Гарри Поттер и дары времени и пространства

Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди. Уж от кого-кого, а от них никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь странную или загадочную ситуацию. Мистер и миссис Дурсль весьма неодобрительно относились к любым странностям, загадкам и прочей ерунде. Именно поэтому миссис Дурсль даже не сразу подошла к двери, когда услышала за ней странные жужжащие звуки. Она расхаживала по гостиной, мечась по комнате от одного предмета к другому, будто впопыхах забыла, что ей нужно было сделать нечто, не терпящее отлагательства. Так и не переборов свою любопытность, женщина тихо подкралась к окну гостиной, осторожно высовывая нос из-за полупрозрачных занавесок и пытаясь по привычке засунуть его в чужое дело. Но вдруг неприятное удивление заставило её схватиться за сердце, а точнее, за нитку жемчуга, обвивающего её сухую шею, когда в окне неожиданно возникла лохматая голова молодого человека. Дурсли вообще не были в восторге от незваных гостей, не говоря уже о молодых людях, от которых, по словам дядюшки Вернона, «только и жди беды: либо займут твоё место в компании, либо кошелёк из-под носа уведут». В общем, незнакомцев Дурсли не любили, особенно если те с приветливой улыбкой заглядывали к ним в окно. Опешив от такого наглого появления, миссис Дурсль поначалу лишь возмущённо открыла рот. — Извините, сэр, — громко произнесла она, что для любого англичанина могло означать явный упрёк в его сторону. — О, не переживайте, вы ни капли меня не испугали, — приветливо улыбнулся незнакомец и тут же исчез из поля видимости женщины. Пока она оглядывалась по сторонам, вертя носом в разные стороны, за дверью снова раздалось жужжание, и замок открылся с характерным щелчком. Если бы кто-то увидел миссис Дурсль в тот момент, он, вероятно, принял бы её за холодную мраморную статую: лицо её побелело от страха, который она испытывала от одной мысли, что кто-то может украсть её новенький кухонный фарфор или поцарапать паркет обувью. — Да что вы себе позволяете! — завопила тётушка Петунья, взметнув руки вверх и приняв весьма угрожающую позу испуганной цапли. — Это неприемлемо! Я требую!.. — Во имя всеобщего спокойствия, душечка, перестаньте визжать, как половозрелая самка гуркулеприса, — задрал брови незнакомец и тут же, не разуваясь, направился к лестнице прямо по вычищенным коврам. В его руке находился жужжащий предмет, который смахивал, по мнению миссис Дурсль, на малюсенький блендер. Очнувшись, Петунья схватила телефонную трубку и набрала экстренный вызов, пока незнакомец, одетый словно бродяга, ковырялся своим жужжащим агрегатом в замочной скважине двери, ведущей в чулан под лестницей. — Доброго дня. Приносим извинения, но сейчас все операторы заняты. Если к вам в дом проникли, нажмите «один». Если в вашем доме происходит ограбление, нажмите «два». Если у вас произошло возгорание, нажмите «три». Если… Не дослушав, женщина стала нажимать на все кнопки своими тонкими трясущимися пальцами, даже не пытаясь сохранять спокойствие. — И чтобы вы знали, я вызвала полицию! Они вот-вот прибудут! Что это вы делаете с нашей дверью?! Отвечайте сейчас же! Жужжание прекратилось, и мужчина обернулся, опираясь на ручку двери прямо за его спиной. — Вы не вызвали полицию, сейчас полдень — порядочные англичане в это время пьют чай, а если полицейские не порядочные англичане, тогда кто? — улыбнулся незнакомец во все зубы, лишь сильнее пугая миссис Дурсль подобным неуместным поведением. — Ах да, можете выглянуть в окно, вы явно упустили незначительную деталь. Молодой человек указал на окно, и Петунья тут же обернулась и увидела в своём саду синюю полицейскую будку, которые уже не раз встречала в центре города. — Это моя детка, так что в полиции нет никакого смысла, а