Как в сказке

АННАБЕТ

________________

      Было поздно. Очень поздно. Но сон никак не приходил. В голове снова и снова прокручивались отрывки разговора с принцем. Он оказался намного проще, чем показался мне в телевизоре, на всяких программах, являлся простым восемнадцатилетним парнем… который имел своеобразное чувство юмора.       Я невольно почувствовала укол вины за свои ранние слова. Мне было стыдно за мысли, посещавшие мою голову. Глупая Аннабет! Все-таки нельзя быть настолько бестактной...       Я начала вертеться в кровати, пытаясь найти удобную позу для сна. Потом ко мне пришла идея, лечь головой к подножию кровати, но я поспешно забросила ее. «Как-никак, вы леди, мисс Чейз», ― сказала бы та же Зоя или Ашлин. В конце концов, я резко села на кровати и оглянула комнату в поисках часов. Заметив их, я слезла с кровати и пошагала к комоду. Близился первый час ночи. Боги Олимпа, что происходило со мной?       Откинувшись на кровать, я принялась прокручивать все советы Сьюзен, которые помогли бы мне заснуть. Помню, она говорила, что можно лечь ногами к спинке кровати, но этот совет быстро отклонился, потому что так себя вести нельзя было. Дальше в голове всплыл совет с заменой подушки, что мне вполне могли устроить.       Проверив свою мягкую подушку, я убедилась, что она довольно-таки удобная, и проблема не в этом.       Также, Сьюзен говорила, что можно заснуть, думая о чем-то хорошем. Банально, но это, по крайней мере, подействовало.       ― А для начала, разве не легче стать просто друзьями? ― задала вопрос я.       ― Просто друзьями? ― переспросил изумленно Персей, подняв бровь. ― А почему сразу не перейти к серьезным отношениям?       Я, признаюсь, немного зарделась.       ― Шутка-шутка, не беспокойтесь, ― приподнял руку принц. ― Мне интересно, почему? Признаюсь, я еще не встречал девушку, которая решила бы стать моим другом.       ― Ну, вот она я, ― сказала. ― Я лишь не хотела заставлять вас спешить. Задача у вас не из простых, сами посудите. Я могу просто побыть рядом.       Принц промолчал, не переставая глядеть на меня.       — У вас красивые глаза, — неожиданно произнес он.       «У вас тоже», ― хотелось ответить мне. Не то, чтобы я таяла от его взгляда, но глаза у него действительно были красивыми. Зеленые, но какого-то необычного оттенка, как будто смешивали с синим. Не бирюзовый, нет. Этот цвет слишком яркий и не подходил под это описание. У принца в глазах, будто плескалось море…       Парадокс, мне сделали комплимент глазам, но я начала думать о глазах оппонента.       Я встряхнула головой и опустилась на землю.       «Красивые глаза», что он имел в виду? По-моему, были простые такие, непримечательные. Темно-серые. По-моему, серый цвет слишком унылый. Он напоминает грозу. А грозу я немного недолюбливала.       Но я невольно улыбнулась, вспомнив, как папа все время хвастался перед всеми мной, дочкой с умными и красивыми глазами. Лишь он один был тем, кто делал комплименты моим глазам. Но, похоже, не только он...       Молчание затянулось.       ― Я могу быть честна и чиста, как волшебная вода, — ляпнула от волнения.       Персей сдержанно засмеялся.       ― Ну и словечки у вас, моя дорогая.       Я заерзала в кресле.       ― И, да, не стоит называть меня так. Пожалуйста.       Его брови взлетели вверх.       ― А как вас называть, Аннабет? «Воображалой»?       Я от удивления невольно открыла рот, но в ту же секунду закрыла.       Вот тут-то Персей и не сдержался ― расхохотался. И, признаюсь, я тоже. Но не из-за сказанного (хотя это тоже было весело), меня неожиданно начал привлекать зеленоглазый принц. В этот момент он не был сдержанным и замкнутым. Вел себя не как сосредоточенный принц, наследник трона, а как… обычный подросток.       Я заметила, у него есть привычка сжимать и разжимать кисть руки. И хрустеть костяшками пальцев. «А мама говорила, что если так делать, то пальцы станут кривыми», ― твердили братишки.       ― Извините меня, Аннабет, ― попросил прощения принц, улыбнувшись белоснежной улыбкой. ― Первое слово, которое пришло мне в голову…       ― Да нет, что Вы, ― улыбнулась я. ― Я не обиделась. Наверно. Зато, теперь я знаю, что у вас прекрасная фантазия.       ― Слишком двусмысленно, Аннабет, ― приподнял руки Персей и слегка помотал головой. Я рассмеялась, и мне было действительно все равно, услышали ли меня другие участницы или нет. На данный момент это являлось неважным. ― В любом случае, у меня теперь есть друг. И это меня радует.       Я предложила ему это не просто так. На самом деле, мне хотелось лишь узнать его поближе. Хотелось узнать его, как человека, а не сдержанного принца в телевизоре. Когда у меня появилось это желание? Знать не знала.       Кто-то раздвинул тяжелые шторы, которые мне нравились задвинутыми и яркие лучи солнца ворвались в мою комнату, ослепляя глаза.       ― С добрым утром, мисс Чейз, ― пропела Можжевелка. ― Как вам спалось?       Выдав свое коронное «Ох…», я взяла в руки вторую подушку и закрыла ею лицо. Послышался смех девушки и шум воды, наполнявшей ванну. Опустив подушку, я разлепила веки и попыталась разглядеть бегающих туда-сюда служанок.       ― Мисс, вставайте, ― сказала Тэсс и, вцепившись в мое запястье, потянула за руку. Я, вскрикнув, чуть не свалилась с кровати. Служанка засмеялась, но продолжила тянуть меня.       ― Хорошо, хорошо! ― запаниковала я. ― Встаю. Хватит!       Можжевелка, войдя в комнату и закрывая за собой дверь, захихикала и повесила мое платье на крючок. Им «хи-хи, ха-ха», а мне ― сотрясение мозга.       ― Будь осторожна, Тэсс, ― строго проговорила Ашлин, выходя из ванны. ― Мало ли что может произойти. Ты должна быть всегда начеку. И никогда больше так не поступай с мисс Чейз. Мы мало чего о ней знаем. Просим прощения, мисс Чейз.       Я встала с кровати и поправила свои кудрявые волосы. Они за ночь успели растрепаться и превратиться в полный беспорядок, что наверняка не позволило бы мне выглядеть настолько уверенной, какой мне хотелось бы быть.       ― Ничего страшного, ― дружелюбно произнесла я, подходя к зеркалу. ― Просто недоразумение. Надеюсь.       Последние слова я сказала очень тихо и засомневалась, что служанки услышали, но тотчас мигом разбежались по своим делам и обязанностям.       ― Мисс Чейз, ― позвала Можжевелка и вышла из уборной. ― Ванна готова.       Раздевшись, я приняла ванну, служанки намазали на меня что-то, и одели в новое, сшитое ими платье. Платьице было изумрудного оттенка. Служанки сказали, что это один из любимых цветов принца Персея. Воротник, доходивший до ключиц, короткие рукава, юбка-трапеция гармонично смотрелись на моей фигуре. Волосы расчесали, превратили мои запутавшие кудри в красивые локоны. На голову надели ободок из искусственных цветов.       Сначала служанки хотели, чтобы я надела черные туфли на высоком каблуке, но, увидев мое испугавшее выражение лица, сразу откинули эту идею. Я выбрала бежевые туфли на невысоком каблуке. В них оказалось, на удивление, очень удобно.       Спустившись вниз, я все время чувствовала на себе чей-то взгляд. То ли на меня смотрела какая-нибудь участница Отбора, которая ненавидела меня. То ли я всего лишь нервничала. Хотя, из-за чего мне надо было нервничать? Я же была во дворце, где никому никогда ничего не угрожало.       Я встряхнула голову. С чего в моей голове крутились такие мысли?       ― Дамы, время завтрака, ― провозгласил дворецкий.       Оглядываясь по сторонам, я зашагала в сторону столовой вместе с остальными девушками.       ― Классно, правда? ― спросила Рейчел. Она имела в виду Женский зал, куда поставили столы с различными напитками. Зачем? Вчера у принца Персея было первое свидание с участницей Отбора. Ею оказалась Лу Эллен. Когда они «романтично гуляли по парку», Лу попросила поставить в Женский зал столы с множеством напитков. Один вопрос ― зачем?       ― Да, просто прекрасно, ― ответила Бренда, брюнетка с… серьезно большой грудью. И на нее не смотреть было невозможно… По крайней мере, для противоположного пола. Эх, какими же наивными тогда становились гвардейцы... ― Этот напиток невероятно вкусный.       ― А этот очень сочный, ― радостно воскликнула Рейчел, указав пальцем на свой стакан с оранжевой жидкостью.       ― Деточка, это же просто апельсиновый сок.       ― Да, но такой апельсиновый сок я еще не вкушала! Сама попробуй, Бренда.       ― Нет, спасибо.       Здесь звучала классическая музыка, где главную роль играло фортепиано. Слушая приятные мелодии, я ушла подальше от девушек, спорящих о соках.       ― Можно мне, пожалуйста, капучино, ― попросила я лакея. Тот, широко улыбнувшись, принялся приготавливать мне напиток. Откуда здесь было капучино? Я не знала.       Повернув голову, я снова посмотрела на музыкантов. Они играли с чувством, и я была уверена, что они сдерживались не сыграть тревожное и душевное произведение какого-нибудь известного композитора. Но, видно, они пытались довольствоваться тем, что им позволяли.       ― Мисс!       Я обернулась и, улыбнувшись лакею, взяла стакан с моим капучино. Аромат горячего напитка пьянил и заставлял забыться от мира сего. Коснувшись губами края стакана, мой взгляд привлекла одна пара, мило беседующая.       Киара смеялась через каждые две минуты, принц Нико же искренне, но сдержанно улыбался. Велберг видно пришла сюда не ради Персея, а ради Нико. Это… как-никак было очень милым и так брало за душу.       Совершенно неожиданно ладонь пронзила сильная и острая боль. Инстинктивно дернув рукой, сделала только хуже ― боль в руке усилилась, вследствие чего я выронила стакан с капучино, и тот вдребезги разбился на мраморном полу. У меня вырвался крик. Некоторые осколки расцарапали мне ноги. А вот на самой руке... На ладони красовались острые осколки. Увидев причину болезненного чувства, мое мучение только усилилось. Будь проклята, психология человека!       Я пыталась взять себя в руки, сдержаться от криков, но ничего не получалось. Боль, как яд, распространялась по запястью, локтю, а потом и предплечью. Из легких вырывалось сбивчивое и быстрое дыхание, сердце с бешеной скоростью билось в груди, намереваясь вот-вот выбить ребра и выскочить наружу. В ушах неприятно звенело. Я не могла отвести взгляда от кровоточащей руки.       Неожиданно кто-то подбежал ко мне и сжал мое плечо, из-за чего у меня вырвался очередной крик. Я успела заметить, как остановились музыканты, разбегались другие участницы, ко мне бежало много-много служанок. Перед глазами все поплыло, все стало размыто.       ― Аннабет, ― донесся до меня голос Персея.       Ко мне подбежал еще кто-то, но тут я уже не могла ничего разобрать.       ― Я… ― попыталась выдавить что-то. ― Я ничего не вижу…       ― Что случилось? Почему?       ― У нее болевой шок, ваше высочество.       ― Отведите ее в лазарет! Уилл!       Голоса звучали приглушенно, поэтому разобрать что-либо становилось все сложней.       ― Помогите, ― успела сказать я и повалилась в чьи-то объятья.       ― Ох, Боженька! Аннабет! ― подбежала ко мне Можжевелка и принялась обнимать. Послышался тревожный шумный вздох, и возле меня оказалась Тэсс; она начала разглядывать мою руку. ― Бедная наша Аннабет. Бедняжка ты наша!       ― Все нормально, ― попыталась что-то сказать я. ― Честно.       ― Врать нехорошо, мисс Чейз, ― произнесла Ашлин с тревогой в голосе. ― Как ваша рука? Тэсс, Можжевелка, ради короля, прекратите это немедленно!       ― Извините, ― проговорила Тэсс и отошла немножко, не выпуская мою ладонь. Кисть руки и предплечье обмотали бинтами, продезинфицировали и что-то еще, я не помнила ― из-за того что мне обрабатывали раны, когда я находилась в бессознательном состоянии и в основном ничего не чувствовала. Сейчас же боль постепенно возвращалась. ― Мы очень сильно волновались…       ― Да, ― поддержала Можжевелка. ― Нам сообщили, что вас ранили. И что это сделала Кларисса Ла Ру.       ― Кто? ― спросила я ошеломленно. ― Кларисса? С чего вы взяли?       ― Нам так сказали, мисс, ― ответила Ашлин, подойдя. Ее пальцы были скреплены в замок, иногда она вскидывала руку. ― Сюда, в вашу комнату, приходил офицер Ундервуд и сообщил нам о том, что произошло. Также добавил, что это все устроила леди Кларисса.       ― Но он сам не был уверен, ― произнесла Можжевелка. ― Он сказал, что это не слишком точно, что ли... Некоторые девушки заявили, что это все подстроила Кларисса. Сама она все отрицает, по словам офицера Ундервуда.       Я непонимающе уставилась на служанок.       ― Но откуда появились эти осколки?.. ― спросила Ашлин.       ― И знать не хочу, ― произнесла я, все размышляя о Ла Ру.       Зачем Клариссе это понадобилось? Что я ей успела сделать? Я ведь даже с ней и не общалась. Только слышала про нее, что она была Тройкой и что имела крайне неспокойный характер. Но, может, это все подстроили? То есть подставили ее?       Я нахмурила брови и опустила взгляд, раздумывая о случившемся. Вспомнив свое прежнее состояние, тело вновь стало реагировать на него ― стук сердца отдавался эхом в ушах, из-за чего возникла неприятная дрожь в руке. Боль, как мурашки, вновь пробежалась по ней, заставляя меня сморщиться.       Мой взгляд скользнул на комод. На нем красовался блестящий поднос, где я заметила синеватый конверт.       ― Кстати, именно офицер Ундервуд спас вас, ― игриво заметила Тэсс. Ашлин, незаметно захихикав, отдернула девушку. ― Не, ну а что? Это было так по-героически. Он сразу подбежал к вам, мисс Чейз, и, когда вы начали падать, он подхватил вас, поднял на руки и понес в лазарет. ― Она как-то странно посмотрела на Можжевелку. Та спрятала лицо в волосах. ― Такой мужчина каждой женщине нужен.       ― Тэсс, ― протянула Ашлин.       ― Надо будет сказать ему огромное спасибо, ― тихо произнесла я. ― Он действительно спас мне жизнь.       ― Обязательно скажете, ― заверила меня Тэсс. ― А сейчас Вам пора заснуть.       Но...       ― Что это? ― спросила я и указала на конверт.       Служанки непонимающе посмотрели на меня и, проследив за моим взглядом, оживились.       ― Ах, как я могла забыть! ― сказала Ашлин и, подбежав к комоду, взяла в руки поднос и вновь повернулась ко мне. ― Вам письмо от его высочества, принца Персея, мисс.       Мои брови взлетели вверх. А что, сюда прийти нельзя? И когда он вообще успел написать письмо? Да еще и обернуть в конверт? Хотя, не думаю, что он сам завернул письмо в такой красивый конверт. Мне невольно представилась картинка, где принц расхаживал по комнате и озвучивал свои мысли, а лакей, сидящий за столом, все записывал.       Хихикнув, я подошла к Ашлин. Боль совсем улетучилась и забылась.       Взяв в руки конверт, я заметила, что рисунок на нем был морем. Волны застыли в плавном течении, и приятное журчание остановилось. Я прошла к выходу на балкон, стараясь аккуратно открыть конверт, не испортив его.       Я заметила, что служанки быстро удалились. Тогда открыла стеклянную дверь и села на мягкое кресло и наконец-таки сумела открыть конвертик. Вытащив бумагу бежевого цвета, я изумилась. Они специально делали такие бумаги для писем?       По краям играли при свете лучей красивые золотые узоры, что вызвало у меня улыбку. Письмо было написано неаккуратным почерком, но разобрать было можно:       «Скажу честно, для начала мне хотелось написать длинное письмо, адресованное моему первому другу-девушке. Но потом я передумал, а потом опять решился.       Вы меня до смерти напугали, Аннабет. Ваш крик, как ни странно, я сразу смог узнать. Но несколько гвардейцев не стали меня впускать. Где логика? Не знаю. Наверно, они посчитали, что Вы можете навредить мне…»       С чего он так решил?       «Когда я в день знакомств разговаривал с мисс Ла Ру, сразу понял, что она девушка с характером. Было интересно, как же она будет дальше себя вести. Хотя, я совершенно не ожидал такого поступка. Но мне бы хотелось знать, что же Вы такого сделали, что она решила навредить вам. Ведь каждая участница Отбора должна знать, что нельзя… обижать других девушек. А не то, покинет дворец.       Начинаю разговаривать как отец, ей-богу.       Я бы написал еще много бесполезной чепухи, но боюсь, это будет лишним. И я бы предпочел поговорить с Вами наяву. Надеюсь, Вы не против встречи?       Ваш Персей =)»       Смайлик, нарисованный в конце письма, вызвал у меня смех. Не думала, что принц будет писать такие письма. Его даже за любовное нельзя было принять. Хотя, я не получала любовные письма и не знаю, что они из себя представляют.       Постепенно ко мне начало приходить осознание того, что Персей пригласил меня на свидание. Краем глаза, мне показалось, что дверь в мою комнату была открыта. Я повернула голову и оказалась права. Но кроме распахнутой двери я увидела принца Персея собственной персоной.       Он улыбнулся, явно поняв, что меня рассмешило. Я улыбнулась в ответ, встав с кресла, и направилась к принцу.       ― Но я же выгляжу неподобающе, ― сказала я, подойдя. Указав на забинтованную руку и на волосы, я многозначительно посмотрела на Персея.       ― Вы выглядите прекрасно, Аннабет, ― ответил он, улыбнувшись. ― И потом вы должны привыкать к этому. Я люблю делать что-то неожиданно.       ― Ох, мне уже страшно.       Персей засмеялся, но пригласил меня.       ― А нет, не так, ― сказал он и согнул руку. ― Ты должна взять меня под руку, я забыл.       ― Ты серьезно? ― спросила я, но сделала, как он просил.       ― Я не настолько собранный, как ты думаешь, ― ответил Персей и повел меня вперед. Я задумалась об его словах. Если это являлось правдой, то я становилась права, он не был таким, каким считала его раннее.       ― Ты умеешь читать мысли? ― спросила я, пытаясь шагать ровно и не споткнуться. Персей промолчал.       ― Твои да, ― ответил, наконец, он, смотря вперед.       Я фыркнула:       ― Ох, я не настолько предсказуема, как ты думаешь.       ― Буду иметь в виду.       Мы спустились по лестнице, которую я раньше никогда не замечала. А также, не заметила, как здесь очутилась. Спустившись по величественной лестнице, мы оказались в новой для меня части дворца.       ― Где мы? ― спросила я, разглядывая все вокруг.       ― Мы до сих пор в Главном крыле, ― ответил Персей, ведя меня куда-то. ― Также есть Северное крыло, Западное, Северо-восточное, Южное. Главное крыло, на самом деле, и есть Южное крыло. ― Я повернулась к Персею. ― Да, да. Но нам почему-то привычней называть его Главным.       ― А что же насчет Восточного крыла? И Юго-западного крыла? И Северо-западного? Северо-восточное же тоже есть.       ― Северо-западное ― это Королевский парк, в основном. А Юго-западное крыло ― это тоже парк, но поскромнее. Там находятся фонтаны, ты должна была их видеть, когда приезжала сюда.       ― Ах, да, помню! ― ответила я, вскинув больную руку, из-за чего почувствовала острую боль. Я сморщилась.       ― Осторожней, Воображала.       Я, цокнув языком, смерила принца гневным взглядом, из-за чего тот «испуганно» отошел на шаг. Закатив глаза, я не сдержалась от улыбки.       ― А что же с Восточным? ― спросила я, удостоверившись, что боль прошла. Мы оказались в огромном помещении, где стены были даже выше, чем в Женском зале. Что-то подсказывало мне, что это место было центром замка.       ― Насчет Восточного крыла, я тебе ничего сказать не могу, ― отозвался Персей, вздохнув.       ― Подожди. В нем находится та высокая башня, так ведь?       ― Меньше вопросов, Воображала. Меньше вопросов.       Значит, я была права.       