In the darkness of your heart

Что любовь — это дар, книги, конечно, лгут: Тысячи брошенок ищут твой стылый след, Но когда ты заносишь над ними свои слова — Сердце за сердцем падает в талый снег. Падает, угасая. Я стою ближе всех, обожженная и босая… Годами ранее. Ночь побега Регины. Зелена, не следя за временем, с остервенением расчёсывала волосы. На мгновение она остановилась, и кадры минувших событий вновь всплыли в памяти. Она так и не нашла свою сестру, той удалось скрыться. Будь прокляты все, кто не сумел ее остановить. Она, королева Зачарованного Леса, отомстит всем и каждому, кто посмеет укрывать эту серую мышь. Зелена не успокоится, пока сердце Регины не окажется в ее руках. В своих мечтах она уже сжимала этот комочек, и фаланги пальцев безжалостно впивались в трепещущий орган. Вот личико сестры искажает гримаса боли, по бледным щекам текут слезы, и она умоляет о пощаде. Но Зелена остается непреклонной и сжимает сердце сильнее, пока то не рассыпается на тысячи мелких крупиц пыли. Регина бездыханно падает на землю, и тогда королева одерживает победу!.. От предвкушения мести по телу побежали мурашки, и Зелена едва усидела на роскошном пуфе. В дверь постучали. — Войдите! — не отрываясь от собственного отражения, разрешила она. — Ваше Величество, мы прочесали все окрестности, но так и не смогли найти ее… — начальник стражи опустил голову, не осмеливаясь взглянуть на свою повелительницу. — Лучше ищите, недоумки! — не сдержавшись, рявкнула та, и мужчина, быстро поклонившись, поспешил удалиться, оставляя Зелену в одиночестве. От негодования женщина зарычала и швырнула в зеркало щетку, которой безуспешно приглаживала рыжую гриву. По поверхности зеркала разбежалась паутина трещин, раскалывая отражение Ее Величества на десятки таких же. В зеленых глазах промелькнула печаль, а по щекам потекли столь редкие слезы, что королева на секунду опешила, чувствуя влагу на лице. Она закрыла лицо руками и позволила реке воспоминаний унести ее далеко, за пределы реального мира. «Сумерки окутали лес, придавая деревьям зловещий вид. Ночь медленно надвигалась на безлюдный лес, пытаясь укрыть черными крыльями округу. Воздух пронизывал леденящий холод, туман поволокой плыл по земле. Стояла такая тишина, что отчетливо слышался шелест каждого листочка. Она бежала, сама не понимая куда и зачем, лишь бы подальше от людного замка. Ветки путались в рыжих локонах, больно хлестали по лицу, царапая щеки до крови. Девушка падала, вставала и вновь продолжала бег по лесной чаще. Красивое платье перепачкала грязь, а подол изорвался о сучья и острые камни. Она бежала, пока совсем не выбилась из сил и не упала на сырую землю. Было трудно дышать, воздух изнутри сжимал легкие, пальцы посинели от холода. Мир будто исчез, а вместе с ним исчезала и она. Невидимые оковы сжимали горло, и Зелена тщетно пыталась содрать их ногтями. Лишь когда слезы покатились по свежим царапинам, она сумела судорожно вдохнуть и зашлась в рыданиях, обозлённая на весь мир. Ненависть на мать, отчима и сводную сестру клокотала в ней кипящей смолой: для этих людей она навсегда останется подкидышем, принятым в семью из жалости. Но ее слезы не были слезами бессилия, даже не имели отношения к леденящему душу горю. Это были слезы ярости, что не находила выхода из хрупкого тела, — пламя ее выжигало изнутри душу, и демоны торжествовали в опустошенном девичьем сердце. — Неудачный день? — бархатный мужской голос отвлек Зелену от самоистязания. — Кто… Кто здесь?! — заикаясь от страха, она вскочила на ноги и заозиралась. — Тише, дорогуша. Не бойся. Иначе твое сердечко выпрыгнет из груди. Я слышу, как бешено оно колотится. В защитном рефлексе девушка прикрыла ладонями грудь, но нашла в себе смелость заговорить. — Покажись! Из тени вышел мужчина необыкновенной красоты — как ей показалось. Он двигался с грацией льва, заставляя ее ощущать себя добычей, оказавшейся на чужой территории. Не отрываясь, Зелена изучала незнакомца, а он, усмехаясь, не противился такому вниманию. Его глаза… Она словно тонула в них: безжизненно-голубые глаза с демоническим фиолетовым свечением завораживали. На ум сразу пришло нелепое сравнение. В детстве она читала много историй о древних богах. Этот человек, наверняка, был одним из них. А человек ли? Может, это бог подземного царства Аид, и она умерла? Замерзла в лесу и ее растерзали дикие звери? — Кто ты? — еле слышно, одними губами, произнесла она. — Я — Темный. А ты? Он смотрел так, будто знал ответ на любой вопрос. И знал все о ней, читал, как открытую книгу. — Я… Мое имя Зелена. Мужчина подошел ближе и кончиками пальцев приподнял