Подвал

– Лучше пусть пострадает один человек, чем шестеро. Да, Паша? Ткачев медленно оторвался от стены, и, не удержав равновесие, съехал на колени. До этого он не отрываясь смотрел на Зимину, словно только что до него постепенно начало доходить, в какой они оказались ситуации, и что назад теперь ходу нет, и что, по любому, после этого дня все изменится. Если, конечно, они останутся живы. - Не понял… Остальные также ошеломленно смотрели на Лену. Было так тихо, что стало слышно, как на лестнице, ведущей наверх, копошатся голуби. - Что ты не понял? Звоним Щукину. Пусть приезжает сюда, будем разбираться! Рома встал прямо напротив жены. - Лен, ты сейчас реально предложила Зимину сдать или я что-то не так понял? - Да, что вы все тут непонятливые то такие! Щукину, по-вашему, кто помогает? И, самое главное, с чего? Кому Зимина так перешла дорогу, что этот человек не боится грохнуть полковника полиции?! Или этот человек так одержим жаждой мести, что ему просто все равно?! Щукин ведь тоже не дурак… Он не любит Зяму, может даже ненавидит, он хочет продвинуться наверх, получить должность, но даже ради этого он бы не решился на убийство! - Значит, Костика шантажируют… - изрек Фомин и с равнодушным видом откупорил еще одну бутылку пива. - Щукин втянул в это Ткачева. Паша теперь втянул нас всех… А ведь правда тут одна, и мы все ее знаем – нас всех есть за что шантажировать. – Лена посмотрела Роме прямо в глаза. – И нас всем есть, что и кого терять. У Кости есть мама и Вика, у Вики родители и Костя, у Исаева брат и племянница, у тебя, Рома, есть Игорь и я, у меня - ты и Игорь. - А у меня нет никого – Фомин демонстративно отшвырнул в сторону бутылку, и она, не разбившись, с грохотом закатилась под разломанную батарею. – Поэтому я буду…это.. ну, короче… с Ириной Сергеевной. Участковый икнул и присел на перевернутые ящики, рядом с импровизированной кроватью Зиминой из такой же пластмассовой и деревянной тары, затем демонстративно закинул ногу на ногу и сдвинул фуражку набекрень. Ткачеву показалось, что Зимина то ли улыбнулась, то ли поморщилась, но она глубоко спала - лишь плотно сомкнутые ресницы чуть подрагивали. - А у меня есть Ирина, - тихо произнес Паша и с вызовом оглядел друзей. Он не знал, догадывается ли кто-то об его чувствах к Ирине. И, честно говоря, теперь это было все равно. Капитан одним движением выхватил из кобуры пистолет и встал рядом с Фоминым. - Ткачик, ты чего?! Савицкий растерянно заметался между Леной и Пашей. Исаев стоял не шелохнувшись. Измайлова же, с абсолютно каменным лицом смотрела на мужа, ожидая от него окончательного ответа. - Нет, Лен… Я не могу… Паша…и Зяма… Она же всегда была за нас… Она же помогала… - Вспомни, что случилось с Катей, с Вадимом, с Олегом. - Они сами виноваты! Понимаешь?! Сами! Зяма нас всех пыталась защитить! - Да? Или пыталась спасти свою шкуру? Как раз именно то, что я и собираюсь сделать. И думаю, что она не сможет меня за это осудить. – Нееет. Нет… Нет… Это совсем другое. Она виновата. Но… не перед нами… - вдруг подавший голос Исаев также встал рядом с Ткачевым и Фоминым. Побледневший Савицкий, стараясь не обращать внимания на ствол в не слишком твердых руках Ткачева, схватил жену за локоть. - Лен, давай поговорим. Измайлова отмахнулась, и тоже полностью игнорируя вооруженного Павла, присела рядом с Зиминой, устало повела плечами. - Все-таки какие вы все идиоты… Повелись. Я тоже на этой стороне. – Она кивнула на полковницу - Просто хотела проверить… вместе ли мы еще… Как команда, как коллеги, как друзья… Ну, и Пашу тоже хотела