НЕПРОСТАЯ ИСТОРИЯ

Пожалуй, вся наша жизнь состоит из дорог. Так или иначе, они сопровождают человека от самого рождения и до последнего вздоха. Большие или малые, они всегда проходят через нашу жизнь, как реки проходят через континент, питая его почву. Иногда именно дороги разводят нас с людьми, которые были дороги, или человек, вдруг встреченный на пути, становится смыслом нашей жизни. В столь короткой жизни мисс Уайт было, пожалуй, слишком много дорог. Из Дома Пони в Лейквуд, из Америки в Лондон и обратно, из Иллинойса в Чикаго, из Чикаго в Нью-Йорк… и обратно. Иногда Кенди казалось, что конца этому пути не будет вовсе. Она еще помнила то сладкое чувство тревоги, когда еще девочкой покидала сиротский приют, тогда ей казалось, что вот, наконец, в конце этого пути, она обретет семью и дом. Но вот, прошли годы, но у нее по прежнему не было места, которое она могла бы назвать домом. Места, в которое можно было вернуться после очередного путешествия, места, где ее будут ждать и встретят доброй улыбкой. А значит и все дороги в жизни Кенди перестали иметь какой-либо смысл, ведь никто не встретит ее в конце пути, ей просто не к кому было вернуться. Но, не смотря на это, сегодня ее ждало еще одно путешествие. Скорый поезд уносил девушку вдаль от любимого Чикаго к солнечной Флориде, к любимой школьной подруге. Патти давно звала ее в гости, но Кенди не спешила ответить на приглашение. Не хотелось покидать любимую работу, ведь пациентов всегда было много, и доктор Мартин, конечно же, не справится без любимой медсестры. Но после болезни, друзья крепко вцепились в нее. И Анни и Арчи, даже мистер Альберт – все в один голос твердили, что ей необходимо отдохнуть, почему бы не во Флориде, почему бы не в гостях у Патриции. Даже доктор Мартин, в конце концов, заявил, что не желает видеть свою подчиненную в больнице, до тех пор, пока она не отгуляет положенный отпуск. Побежденная этими людьми Кенди сдалась и купила себе билет. Прощаясь сегодня с друзьями на вокзале девушка, почему то была уверенна, что если бы сегодня она не уезжала добровольно, друзья запихнули бы ее в вагон силой. «Даже странно, - думала она, глядя на удаляющийся перрон, - раньше отправляясь в дорогу, я всегда с нетерпением ждала того, что встречу впереди. А сегодня, сегодня мне бы очень хотелось остаться дома». Флорида встретила гостью теплым весенним днем и теплыми объятьями подруги. Девушки долго стояли, не разжимая рук, переполненные радостью встречи. Обе они искали в лице друг друга новые черты, обе с наслаждением рассказывали о том, какой замечательной была их жизнь все это время. Счастливые подруги ни на секунду не переставали весело щебетать всю дорогу до дома бабушки Марты. Пожилая женщина, так же как и ее внучка, от всей души радовалась приезду мисс Уайт. Бог знает, как у нее это получалось, но веселая девочка, где бы она ни появлялась, всегда добавляла яркие краски в жизнь окружающих. Так было и в этот раз. Гостье отвели просторную комнату на втором этаже, с окнами, выходившими на берег реки. Именно с этого пейзажа Кенди начинала каждое свое утро в этом доме. Погода в это время во Флориде стояла удивительно теплая, и девушка не упустила возможности, насладиться солнцем, после долгой зимы. Медсестра, привыкшая много и тяжело работать, и на отдыхе не могла позволить себе праздности. Поднявшись рано утром и запив бутерброды свежезаваренным кофе, девушка отправлялась в город изучать его достопримечательности. Любопытной непоседе не понадобилось много времени для того чтобы изучить все улочки города, центральную площадь и парк. Даже владелец местного кафе-мороженного каждое утро готовил особый десерт для любимой