Общее Благо

… И я уверен, мистер Дамблдор, мне удастся вложить в юные умы необходимость не только чувствовать себя волшебником, но и думать, как волшебник. Они забудут, что значит быть «не-магом» с палочкой. Поверьте, у меня есть в этом опыт, — проговорил Адам. Окончив свою небольшую речь и шумно выдохнув, он откинулся на спинку стула и отпил воды. Старик на другом конце стола молчал, сложив руки домиком. Это был далеко не первый кандидат на преподавательскую должность, которого он выслушал за последние две недели. Желающих поработать в Хогвартсе было достаточно, но не все удовлетворяли новым требованиям, и отсев претендентов получился каким-то уж очень сильным. К счастью, необходимый минимум был уже набран, но всё же, некоторая нехватка сотрудников всё ещё чувствовалась. Расписание выходило слегка перегруженным. Человек, так лихо закончивший речь на своём собеседовании, был известен под именем Адам Торнтон. Это был болезненного вида худой мужчина с вытянутым острым лицом и серыми глазами. Горбатый нос напоминал орлиный клюв, половина левого уха отсутствовала, как если бы её кто-то оттяпал. Сам же Адам выглядел так, как будто вчерашним вечером осушил три бутылки огневиски, сгонял в маггловский клуб и проспал всего пару часов перед собеседованием. Под глазами мешки, на голове гнездо, щетина, мятая хлопковая рубашка, неопрятный вид. Однако, из всех претендентов на должность преподавателя он обладал, наверное, самым незаурядным резюме. Начать хотя бы с того, что сорокачетырёхлетний Торнтон не заканчивал Хогвартс, а обучался в Ильверморни на факультете птицы-грома, который блестяще закончил. Затем семь лет прослужил в американском аналоге аврората, откуда его уволили за конфликт с начальником, после чего пару лет мотался по миру, пока не прибыл в Европу. Здесь Адам целых девять лет прожил в Италии, где посвятил себя изучению латыни и всяческих древностей. Последние же шесть лет он провёл в густых лесах и заповедниках Германии, в поисках древнего храма какого-то кельтского бога и мест силы, где творили свои обряды друиды. Торнтон регулярно сталкивался с представителями местной флоры и фауны до тех пор, пока едва не умер после схватки с вампиром. И вот, ещё два года спустя, мужчина переселился в Англию, где услышал о наборе учителей в Хогвартс и пришел на собеседование. — Напомните, мистер Торнтон, почему вы решили стать учителем? Судя по вашей, кхм, весьма бурной биографии, вы не слишком часто засиживаетесь на одном месте, — Минерва Макгонагалл поправила очки на носу. Сегодня ей выпала честь помогать Альбусу на собеседованиях. Сам директор тоже предпочитал брать именно её, поскольку Филиус был излишне мягок, а Северус отклонял абсолютно все кандидатуры, внося очень неприятные комментарии. — Наверное, после того, как я чуть не погиб в Германии, я понял, что уже не так молод, как раньше, и каждая ошибка будет стоить мне гораздо больше, чем в юности. Поэтому я решил вернуться на историческую родину моего деда, в Британию, попытаться осесть тут и передать свои знания и накопленный опыт подрастающему поколению. Я пытался устроиться в одно магическое училище, давал частные уроки, но это был совершенно не тот уровень, и вот, судьба даровала мне такую прекрасную возможность реализовать желаемое. Поэтому, миссис МакГонагалл, уверяю вас, я не собираюсь покидать острова. Женщина откинулась на спинку стула и придвинулась к своему коллеге, который за весь разговор не проронил ни слова. — Что скажешь, Альбус? Как бы Адам не пытался показаться уверенным и весёлым, директор прекрасно видел, как тот нервничает и поэтому решил не затягивать. Всю нужную информацию о данном волшебнике он уже получил. — Herzlich Willkommen, herr Thornton, — сказал Альбус, протягивая мужчине два пергамента с контрактом. Тот, бегло пробежав по тексту глазами, поставил размашистую подпись на обоих и вернул директору один экземпляр. — Большое спасибо, сэр, — улыбнулся Торнтон, — признаться, я думал, учителям в Хогвартсе платят больше. — В зарплату входит питание и проживание. Не