Металл и чешуя: перековка

      Верно, он добавил что-то иное, кроме драконьей мяты в эту настойку. Сносила все мысли на "нет", а вкус еще ужасней, словно выпил чан-другой с элем и перебил это тухлой рыбой, а только сделаешь глоток, как израненное огнем горло словно когтями режут и заливают это соленой водой и цитрусом с Континента. Он говорил, говорил и говорил, порой я даже терял суть разговора, как и крупицы сознания, но больше это были расспросы: "Как дела? Что делал? Кто она? Откуда вы? Одежда? Оружие?"       Всё то горело, то становилось холодным, словно кто-то хорошенько испортил мне весь организм, отчего меня порядком мутило, и хотелось умереть. Всё перевернулось с ног на голову и сделало несколько сальто, но все же я смог собрать крупицы разума вместе. Я просто сидел на краю утеса , свесив ноги и распластав позади крылья, и смотрел за горизонт. Я хотел бы показать Астрид весь тот мир, что скрывается за вечными снежными бурями, штормом или просто стенами ее дома, дальше, дальше и дальше уводя ее от родной клетки. Я не особо любил людей, никто из моих знакомых тоже особо не любил их, мы могли делать те же приспособления, что и они, ловить рыбу, говорить, мыслить, а их головы были забиты войнами, драками, битвами... Я хотел забрать у них Астрид и унести подальше от этих тугодумных викингов, в мир, где нет войны, где люди желают мира, где намного красивее. Показать ей бескрайние пустыни, широкие реки, огромные леса, высокие горы, темные ущелья и пещеры, воду, что была цвета неба и светла, словно наполнена водорослями страхолета, но она совершенно такая же как они: она родилась с ними, росла с ними, училась у них, но она была умнее, если бы нет, то я давно бы ее убил... или же нет?Может, мной владеет чисто животный интерес, чтобы забрать ее, как супругу, а не спутницу жизни. С другой стороны, тогда я бы не стал гнаться за частицей эдема. Я могу изменить целый народ, но сижу здесь и думаю об этой ерунде. Я не хочу подвергать ее опасности, но, с другой стороны, она сама может за себя постоять.       Отбросив все ненужные мысли, я встал. Помнится мне, на другой части острова была поляна с кроликами, наверняка, она была бы не против поесть, когда проснется. Обратившись драконом, я рысью просеменил к той поляне, путь проходил по не такой уж узкой, но опасной тропинке; если бы кто-нибудь толкнул меня со стороны горы к обрыву в человеческом облике, я бы точно свалился, да если бы ветер был шквалистым, случилось бы тоже самое. Даже в таком состоянии я могу ощущать слежку или опасность. Как только тропа кончилась, я вышел на небольшой заросший кустарниками холм, поднявшись на холм, я увидел на той поляне лагерь Тамплиеров.       Я стал аккуратно обходить лагерь и осматривать его. Здесь не так давно кто-то был, пепел под остатками костра еще теплый, его потушили, похоже, как завидели нас на горизонте. Запах был знакомым, от этого становилось еще страшнее. В палатке было пусто, похоже, вещи забрали, чтобы их не нашли, но что им помешало забрать знамя? Я посмотрел на белое полотно, но тут подул ветер, и на фоне летящих листьев и какой-то пыли я увидел очертания разнокрыла, что выплюнул на меня доброе ведро кислоты. Осознание этого факта пришло только спустя пару ударов сердца. Я оставил Астрид в руках тамплиеров, одну, беззащитную и раненую! Я ринулся обратно, но остановился перед только что разлившимся залпом зеленого яда. - Стой на месте, друг, - на последнем слове он акцентировал свое внимание и оскалился. Я вновь пожалел, что отец моей пассии поранил мне хвост. Гилсандер изготовился напасть, но не делал резких движений. - Иккинг, я никогда не замечал за тобой этого рвения к защите людей, ты же их недолюбливал, даже очень, так от чего же ты стал таким сентиментальным человеколюбом? Неужели из-за Пшенички?- усмехнулся разнокрыл и отпрыгнул от моего залпа, скрываясь среди окружения и продолжая разговор. - Тебя это не красит, ты был хорошим воином, но решил, что людям нужен мир... а сейчас что? Все драконы, что были приручены теперь страдают: Кривоклык, Гром, Зоревик, Серебрянник, Лавр... они все теперь или калеки или мертвецы, половина потеряла семьи, а ради чего? Ты теперь готов отдать все ради нее, весь мир преклонить ради нее. Я знаю твои мотивы, но не понимаю. Оно того стоит? - Еще как. - Тебя всегда было сложно переубедить, но... Раз ты утверждаешь... я предлагаю тебе Выбор. Твоя жизнь или ее? Или обе? Или ничего и одновременно все? Мы были очень хорошими друзьями, я определенно не хочу твоей смерти, - сказал разнокрыл где-то за спиной, но выпустить залп я уже не смог. - Что ж... Я определенно хочу чтобы она выжила... Я многое посмотрел и хотел бы, чтобы она это тоже увидела. Я... уйду, - на лице дракона засияла ухмылка. - Но! Ты и та лекарка... вы спасете ее. Скажете, что я... пропал... Соврите ей, я не знаю что, но скажите, чтобы она не стала меня искать. Я уйду, только дай мне лодку и шанс попрощаться с ней. Поклянись, что спасешь ее и не навредишь, - прорычал я и почувствовал, как все внутри сжимается. Мне больно ее