клиентки. Дни пролетали за днями, заполненные теплым солнцем, звуками и соленым привкусом моря, вечерами в библиотеке рядом с дорогой подругой. Лишь одно волновало Кенди, ведь еще в первый день она почувствовала, что Патти далеко не так счастлива, как хочет казаться. Но это был лишь первый день, и девушка не желала омрачать его тяжелыми разговорами. Но чем больше времени она проводила с Патрицией под одной крышей, тем крепче становилась ее уверенность, что девушка так и не смогла забыть свою первую школьную любовь, друга погибшего на фронте. Подруга всегда была тиха и застенчива, а в последнее время стала еще более замкнутой. Она часами просиживала в библиотеке, увлеченно читая книги. Ни просьба Кенди, составить ей компанию, ни уговоры бабушки Марты спустится к обеду, не способны были выманить Патти из ее укрытия. Даже когда обе девушки покидали особняк и отправлялись в город на прогулку, Кенди все равно не могла отделаться от ощущения, что подруга ее все еще оплакивает свою несчастную любовь. Вдвоем они часами бродили среди лиственниц и кленов, болтая о том, о чем и положено болтать юным леди из благородных семейств. Единственной запретной темой для подруг всегда были молодые люди. Они никогда не обсуждали женихов, свои сердечные переживания, не строили планов на будущее. Единственной романтичной темой их разговора были романы, прочитанные Патти. В один из прекрасных солнечных дней, мисс О’Брайен не захотела сопровождать подругу в город. Ее увлек очередной любовный роман, и девушка не пожелала расставаться с героями, и Кенди отправилась в город одна. Увлеченная собственными мыслями девушка бродила по аллеям Центрального парка, до тех пор, пока ее не окликнул знакомый голос. - Мисс Уайт, как же приятно встретить Вас здесь, - звал молодой человек, удобно расположившийся на одной из скамей под тенью деревьев. - Доктор Уилсон, - приветливо отозвалась девушка. Она с радостью узнала в случайном встречном, доктора, который был частым гостем в доме О’Брайенов. Он был сыном одной из знакомых бабушки Марты и наблюдал за здоровьем пожилой женщины. Кенди представили его на второй день, после приезда. Уже тогда доктор Уилсон произвел на нее благоприятное впечатление. Высокий молодой человек с тонкими чертами лица и длинным носом, смотрел на нее удивительно добрыми глазами. «Наверное, такой добрый взгляд, может быть только у доктора» - подумала тогда Кенди. Угольно черные волосы мистера Уилсона были чуть длиннее, чем того требовала мода и в дополнение к ним добрый доктор, как окрестила его Кенди, носил на лице тонкую бородку и бакенбарды, что придавало особую привлекательность интеллигентному лицу. Мисс Уайт и Дуэйн, так звали доктора Уилсона, очень легко нашли общий язык, возможно, потому что оба были увлечены медициной. Именно поэтому Кенди не смутилась, а обрадовалась, встретив нового знакомого, приветствуя его улыбкой, - очень рада видеть Вас, но прошу, зовите меня Кенди. - С удовольствием, - ответил улыбкой молодой человек, - тогда для Вас- просто Дуэйн. Прошу, присаживайтесь. Почему Патриция не с Вами? - Патти опять пропала в библиотеке, - просто ответила Кенди, - а я вот не могу так долго сидеть за книгой. - Да, мне тоже кажется, что вы не так усидчивы, как мисс О’Брайен. Вам постоянно надо куда-то бежать и что-то делать, но… я давно хотел поговорить с Вами, Кенди, - серьезно заметил молодой человек, пристально глядя в глаза собеседнице, - вы вед школьная подруга Патриции, давно знаете ее. Меня беспокоит ее состояние, она так много времени проводит в заперти за своими книгами. Никого не принимает, кроме Вас, конечно. - Вы, наверное, слышали, какая трагедия случилась с нашим