волнуйтесь, нуждаться вы точно не будете, — холодно произнесла Минерва. Она бы ему точно отказала. — Ах да, как я мог забыть, — улыбнулся мужчина и, попрощавшись, направился к двери. — И, мистер Торнтон, — окликнула его женщина, — я искренне надеюсь, что, хотя бы при учениках, вы будете выглядеть подобающим образом. В училище вы можете преподавать как хотите, но в этих стенах будьте добры выглядеть соответствующе. — Разумеется, коллега, — ответил он с ухмылкой и, кивнув, закрыл за собой дверь. Дальше Адам Торнтон шел уже вприпрыжку. Естественно, он понимал, что выглядел совершенно неподобающе, но что он мог поделать, если по какой-то нелепой случайности в гостинице случился пожар и все его вещи сгорели прошлой ночью, оставив мужчину ночевать на улице с самым необходимым: волшебной палочкой и кошельком с десятком галлеонов. Само собой, ни выспаться, ни привести себя в порядок у него не вышло. Да что там, даже одежду пришлось воровать в маггловском сэконд-хэнде за час до собеседования. Благо, теперь все страхи уже были позади и даже противная тётка замдиректора не смогла отказать ему. Припомнив лицо МакГонагалл во время его ухода, Адам усмехнулся и направился к выходу. Жизнь наладилась. — Коллега… да что он себе позволяет! — негодовала Минерва в директорском кабинете. — Успокойся, Минерва, ты же видела, он специально тебя поддел. — Конечно, видела. Хам, нахал и неряха! Почему ты его вообще принял? — А у меня были другие варианты? — устало спросил директор, — этот лучший. — Лучший? Да взять хотя бы мисс Томас… — Мисс Томас прелестная молодая домохозяйка, увлекающаяся латынью. Может быть, она бы и смогла преподать основы языка детям, но ничего более. Она слишком робкая и неуверенная, как сказал Северус, а миссис Линд, которая тебе так понравилась, недостаточно хорошо знает язык и навряд ли сможет обучить детей прикладной магии. Она бы прекрасно подошла, как преподаватель хозяйственных чар, если бы мы такого искали. Женщина тяжело вздохнула. — Я сдаюсь, Альбус, ты прав. Наверное, мистер Торнтон, и вправду, самый приемлемый кандидат в данный момент…

***

Дамблдор задумчиво жевал лимонную дольку, сидя за рабочим столом. Портреты в его кабинете помалкивали, Фоукс спал, спрятав голову под крыло. Наконец-то школьные дела были завершены, подготовка к учебному году закончена, и можно было сосредоточиться на других, не менее важных, вещах. В первую очередь, это, конечно же, шрам юного мистера Поттера. Арктурус Блэк не отказался помочь в этом вопросе, но за полтора месяца дело с мёртвой точки не сдвинулось. После той памятной ночи, когда он вспомнил, как много раз умирал и возрождался, директор осознал, насколько страшная и тёмная сила проснулась в нём. В следующую свою встречу с юным Гарри он с первого взгляда понял, что в ребёнке засела частичка чужой души. Главным вопросом, естественно, стало извлечение. Конечно, Альбус мог использовать всю свою мощь и просто высосать чужую душу из тела ребёнка, но страх перед самим собой был слишком велик, поэтому приходилось искать другие пути. Постоянная нехватка времени не позволяла почтенным старцам сосредоточиться на проблеме, и вот теперь, когда дела решились, Дамблдор мог в полной мере взяться за нее. Однако, кроме мальчика, были ещё дела в Визенгамоте и таинственное исчезновение преступников. Если раньше авроры находили хоть какие-то зацепки, то последний месяц всё было глухо, словно Барти Крауч и Питер Петтигрю покинули Британию, но от иностранных коллег не приходило никаких вестей, поэтому с большой долей вероятности эти двое просто могли залечь на дно где-нибудь в маггловском мире. Аластор долго брызгал слюной, распинаясь, каким бы пыткам он подверг этих говнюков за такую боль в заднице, которую они ему причиняют одним своим существованием. Директор перевёл взгляд на часы. Время близилось к десяти, за окном давно стемнело. Уже в пятницу, через три дня, начнётся новый учебный год. Вспомнив об этом, Альбус поморщился. Сколько криков будет, сколько недовольства выльется на него и на всю школьную