Walk That Fragile Line

Джонс лежал в своей капитанской каюте, рассеянно поигрывая своим крюком. Судя по цвету небу, было уже поздно. Очень поздно. Его тело было физически истощено, из-за событий последних дней. Сон может все исправить. Однако, если физическая усталость пропадет, то ум не сможет находиться в блаженном состоянии, нежели тело. В последний раз, что-то подобное было после смерти Милы. Каждый раз, когда он закрывал глаза, то все, что Крюк мог видеть, так это только навязчивый образ Милы. И её сердце, вырванное Крокодилом, а затем как она умирала на руках Джонса. Потребовалось несколько месяцев (и много рома), прежде чем сон, смог стать более менее спокойным и нормальным. А теперь, снова происходит тоже самое. Каждый раз, как он закрывает глаза, он видит её — Эмму. Её лицо, залитое слезами, её слова, опустошенный взгляд, когда она узнала о его работе с Корой. Голос. Только её голос и стоял в голове. "Ты сломал меня! Ты разбил мне сердце! И я ненавижу тебя за это, потому что до сих пор тебя люблю! И ненавижу себя еще больше за сей факт." Даже весь ром в мире, не сможет избавить от этого голоса. Хуже всего то, что она имела полное право чувствовать себя так. И не было ничего, чтобы он мог сделать, чтобы избавить её от этой боли, забрать что причинил. Он пытался. Действительно почти сделал. Пожертвовав своей жизнью, чтобы победить Кору, он стал тем, кем был давным давно — честным, благородным, бескорыстным. Но, видимо, этого было недостаточно. И теперь из-за него Эмма страдала. Сломанное никогда не подлежит ремонту. Стало еще хуже, чем раньше. И вернуть доверие обратно было просто невозможно. Крюк был уверен, что Эмма вряд ли сможет доверять вообще кому-либо. Может быть, самое лучшее, что он может для неё сделать, так это оставить в покое? Он и так причинил много боли. Всё, всё что он делал — это только боль и страдания. Может быть, будет лучше, если он сдастся. Крюк проснулся на рассвете. Лежа на боку на жестком матрасе, он сжимал в руках флягу, из которой вылилась пара капель и окрасили кровать в неприятный темный цвет. На мгновение, он задался вопросом, на кой-черт он проснулся? Солнце только только встало, пробиваясь сквозь грязные окна каюты, и можно было с уверенностью сказать, что еще очень рано. Раздался громкий звонок. И Крюк подумал, что это звон в его голове и ушах. Может, он ударился головой об что-то? Но тут пришло осознание, что это телефон. Вытащив из кармана гладкое прямоугольное устройство, и скользнув на ощупь по экрану, Джонс прислонил трубку к уху. — Алло? — ответил он хриплым голосом, сквозь еще не полностью ушедший сон. — Кто это? — Крюк? — раздался громкий и бодрый голосок в ответ. Это был Генри. — Это ты? Черт… парень в курсе сколько сейчас времени? Если только, конечно, ничего не случилось с Эммой. Внезапно проснувшись от такого предположения, Джонс резко сел, тут же пожалев о столь быстром движении, потому как его голова закружилась. — С твоей мамой все в порядке? — с тревогой спросила мужчина. — Да, — ответил Генри. Крюк мог поклясться, что мальчик улыбается. Отчего он так рад? — Но разговор будет не об Эмме. — А о чем тогда? — тут же разочарованно сдулся Крюк. — Потому что ты прервал мой довольно прекрасный сон. И могу заверить, обычно люди после такого обычно не сильно благодарны за это. — Мне нужна твоя помощь, — пропустил Генри комментарий. — Я только что видел, как кто-то зашел в продуктовый магазин. — И? — с сарказмом протянул Джонс. Из-за этого его разбудили? — Я боюсь, что разочарую тебя, парень. Но даже будучи, пиратом, я знаю зачем люди ходят в магазин. — Нет, ты не понимаешь! Магазин был закрыт. Там темно. Это должно быть грабитель, — затараторил Генри. — Позвони своей матери. Или дедушке. Обычно они занимаются подобным. — Я уже пробовал. Никто не отвечает, — твердо ответил мальчик. — Ты должен пойти и остановить его. Кажется, у него был пистолет. Крюк глубоко вздохнул, понимая, что он никак не мог отказаться: — Где этот магазин? Джонс добрался до места очень быстро. Его крюк поблескивал в первых утренних лучах. Он сослужил ему очень хорошую службу, во многих трудных ситуациях, и Джонс был уверен, что он сможет противостоять и пистолету, чем бы не была эта вещь. Эмма пыталась рассказать ему что это и как работает, но Крюк как-то переводил тему. — Наконец-то! — сказал Генри. Как и планировалось, они встретились неподалеку от магазина. — О… — закашлялся мальчик, помахав рукой, — твое дыхание. Оно просто ужасное. Крюк