Другие мы

Встревоженный Камина выключил передатчик. По-видимому, ситуация ему совершенно не нравилась. — Йоко, с Дезлессом всё плохо, — обратился инспектор к жене. — Что произошло? — спросила она, отвлекаясь от помешивания супа, булькавшего в белой кастрюле с цветочком на боку. — Он мне не очень внятно объяснил, но, кажется, от него жена ушла. Просит приехать. Красноволосая едва не выронила поварёшку, но сумела совладать с собой, отложив её в сторону и накрыв кастрюлю крышкой. — Езжай. Ты ему нужен, — Йоко поцеловала мужа и по-девичьи хихикнула: — Только протрезвей к возвращению! Не хочу, чтобы наш ребёнок видел тебя таким… Камина благодарно погладил её по щеке и тенью скользнул в прихожую. Пару минут спустя женщина заперла дверь и вздохнула. Впрочем, пребывание в прострации нарушил сигнал передатчика… — Да? — Это Киттан, — донеслось из динамика, — Можешь говорить? — Да, конечно, — ответствовала женщина, выключая газ под кастрюлей, — Что ты хотел? — Йоко, я не знаю, что происходит, но… пойми, у меня от Камины секретов нет, и от тебя также, но я не знаю, как вам это рассказать… Короче, ты мне снишься. — Я — тебе? — В реальности я ничего к тебе не чувствую, кроме дружеской… хм…. привязанности. А во сне я с тобой… целуюсь, в общем. И, похоже, что там это нравится нам обоим, Йоко. Она закашлялась, поперхнувшись чем-то — не то его словами, не супом, который пробовала. Это было очень неожиданно. И очень странно — сниться человеку, которого считала не более чем другом. — Что за бред, Киттан Куро? — Учи-илка, — смешливо протянул мужчина. — Я не знаю. Меня это пугает, если честно. Рассказывать Камине, как думаешь? Меня эти сны ох как грызут… — Самоубийца, — хихикнула Йоко, — Расскажи лучше. Может, посмеётесь, а может, и подерётесь… — Позови его. — Он у сослуживца, Киттан. Вернётся утром и злой с похмелья. Некогда объяснять, — женщина выключила передатчик и занялась тетрадями.