подбородок, чтобы лучше рассмотреть лицо. Мгновение спустя рыжеволосая почувствовала, как маленькие искорки пробегают по ее лицу и телу, порезы затягиваются, а ушибы перестают болеть. — Что ты сделал? — Это называется магия, моя прелесть. Терпеть не могу, когда леди так скверно выглядят, — Темный усмехнулся. — Что ты здесь делаешь? — ее пальцы поспешно ощупали лицо: кожа была гладкой и ровной. — Слишком много вопросов, не находишь? Но тебе повезло: я сегодня в хорошем расположение духа. Видишь ли, тьма сразу видит отчаявшуюся душу. — Но я вовсе не отчаялась! — Правда? Губы предательски задрожали и Зелена поняла, что он прав. Она действительно отчаялась, иначе не убежала бы из дома. Внезапно ей в голову пришла одна идея, которая могла бы решить все проблемы. Наверное, кто-то все же сжалился над ней и предоставил шанс отомстить — дикий, опасный, но чем больше она о нем думала, тем больше хотела попробовать. Хотя и не замечала за собой раньше склонность обращаться к потусторонним силам, всегда надеясь исключительно на себя. — Научи меня! — наконец, выпалила девушка. — Что, прости? — Темный переспросил, делая вид, что ужасно занят созерцанием сумрачной природы. — Научи меня магии. — Тебя? С чего это вдруг? Что мне с этого будет? — Я… Я могу служить тебе. Бархатистый смех разлетелся по лесу:. — Я не нуждаюсь в слугах, дорогуша. Мне нужно нечто большее… Решимость захлестывала с головой. Зелена была готова на все, чтобы заполучить хоть крупицу магии, даже танцевать на раскалённых углях, если Темный того пожелает. — Я все сделаю. Глаза мужчины блеснули дьявольским огнем: — Значит, сделка, Зелена? — Сделка. Одно мгновение — и Темный оказался возле нее. Его взгляд жадно прогулялся по ее телу, лицу, остановился на глазах. Зелена стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться, но не разорвала зрительного контакта. Они говорили глазами: он видел в ее решимость и страх, а она в его — силу и величие. — Я не боюсь тебя, слышишь? — отчеканила беглянка, а у самой голос дрожал от ужаса. Темный почувствовал это и бесшумно остановился за ее спиной, нежно поглаживая волосы. Тьма сжимала их в объятьях. От ощущения кладбищенского холода начали стучать зубы. Кольцо становилось плотнее, но Зелена не могла закричать: она онемела, не могла произнести ни звука. Колдун вторгся в ее сознание и запретил говорить. — Ты лжешь, — тихий голос раздался у нее над ухом. И девушка до крови закусила губу. — Ты боишься, — он пропустил рыжие волосы сквозь пальцы, — скажи Зелена, ты слышишь их? — Кого? — Демонов, что живут внутри тебя. — О чем ты? — у нее тряслись ноги, и теперь она могла признаться, что боится. Боится его. — Впусти тьму в свою душу, — словно змей искуситель, нашептывал он ей на ухо. Тысячи голосов разом закричали в ее голове. Зелена схватилась за голову, не понимая, что происходит, откуда они взялись. Ей было холодно и страшно, она хотела одного: чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. — Пожалуйста, прекрати это! — облизывая пересохшие губы, взмолилась она. — Ты согласна на все, Зелена? — Да, да, да! — закричала девушка. И Темный страстным поцелуем накрыл ее сухие губы. Все разом остановилось, голоса смолкли. У Зелены подкосились ноги, но мужчина лишь сильнее прижал ее к себе, не давая упасть. С каждым его прикосновением девушка открывала для себя все новые и новые ощущения. Она жадно целовала его, как будто это был единственный источник ее существования, глоток жизни. Зелене казалось, что внутри нее просыпается вулкан, извергаясь калейдоскопом красок под закрытыми веками. Издав приглушенный стон, она прижалась к колдуну теснее, умоляя о продолжении, но тот вдруг отстранился, любуясь проделанной работой. Девушка тяжело дышала, и взор ее был затуманен. Тьма пришлась по вкусу Зелене — это Темный мог сказать с уверенностью. Теперь отражение в зеленых глазах продолжало его бессмертную сущность, а на припухших от поцелуя губах было выжжено клеймо власти Тьмы над отчаявшейся душой. — Мы заключили сделку, Зелена. И вот ее цена: однажды ты отдашь мне сердце. Она не могла трезво воспринимать значение его слов. Да и ей было все равно. В тот момент она хотела только власти, могущества и его. — Я согласна! — эти слова стали ее погибелью, ведь именно в этот момент она подарила ему свою душу». Зелена вздрогнула, когда горячая рука нежно обхватила ее горло. Внизу живота предательски потянуло, а губы приоткрылись в предвкушении. Кончик мужского языка лизнул мочку, заставляя женщину затрепетать. — Неудачный день, дорогая? — пьянящий голос проникал в сознание, оставаясь там. — Он стал намного лучше с твоим