другом, - поспешила объяснить Кенди. - Да, бабушка Марта мне рассказывала, перебил ее Дуэйн, - и я прекрасно понимаю горе девушки. Но прошло уже больше двух лет. Этого мало, конечно, для того чтобы забыть такое горе, но достаточно, чтобы начать жить дальше. Патриция ведь еще очень молода. Ей нужно выходить в город, заводить новые знакомства. Я хотел бы попросить Вас, Кенди, бабушка Марта говорит, что вы всегда имели влияние на свою подругу – поговорите с ней, Вас она послушает. - Я поговорю, - грустно пообещала Кенди, - Но не могу обещать, что это что-то изменит. Такое горе не так просто пережить. - И все же я прошу Вас, хотя бы попробуйте, - настаивал мистер Уилсон, пристально глядя в глаза девушке. Кенди тоже внимательно смотрела на него и, видя заботливый взгляд доктора, задалась вопросом, а так ли бабушка Марта нуждается в постоянном наблюдении врача, - Скажите, Дуэйн, Вас беспокоит здоровье Патти исключительно как доктора? – лукаво спросила наблюдательная медсестра. - Вы раскусили меня, - рассмеялся молодой человек, - Патриция действительно очень мне нравится, и я решился бы ухаживать за ней, будь у меня хоть малейший шанс. Но боюсь – я не соперник мертвому другу. - У Вас будет шанс, - твердо сказала Кенди, пожимая ему руку и одобрительно улыбаясь. - Надеюсь на Вас, мисс Уайт, - кивнул Дуэйн и добавил, глядя на часы, - мне пора, обеденный перерыв уже окончен. До скорой встречи, Кенди. - До свиданья мистер Уилсон. Я обязательно поговорю с Патти. Легко сказать, но очень трудно сделать. Гуляя по парку, возвращаясь обратно к вилле у реки, удобно расположившись в плетеном кресле в сада, Кенди размышляла о их разговоре с добрым доктором. Как доказать человеку, потерявшему любимого, что жизнь не заканчивается с его уходом? Как показать подруге, что мир вокруг нее не перестал существовать? Где найти такие слова. На заднем дворе дома О’Брайенов, в котором Кенди коротала свой день росло огромное дерево, очень похожее на то, которое так любила девушка. Она заметила его еще в первый день во Флориде. С тех самых пор мысль добраться до самой верхушки этого великана не оставляла маленькую непоседу. Возможность забраться как можно выше, и со своего поста наблюдать за окружающими, спрятавшись в густой листве, еще в детстве давали Кенди возможность привести мысли в порядок. Сегодня же ей это было просто необходимо. Сбросив туфли девушка, которую кто-то, когда-то очень метко назвал Тарзаном с веснушками, тренированными движениями быстро забралась на самую верхушку зеленого великана. Поджав ноги и спрятавшись в листве, Кенди вспоминала далекую трагедию своего детства: Лейквуд, утопающий в цветах; водные ворота; голубоглазый мальчик и злополучная охота на лис. В очень далеких уголках памяти еще жило ощущение того горя, которое она пережила в тот год. Ничто, казалось, не могло вывести ее из оцепенения. Хотя и мистер Альберт, и сестра Мария, и мисс Пони – все они твердили ей, что жизнь продолжается, но несчастная девочка не желала этому верить. Лишь Терри тогда смог помочь ей. Кенди отчетливо вспомнила сейчас тот момент в колледже, когда он нес ее в сумасшедшей скачке, заставляя звать Энтони. Парень был груб и жесток, но именно тогда Кенди наконец честно призналась, что Энтони нет и больше никогда не будет с ней рядом. Зато был Терри, и жизнь продолжалась и мчалась вместе с ними, через весенний лес. И тепло тела Терри, и запах примятой травы, и яркое солнце, бившее сквозь кроны деревьев, все это девушка помнила так, как будто бы это было только вчера. Так же как помнила и то, что ощущала себя очень живой и счастливой, сидя на поляне рядом с юношей, а когда он с такой нежностью перевязывал