Гордеев, Лазарев и все-все-все. Часть II.

Денис Чехов

Вылетевшие из кабинета министры, спасатели, врачи и примкнувшие к ним бизнесмены были встревожены, но абсолютно готовы работать и уже почти все были вооружены телефонами, отдавая приказы подчиненным. - Денис, не спи, - приказала Елена, - помоги гостям переодеться, Дима с Ирой с нами собрались. - Есть, - я взлетел наверх, а когда спустился вниз с двумя комплектами форменных курток, увидел, что готовы уже все, и только Саша, не переставая говорить по телефону, все никак не мог переодеться. Наконец, и он отдал последние приказы аэромобильному госпиталю, стал переодеваться, но его телефон зазвонил снова. Емельянова ответила на вызов, установив громкую связь. - Саша, привет. Разворачивайся. Имеем обрушение казармы в дивизии внутренних войск. Пострадавших много. Пролет в три этажа с призывниками. - Мы в курсе, Андрей, команды на разворот уже даны, жди, уже вылетаем, - ответила Елена, и, не удержавшись, спросила, - ты-то там что делаешь? - Инспекцию проводил. Рита к вам, кстати, едет. На дачу. - Ну вот, сюрприз испортили Ритке, - огорчилась Лена. - Андрей, я две палатки приказал развернуть. Хватит? Или еще две надо? - Не помешают, только вот к ним бы руки еще. - С руками у нас больше, чем комплект, держись, - попросил Саша, - скоро будем.

Дмитрий Климов

Я очень надеялся, что голос, который я слышал в трубке - голос подполковника Ковалева. А еще я очень надеялся, что мое лицо не сильно отражает все эмоции, бушующие внутри… - Пойду, покурю, - я направился к выходу, краем глаза заметив, как покачиванием головы Лена остановила Ирину, попытавшуюся пойти со мной. Выйдя на крыльцо, я жадно затянулся. В голове одно за одним проносились, как кадры кинохроники, воспоминания. Вот я, недавний интерн, в первой командировке, в госпитале в Моздоке, растерявшийся от такого количества раненых, от заполнившего воздух на десятки метров вокруг запаха крови и хлорки. И подошедший ко мне, не намного старше меня, капитан. «Соберись, лейтенант, это война. Надо работать». Он неделю держал меня возле себя ассистентом, пока не понял, что я усвоил что такое военно-полевая хирургия и готов сам принимать решения. Вот я уже во второй командировке, в горах под Шатоем. Оперирую четвертого за день и не слышу подошедшего от соседнего стола Лазаря: «Дима, он умер», и только Ковалев смог отогнать меня от истерзанного тела того несчастного восемнадцатилетнего мальчишки грозным окриком: «Климов, очнись. Нас еще трое ждут». Вот я, оглохший, стряхивающий с головы землю, но понимающий, что живой, оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, что осталось от нашего полевого лазарета после практически прямого попадания. Сквозь гул в ушах слышу голос Андрея: «Дима, помоги», и вижу, как Ковалев достает из под каких-то обломков труб и обрывков палатки окровавленного Лазаря. Вот мы в Моздоке пьем спирт по поводу окончания моей командировки и присвоения очередных званий. Ковалев, уже подполковник, сообщает, что Лазаря после госпиталя комиссовали. Вот я, в этом бардаке рубежа веков, с его безденежьем, сокращениями и реорганизациями, демобилизуюсь и перебираюсь в Москву, найдя место в клинике Грохольского. Догоревшая сигарета обожгла пальцы. Позади скрипнула дверь, и я почувствовал руки на своих плечах. - Ты как? - Нормально. Так, вспомнилось, - я повернулся и обнял прижавшуюся к моей груди Иру.

Ирина Аленичева

Едва мы вошли в дом, мы сразу же услышали Елену: - А ты куда, мил-друг, собрался? - Туда, - голос Чехова буквально вибрировал от напряжения. - А дежурство когда? - Завтра с трех. - Вот завтра и выйдешь. Нужен будешь, тебя вызовут. - Лена, там... - Там еще дня два завалы разбирать. Я завтра твоим экипажем командовать буду? - Я смогу и завтра. - Сможешь. Не выспавшийся. А нужен бодрый. Все. Отставить. Это приказ. Вон, Лиз с детьми помоги и жди вызова. - Есть, - недовольный Чехов ушел в сторону кухни. - Лен, борт на месте, - остановил препирательства Гордеев, - пойдемте! - Моя помощь нужна, - вклинился Кольцов. - Только не там, Тим, - резко мотнул головой Шойгу. - Ждите нас здесь, - попросила Лена, - будьте, как дома. - Удачи, - донеслось нам вслед.

