Пьяные танцы

Том еще не успел переступить порог, как Мора прильнула к нему всем телом и жадно припала к тонким губам. Не глядя захлопнув проклятую дверь, актер прерывисто выдохнул и, подняв девушку, прижал ее к стене. Мора обвила талию мужчины стройными ногами и продолжила с упоением зарываться в его черные кудри. Он хотел ее. Хотел жестко, много, до хрипоты от стонов, до судорог в мышцах, до насквозь промокших от пота простыней, хотел увидеть возмущенные лица своих пафосных соседей, их кислые рожи, которые не смогли заснуть из-за криков извивавшейся под ним девушки и его собственных стонов. Мужчина плотоядно ухмыльнулся и с рвением принялся расстегивать кардиган любовницы. На каждую из пяти маленьких золотых пуговок у Тома ушло чуть ли не по минуте – непослушные руки то и дело тянулись к часто вздымающейся груди девушки, чем заставляли ее нетерпеливо, глухо постанывать. Наконец расправившись с кардиганом, и каким-то непостижимым образом швырнув его на пол, Хиддлс, понес желанную Мору в сторону спальни. Уложив свою хрупкую ношу на кровати, Том медленно провел большим пальцем по приоткрытым губам девушки и неспешно приблизился к ее лицу. Мора потянулась к нему, ожидая поцелуя, но актер резким движением свел руки девушки над головой и вжал тонкие запястья в подушку. - Не ожидала такого, а?.. – прошелестел мужчина – Ты вдоволь со мной наигралась, теперь моя очередь. Оказалось, что подменой личностей в нетрезвом состоянии страдал не только Дауни. Но если тот просто ударялся в безумное веселье, сеял хаос и всеми способами подкармливал и без того раздутое до небес эго (что случалось с ним и на трезвую голову), то Том стал совершенно другим человеком. Обычно нежный и мягкий, сейчас он хотел довести Мору до исступления, заставить молить взять ее как дешевую шлюху и расцветить нежную кожу отметинами жестоких поцелуев. Актер выдохнул тихий, шелестящий локиевский смешок и через мгновение над Морой уже хищно нависал грозный бог обмана, с безумными, потемневшими глазами, растрепанными волосами и звериным оскалом. Девушка, едва дыша, смотрела на него со смесью восхищения и страха – она быстро поняла правила игры. Том с упоением провел по длинной шее Моры легкую, едва ощутимую цепочку поцелуев, и с силой сжал ее бедро, на что девушка лишь тяжело дышала и беспомощно сгибала и разгибала тонкие пальчики. Не желая отвлекаться от ее прекрасного тела, мужчина начал зубами расстегивать пуговки на лифе платья. На удивление быстро справившись с этой непростой задачей, Том на секунду замер. О, он был готов бесконечно упиваться открывшимся ему видом – раскрасневшаяся, бесстыдно разведшая под ним ноги, извивающаяся - Мора была готова вывернуть себе руки ради того, чтобы дотянуться до его губ. -Садист… - полу вздохнула-полу простонала девушка. Залюбовавшись этим великолепным зрелищем, мужчина не сразу почувствовал, что Мора пыталась высвободить запястья из его крепко сжатой ладони. Ооо, жертва вздумала сопротивляться?.. Том с силой вдавил ее руки обратно в подушку и сжал свободной рукой пока еще спрятанную в красном шифоновом бюстгальтере грудь. -Думала меня обмануть?.. – снова этот леденящий, бархатный смешок на выдохе – Глуууупая, глупая мидгардская девчонка… Хиддлс окончательно вошел в роль и продолжал что-то шептать на ухо извивавшейся под ним девушке. Низкий голос вырвавшегося на свободу трикстера обволакивал, проникал в каждую пору, каждую клеточку, наполняя их благоговейным трепетом и желанием повиноваться. Мора повернула голову и волооко взглянула на Тома: - Ну что вы, мой господин… Недостойная всего лишь хотела снять платье – удачно обхватив ногами нависающего над ней боком любовника, она резво опрокинула его на спину и уселась сверху. Теплые ладошки коснулись покрытых веснушками плеч мужчины, скользнули на грудь и, медленно пройдясь по твердому прессу, коснулись выпирающего из расстегнутых штанов члена. Добившись того, что Хиддлс впился длинными пальцами в ее бедра и с шипением дернул ближе к себе, девушка усмехнулась и, легко скользнув по оставляющим синяки на нежной коже ног ладоням, стянула с себя измятое платье. Сердце Тома снова забыло о ритме – фигура у девушки оказалась еще прекраснее, чем он ожидал. Хрупкие, нежные плечи, высокая грудь, плоский животик и подтянутая круглая попка, прикрытая кружевными красными шортиками. Чулочный пояс, так мучавший его весь вечер, тоже был сделан из ярко-красного гипюра. Двигаясь медленно, как во сне, он поднялся на встречу Море. Ненужный лифчик алой молнией улетел куда-то в угол, и Том, жадно припав к обнаженной груди любовницы, провел кончиком языка по нежному ореолу соска, отчего девушка исступленно вскрикнула и до боли впилась ему в плечи. Издевательство над Морой быстро превратилось в жестокую пытку над самим собой и Том, окончательно потеряв контроль, начал с остервенением мять и покусывать грудь возбужденной до предела девушки, то и дело метаясь от нее к желанным губам и тонкой шее, оставляя на месте прикосновений яркие засосы. Сбросив, наконец, ненужную рубашку, Том рывком подмял Мору под себя, стянул ее кружевные трусики и свои черные боксеры. Девушка судорожно глотала воздух и уже в голос умоляла взять ее, впиваясь ноготками в широкую спину мужчины. Просить дважды не было нужды - Том вошел резко, на всю длину, заставив любовницу вскрикнуть. Он двигался быстро, сильно, заставляя ее бесстыдно кричать от удовольствия и подаваться ему на встречу. Через минуту Хиддлс перекатился на спину, и девушка, получив желанную власть стала двигаться убийственно медленно, выводя телом мягкие, грациозные волны. Том, терзаемый сладкой мукой, закусил губу и глухо застонал - руки мужчины легли на ее бедра, безмолвно умоляя ускорить темп. Напившись допьяна мучениями несчастного любовника, Мора наконец подчинилась его немой просьбе и понеслась во весь опор. *** В огромные окна спальни просочился первый серый утренний луч, но скомканные мокрые простыни были пусты. В квартире было тихо, и только из ванной, утопая в шуме плещущейся воды доносились еле слышные, хриплые стоны.