проверить… - Проверила? – Ткачев вдруг покраснел, убрал пистолет, но агрессивно подался вперед. – А теперь убирайтесь отсюда. Ты и Рома! Быстро! - Ткачев…Я тебя не боюсь… Успокойся и будем думать, что делать дальше. - Ай-яй-яй, Елена Николаевна! – раздавшийся откуда-то сверху голос заставил всех вздрогнуть. Все сразу же узнали в нем Щукина. – А я думал, что нашел в вас союзницу. Очень внимательно слушал. Жаль. Сначала послышались шаги, а потом и сам Костя оказался в полосе света. Рядом с ним стояли двое высоких вооруженных автоматами мужчин. - Ты, сука, тварь! – метнулся к нему Ткачев, но Пашу сдержали Исаев и Савицкий. - Не надо нервничать, Ткачев. Даже для тебя еще не все потеряно. И вы все – не делайте резких движений, а то вас тут подпалят, как слепых котят. Савицкий наконец понял, что ему не давало покоя. Запах бензина! Он все явственнее примешивался к сырому и чуть затхлому подвальному воздуху, постепенно вытесняя все остальные «ароматы». - Чего ты хочешь? – голос Ткачева клокотал от ярости. - Приведите в чувство Зимину. Решение будет принимать она. - Что за решение? - Не твое собачье дело! - Да пошел ты! - Стоять! Амбалы вскинули короткие автоматы. - Телефоны сюда! Все! Быстро! Я не шучу! Ну! Дай мне ее телефон! Щукин указал Измайловой на Зимину, и она, пройдясь по карманам Ирины, пожала плечами. - Отойди! Костя сам обыскал начальницу, пренебрежительно отбросив в сторону найденные удостоверение и небольшой блокнотик. Попытался проверить за поясом юбки. Ткачев не выдержал. - Вот ее телефон, у меня! Щукин развернулся к амбалам и указал на своих пленников. - Обыщите их по одному. Другие телефоны. Оружие, - кивнул на Рому и Пашу, - должно быть вот у этих двоих. Шмон не минул и Измайлову - покраснев, она процедила «сука» и, стараясь не смотреть на Савицкого, подчинилась. - А теперь приведите в чувство Зимину. Щукин кинул к ногам коллег две бутылки с водой - Да она не в себе! Ты же видел. У нее голова разбита. И снотворное вкололи! - У вас есть десять минут! Щукин ушел, а у Паши перед глазами маячило настойчивое видение – за спиной Кости стояли не парни с автоматами, а их бывшие коллеги: Олег, Вадим и Катя – в том же чертовом подвенечном платье. Русакова вышла из тени и, по воздуху добравшись до Ирины, склонилась над ней. После чего, улыбаясь своей самой милой улыбкой и капая кровью на спящую полковницу, коснулась ее лица. Ткачев дернулся вперед, но Катерина покачала головой: - Мы мертвые… И ты тоже. Прости, Паша, но ты тоже. Закрыв глаза на мгновение, Паша стряхнул противное видение и огляделся еще раз. Рома как-то встревоженно на него поглядывал, Лена что-то говорила Зиминой, по-прежнему крепко спящей, Фомин стоял столбом, не зная, что и предпринять. Нужно было быстрое решение. От их действий сейчас зависело слишком многое. Благодарность к участковому за поддержку, облегчение после выходки Лены сменилось новым приступом ярости – каких десять минут?! Щукин явно сошел с ума! Задача казалось нереальной – вот как привести Ирину в чувство, за такой короткий срок и имея в запасе всего две бутылки воды! Как?! Над ее ухом можно было стрелять, работать отбойным молотком или бензопилой – все бы оставалось незамеченным. Паше никогда так не хотелось придушить Константина. А еще лучше, всадить пулю в лоб, чтобы наверняка. - Черт… И что он предлагает? Танцевать тут ламбаду? – Ткачев пнул один из ящиков. Мыслей хоть сколько-нибудь подходящих, не было. «Две бутылки… Почти что ничего, учитывая поставленную задачу. Козел… Бензином воняет, значит, нам хотя бы не будет холодно, как в