***

Обогнув дом, мы через тридцать метров леса оказались на небольшой поляне, на которую уже садился вертолет. Едва едва мы оторвались от земли, Романов и Гордеев, по очереди стали докладывать министрам результаты своих телефонных разговоров. Я как завороженная слушала долетавшие сквозь шум двигателей обрывки их фраз, воочию представляя, как сейчас, параллельно с нами, к месту катастрофы направляются мобильный госпиталь, скорые, десятки спасателей, медики госпиталя МВД, вертолеты, строительная техника, пожарные, служебные собаки, осветительное оборудование и еще много чего необходимого для спасения людей о чем я даже не подозревала. И было как-то немного жутко, что всю эту силу сдвинули люди, сидящие со мной рядом. Дима, почувствовав, что меня начинает потряхивать, взял меня за руку. - Успокойся, все будет хорошо. Потом к нам пробрался Гордеев и короткими, рубленными фразами стал инструктировать. В первую очередь, как мне показалось, меня. - В филиале госпиталя уже объявлена тревога. Но пострадавших слишком много. Нам нужно выстоять пятнадцать минут, пока развернутся мои. Ира, Лера организуйте сортировку. Всех, кто может ждать, отдавайте в МВД. Остальных держите зубами пятнадцать минут. Пока вот две укладки, - Саша кивнул в сторону двух оранжевых кейсов, пристегнутых к борту. - Потом наши подтянутся, ну и Ковалев там. Нас пятеро, плюс четыре бригады моих, плюс госпитальные. Справимся. Я немного поруковожу у вас за спиной и догоню, - и почему-то взглянув на меня, добавил, - за первую линию ограждения ни ногой. Вертолет сел на краю плаца метрах в пятидесяти от разрушенного здания, тускло освещенного уличными фонарями и парой небольших прожекторов. Пока мы бежали к зданию, стало понятно, что у казармы отсутствует вся средняя часть шириной метров сорок, превратившись в груду обломков высотой до середины второго этажа, по которой, то тут, то там скользили лучи фонарей. Недалеко от здания стояли джипы МЧС и несколько Скорых. Подбежав, я увидела три группки людей склонившихся над носилками, несколько совсем молоденьких мальчишек в форме сидевших и лежащих рядом, между которыми метались пара фельдшеров со Скорой. Сзади раздался зычный голос Саши. - Я - Гордеев. Руководитель медслужбы спасательной операции. Начмед дивизии и старший госпиталя ко мне. От носилок отделились две фигуры и направились в его сторону. На плац с сиренами ворвались еще штук пять Скорых. - Ну вот и славно, - ободряюще сказал кто-то за спиной. Дима вздрогнул и тихо произнес: - Привет, командир. Климов развернулся и на мгновенье застыл. Застыл и рослый полковник. Секундная пауза, а потом мужчины сжали друг друга в мощных объятиях. - Разговоры разговаривать потом будем, - опомнился Андрей, после того, как мы наскоро познакомились, - пока поработаем. Лера, Ира берите ребят, - кивнул он в сторону сидящих и лежащих солдатиков, передавая мне на ходу еще одну укладку. - Дима, к носилкам. Среди осматриваемых нами мальчишек ничего страшнее переломов и ушибов не было, и мы по очереди отправляли их в госпиталь. Я видела, что из трех носилок, к которым направились Дима с Андреем, двоих тоже погрузили в Скорые. - Странно, что все легкие. - Это те кто сверху и рядом. Подожди, сейчас ребята доставать из завала начнут. - Не прекращая работы отозвалась Лера. Вдруг стало светло, как днем и, оглядевшись я увидела, что ситуация вокруг как-то, нет, не успокоилась - скорее упорядочилась. Врачи скорой больше не суетились между ранеными, а по нашей команде подбегали с носилками и забирали их в машины. Между нами и казармой натянулась яркая лента. Чуть в стороне выросли две большие палатки. Перед одной из них Елена, Шойгу и Романов в окружении людей в форме МЧС и военных что-то обсуждали, склонившись над столом. Появившиеся две машины с прожекторами на мачтах ярко осветили обвал. На площадку въехали четыре грузовика с надписью «Центроспас», пара подъемных кранов и еще машины помельче. От них в нашу сторону направились несколько медиков с укладками. Они издалека поприветствовали Леру и занялись остававшимися сидеть на земле солдатами. - Ну вот