Клубника.

      Лето! Лето! ЛЕТО!!! Это слово любит каждый! Свобода, счастье, удача, веселье — все это можно назвать его синонимами! Лето — это период, за который дети отвыкают от работы настолько, насколько это вообще возможно, но тем не менее остаются довольны. Лето — это новые знакомства. Лето — это возможность проявить себя, забыв, наконец, ненавистную форму учебных учреждений. Для узников образования это не просто ключ от камеры заключения — это билет в жизнь. Именно так и думала сейчас Вика, сидя в папиной машине, которая благополучно увязла в грязи российских дорог.       — Папа… — мученически выдохнула она, смотря на очередную попытку отца вытащить транспортное средство. — Ну папа…       — Нет! Не заводится эта рухлядь! — нервно сказал отец, стукая по рулю.       — Папочка, ну давай успокоимся… — начала было она.       — Я не могу успокоиться, мне завтра уже надо быть за триста километров отсюда!       — Хм,— только и смогла выдавить она. Девушке никогда не нравились вечные командировки родителей.       — Ладно, пешком пойдем.       — Два километра?! — у Вики глаза на лоб полезли.       — Ну, а что ты на меня так смотришь? Как по-твоему раньше люди передвигались? Да и два километра — это не так уж и много!       — Да, возможно, но не по такой же грязи тащиться!!! — вновь возмутилась Орешкина, всем сердцем беспокоясь за новые кроссовки. Она была, конечно, не против погулять на природе, и даже не два километра её пугали, больше всего ей не нравилось то, что по этой грязи придётся тащиться в столь позднее время.       — Идем! — приказал отец, хлопая передней дверью машины. Не найдя выхода, девушка вышла и тут же об этом пожалела: ноги погрузились в пятисантиметровый слой непонятной смеси.       — Чёрт!       Примерно двадцать минут они шли молча, да и нечего было говорить. Дочь была обижена на отца, а отец имел характер при котором слово «прости» входило в перечень унизительных, тем более он не считал себя в чем-то виноватым! Дочь уже взрослая, семнадцать лет, и должна понимать, что он работает и обеспечивает её материальное благополучие.       — Может, скажешь уже что-нибудь?! — Вика не выдержала и заговорила первой.       — А что тебе сказать? — спросил отец, не останавливаясь.       — Да ладно, ничего не надо… — она уже было хотела вновь впасть в раздумья, но, осенённая вновь всплывшим фактом, заговорила: — Ответь мне только на один вопрос… Почему ты пропускаешь мой день рождения?! — отец не видел её выражения лица, но был на сто процентов уверен, что она нахмурила брови и скривила губы в подобии усмешки, как делала всегда, когда обижалась.       — Я тебе уже объяснял…       Она перебила:       — Да, объяснял! Ты не хочешь пропускать мои экзамены!!! — вот теперь она была в гневе, представьте: пропустить день рождения дочери ради того, чтобы успеть на её же экзамены!       — Виктория, — она сморщила нос, ибо не любила, когда её называют полным именем, — Ты не справишься одна, я хорошо знаю тебя, нужна будет помощь, а я буду далеко…       — Но это тут вообще ни при чем!       — А что при чём? Я позвоню тебе и поздравлю!       — Почему я не могу поехать с тобой? — этот вопрос она выплюнула, и ему стало как-то противно.       Ведь действительно, почему он не может взять её с собой? Сказать, что она будет мешать? Сказать, что он считает её ребенком и она может испортить деловую встречу? Нет, он не может.       — Дорогая, я забочусь о твоем же благополучии, тебе там будет неудобно, непривычно, здесь твои друзья, мама… — ему не очень хотелось задевать эту тему, ведь родители девушки собирались подавать на развод и наивно полагали, что Вика ничего не знает. На счастье мужчины показалась деревня. — Ну вот и всё.       — Вот я и пришла с айфоном в мир без вайфая, — проговорила на выдохе она.