На самом деле, меня не сильно раздражало, что он называл меня Воображалой. А почему именно «Воображала»? Что же я такого ляпнула, что надо было меня так назвать? Хотя, нет, я ошиблась ― меня это сильно раздражало.       ― Как твоя рука? ― спросил Персей, глядя на меня. Мы продолжали гулять по дворцу. Теперь принц завел меня в еще одну неизвестную мне местность.       ― Уже не болит, ― ответила я, слегка пошевелив ею. Лекарь хотел сделать мне повязку, которая бы фиксировала мне руку, но я отказалась, сказав, что в этом нет нужды. В любом случае, если появилась бы необходимость, я могла бы отправиться в лазарет. ― Иногда побаливает, довольно редко, когда делаю резкие движения. А так, это терпимо.       Принц был на голову выше меня. Кроме этого, он всегда ходил с прямой спиной, будто ему к спине палку привязали. Непослушные черные волосы стояли торчком (так и хотелось подправить ему прическу, там же лишь рукой провести).       Неожиданно Персей остановил меня и, опустив мою руку, встал передо мной.       ― Ты знаешь, что такое быть послушной? ― задал вопрос он.       ― Э-э-э… а к чему такой странный вопрос?       ― Не отвечай вопросом на вопрос. Говори, что это значит для тебя.       Я застыла в недоумении. Мотнув головой, я решила подойти к этой ситуации с некой серьезностью. Скорее всего, это было какой-то проверкой. Никак иначе. «Так, помни Аннабет, ― твердила я себе. ― Ты должна отвечать честно. Хотя, тут и солгать невозможно… наверно…»       ― Ну, это когда слушаешь и выполняешь отданные тебе приказы, ― ответила я.       ― Какие именно?       ― В чем смысл? ― спросила я нетерпеливо.       ― Просто ответь. ― В глазах Персея заиграли веселые искорки, ему явно становилось смешно от моего недоумения. Игривая ухмылка вскоре растянулась в широкую улыбку.       ― Чего ты хочешь? ― не понимала я. ― Зачем ты задаешь такие вопросы?       ― Просто ответь, Аннабет. Какие именно приказы? Как считаешь?       ― Ох, ну… ― Я схватилась здоровой рукой за голову. В горле неожиданно пересохло, сердце отчаянно забилось с новой скоростью. ― Выполнять приказы… Зои.       У Персея вырвался приглушенный смешок, но он быстро восстановил самообладание.       ― Зои? ― переспросил он, подняв брови.       ― Да, Зои. Нашей учительницы. В смысле, если бы она приказала мне выпрямить спину и пройтись по подиуму, я бы это сделала. Если только это входило бы в обучение. Или там, если бы сказала, к примеру, выучить всю историю Иллеа. Да чего ты смеешься?!       Принц расхохотался, запрокидывая голову назад. Я обиженно толкнула его в грудь, что оказалось довольно-таки сложно ― сдвинуть его с места для меня оказалось равносильно сдвинуть стеллаж с книгами. Неужели, я была настолько слабой? Или он настолько сильным?       ― Прости-прости, ― проговорил Персей, давясь от смеха. Прочистив горло, он попытался вернуть самоконтроль. Он соединил указательный и большой пальцы на руках и, приподняв их вверх, шутливо опустил руки рядом с лицом, шумно вздохнув.       То, как он старался успокоиться, вызвало у меня смешок. Но я не стала мешать Персею.       ― Что это было? ― спросила я, из-за чего принц снова широко заулыбался во все тридцать два белоснежных зуба. ― Боги, хватит! Сейчас ослепишь меня своей улыбкой! Перестань!       ― Ладно, извини, ― засмеялся Персей. Он, видимо по привычке, взглянул на часы и сказал: ― Ох, святой я… Который час…       ― Что? Святой ты? ― переспросила я, никак не зная, как остановить свой смех.       ― Ну, я же святой, как-никак. ― Его брови подпрыгнули, и принц игриво дернул плечом.       ― Персей, ты невыносим, ― сказала я, качая головой.       Он немного закатал рукав пиджака, спрятал золотые часы за рукавом рубашки и отдернул рукав пиджака. Принц поднял взгляд «морских» глаз на меня.       ― Для тебя, я просто Перси. В тот вечер, я и не помнила, когда мы забыли про формальности.