теперь точно немного осталось продержаться. - выдохнула Лера. Я машинально взглянула на часы. Мне казалось, что прошло не меньше часа, как мы прилетели. Но часы упорно твердили, что всего минут двадцать. Я встряхнула часы и снова обвела взглядом площадку, не веря, что за такой срок можно так изменить реальность. - Ира,.. - вернула меня на землю Лера. - Так быстро? - Там два министра. И третий сюда едет. Соберись. И тут я увила как трое спасателей на щите несут в нашу сторону парня с торчащим из груди куском арматуры. Причем один из них периодически все фиксировал на небольшую видеокамеру. - Что? - Подскочила Лера. - Дышит. Кубик промедола. Кроме этого, - спасатель кивнул на штырь - правая голень сломана. Лера склонилась над щитом со стетоскопом и не разгибаясь выпалила: - Ира, кубик адреналина, струйно. Я стала быстро набирать шприц и вдруг, будто прямо над головой раздалось: - Внимание. Минута тишины. Всем прекратить работу. - Ленин голос звучал спокойно и ясно. Тут же заглохли все машины. Смолкли звуки всех работавших механизмов. - Коли же! - Шепотом вывела меня из оцепенения Лера. - Слушают завал, вдруг кто отзовется. Она разогнулась, когда снова заработали механизмы, и, достав из кармана непонятно для меня как там оказавшуюся рацию, включила ее. - Гордеев. - На связи. - Нужна операционная. Не довезем. - Через две минуты можно начинать. Первая - твоя. - Добро. Я с Ирой. - Понял. СК - Катетер, - попросила она, пряча рацию. Пока она ставила подключичку, я успела заметить, что на завале с правой стороны несколько спасателей, зацепив краном плиту перекрытия, пытаются ее поднять. - Физраствор. - потребовала Лера. И вставив систему в катетер, скомандовала. - Понесли. К первой. Я, собрав укладку, догоняла чуть ушедших Леру и спасателей. Перед грузовиками выросло целое одноэтажное здание с нескольким входами. Походя к входу с цифрой один я увидела, как к соседнему входу спасатели несут такой же щит с раненым, и рядом идет Дима. Мне показалось, что он тоже меня увидел. Пока мы переодевались, операционная сестра со спасателями освободили мальчишку от одежды и унесли на стол. Войдя в операционную, я быстро огляделась. Все было очень компактно, но при этом - с максимальным уровнем оснащения. - Можно начинать, но давление падает. Пока шестьдесят и девяносто, - сообщил анестезиолог, когда мы подошли к столу. - Ира, нога потом. Достаем штырь, ищем протечки. Скальпель. Оперировала Лера здорово. По некоторым нюансам было видно, что многому, если не всему, научил ее Гордеев. Но оперировала она как-то мягче, не так агрессивно, как Саша, но так же быстро и четко. Мы удалили штырь, поймали и сшили фонтанирующую артерию и несколько крупных сосудов, и я, отпустив Леру заниматься документами, занялась переломом. - Его зовут Сергей Хренов, - сказала Лера, когда я, закончив, вышла на улицу. - Кого? - не поняла я. - Его, - кивнула Лера на носилки, на которых бригада Скорой выносила нашего пациента и грузила в стоящий рядом реанимобиль. - Как ты узнала? - В штабе сказали. Если в этом ужасе и есть что-то... — Лера не могла подобрать слово - облегчающее, то это то, что это - ВЧ. Заметила, что видео снимают? - Видела. А зачем? - На горьком опыте. Иногда помогает потом в суде доказать, что не верблюд. Ну, и здесь в штабе по видео его уже опознали. Территория закрытая, все известны. Думаю, Лена и дед уже знают или скоро будут знать, сколько еще осталось найти. - Лера кивнула в сторону строя солдат на другом краю плаца, от которого доносились команды переклички. Позже Романов сам расскажет, что на следующий день, когда полностью разгребли завалы, так и не смогли найти двоих срочников. И тут кто-то из спасателей притащит к штабу двух гавриков в трениках, гавриков, сбежавших, несмотря на завтрашнюю присягу, в самоволку и всю ночь проходивших в страхе вдоль забора, пытаясь найти лазейку в оцеплении, чтобы незаметно вернуться. А потом добавит, что, по слухам, от громкости нецензурной лексики Нургалиева дежурная рота зачем-то построилась на плацу. - Мы туда? - я посмотрела в сторону разрушенной казармы. Там кипела