том подвале. Просто сгорим заживо, задохнемся… Че делать?! Она же спит, пушкой не разбудишь. Что?!» - Ткачев покосился на амбалов с автоматами и, словно решившись на что-то, присел на ящик рядом с Ириной. Похлопал начальницу по щекам. Сначала слабо, потом все сильнее. Она мотнула головой и спокойно продолжила спать. – Ирина! Ирина Сергеевна… - позвал Паша, надеясь быть услышанным. Происходящее до жути напоминало их первый подвал, когда он также пытался ее расшевелить. Когда он также сходил с ума от ужаса происходящего, а она в своем трансе, а потом болезни, продолжала спокойно спать. На Ирину брызгали водой, пытались поить, хлопали по щекам, кричали над ухом «пожар» и «помогите» - она все так же спала, но было заметно, что уже не так крепко. Оставалось чуть больше пяти минут, постепенно начиналась паника – запах бензина был все сильнее, а сгореть не хотелось никому. Даже Паше, который едва не сдался с появлением Щукина. - Вот что делать? Вы как хотите, а я в шашлык превратиться не хочу! – Ткачев понял, что несет полную хрень, что психует, что ему страшно. - Ромыч, найди запись детского плача. Она – мать, услышит рев младенца и сползет с койки, в каком бы состоянии не была, - Паша говорил так убедительно, что удивился сам. Савицкий захлопал ресницами. Словно боясь обжечься, дотронулся до плеча друга. - Ткачик, ты чего? Мы же все телефоны отдали…только что. Но Паша, казалось, его не слышал. - Ирина! Ирина Сергеевна! Просыпайтесь, ребенок плачет! – Паша, оттеснив Измайлову, снова склонился над Зиминой. – Вы должны проснуться, иначе нас всех убьют! И тогда все будет зря… Сашка вас ждет домой, Лену и Рому – Игорек. Мы не хотим умирать… Вы не хотите умирать! Я не хочу, чтобы вы умирали! Мы живые! А они, - Ткач показал наверх и куда-то вбок, - мертвые! А мы живые! Ирина! Ну давайте уже, у нас мало времени!!! - Паша бессильно опустил голову. Вся его речь была явно не услышана адресатом. Ресницы Ирины подрагивали, сама она чуть-чуть шевельнула пальцами руки, но сквозь сон. - Я не хотел вас убивать. Я не успел ничего сделать! Хотел вас спасти! Увезти подальше отсюда, чтобы Щукин искать замучался… - Ира, просыпайся, Ир, - Измайлова параллельно с Пашей тормошила начальницу. – Зимина, блин! Я же знаю, что ты нас слышишь прекрасно! Открывай глаза, давай-давай! Ткачев, на мгновение отвлекшись, снова скривился от запаха бензина и смутные догадки, кто же стоит за Щукиным, стали приобретать более конкретные формы. Но зацепиться за ниточку не дала Зимина – она, с явным трудом чуть приоткрыла глаза, снова закрыла и попросила пересохшими губами: - Пить… Когда ее напоила Лена, сильно залив форменную рубашку водой, по чистой случайности, первая, более-менее внятная фраза Ирины была обращена к Ткачеву. - Почему ты меня не убил? Всем лучше… - она говорила с большими паузами, заплетающимся языком, как будто очень пьяная и долго не могла держать глаза открытыми. - Ира, нас нашел Щукин. От тебя зависит, будем ли мы жить или умрем. Соберись пожалуйста! – Лена покосилась на дверь. Амбалы стояли с непроницаемыми лицами, не обращая внимание на происходящее. А десять минут тем временем превратились в пятнадцать. То ли Щукин проявил невиданное благородство, то ли что-то случилось, и майор был банально занят. Паша, буквально прибитый вопросом Ирины и разозленный им же, застонал. «Лишь бы выбраться отсюда живыми… И все будет хорошо. Обязательно!» - успел подумать Паша, услышав тяжелые шаги где-то там, в темноте коридора. Участники «кружка по интересам», не сговариваясь, сгруппировались вокруг Зиминой.