администрацию. И не только со стороны студентов, но и со стороны общественности. Всё-таки, он говорил родителям, что такой поворот событий может быть, но он маловероятен. Однако, совместно с советом попечителей было решено не затягивать с переходом на новые рельсы, поэтому были предприняты определённые меры. Порой старик удивлялся, где только они сумели найти деньги на всю эту реформу? В первый момент, когда началась реализация всех планов, казалось, будто всё пойдёт прахом из-за элементарной нехватки средств, всё-таки карманы попечителей не бездонные. Но вот удалось выбить субсидии из министерства, не без небольшого воздействия на мистера Фаджа, конечно же; вот был создан благотворительный школьный фонд, в который мог внести денежку любой желающий, а таких набралось немало после агитационных статей в пророке, профинансированных и написанных попечителем Октавиусом Шафиком; вот директор внёс свою лепту, и средств хватило с лихвой. А проект Альбуса и лорда Малфоя под названием «восьмой курс» тоже обещал приносить некую прибыль в школьную копилку. Вот так, мало-помалу, деньги нашлись на всё. Даже на обновление некоего инвентаря хватило, чему Альбус был несказанно рад. Вздохнув, директор одним глотком осушил давно остывшую кружку с чаем и побрёл к себе в комнату. Раз уж большая часть дел решена, можно, наконец-таки, поваляться в постели подольше.

***

Этим утром Феликс проснулся необычно рано. Часы ещё не пробили шесть, а он уже был на ногах и никак не мог найти себе места. Внутри всё дрожало в каком-то опасливом предвкушении. Парнишка едва ли не подпрыгивал при ходьбе от волнения и нестерпимого желания ускорить течение времени, чтобы поскорее приблизить момент, подстёгивающий всё его нутро так, словно он впервые пытался спереть что-то с прилавка в булочной. Мандраж, умное слово, когда-то произнесённое тётей, всплыло в его голове. Наверное, именно его он сейчас испытывал. Ещё бы, ведь сегодня первое сентября, официальное начало учебного года в Хогвартсе! Вчера он успешно сдал небольшой практический экзамен перед несколькими профессорами, и теперь ему предстояло всецело вступить в школьную жизнь. Познакомиться с другими ребятами, по-настоящему изучить магию. Феликс дрожащими руками застегнул пуговицы. Уже сейчас, стоя перед зеркалом в своей комнате, в которой совсем скоро должен был появиться сосед, его первый возможный друг, который не будет тырить у него деньги, бояться подходить к ненормальному, угрожать расправой, бить кошек и, что самое важное, не будет на сто лет старше него, как все люди, с которыми он общался в Хогвартсе до сего момента. Парень вышел в коридор и немного опешил. Вид был слегка непривычный. Он переехал в эту комнату только вчера, и ещё не слишком привык к смене обстановки. Его поселили в одно из новых общежитий, в постройке которых он даже участвовал, скорее, как наблюдатель, конечно, но иногда ему удавалось вставить несколько комментариев по поводу планировки помещений. Таких общежитий соорудили целых три штуки, в нижних частях Южной, Равенкловской, и Гриффиндорской башни. Из разговоров со старшими Феликс узнал, что самой большой проблемой оказалось построить второй вход в эти башни с другого этажа, из-за заклинаний, наложенных на факультетские гостиные и спальни, которые, кстати, были уменьшены. Ему, как помощнику и первому присутствующему в замке ученику была дана честь выбрать себе комнату, и Феликс своим выбором был очень доволен. Самая дальняя комната в мужском общежитии Южной башни, с окном на Чёрное озеро, откуда открывался просто чудесный вид по утрам и, что немаловажно, в двух шагах от душевой. Вообще, в Южной башне получилось самое большое общежитие. Помимо женского и мужского крыла, здесь был ещё один небольшой коридор этажом выше, где расположилась дюжина комнат со всеми минимальными удобствами. Для кого они были предназначены, оставалось только гадать. От самой комнаты молодой маг был тоже в восторге. Она была в два раза просторнее той, в которой он жил до вчерашнего дня. Помимо двух кроватей, шкафов