работа. Два подъемных крана тянули стрелы к вершине кучи. Несколько цепочек солдат под руководством спасателей грузили ближайшие обломки в грузовики. Я даже разглядела двух собак с кинологами, сосредоточенно лазающих по обвалу. - Нет. Там хватает народу. Саша сказал ждать здесь и готовиться. - Лера отошла к стоящей на краю плаца скамейке. Я заметила, как от ворот части к нам приближается наш реанимобиль, из которого вышел наш реаниматолог и санитары. - А эти-то чего здесь делают? - удивилась я вслух. - Это я вызвал, - раздалось у меня над ухом. От неожиданности я резко повернулась и куртка упала с плеч на землю. - Точнее Саша еще в вертолете предложил мне вызвать машину, чтобы была рядом. - Дима нагнулся, поднимая куртку. - И что? - Первого, еще с носилок, мы вытащили. У второго затылок в кашу. Я Сашу вызвал, но там безнадежно. Сердце на рефлексах еще работает, но вот-вот откажет. ИВЛ. - Куда? К нам? - Не отмоемся от газетчиков. К Саше, и будем искать родителей. Это его условие. Из шатра вышел Гордеев с телефоном в руках. - Андрей, мне надо срочно опознать его по фото и попробовать найти родственников. Может кто-нибудь приехал на присягу. Да, повезем ко мне, там встретят. Да, под мою ответственность. Дима поедет вместе с родственниками, если найдутся. Жду СК. Саша выключил телефон и, уже обращаясь к нам, продолжил: - Дима, забирай. Родственников уже ищут. У нас машину встретит Глеб. Он дежурит. Дима подозвал нашу бригаду и стал ее инструктировать. Откуда-то пришла Елена, скороговоркой проговорив: - Саш, я отправила к Вам Шубина, не дергай ваших юристов, пусть Егор прикрывает - он этот блок лучше твоих изучить успел. - Добре, - кивнул Гордеев, и повернулся ко мне, глядя, впрочем, на возвращающуюся к штабу Елену, - как ты? - Нормально. Всегда так жарко? - По разному бывает. - Ты уверен? - я кивнула в сторону нашей машины. - Уверен, Ира. Он мертв. Надо же когда-то начинать, - и помолчав добавил: - с себя. - Как там? - я посмотрела в сторону казармы. - Еще человек сорок не нашли. Пока погибших восемь. Нет, девять, - Саша проводил взглядом нашу каталку с шедшим рядом реаниматологом. - Раненых человек шестьдесят. Из них десять тяжелых. Но основные потери, думаю, еще там. На первом этаже. - А Ковалев где? - Оперирует, третьего. - Третьего?! - Он, Ира, умеет быстро. Ну ладно, готовьтесь. Еще не конец. - Как, ладите? - спросил он уже нас двоих с Лерой. - Все хорошо, Саша, - ответила Лера за двоих. Гордеев спокойно направился было к месту аварии, но увидев, что в нашу сторону бегом одни за одними несут четверо носилок, быстро подбежал, на ходу выясняя ситуацию. - Одеваться, быстро! - скомандовала Лера, и видя мое замешательство, добавила. - Он решит кого куда. Я опять взглянула на часы, понимая, что чувство времени у меня пропало напрочь. С момента приземления прошло час двадцать. Мне казалось - шесть. Начался ад. Потом мне расскажут, что в это время удалось обрушить в нужную сторону часть стены, которая все это время висела над левой стороной обвала, не давая возможности подобраться к тому месту, в котором обнаружили еще два десятка пострадавших и погибших. Сначала я помогала Лере удалять отек и гематому мозга и собирать пару позвонков. Потом без перерыва она помогала мне собрать почти оторванные и переломанные ноги какого-то майора. Здесь очень пригодился мой опыт. Так как собирать приходилось их буквально по частям, сшивая сосуды, мышцы, связки, скрепляя пластинами кости. Потом мы вдвоем собирали живот без единого целого органа молодому парню. Были еще пара операций чуть попроще, чем эти. Я даже удивилась, что когда мы в очередной раз сбрасывали в уже полный мусорный бак использованные халаты и перчатки, к нам никого не принесли. Накинув куртку, я первая вышла на улицу покурить на скамейке. На часы смотреть было как-то уже боязно. Без десяти четыре. Значит, часов за семь шесть операций. Так оперировать мне еще не приходилось. - Устала? - подошла Лера, потягивая мне непонятно откуда взявшийся стаканчик с кофе. - Немного. Как думаешь, скоро? - Думаю скоро. Основную часть уже разобрали. Сейчас у Саши спросим, - кивнула Лера в сторону вышедшего из соседнего бокса Гордеева. - Умаялись, дамы? - Саша присел рядом с нами на скамейку. - Как там дела, Саш? - ответила я вопросом на вопрос. - Двадцать шесть погибших. Девять еще ищут. Так что пока ждем. Дима с кем-то из психологов уехали к нам в клинику с родителями того мальчишки погибшего. - Мне в клинику надо, - я начала вставать со скамейки. - Нет, Ирина, - остановил меня Саша. - В таком состоянии Дима тебя все равно не допустит к пересадке, да и нет еще разрешения. Он еще не звонил. - А Андрей где?