ей исцарапанную руку, Кенди вдруг поняла как же ей хочется жить, как прекрасно все вокруг нее, как прекрасен человек сидящий рядом с ней. С того памятного дня Энтони навсегда остался для нее лишь сладким воспоминанием. «Может это и есть лекарство, - думала девушка сейчас, - не твердить о том, что жизнь продолжается, а показать…» Патриция О’Брайен, верная своей привычке, вечером удобно расположилась в саду, взяв с собой новую книгу. Очередной любовный роман, с ослепительной красавицей в главной роли, где прекрасный принц, преодолев все препятствия, в конце концов, соединяется с возлюбленной. Девушка уже готова была отдаться чтению, когда едва слышный жалобный крик раздался из дальней части сада. - Помогите, пожалуйста, помогите мне. – звал знакомый голос, и девушка, не думая ни секунды, поспешила на помощь подруге. Кенди сидела на одной из толстых веток очень старого дерева и звала на помощь. - Что ты там делаешь? – удивленно спросила подруга, - мы с бабушкой весь день гадали – куда ты пропала. - Ох, Патти, я так рада, что ты пришла, - облегченно вздохнула девушка, - Помоги мне, пожалуйста. Я не могу слезть, уже боялась, что придется заночевать на этом дереве. – с этими словами она протянула руку подруги и та доверчиво ухватилась за нее, искренне желая помочь. Но девочка-обезьянка вовсе не желала слезать. Маленькая сильная ладонь сжала руку Патриции и потянула ее наверх. - Кенди, что ты делаешь? – изумленно спросила горе-спасительница. - Патти, пожалуйста, давай залезем на это дерево вместе, - ласково пела Кенди, умоляющим голосом. - Я не могу, не могу, - повторяла шатенка, пытаясь вырваться из цепких рук подруги, но не тут то было. - Ну же, попробуй. У тебя обязательно получится, - не унималась хулиганка, и Патти решилась. Крепко зажмурившись, девушка закинула ногу на ближайшую ветку, стиснула руку подруги и одним движением забралась на дерево. Темно зеленая листва тут же обступила ее со всех сторон, заглушая звуки остального мира. Вокруг, казалось, не было ничего, только эта мягкая зелень и ее шелест. «Совсем другой мир, - подумала Патти, - тихий и спокойный, абсолютно другой…» Рядом, обхватив руками другую ветку, спокойно стояла Кенди и улыбаясь смотрела на нее. - Ты обманула меня, - возмущённо заметила Патти. - Я просто хочу тебе кое-что показать, Кенди не смутило обвинение и подруги, легким движением лесного эльфа, она забралась еще выше и снова звала Патти за собой. - Я не могу, я никогда не лазила по деревьям. - Значит, сегодня начнешь. Лезь, - скомандовала маленькая обезьянка. «Наверное, так ты разговариваешь с пациентами, которые не желают принимать лекарства, - обиженно думала Патти, забираясь все выше и выше, вслед за подругой. Все силы Патти уходили на то, что бы крепко держаться за ветки, в то время как Кенди прокладывала путь для нее, изредка помогая советом. Земля уже осталась далеко позади, и густая крона спрятала две девичьи фигуры. Патти О’Брайен лезла вперед и вперед, впервые за долгое время прилагая столько усилий. Мышцы горели от перенапряжения, руки стерлись о толстую кору, но она старалась не отставать от подруги. Следуя за ее силой, как делала это уже ни раз. До вершины оставалось совсем не много, но Патти совершила то, что ни в коем случае не следует делать, если ты собрался забраться на дерево. Ища опору среди множества веток, девушка опустила глаза и увидела кусочек земли где-то далеко внизу. Страх тут же сковал тело, не давая шевельнуть ни рукой, ни ногой. Оставалось только смотреть вниз. - Я не могу больше, - взмолилась девушка, - мне так страшно… - Посмотри на меня, Патти, - сильная рука вновь сжала ее руку, и девушка подняла глаза, желая