Голодные Игры от лица Пита Мелларка

      Китнисс тихо сидит за столом, уперев взгляд в свою тарелку. Взрослые о чём-то переговариваются, но я их не слушаю. Кажется, они обсуждают погоду. Поднимаю взгляд на Китнисс и встречаюсь с ней глазами. Одними губами пытаюсь спросить о причине, почему она плакала, но она отрицательно качает головой.       - Ну? Как вы выступили? - Хеймитч откидывается на стуле, переводя взгляд с Китнисс на меня.       - Не знаю как выступили другие трибуты, но когда проходил я, они пели какую-то тошную песню, пили вино и поедали деликатесы, - возмущённо говорю я. - Покидал снаряды на разные расстояния, пока кто-то из них не отпустил меня, - пытаюсь отвести тему от Китнисс, но понимаю, что сейчас Хеймитч спросит и у неё.       - Что насчёт тебя, солнышко? - я оказался прав.       - Я пустила в Распорядителей стрелу, - тихо говорит Китнисс. Все перестают есть, откладывая столовые приборы.       - Что ты сделала? - Эффи говорит громко, почти визжит, в упор смотря на Китнисс.       - Я выстрелила в них из лука, - твердо говорит девушка. - Точнее, в их сторону, - поправляет она. - Я просто вспомнила слова Пита и выстрелила в яблоко, которое было во рту жаренного поросёнка, - добавляет Китнисс, смотря на меня.       - И что они сказали? - мягко спрашивает Цинна.       - Ничего. Точнее, я не знаю. Я сразу же ушла оттуда, - Китнисс вновь опускает взгляд в тарелку, не желая с кем-либо встречаться взглядом. Она совершила большой поступок, и я бы сейчас поздравил её с этим, но не хочу накалять обстановку.       - Ты ушло до того, как они тебя отпустили? - задыхаясь спрашивает Эффи.       - Я потеряла над собой контроль.       Хеймитч улыбается, начиная вновь есть.       - Они меня арестуют? - на лице Китнисс смесь ужаса и гнева.       - Нет. Им нет смысла арестовывать тебя, тем более когда Игры уже скоро начнутся.       - А что насчёт моей семьи? Их накажут? Арестуют? - Китнисс волнуется за свою семью, это видно в её глазах. Я бы тоже волновался, если бы сделал такое.       - Нет. Им нужно держать всё население в кулаке, поэтому всё, что происходит в Тренировочном Центре не показывают по телевизору. Скорее всего, они превратят твою жизнь в ад на Арене, - Хеймитч говорит спокойно, будто ему приходилось и раньше сталкиваться с такими проблемами своих трибутов. - Ах да, если ты останешься в восьмёрке выживших, то у твоей семьи будут брать интервью. А как его брать у погибших родственников? - добавляет Хеймитч, весело улыбаясь.       - Ну, мы и так уже в аду, ведь через пару дней начнутся Игры, - отрезаю я, скрещивая руки на груди.       - Совершено верно! - парирует Хеймитч. Китнисс выглядит куда спокойнее, нежели раньше. - Ну? Какого было им? - ментор веселится.       - Я не знаю. Испуг, скорее всего, страх. Потрясение, - Китнисс слегка улыбается. - Один из них даже от испуга упал в чащу с пуншем, - теперь она улыбается по настоящему. Как же я люблю её улыбку.       - Это их работа! Они должны оценивать вас за ваши способности. И то, что вы из Двенадцатого, не является оправданием. Они привыкли, что трибуты из вашего дистрикта не могут ничего показать. Может это и грубо, но я говорю то, что думаю на самом деле! - Эффи говорит быстро, повышая тон. За столом повисает тишина, все смотрят на Эффи. Сама же сопровождающая хватает бокал с водой и делает пару глотков.       - Я получу самый низкий балл, - говорит Китнисс, когда все отошли от шока.       - Результаты - это просто цифры. Если они низкие, то никто не обратит особого внимания. Но они наблюдали за вами во время тренировок и, скорее всего, они догадались, что вы скрывали свои способности до индивидуальных показов. Надеюсь, твоя выходка никак не повлияет на ваши оценки, - Порция явно опередила Цинну, которые хотел что-то сказать.       - Я надеюсь, что мне поставят хотя бы четвёрку. Хотя, кому будет интересно смотреть на парня, который кидает гири. Да и не особо интересно было наблюдать, как одна из них чуть не упала мне на ногу, - Китнисс улыбается мне через весь стол, и я не могу ей не улыбнуться в ответ. У неё просто потрясающая улыбка.       После окончания ужина мы идём в гостиную, где по телевизору должны будут объявить наши результаты. Первая пара получает по десять баллов. Трибуты из Второго и Четвёртого дистриктов получают по восемь или девять баллов. Не удивительно, они ведь профи. Остальные же получают средний балл, примерно от пяти до шести. Наш хвостик получает семь, и я удивляюсь, что эта маленькая хрупкая девочка могла показать, что Распорядители поставили ей такую высокую, для её возраста, оценку. Когда на экране появляется моя оценка, никто меня даже не поздравляет. Восемь баллов. Отлично. Когда объявляют оценку Китнисс, все начинают поздравлять её. Наивысшая оценка. Одиннадцать. Отлично.       - Это ошибка! Как я могла получить столько баллов? - Китнисс смотрит на Хеймитча, но тот лишь слегка качает головой.       - Они хотели шоу. Они его получили, - ментор явно веселится.       - За Огненную Китнисс! - подняв бокал в одной руке, а другой обняв Китнисс, говорит Цинна. Я начинаю ревновать. Ревновать Китнисс к её стилисту, который может легко обнять её в любой момент, чего я, к сожалению, не могу сделать. Глупо, как же это глупо! - Погоди, скоро ты увидишь своё платье для интервью.       - Опять огонь?       - Без этого никак, - Цинна подмигивает ей, а Китнисс улыбается.       Подхожу к Китнисс для того, чтобы поздравить её. Сейчас я хочу обнять её, поднять на руки, покружить немного, а потом поцеловать. И плевать, что все здесь. Я беру её за руку, поздравляя с высоким баллом, а она улыбается. Чисто и искренне. Мне же приходится выдавливать из себя улыбку.       Когда Китнисс уходит к себе, я иду на крышу. Сажусь на перила, наблюдая, как жители Капитолия снуют по улицам, точно муравьи. У нас дома в такое время все спят, но Двенадцатый это не Капитолий. Все эти разукрашенные людишки ждут начала Игр, начала смертей. Ждут, когда нас выкинут на Арену, чтобы мы сражались за свою жизнь.       Одиннадцать баллов, которые заработала Китнисс, не дают мне покоя. Я хочу, чтобы Китнисс выиграла, но так же я хочу выиграть сам. Что будет, если Китнисс погибнет на Арене, а я выживу? Что будет, если я стану победителем? Понимаю, что не будет этих взглядов на площади, не будет ловко подстреленных белок, не будет больше серых глаз. Трясу головой, отгоняя мысли. Нужно идти спать, срочно. Спускаюсь с крыши, запихивая дурацкие мысли в дальний уголок памяти. Китнисс выиграет, чего бы мне это не стоило.