- спросила Лера. - Заканчивает в третьей. Вдруг издалека послышался голос знакомого мне спасателя. - Я тебе, Морозова, эту кошку еще припомню! Мы все втроем резко обернулись. От завала к нам быстро приближались двое спасателей с носилками, из которых доносился девичий виноватый голос. - Эд, она же беременная. - Я тебе устрою, беременная. - Что вы мне устроите? - девушка аж привстала на носилках. - Лежи уже! - засмеялся второй спасатель. — А то действительно устроит. Они еще могут смеяться, успела подумать я, пока они подходили. Что это? Цинизм, защитная реакция, привыкание? Наверное, у каждого свое и всего понемногу. - Что случилось, Эд? - первым встретил носилки Саша. - Там оружейка. Стеллажи, сейфы. Лайма пять раз стойку делала, пока ковырялись там. Я даже ее обругал. Кто мог в закрытой оружейке быть? А там кошка под завалом стеллажей, как в клетке. Эта и полезла ее вытаскивать без проверки и страховки. Кошка с котятами в пузе оказалась. Пока Женька ее доставала, тихо сидела, в руки пошла. А как свободу почуяла, цапнула за палец и сбежала. Ну а эта, — Эд кивнул на девушку, - от неожиданности кубарем с кучи сверзнулась. Что-то с ногой. Встать не может. Зубами скрипит, но колоть себя не дает. Только нашатырь понюхала. - Ну, юннатка, давай посмотрим, пока тихо. - Саша присел около девушки, перебравшейся на скамейку. - А вообще как, Эд? - Нормально. Часов на пять еще. -Ну, переломчик у тебя есть, правда, похоже, не сложный. Сейчас рентген сделаем, в гипс и к нам в койку, - сообщил Саша морщившейся при осмотре красивой девушке, почти девочке. - А нашатырь зачем нюхала? - Так она каску сняла, чтоб в стеллажи пролезть. Вот, похоже, и стукнулась, пока с кучи кувыркалась, - ответил за нее кто-то из спасателей. - Где стукнулась, Жень? - Саша мгновенно посерьезнел. - Вроде затылком. Да не сильно, Александр Николаевич. Шишка только будет и все, - смущенно ответила девушка. - Дай-ка посмотрю, - Гордеев осторожно ощупал шею и затылок Жени. В какой-то момент девушка дернулась в его руках. - Все, все, тихо, - Саша достал фонарик и посмотрел зрачки.- Полежи пока тут. Мы отошли немного в сторону. - Лера, заказывай борт и вези ее к нам. Посмотри внимательно по полной. Что-то мне не нравится. Если что - звони. - Что-то серьезное? - встревожился Эд. - Лучше перестраховаться. Ира, лети с Лерой. Пострадавших, похоже, немного осталось. Мы с Ковалевым справимся. - Воздух есть, давайте-ка на борт ее, - Лера уже успела связаться с Еленой. Когда мы взлетали, я успела последний раз бросить взгляд на место моей первой ЧС. На две трети уменьшившийся развал с копошащимися людьми, массу техники, Гордеева с Ковалевым, встречающих очередные носилки, Романова, провожающего наш борт, штабную палатку с освещенным входом, внутри которой наверняка Елена и Шойгу. - Ты чего погрустнела? - Лера оторвалась от лежащей на носилках Жени. - Да так. По телевизору это все как-то не так страшно. Причины найдены, последствия устранены. Ну и абстрактные погибшие с выздоравливающими пострадавшими, жмущими руки начальству перед камерами. А реально, секунда... и два десятка мальчишек нет, и под завалом неизвестность. Может, кто-то в эту минуту... Ты на землетрясениях не была? Там, наверно, самое страшное. - Не довелось. Ты держись. Я после первой ЧС тоже пару дней в себя приходила. Отпустит. - Нормально. Хороший урок про сиюминутность жизни и борьбы за нее. Как она? - кивнула я на девушку. - Пока ничего. Но я боюсь Сашиной интуиции. Он редко обманывается. Сейчас прилетим — посмотрим.