вот у вас в чулане прячется редкая форма инопланетных паразитов, превращающих человеческие мозги в слизь! Неожиданно дверь чулана приоткрылась, оттолкнув странного незнакомца, и из чулана на начищенный паркет выпал маленький щуплый мальчишка, отползая от двери. Видимо, слизь в голове совсем не казалась ему радужной перспективой. На пару мгновений в гостиной повисла тишина. Мальчишка смотрел на странного мужчину, держащего в руке странную жужжащую палку, а странный мужчина смотрел на него, пока молчание не нарушилось истеричным воплем в край разозлившейся тёти Петуньи. — Да кто вы такой?! — Я Доктор. — Доктор кт… — Предвосхищая дальнейшие вопросы, отвечу сразу. Доктор. Да, просто Доктор. Доктор всего понемногу. И степень у меня есть докторская, как колбаса. А у вас в подвале мозгоядные слизешмыги, так что вызывайте кого хотите или помолчите. Не люблю, когда кто-то кроме меня болтает во время моей работы. Доктор тут же спустился, не включая света и ориентируясь только в свечении своей жужжалки. Миссис Дурсль продолжала что-то причитать наверху, пока дверь за ней не захлопнулась. Доктор усиленно продолжал шарить в чулане, но, в конце концов, обернулся и встретился взглядом с мелким мальчуганом у порога двери. — Глазения отвлекают от работы, тебя не учили, мальчик? Мальчишка смущённо потупил взгляд в пол, и мужчина снова приступил к своему делу. — Вы ведь не настоящий доктор, так? — С чего ты взял? Не та причёска, одежда, инструменты? Белый халат ещё не атрибут доктора. — Нет, просто вы осматриваете мой шкаф. Доктора ведь лечат людей. Сначала я думал, что вы пришли дать мне таблетку от головы, но… — Слушай, я не такой доктор, как ты думаешь, я… Постой, повтори ещё раз. — Что повторить? — смущённо спросил мальчик с опаской. — То, что ты сказал, букашка. Только что! — Думал, вы пришли дать мне таблетку… И я не букашка. — Точно! Доктор подпрыгнул на месте, дергая за цепочку выключателя тусклой лампочки, которая тут же озарила своим восковым светом небольшую кровать с тонким одеялом, маленькую старую тумбу, на которой покоилась всего она книжка Жюля Верна с большим изображением глобуса на обложке. — Ч-ч-что вы делаете? .. — Дергаю тебя за волосы и не понимаю, зачем ты спрашиваешь об очевидном? — Вы думаете, что эти слизе… сопле… шмыги у меня в голове? — Скорее всего, ведь ты живёшь в этой коробке. — Как и вы. Это же ваша будка стоит в саду? — О, да, но она немного просторнее, чем кажется. Мальчик вывернулся из цепких пальцев Доктора и подошёл к окну, из которого смог разглядеть будку лучше. Доктор последовал за ним, продолжая шарить в волосах мальчишки в надежде обнаружить следы мозгослизней. — По мне, так это обычная будка. Но как вы её с собой привезли? — Бинго, Кевин! — воскликнул Доктор, потянув за чёрный вихор волос. — Понятно почему у тебя болит голова, странно, что ты вообще ещё не потерял рассудок! — Я не Кевин, я Гарри… Стоп, что? Странно? — резко повернул голову мальчик, встречаясь взглядом со своим странным знакомым. — Я что, умираю?! — Конечно нет, по крайней мере, пока. Хотя, признаюсь честно, я не уверен. Потряси головой. Гарри неуверенно несколько раз кивнул головой и посмотрел на Доктора ещё более непонимающим взглядом, на этот раз осматривая его с головы до пят. Было в этом человеке, стоящим перед мальчиком, нечто, чего Гарри не понимал, но это нечто было самым необычным, что он чувствовал за всю свою жизнь. Нечто кроме подавляемого гнева к семейству Дурслей, кроме зудящего сожаления. В мальчишке появился живой интерес и куча вопросов, однако чем дольше Гарри находился с Доктором в одной комнате, тем больше вопросов появлялось. — Чувствуешь, как твой мозг булькает прямо в твоей маленькой черепной коробочке, Гэрри? — Я не Гер… Ч-что? Не… Да, немного, что-то гудит в голове и