Walk That Fragile Line

— Я до сих пор не уверена в правильности всего этого, — тихо буркнула Мэри-Маргарет, когда усаживалась между ней и Дэвидом, напротив от Генри, Крюка, Нила и… Регины. Именно. Регины. Пришло Рождество, и, вместо того, чтобы отпраздновать праздник три раза и отдельно друг от друга, дабы не портить нервы друг другу, Генри предложил поистине блестящую идею: собрать всех вместе. Сначала все, конечно, долго не решались. Регина вообще не любила отмечать Рождество, Эмма не хотела проводить время с Нилом больше, чем было положено. Они хотели еще пригласить Голда с Белль, но из-за напряженных отношений между Румпельштильцхеном и Нилом, решили отказаться от этой идеи, чтобы избежать неловких моментов после. Хорошо, это ради Генри, — решили все, подумав, что можно попробовать хотя бы подыграть. И это к слову вышло лучше, чем все думали, несмотря на большое количество алкоголя, приобретенное на всякий случай.  — Доверься мне, — озорно усмехнулась Эмма. — Ты будешь в восторге, — села она на диван между Крюком и своей матерью.  — Ага, но не настолько, чтобы полюбить свое жалкое альтер-эго, прыгающим по какому-то полю, — сострил Крюк, получив при этом локтем в бок от Эммы.  — Заткнись. Это называется экран, — ответила Свон, потянувшись к миске с поп-корном, стоявшей на коленях сына.  — Тише, — шикнул со своего места Генри, уютно расположившись между Региной и Нилом. — Уже начинается! Они смотрели Белоснежку в версии Диснея и с песнями. Это была идея Эммы и Генри, и, судя по реакции Крюка, это был отличный выбор. По началу, в комнате было тихо, за исключением, конечно, самого фильма. Но потом. Потом начались крики.  — Как?! — вспыхнула Мэри-Маргарет, почти пролив свой напиток. — Они должно быть шутят! Взгляните на неё! — закричала она на экран, увидев себя. — Этот наряд, это просто невозможно!  — Животные вполне похожи, — заметил Дэвид, на моменте как птицы подлетают к поющей Белоснежке. — Признай это.  — Хмм… — задумчиво кивнула Регина, — неплохо, — оценила она появившуюся на экране Злую Королеву. — Мне нравится её стиль. Эмма и Генри, переглянувшись, расхохотались до слез, слыша протесты и возмущения своей королевской семьи.  — Ты знаешь, Грэм был намного симпатичнее, — прокомментировала Эмма момент разговора Охотника и Злой Королевы.  — Хей, я обижусь на это, — шикнул рядом Крюк. Его реакция естественно была замечена Свон: — Я слышу ревность?  — Я гораздо привлекательней, чем он, и ты это знаешь, — гордо высказался Крюк, отчего Регина закатила глаза и шикнула на него. До сих пор, жалоб Регины почти и не было, в отличие от Мэри-Маргарет и Дэвида, но когда она увидела следующий момент, где Злая Королева превращается в старую ведьму, то Миллс поперхнулась своим кофе и встала: — Что это?! Я отказываюсь смотреть это дальше, — отвернувшись от телевизора, Регина скрестила недовольно руки на груди. — Я бы никогда не превратила себя в нечто подобное.  — Это самая лучшая часть, — возразил Генри и тут же буквально покатился по полу от смеха. Щеки стали пунцовыми, и сдерживать смех было просто не реально. — Я не могу поверить, что ты не видела это раньше.  — А я рада, что так это и было, — фыркнула Регина, садясь обратно. Несмотря на легкое недовольство, она не могла скрыть, что ей нравилось проводить время с сыном. Когда же Белоснежка отравилась, то Регина окончательно повеселела, в отличие от насупившейся тут же Мэри-Маргарет. Фильм продолжался, а Эмма на мгновение замерла, оглядев комнату. Что-то странное, незнакомое росло в груди. Счастье. Впервые, за всю свою историю, она была счастлива. Довольна своей жизнью. Она не думала, что это вообще будет возможно для неё, но, очевидно, Эмма была не права. Обнимая Крюка и ловя хитрые взгляды в ответ от него, она понимала, что хочет чтобы так продолжалось всегда. И никогда не заканчивалось.