найти утешение в глазах подруги, но эти глаза, почему то смотрели холодно и зло, - если ты сейчас сдашься – я тебя больше не знаю, мы больше не друзья. Сегодня же сяду на поезд и никогда больше не захочу тебя видеть… Лезь, я сказала. Патти зажмурилась, все еще скованная страхом и эти тихим шепотом. Казалось просто невероятно, что ее Кенди может быть так жестока к ней. Но вместе с этим страхом в душе девушки пробудилось какое-то новое чувство. Злость на Кенди, за то, что та не желает оставить ее в покое, злость на это дерево, которое оказалось сильнее ее, злость на мир, который оказался не похож на то, о чем она мечтала. Именно злость вновь дала ей силы двигаться вперед. Собрав остатки сил, зажмурившись покрепче, Патти наугад схватилась за первую попавшуюся ветку и попыталась забраться на нее. Сильные руки вновь подхватили девушку и помогли добраться до цели. Не открывая глаз, она почувствовала тепло тела Кенди и уже обе ее руки вокруг своих плеч, Патти чувствовала, как щек ее коснулся легкий ветерок, и упругость ветки под своей рукой. - Открой глаза, - голос Кенди больше не был жестоким, он больше напоминал нежный шепот матери, успокаивающий свое дитя, - И посмотри на мир вокруг нас. Жизнь медленно проходит рядом с тобой. Со смертью Стира ничего не изменилось, время не останавливалось ни на секунду. А ты так глупо теряешь его. Мы все те же и мы должны жить. Не потому что он бы этого хотел, и не потому что он за это сражался. А потому что мы есть! А Стир – нет! Его нет больше, Патти и никогда не будет. Позволь Стиру остаться лишь приятным воспоминанием, и смирись с его смертью, иначе ты не сможешь идти дальше. Девушка вздрогнула при упоминании имени любимого, но постепенно и остальные слова Кенди дошли до ее сознания. Жить? Она совсем забыла об этом. Но сегодня, проделав такой долгий путь, Патти вдруг ощутила, что жизнь все еще пульсирует внутри нее. Тело ныло, отболи, руки горели огнем, а прохладный весенний ветер трепал волосы. Повинуясь новому чувству, растущему в груди, она открыла глаза и то, о чем говорила Кенди, увидела сама. Ветки дерева расступались впереди, открывая вид на заходившее солнце, плескавшееся в реке. В месте, где оно сошлось с водой, во все стороны разливался свет, разбавляя бирюзовую гладь искрами плавленого золота. Небо горело всполохами красного, оранжевого и фиолетового цветов на горизонте взрываясь смесью багрянца и пурпура. Чайки кружили над волнами, издавая пронзительные крики, и маленькие фигурки людей, медленно бродили по тонкой полоске песка у самого берега. Жизнь, играющая этими красками, разливалась вокруг девушек, рядом с ним, вокруг них, сквозь них. И Патти зачарованно наблюдала эту картину, каждой клеточкой тела ощущая мир. Слезы сами хлынули из глаз, а на губах заиграла улыбка. Образ Стира, который она так старалась вспомнить, сам возник в ее воображении, точный до мельчайших деталей. Юноша смотрел на нее и улыбался, а девушка улыбалась ему в ответ. Сегодня этот закат на вершине высокого дерева горел специально для них. -Стир, - тихо позвала Патти, пробуя на вкус знакомое имя, - Стир, - снова вздохнула она и, уже громче и отчетливее, набрав больше воздуха в легкие, - Стир! Стир! Стир! Кенди, сидя рядом, смотрела на сияющее лицо подруги, и слышала, как она зовет любимого. Сначала это был тихий шепот, но потом он прошел в пронзительный крик, громкий и отчаянный, но все же прощальный. Так сама Кенди, когда то прощалась с друзьями. В этот момент она и поняла, что смогла вылечить своего пациента. Патти, наконец, смирилась с уходом Алистера и рано или поздно девушка забудет его и сможет полюбить вновь. Такой шанс дается не каждому и Кенди