-то слишком близко к сердцу приняла я фразу друга. В какой-то момент я даже собралась распахнуть дверцу автомобиле и скрыться в его салоне. Скрыться от Лёнькиных фраз и собственных мыслей. Но он среагировал быстрее — осторожно взял меня за локоть, не позволив даже развернуться. — Я же образно, Марья Сергеевна, чего так нервничать? — спокойным тоном, какой есть только у него одного, сказал Лёнька, продолжая осторожно сжимать мой локоть. — Чего переживать из-за встречи? Лена волноваться должна. Ей же встреча с мамой молодого человека предстоит. — А вдруг она мне не понравится? — произнесла я вслух вопрос, который вот уже несколько часов вертелся у меня в голове. — Или я ей не понравлюсь, и она Костика бросит. Он же мне не простит этого. Лёнь, я вообще не знаю, что мне делать. — Для начала успокоиться. Хорошо? — он осторожно взял меня за плечи, заглядывая в глаза. Я смотрела на него как заворожённая. — Волноваться должна она, а не ты. Это ведь Лене предстоит встреча с мамой её молодого человека. Да и чего ты накручиваешь себя, что вы не поймёте друг друга? Костя рассказывал о ней очень хорошие вещи. Я уверен, что вы найдёте общий язык. Лёня продолжал осторожно, очень нежно сжимать мои плечи. Я даже не чувствовала этого. Просто ощущала безумно приятное тепло, развивающееся по клеткам моего тела. Я чувствовала себя мышкой, которая смотрит коту в самые глаза. Не понимая, что сделает этот хитрюга дальше: набросится с когтями или… вдруг решит подружиться? — Приходи к нам в субботу, — с мольбой в голосе пригласила я Кораблёва в гости, продолжая вглядываться в его глаза. — Мне так спокойнее будет. И ребята не будут думать, что смущают меня, — оперативник уже хотел было что-то добавить, но не успел. — Лёнечка, пожалуйста. Я ж одна вся трястись буду. В глазах Кораблёва я тут же заметила яркие, совершенно не скрываемые огоньки. Огоньки счастья, надежды, желания идти со мной хоть на край света. Да и улыбка как у довольного кота только подтверждала свет очей его. Я и сама не могла сдержать улыбки. То ли от его светлой улыбки, то ли от того, что приглашаю его. Но не может быть всё гладко. Нещадно я почувствовала, когда Лёня убрал свои руки с моих плеч. — А как же Луганский? Неужели, он и на эти выходные не собирается покинуть дорогую нашу столицу? — спросил Лёнька. И в тот же миг отвёл свой взгляд в сторону. — Прости, конечно, но я его не понимаю, — наши взгляды вновь встретились. — Тут такая жена-красавица, а он в Москве пропадает. Я посмотрела на Кораблёва осуждающе. А про себя всё-таки отметила, что на самом деле он очень даже прав. Дима действительно слишком часто стал устраивать на выходные какие-то неотложные встречи и мероприятия. — Он среди недели должен приехать. А в субботу никак не может, — пояснила я. Внутри поселилось какое-то противоречивое чувство. С одной стороны я всё ещё хотела доказать Кораблёву, что он не прав в своих подозрениях. А с другой — не очень хотела оправдываться перед ним. — Ладно, это твоя жизнь, тебе виднее, — отозвался Лёнька. — Я приду в субботу. Не могу же я допустить, чтобы ты умерла от волнения! А то ж придётся работать с Горчаковым, а он меня рано или поздно съест. — Дурачок, — я несильно, скорее даже театрально, стукнула своего собеседника по лбу. Настроение моё вновь улучшилось. И будто всего мгновение я не обижалась на него. И как только Лёнька так делает? — Ладно, я поехала, меня Ковин уже ждёт. А ты с коллегами убитого пообщайся, и я жду тебя у себя в кабинете. На этих словах мы и расстались. Лёнька захлопнул за мной дверцу машины, а потом на прощание махнул рукой через стекло. Я нажала на газ, а он продолжал смотреть мне вслед, не спеша садиться в свою машину.