появлением, Темный, — промурлыкала Зелена. Она никогда не звала его по имени, считая это слабостью. Хотя прекрасно знала его и в мыслях часто называла наставника просто «Робин». — И ты называешь это неудачным днем? — мужчина усмехнулся. Вальяжно уселся в кресле, закинув ноги на подлокотник. — Ты вырезала половину замка, по мне, так отличный день! — Она сбежала, — бесцветным голосом произнесла Зелена. — Кто? — Моя сестра! Этой негодяйке кто-то помог сбежать! — закричала женщина. — Ой, твоя семейная драма меня не волнует. Избавь меня от этого, пожалуйста. Зелена замолчала, поджав губы. Руками она уперлась в туалетный столик, уставившись в разбитое зеркало. — Ты сегодня чересчур напряжена, — за спиной в разбитом зеркале она увидела Темного. Он нежно обхватил ее за талию и придвинул к себе. — Я знаю, как снять напряжение, — он взмахнул рукой, и паутина осколков вновь собралась в единую ровную поверхность. — В гневе ты особенно прекрасна, Зелена. Посмотри на себя. Женщина взглянула на отражение. Атласное платье цвета зари скользило по молочной коже, обнажая плечи и руки без единого украшения. Медно-рыжие волосы распущены, водопад локонов прикрывает грудь от любопытных глаз, на щеках горит румянец. Такая чистая, девственная красота, несмотря на очернённую душу под ней. Один взмах рукой — и факелы в комнате потускнели. Спиной, через тонкий атлас, Зелена чувствовала сильное мужское тело. Она развернулась лицом к Темному, каждой клеточкой символизирующему уверенность и власть над ней. Великий кукловод, а она — его рыжеволосая марионетка. Зелена рассматривала его, словно это была их первая встреча. Глаза встретились в молчаливом желании обладать друг другом этой ночью, и ее ладонь легла на его грудь. Через ткань рубашки пальцы ощущали, как напряжены все мышцы. Изумрудные глаза рыжей бестии наполнились желанием. Темный легонько щелкнул пальцами, и атлас соскользнул на пол, оставляя ее абсолютно обнаженной. Зелена перешагнула через материю, глядя любовнику в глаза, и кожа ее сияла в приглушенном свете огней. Искушенному зрителю она показалась бы древней богиней Афродитой, что создана из морской пены, готовая рождаться и умирать каждую ночь для одного человека. Ответным жестом Зелена оставила колдуна без одежды, обнажая его упругую плоть. Он медленно повел женщину к расстеленному ложу, уложил на постель, красный прохладный шелк которой с нетерпением принял их разгорячённые тела. Темный посмотрел на Зелену, лежавшую под ним — голова запрокинута, губы приоткрыты в ожидании поцелуя — и навис сверху, коленом разводя ноги. Рыжеволосая уже не могла отличить реальность от фантазий, когда он страстно впился в ее губы, жадно лаская языком язык. Когда мужчина со звериным рыком вошел в нее, Зелена прогнулась в спине от сильных ощущений и обхватила его ногами. Он двигался в такт с ней, чувствуя, как влажная женская плоть сжимается вокруг его мужского естества. Стоны становились громче, и королева со стоном впивалась в спину Темного, стараясь оставить как можно больше своих меток на нем и показать всему миру, что это ее мужчина. Что сегодня он со страстью и диким желанием любит ее. Зверея от боли, тот укусил ее губу до крови. Струйка красной жидкости потекла в его рот, и он едва не сошел с ума от экстаза. Жар усиливался, страсть плавила тела, словно огонь — восковую свечу — и Зелена неосознанно впилась в плечо мужчины, который готов был растерзать рыжеволосую демоницу, все резче и резче двигаясь к финалу. Когда Зелена в сладостном крике плотнее прижалась к нему, мужчина зарычал, как лев, и, тяжело дыша, отпустил себя вслед за колдуньей. — Робин… — прошептала женщина в изнеможении, и ее слова подействовали отрезвляюще. Темный высвободился из объятий и подошел к окну. В отблеске лунного света его тело приобрело вид мраморной статуи, любоваться которой Зелена могла бесконечно. Обхватив голову руками, Локсли опустил глаза — женщина успела заметить отсутствие привычного фиолетового свечения в них. Было видно, что мужчина раскаивается в произошедшем. С силой стукнув кулаком по стене, он исчез из покоев королевы в черном тумане. Рядом с Зеленой погас факел, погрузив комнату в еще больший сумрак. Она сидела неподвижно, прикрывая наготу шёлковым покрывалом, рыжие пряди беспорядочно рассыпались по лицу и груди, а лицо исказила гримаса муки. Невыразимая боль охватила все тело: женщина ощущала себя шлюхой, с которой только что позабавился ее господин. — Я ненавижу тебя, Робин Локсли! — в ярости шипела она, мечась по спальне, и ночной покой замка еще долго терзали ее крики. В слезах же королевы можно было утопить целое королевство.