и комодов здесь присутствовала пара письменных столов у окон, тяжелые деревянные стулья, ростовое зеркало на стене и специальный шкаф для грязного белья. А в небольшом проходе к главному коридору уместилась дверца в санузел. И, самое важное, всё это было начисто лишено каких-либо факультетских расцветок. Всё строго и довольно уютно. На спинках стульев, подушках, ящичках комода, красовался аккуратный герб Хогвартса, как и на входе в комнату. Такой подход Феликсу очень нравился. Ему было гораздо приятнее видеть на вещах герб самой школы, а не какого-то определённого факультета. Почему, сказать он не мог. Покручивая палочку в руках, он побрёл по замку вниз, в сторону кухни, где планировал плотно позавтракать. За летние месяцы, проведённые в замке, он научился здесь ориентироваться. Конечно, иногда его заносило не туда, но в старом, добром Хогвартсе такое случалось с многими учениками, а основные маршруты он знал хорошо. На кухне уже во всю кипели приготовления к пиру. Феликс много слышал о грандиозном торжестве в честь начала учебного года, но и представить себе не мог, насколько это масштабное событие. Так много еды он не видел даже на прощальном пиру в июне. Эльфы трудились по полной. Позавтракав, он ещё какое-то время понаблюдал за работой эльфов и отправился дальше гулять по замку. Делать ничего не хотелось, Феликс не мог усидеть на месте. Даже подорвался помочь завхозу с продуктами, которые привезли вчерашним вечером, но, часок полевитировав различные мешки, парень откланялся, не забыв, правда, покормить миссис Норрис. С этой старой кошкой у него сложились очень хорошие отношения, а через неё и с завхозом, который, к слову, был на первый взгляд препротивным старым пердуном и очень неохотно шел на контакт, постоянно подозревая, будто все хотят навредить его любимой кошке и устроить бардак в замке. Впрочем, даже при более близком знакомстве он всё равно оставался вредным, брюзжащим стариком, с любовью вспоминавшим старые времена, когда всё было лучше, и носившим доброе сердце, которое было, наверное, самым сокровенным его секретом. В течение дня он буквально весь извёлся. Успел потренировать заклинания, ещё раз помочь завхозу, поболтать с тётей и профессором Флитвиком, понаблюдать за последними приготовлениями в большом зале, который довольно сильно изменился за лето. Он, казалось бы, стал ещё больше, чем был. Вместо длинных четырёх столов здесь стояли другие, поменьше и покороче, так, что теперь не было какой-то чёткой планировки на четыре секции, как раньше. Факультетские столы изрядно уменьшились в размерах и стояли недалеко от преподавательского стола, который тянулся этаким полукругом вокруг директорской кафедры. Эта мера была необходима, чтобы вместить всех учителей, состав которых несколько увеличился. Эльфы начищали стены и пол, кто-то из профессоров готовил запас летающих свечей, Флитвик примерялся, вешая на стену щит со школьным гербом. Точно такой же висел на стене напротив, и маленькому профессору предстояло правильно его повернуть. До прибытия учеников осталось чуть больше трёх часов. В вестибюле, недалеко от входа в Большой зал повесили огромную доску, где в скором времени появится всякая важная информация. Какая, Феликс пока что не знал, от него это держалось в секрете. Парень выбрал место за одним из столов, успел трижды пересесть, проверить несколько раз, не появилось ли что-то на доске, и даже поговорить с тётей и получить нагоняй за надоедивость от профессора Снейпа, с которым у них с самого начала не заладились отношения. Впрочем, Феликс подозревал, что патлатый профессор ладит только со своей правой или левой рукой, но этот комментарий он предпочёл оставить при себе. И вот, долгожданный момент настал, в дверях Большого зала показались первые ученики. Они удивлённо крутили головами, оживлённо обсуждали странные перемены в школе, долго пытались выбрать место, где сесть. И если с теми, кто ещё не окончил четыре курса было всё понятно, то старшекурсники недоумевали, почему с их одежды исчез факультетский герб и