пожал плечами. После стольких лет он уже не замечал этого ромового послевкусия, привыкнув к своеобразному аромату после. Эмма заставляла его чистить зубы странным жужжащим прибором, но ему это не особо нравилось. А теперь чистить зубы было не для кого и не для чего. — Вот, — протянул Генри пирату маленькую белую таблетку. — Свежая мята. — Зачем мне это? — нахмурился Крюк, но тем не менее закинул странную вещь в рот, вздрогнув чуть от резкого сильного аромата. — Потому что твой рот отвратительно пахнет. — Разве это имеет значение? — Нет времени объяснять, — быстро прервал Генри Джонса. Если бы не ромовое состояние, Крюк бы еще в тот момент заподозрил странность поведения парня. — В любом случае, думаю, вор все еще там, — кивнул мальчик на здание. — Хорошо, — ответил Крюк, с подозрением взглянув на Генри. — Оставайся здесь, и не заходи туда. — Не буду, — ухмыльнулся Генри. Крюк поплелся к магазину. К счастью, дверь была широко распахнута, что означало, что вор однозначно неопытный. Едва войдя в магазин, на Джонса нахлынули воспоминания о том дне здесь. Он наблюдал из-за угла, как блондинка что-то тщательно рассматривала. Как он потом узнал позднее, это были кофемашины. Эмма раздраженно фыркала, когда он мешался ей под носом, и топала ногой, от раздражения, когда не могла его обойти. Джонс отдал бы все, лишь бы вернуться в тот день и момент. Он, возможно бы и работал еще на Кору, но по крайней мере, Эмма тоже бы еще его не ненавидела. В зале было темно, но Крюк быстро привык. На цыпочках, он пошел по кругу, пытаясь не упустить какого-нибудь движения вора. Дважды ему казалось, что он слышал быстрые шаги куда-то вглубь магазина, но когда оборачивался на звук, там уже никого не было. Никого. Здесь никого не было. И ничего не пропало… вроде бы. Мальчик явно был с гиперактивной фантазией. Магазин, вероятно, забыли закрыть, а Генри подумал, что видел кого-то входившего в него. Крюк уже собирался выйти и со строгим видом отчитать мальца, как вдруг услышал чей-то легкий чих. Может Генри не показалось? Двигаясь в сторону, откуда послышалось чиханье, Джонс был удивлен, найдя открытую дверь в задней кладовке. Когда он проходил мимо неё пару минут назад, она была закрыта — Крюк это точно помнил. Медленно и осторожно Джонс ступил через порог кладовки, а через мгновение, он уже с размаху припечатал в стену человека, внезапно появившегося сбоку. Вора, как подумал Крюк. — Игры закончены, приятель. Каково это быть пойманным пиратом, а? — глухо зарычал Джонс. — О чем ты говоришь? — начал дергаться вор, но Крюк был сильнее, прижимая человека к стене. — Я не вор! — рявкнули ему снова. Голос был смутно знакомым. Как и... аромат... Но Джонс не сразу это понял. Прежде чем, он открыл рот, чтобы высказать предположение, в его живот прилетел локоть, и Крюк попятился назад, держась за больное место. — Черт возьми, — выдохнул пират, когда он понял, что вором была не кто иная, как Эмма, которая так же выглядела сейчас не менее удивленной. — Что ты здесь делаешь? — рявкнули они одновременно. Это было бы смешно, если не вся ситуация и отношения между ними. — Генри позвонил мне, сказав о воре, — сузила Эмма глаза. — И ты, как я понимаю, он и есть. Я должна была догадаться. Ты же пират. — Эй! Я обижусь на это, — сморщился Крюк. — Я не вор. Если бы я оказался им, то я бы не назвал тебя вором, — указал Джонс на девушку. — Твой парень сообщил мне о воре. — Что? — открыла рот Эмма от удивления. — Почему он сказал это нам обоим? Ответом на вопрос было быстрое захлопывание двери и громкий щелчок замка снаружи. Эмма тут же подбежала и дернула ручку: — Заперто, — беспомощно обернулась она к Джонсу. — Дай я, — подошел он к двери и дернул ручку пару раз. — Я же говорила тебе! — с сарказмом подметила Эмма. - Эй! — хлопнула она по двери ладонью. — Вы там? — Вероятно, нас не просто так заперли здесь вдвоем, — устало констатировал Крюк, опустившись на коробку рядом. — Отлично сработано! — отсалютовав флягой, Джонс сделал из неё глоток. Эмма закатила глаза: - Эй! Выпустите нас! — Нет. Пока ты не передумаешь, — раздался звонкий голосок в ответ. — Генри? — искренне изумилась Эмма. — Это ты? — Да. Я сожалею об этом, но так было нужно. Вы любите друг друга. И я не выпущу вас, пока вы не поговорите. А затем послышались звуки удаляющихся шагов, которые вскоре вовсе затихли, свидетельствуя о том, что человек ушел. — Проклятье. — Чертовски верно подмечено. Оба посмотрели друг на друга. Это будет длинный день.