отпускать. Я ее люблю, очень и очень сильно, я не могу жить без нее, просто не могу, уж больно много эта миловидная девушка заняла места в моем сердце. Я должен исправить мир ради нее, но один. Не могу допустить, чтобы она попала в неприятности. Дракон кивнул и сказал: -Я клянусь, что вылечу ее и дам тебе противоядие от яда, которым тебя отравил, дам лодку и не убью твою зазнобушку, - клятва дракона - это беспроигрышный вариант для любого, дракон клянется своим сердцем, что выполнит долг, а если и задумает нарушить, то его сердце будет отдано тому, кому он клялся, так, в общем, и появились полу-люди. С каждой клятвой они получали больше драконьей крови, их тела изменялись... Но сейчас я нарушаю ту половину клятвы, что дал Астрид когда-то. Разнокрыл тем временем вел меня к той пещере. Только мы подошли ко входу, я обратился человеком и вошел. Лекарка залатала раны Астрид, и та, лежа под покрывалом, видела седьмой сон. Подойдя к импровизированной кровати, я повис над ней. Она выглядела умиротворенно, но то и дело ее белоснежное, словно белый мрамор, лицо было искаженно в гримасе боли; я приблизился к ней и, оставляя небольшое расстояние до щеки, прошептал: -Прости.., - коснуться ее я не смел, считая это высшим грехом, словно прикасаться к божеству, сам этот шепот был уже для меня чем-то интимным и несколько нахальным в отношении ее. Собрав вещи, оставив седло в пещере и набрав немного продовольствия, я сел в драккар, что мне любезно предоставил Гил, и отплыл подальше от острова, куда-то на запад. Противоядие я выпил, еще только получив его, я знал, что меня отравили, подсыпав яда с олеандром в ту брагу, но, главное, что яд не так сильно распространился и теперь я могу мыслить ясно. Стоит поскорее закончить с этим всем... POV Астрид.       Все тело дрожало, меня словно пронизывали раскаленными иголками. Проснуться я не могла из-за того лекарства, но находилась в сознании или мне так казалось. Пахло травами, чувствовался вечерний бриз и холод, где-то совсем рядом трещали поленья, пожираемые огнем, недалеко шуршали листья, растираемые в порошок пестиком в ступке под нажимом руки старушки. Укус того гада все еще жег, да и вдобавок сердце болело. Вдруг перед глазами замелькали образы.        Я увидела порт, это был очень большой порт, кажется в каком-то большом городе, но здесь часто встречались люди в капюшонах, как у нас с Иккингом. Веселились дети, кричали чайки, звенел колокол, предвещая новый корабль. Вся жизнь, что была собрана в этом месте, кипела, переливалась всеми звуками, цветами и чувствами. От этого на душе становилось теплее. Вдруг с корабля сошел мужчина в плаще и шлеме с забралом. Он шел твердо и напролом, от его взгляда сердце замирало от страха. Это был пустой взгляд горящих салатовых глаз с золотыми прожилками, он остановился в центре этой площади и, отдернув плащ, сложил руки за спиной. - Предлагаю всем немедленно сдаться, - сказал он, и ассасины оголили клинки, -Мне нужен глава братства, и без шуток. Я почувствовала чистый страх, вязкий, захватывающий все естество. Кажется, этой главой была я... Злобный змеевик, что подошел ко мне со спины, яростно оскалился на чужака, а под ноги ему полетели шипы. Чужак раскрыл странный металлический цилиндр, и с одной его стороны выдвинулся клинок от удара о камень и искры, который загорелся. Он сделал пол-оборота назад, завел его над головой и указал на меня. С этого самого момента начался ад.       Везде были слышны крики, пахло сгоревшей плотью и тканью - все это натворили драконы. Они действовали четко и слаженно, словно машины: ужасные чудовища и несколько других видов поливали землю жидким пламенем, кипятильники обливали всех, кто был у пристани, а шепоты смерти разбивали землю. Один он стоял среди хаоса и давил лыбу, словно псих. От всего вокруг меня скрыл змеевик знакомой морды. Настала тишина, давящая на уши и разум после стольких криков о помощи и пощаде. - Ты увидела то, что будет. Не уверена, что ты хочешь этого, -сказала женщина и вышла из темноты, собираясь из крупиц золотистого света. - Я Юнона, одна из тех кто-был-до. Мы зовемся Предтеч. Верно, ты сейчас имеешь много вопросов, я отвечу, позже. Тебе нужно убить этого "человека", иначе он уничтожит весь мир. Один он стоит целой армии и правит любым драконом. Нанеси удар в сердце, и он падет, но если ты будешь колебаться, видение сбудется. Не дай ему захватить частицу эдема, - сказала женщина и, проведя рукой передо мной, вернула меня ко снам. - Иккинг, я лечу с тобой! - Нет, Астрид, ты возвращаешься, отец итак волнуется. Беззубик, во все крылья, -похлопав фурию по шее, парень пригнулся к нему, и дракон ускорился, быстро отдаляясь от нас. Змеевик остановился и полетел в противоположную сторону. Дальше были сны с неизвестным мне сюжетом и пустота... От этой чреды событий и светлых снов меня вывел голос и горячее дыхание, буквально обжигающее мою щеку. - Прости, Астрид, - это был Иккинг, тут я услышала, как он уходит, но остановить его не было сил, как и вообще подвигать хоть кистью руки. Сердце заныло и зарезало.