Берег надежды

Буквально только-только я приходила на работу раньше положенного срока. А на следующий день после появления у меня Опера опоздала. Причём опоздала не просто на работу, а на совещание к Ковину. Хоть я и понимаю, что сама виновата в своей непунктуальности, Кораблёву высказать своё недовольство тоже не забыла. По моей версии получалось, что он чуть ли не подговорил этот милый рыжий комочек задержать меня дома. Сначала мы с Лёнькой подулись друг на друга. Едва ли не игру-молчанку хотели устроить. Курочкин потом говорил, что лучше бы мы эту идею и воплотили в жизнь. А-то ему совершенно не понравилось слушать, как мы «валим» версии и идеи друг друга, не давая ему и слова сказать. Стоит заметить, что долго ругаться и устраивать вот такие вот детские перепалки мы не можем. То ли воспитание не позволяет нам этого делать. То ли нам обоим начинает не хватать близости друг друга. Вот и в этот раз мы помирились и начали общаться будто ничего не было так же внезапно и поспешно, как и поругались. Сегодня же у меня не было назначенного никаких совещаний и важных дел на утро. Поэтому даже если бы я опоздала, это не стало бы поводом для серьёзных переживаний, и никаких проблем у меня бы не образовалось. Так что я, позабыв про время, вновь с радостью играла с котёнком. — Привет, мам, я дома, — в гостиной появился Костик. Надо же, а я уже и не думала, что увижу его сегодня утром. Вчера после занятий он позвонил мне и сообщил, что останется ночевать у друга. Спасибо, что хотя бы предупредил. — Привет. Кушать будешь? — тут же спросила я. Луганский бы первым делом начал допытываться, где он был и почему сейчас не отправился в университет. — Да я позже, ма. Мне только к четвёртой паре. А позавтракал я у Пашки, — отозвался сын. Вот так вот просто, безо всяких уговоров, он ответил мне на тот вопрос, который я ему даже не задала. Кинув свой рюкзак в кресло, Костик плюхнулся на диван. Причём в прямом смысле плюхнулся. Он никогда не садится на диван нормально, обязательно делает это в прыжке. Попутно что-нибудь задевая ногами. Сегодня этого, к счастью, не произошло. — О, а это кто у тебя такой? — спросил Костя, наконец-таки заметив у меня в руках рыжей комочек. Почувствовав интерес к своей персоне, он звонко замяукал. — Это Опер. И теперь он живёт с нами, — пояснила я, опуская котёнка на журнальный столик. Он тут же улёгся, вальяжно раскинув лапы в стороны. — Опер? — переспросил Костик, засмеявшись. Ещё один с такой же реакцией! Прямо-таки два сапога — пара. — Мам, ну ты даёшь! Ты бы его ещё Следственным Комитетом назвала. Или Министерством Внутренних Дел. У Кораблёва твоего кота Котом зовут. Ты котёнка Опером назвала. Вам там, на службе, фантазию отключают что ли? Меня эти его слова очень даже возмутили. Но я, посоветовавшись со своим разумным внутренним голосом, решила не начинать спор по этому поводу. Всё же я сама всегда учила сына, что у каждого есть своё мнение, которое он может выражать и никто не должен переубеждать его. Я считаю, что это хорошее имя для котёнка. Сын считает, что это весьма странная кличка. Что ж, все мы разные. Взяв нашего нового члена семьи на руки, Костик заулыбался, глядя ему в маленькие глазки-пуговки. Малыш закрутил головой, явно изучая своего нового знакомого. Знакомство прошло успешно. — Я ведь когда маленький был, кота очень хотел завести. А ты не соглашалась, — напомнил мне сын, переведя на меня взгляд. — Говорила, что ему, как ребёнку, время нужно уделять. А сейчас что случилось? У тебя работа, я учусь. — Костик, ты ведь знаешь, сама бы я никогда не решилась купить эту лапочку, — потрепав Опера за ушком, ответила я сыну. Он поднял на меня удивлённый взгляд. — Это подарок мне сделали. — Луганский? — не задумываясь ни на секунду, спросил Костик. Я села рядом с сыном, продолжая со счастливой улыбкой любоваться мяукающим домочадцем. Опустив нового знакомого на журнальный столик, Костя продвинул к его рыжей мордочке блюдечко с молоком. Усатый тут же принялся жадно лакать молоко. Вот как же он похож на своего отца! Кораблёвский Кот тоже готов есть вечно. — Нет, не угадал. Это не Луганский подарил, — совершенно спокойно ответила я. Эта моя небольшая речь вызвала у сына неподдельное удивление. Он не сводил с меня вопросительный взгляд. — А кто тогда? — спросил он, удивлённо вскинув бровь. — Неужели у тебя кто-то появился? Не ожидал от тебя, мам, Дима ведь только уехал, недели не прошло. — Костя! Вот что ты глупости какие-то говоришь? — укоризненно спросила я, прожигая взрослого сына взглядом. Ещё один унаследовавший качество родителя. Сын перенял у меня умение «докапываться» до истины, сказав парочку нужных фраз. — Просто один очень хороший друг подарил мне этого чудесного котёнка, чтобы мне вечерами не было скучно. Я сознательно не стала называть Лёнькиного имени. Теперь мне уже стало интересного, сможет ли сын понять, кто же преподнес мне этот рыжий подарок. Костик молчал. Меня распирало от интереса, а он, казалось, даже не собирался хоть что-нибудь говорить. Откинувшись на спинку дивана, Костик, как какой-нибудь чекист из шпионского фильма, начал медленно переводить взгляд то на меня, то котёнка, беззаботно поглощающего молоко. В какой-то момент я уже начала сомневаться, что это хорошая идея. Посмотрев на часы, я поняла, что мне уже пора бы собираться на работу. Как только я хотела назвать сыну имя того, кто подарил мне это чудо, он вдруг засмеялся. — Теперь понятно, почему ты Опером его назвала, — отозвался мой самый любимый мужчина. — Очень символично получилось. Правильно ты, мам, имя подобрала, — на удивление мне, Костик одобрил мой выбор клички малышу. — Кораблёв подарил, да? — Молодец, Костик, — похвалила я сына. — Да, ты прав, Опера мне подарил именно Лёня. Это сын его Кота. Так что это Опер Котович, — мы оба засмеялись. И один только Опер не понимал, почему мы так веселимся. — Что-то мне кажется, что не просто так дядя Лёня подарочки тебе дарит, — поднимаясь с дивана, заявил мне сын. — Он всегда на тебя как-то слишком нежно смотрел. Я хотела по подробнее обсудить этот вопрос, но это не входило в планы моего сына. Подхватив свой рюкзак, он скрылся в комнате, закрыв за собой дверь. Мне не оставалось ничего, кроме как собираться на работу. Теперь в голове моей поселились и другие мысли. Раньше все размышления были посвящены Луганскому и его отъезду в Москву. А теперь ещё и Кораблёв. Слова сына про нежные взгляды всё никак не давали мне покоя.