Металл и чешуя: перековка

POV Иккинг. Пока я летел, меня терзало волнение за Астрид, все время приходилось поглядывать на нее. С каждым часом полета она становилась все бледнее. Ускориться мне не давало ощущение, что она может упасть или ей станет только хуже. В воспоминаниях была только одна метка на карте, где жил наш старый целитель из гнездовья. Надеюсь, он не убьет ее. Завидев остров в виде руки, я прилетел на него и, аккуратно сев, обратился в человека. В одно мгновение я подхватил Астрид и, взяв ее на руки, понес в пещеру. В ней горел огонь и пахло драконьей мятой с ромашкой. -Гилсандер!- крикнул я на драконьем, и на стене мелькнула тень. Вскоре ко мне вышел Разнокрыл. Он был глух и всегда вел жизнь отшельника, но раньше был главным лекарем в стае и всё время помогал мне, когда всё становилось слишком плачевно. Он не имел ненависти к людям, но так же не имел и особой любви к ним. Быстро внеся девушку вглубь, он положил её на плоский камень, с которого только что Разнокрыл стряхнул все вещи на пол. -Давно не виделись, Иккинг, - сказал Разнокрыл и стал снимать с златовласой верхнюю одежду, а я ее поддерживал, дабы та не оцарапалась о шершавую поверхность камня. -Ее отравили?- я лишь покрутил головой. Пока он давал ей лечебные травы, я рассказал всю историю, что с нами приключилась. -Ясно, вы имели дело с Лунным Кошмаром... Это плохо, у меня нет противоядия, боюсь, только чудо может ее спасти, но я могу остановить яд на несколько лет. Только далее процесс будет не обратим, - меня пробрала дрожь. Я не могу потерять Астрид, только не сейчас. Мы должны были с ней все исправить и вернуться в деревню! Мы должны были всё пройти вместе. Если с ней что-то случится... Я невольно посмотрел в бледное лицо подруги. -Успокойся, ночная фурия, - сказала старушка, что вышла из соседнего тоннеля.- Это можно исправить, это не так опасно, но для этого нужна частица этого зверя..,- сказала она и взглянула на Астрид. Подойдя к ней, упираясь посохом в каменный пол и щурясь от яркого света, она провела ногтем по руке Астрид и стала рыться в своей сумке. Разнокрыл подал старушке серебряную пластинку из чешуи острохлыста, в которой лежали черные зёрна. Выудив два зернышка, она стала измельчать их в горшочке, добавляя лепестки лилового олеандра и отстригая крайние иссохшиеся корешки от драконьего корня. Когда в ступке был мутно-еловый порошок, она добавила в него валериану и немного сока тростника. Все это она залила горячей водой. Последним штрихом недоверия стал пещерный гриб с враждебным красным свечением. -Я надеюсь, это не убьет Астрид? - спросил я невольно и получил посохом по голове. -Не стоит грубить даме и, кроме того, лекарю! В этот отвар я не добавляла ничего из того списка, что могло бы отнять человеческую жизнь!- оскорбленно сказала она, давая моим мыслям успокоиться. -Этот отвар понизит боль и даст всей реакции пройти спокойно, но она должна спать на несколько часов больше. -Как это, "даст пройти всей реакции"?!- внутри все закипело. -Лунный кошмар не ядовит, но если ты хочешь, чтобы твоя подруга мучилась в агонии, то я могу убрать эту бутылочку в дальний угол, - спокойно сказала старушка и кивнула Гилсандеру. -Пойдем, Иккинг, тебе надо поспать и успокоиться, Ирим со всем справится и Пшеничка будет жить.- сказал он, выводя меня из пещеры. -Не смей давать ей прозвища...- сказал я и закашлял, вдохнув холодного воздуха, потревожившего обожженное горло. Друг дал мне пузырек с жидкостью. -Ладно, ладно, выпей, а то стрельба огнем в человеческой шкуре тебя на части разорвет. Откуда такой прикид кстати?- спросил он и дернул на край капюшона. Я не ответил, а далее мы общались на разные темы, вспоминая былые времена. POV Астрид Пока мы летели, меня рвало на куски изнутри, словно кто-то со всей силы бьет меня в живот и в добавок ко всему играет Мьёльниром на моих ребрах. Картинка перед глазами то и дело меркла и внезапно освещалась до невыносимых цветов, словно настало утро и ты долго смотришь на солнце. Все мысли спутались. В горле встал колющий ком и заколол с новой силой в приступе кашля. Убрав руку ото рта, я увидела кровь. Картинка померкла и вновь проявилась в буйстве ядовитых красок. Иккинг, кажется, приземлился и взял меня на руки. Все тело словно было в ледяной воде: пошевелить пальцем и то легче, чем вдыхать прохладный ночной воздух. На руках у него я чувствовала тепло, безопасность и волнение, что шквалом веяло от получеловека. Он кого-то позвал, но на неизвестном мне языке, каждый звук был словно выстрел из арбалета на расстоянии достаточном, чтобы он смог вылететь с другого бока кролика, переламывая ему ребро, если то помешает движению. Боль была адская. И вот он внес меня в освещенную пещеру, от режущих цветов я не могла различить где что, чувствовался запах трав, звуки смешались в какофонию, что невозможно резкой становилась время от времени. Каждая мышца болела, а кости словно переламывались в жерновах. Ко мне прикоснулась тонкая рука, она была мягкая и немного костлявая, намекая на преклонный возраст владелицы. Запахло травами, но уже совсем рядом. Слух немного вернулся, и я успела услышать только: "Пойдем, Иккинг,... надо поспать..., Ирим... справится и Пшеничка будет жить,"- в закромах разума словно лампочка загорелась. Он назвал меня "Пшеничка"?! Были бы силы, хоть крупицы, я бы потратила их все, лишь бы преподать ему урок манер и выбить из его головы все мысли об идиотском прозвище, но я, словно в тумане, не в силах пошевелиться, лежа на теплом или даже раскаленном камне, бредила. Все горело, отдаваясь внутри режущей болью как внутри, так и снаружи. Вот женщина наклонилась надо мной, и мне показалось что-то знакомое, она влила мне в рот какую-то жидкость и я провалилась в пустоту.