шрам. Он всегда немного зудит, но сейчас особенно сильно. Доктор резким движением руки поправил очки и вылупил глаза, уставившись на Гарри, будто тот был неизученной формой инопланетной жизни, нагоняющим ужас вперемешку с благоговением перед неизвестностью. — Покажешь мне? — тихо спросил Доктор, глядя мальчику в глаза, от чего Гарри стало не по себе. — Покажешь мне свой шрам? Гарри помедлил несколько секунд, а после поднял ладонь и поднял неровную чёлку вверх так, что она торчала вверх чёрным пучком. Лицо Доктора тут же изменилось, приняв сосредоточенную гримасу. — Прекрасно! .. — тихо произнес странный мужчина, еле притрагиваясь к шраму Гарри. — Прекрасно! — Что это значит, Доктор? — Пошли со мной! Доктор тут же сорвался с места и исчез из коридора. Гарри слышал, как за ним захлопнулось дверь, ведущая в сад тётушки Петуньи, да так, что стёкла в ней зазвенели. Мальчик осторожно прошёл через гостиную и толкнул дверь в сад, выглядывая из-за приоткрытой двери. Прямо на клумбе фиалок тётушки стояла синяя полицейская будка. Она могла бы сойти за обычную полицейскую будку, если бы не открытая дверь, открывающая взору Гарри то, что было внутри. Мальчик даже онемел от удивления и сделал несколько шагов к будке, а после переступил порог будки. — Доктор, она… Снаружи меньше, чем внутри. — Странно, обычно я слышу немного другое, — произнёс Доктор, энергично разгребая какой-то хлам и нажимая кучу разных кнопок. — Это ТАРДИС, моя детка, любимая и всё такое тому подобное. Я летаю на ней туда, куда хочу и тогда, когда хочу. Но сейчас я задам вопрос, — Доктор вдруг обернулся, открыл маленькую жестяную баночку и протянул её Гарри. — Гарри, ты когда-нибудь видел плохие сны? Если да, то съешь таблетку, а потом расскажи мне о самом страшном. Гарри аккуратно вынул крохотную пилюлю в форме маленького ромба из жестяной баночки и положил в рот. На вкус она была апельсиновой и рассыпалась прямо на языке. — Иногда я вижу яркую вспышку в темноте и крик. Всегда один и тот же сон, а вообще мне редко что-то снится. Доктор закрыл баночку и сунул её в руку Гарри, потом сорвался, еле задев руку мальчишки полой своего плаща, и скрылся за огромными мерцающими, стеклянными колбами с раскалёнными пружинами внутри, тянущимися от пола до самого потолка. Вокруг Гарри мигали кнопки, рычаги, пищали динамики. Гарри почувствовал, будто земля на секунду выскользнула у него из-под ног и живот взметнулся куда-то вверх. Это было новое чувство, и Гарри совершенно ничего не понимал. Под потолком то и дело загорались и гасли десятки лампочек, а мальчишка стоял как вкопанный и молчал, не осмеливаясь заговорить. Разобравшись с аппаратами, Доктор снова метнулся от приборной панели к синим дверцам будки, и когда он раскрыл их снова, Гарри разинул рот от удивления. За дверью больше не было ни сада миссис Дурсль, ни стеклянных дверей, ведущих в гостиную с начищенным паркетом, а под будкой больше не было смятых фиалок тётушки Петуньи. Было там кое-что другое — космос. Гарри подошёл к двери и высунул голову, поворачивая её во все стороны, и попытался осознать происходящее. — Что это? — У-ша! — Извините, что? — У-ша! Ты напугал меня, а это испуганный крик джудунов, разве непонятно? — Но мы же только что были в саду, а теперь… — В открытом космическом космосе или как у вас говорят? Люди же любят добавлять «космический», да? Конечно, да. — Это что, магия? — Это не магия, Герми, — улыбнулся Доктор во весь рот, похлопав мальчишку по плечу. — Это физика. Со временем ты поймёшь разницу. После этих слов Доктор быстро спрыгнул со ступеньки вниз и снова вернулся к рычагам и кнопкам, не закрыв дверцы, а Гарри продолжал стоять на пороге и смотреть на мелкие светящиеся точки со всех сторон. И если это было физикой, то он, определённо, хотел ей научиться.