была рада, что помогла подруге не упустить его, как ей самой помогли когда-то. Обе они еще долго сидели на вершине, любуясь горизонтом и болтая о неудачных изобретениях и их авторе. По молчаливому согласию этот вечер на дереве решено было посвятить общему другу, способному починить самолет и сломать его в тот же день. Они гнались за воспоминаниями, наслаждаясь ими, чтобы больше не возвращаться к ним. Оставшиеся три недели во Флориде для Кенди пролетели очень быстро. Теперь неизменным спутником девушки стала ее подруга. Будто желая наверстать упущенное Патти неизменно поддерживала любую затею мисс Уайт. Эту замечательную перемену в девушке заметили все. И бабушка Марта, теперь просто души не чаяла в Кенди, угадав, что чудесным излечением своей внучки обязана именно веселой непоседе. А вот каким образом был вылечен безнадежный пациент, старушке было знать не обязательно. Еще одну благодарность Кенди заслужила от доктора Уилсона. На следующий навещая свою пациентку, Дуэйн встретил вместо замкнутой Патти, веселую беззаботно смеющуюся девушку и с такой благодарностью посмотрел на Кенди, что та, невольно поняла: теперь этот добрый доктор – ее вечный добрый друг. Теперь их все чаще видели втроем. Молодой доктор сопровождал девушек в город, водил на выставки и галереи. И Кенди, глядя на то как с каждым днем становятся все ближе молодые люди от всей души желала счастья своей подруге. Так, среди солнца, старых и новых друзей проходили последние дни отпуска молодой медсестры, пока однажды она не обнаружила себя посреди разоренной комнаты собирающей чемоданы. В доме было уже тихо, и Патриция, и бабушка Марта давно легли спать. Кенди же днем так увлеклась конной прогулкой, устроенной Дуэйном, что совсем забыла о вещах, которые необходимо было собрать в дорогу, пришлось упаковывать чемоданы вечером. Но вот, наконец, все было собрано, и девушка, с легкой улыбкой, вспоминая дни, проведенные во Флориде, уснула на широкой постели. Высокий тревожный шум ударил прямо за окном, прокатился по небу и разрядился где-то вдалеке. Девушка подскочила в своей постели, глядя на яркие всполохи, разрезавшие ночную мглу. «Гроза, - догадалась Кенди, - бабушка Марта говорила, что во Флориде часто бывают грозы. Но я до сих пор не видела ни одной». Она поднялась со своей постели и, подойдя к окну, легким движением распахнула его. Поток холодного воздуха, смешанного с запахом грозы ворвался в темную комнату. Тишина, которую принято называть звенящей, окутала девушку, не оставив ничего, кроме огромного синего неба, такого же глубокого, как и глаза человека, которого сейчас не было с ней. Подобно раскатам грома, новый приступ уже знакомой боли и тоски рождался где-то вдалеке, набирал силу и проникал в грудь, сдавливая ее холодными тисками, и воздух покидал легкие. «Не целая, - подумала девушка, спокойно распахнув объятья этой боли, - так… половинка». Все же было что-то особенное и даже приятное в этом постоянном чувстве израненной души. Оно не приносило облегчения, не становилось меньше день ото дня, но оно было ее вечным напоминанием, о том, что где-то, когда-то существовали они оба и он, все еще есть, он не ушел туда, откуда уже не сможет вернуться. Пожалуй, этого тоже может быть достаточно для некоего подобия счастья. Кенди так и осталась сидеть на полу, не закрывая окна, с жадность разглядывая каждый оттенок темно-синего в ночном небе. Утром на вокзале Кенди провожало все семейство О’Брайен. Девушки обнимались и обменивались обещаниями, скоро увидится вновь, до тех пор, пока не раздался тревожный гудок, и Кенди не вскочила на подножку, с улыбкой прощаясь и с Патти, и с солнечными днями отпуска во Флориде.