появился герб школы, а расцветка по волшебству сменилась на ту, которая была на форме до первого распределения. Видимо, не все родители были на собрании, или не всё рассказали детям. На Феликса кидали настороженные и заинтересованные взгляды, кто-то его даже узнал, но не подал виду. Зал мало-помалу заполнялся, за стол, где сидел Феликс, тоже подсаживались студенты, но как-то медленно. Пока с ним никто не познакомился. Все подходили уже с кем-то и никому не был интересен незнакомый парень на другом конце стола. — Эй, привет. От этих слов Феликс вздрогнул, будто его ударило током. — Э… привет, — ответил он нежданному собеседнику. Рядом с ним садился за стол довольно крупный пухлощёкий парень с непослушными кудрявыми волосами. — Не помню, чтобы раньше видел тебя здесь, ты новенький? На какой курс? Готов спорить, мы с тобой ровесники, мне уже пятнадцать, а тебе? Кстати, я Дуэйн, Дуэйн Уилсон, а ты? — Феликс… Росс, — немного заторможено ответил Феликс, пожимая руку новому знакомому. — Приятно познакомиться, Феликс. Довольно необычное имя, никогда раньше такого не слышал. Ты чистокровный, да? Я вот полукровка, хотя, впрочем, не думаю, что это хоть сколько-нибудь важно, а ты как считаешь? — Наверное, ты прав. — Вот и я о том же! Ох уж эти чистокровные заморочки с родителями. Ну и что, что моя мама магглорожденная. Она отличная волшебница… — Вообще-то, по немецко-чешской теории Рюккера и… Дуэйн закрыл лицо ладонью и театрально вздохнул: — Ой, господи, с кем я сел за стол. Готов поспорить, шляпа бы кинула тебя в Равенкло с этими теориями, не обижайся, просто они тоже любят всякие там теории и прочую научную чепуху. Лучше расскажи, как ты провёл лето? — Да нормально… в Хогвартсе был, — ответил Феликс. Он был всё ещё в легком шоке от нового знакомства, и, судя по насмешливым взглядам с соседнего стола, Дуэйн, мягко говоря, очень любил поболтать. Он скорее говорил сам с собой, чем с Феликсом, рассказывая о том, как провёл каникулы, о том, что он думает об изменениях школьной программы и прочем, прочем, прочем. Феликс едва успевал вставлять несколько слов. — Эй, Дуэйн, опять подсел кому-то на уши, да? — на соседний стул с Феликсом опустился худощавый блондин. — Надеюсь, тебе не пришлось терпеть его дольше десяти минут, это было бы почти так же плохо, как мыть котлы у Снейпа. Кстати, я Оскар, — парень протянул руку Феликсу, который пожал её и тоже представился. К удивлению Феликса, Дуэйн совершенно не обиделся, даже бровью не повёл. Они с Оскаром перекинулись парой слов, о том, как провели каникулы. Теперь, когда за столом присутствовал его друг, Дуэйн болтал чуть поменьше. — Только поглядите, как Большой зал поменяли. Так непривычно. Чувствую себя первогодкой: будто впервые вошел в эти стены. Вы только гляньте, сколько мест за учительским столом! Они что, хотят нас заставить зубрить до смерти? Я слышал, что будет больше предметов, но совесть-то иметь надо! — говорил Дуэйн. — Мне говорили, что предметы надо будет выбирать. Не хочешь — не учи, — ответил ему Оскар. — Ага, ничего не выбирай. Вот твой будущий босс обрадуется такому работнику. — Феликс, ты прям, как профессор Снейп… — пробормотал блондин. — Не, ну, а чё, не так, что ли? Это ж вроде как специально, чтобы мы это… ну, сами короче решили, что в жизни делать хотим и всё нужное взяли. Мелкие так делать не будут, только с пятого года. — Правда? — удивился Дуэйн, — Не знал. Мне мама говорила, что выборными будут чуть ли не все предметы, и отныне даже перваки будут выбирать, что хотят учить. Вот смеху то будет! Эх, помню, я на первом курсе только полёты любил, да на кухне покушать… — Да ты и сейчас… — Неправда! — Не, ну директор же не совсем тупой, чтобы такую херь выдумать, — сказал Феликс. — Да, не совсем. Только чуть-чуть, — усмехнулся Оскар. — Я не это имел ввиду! — Да ладно тебе, я шучу, — блондин легонько стукнул Феликса в плечо. Тем временем, зал уже практически заполнился, удивлённые младшекурсники расселись по таким, непривычно маленьким для них, факультетским столам, почти все учителя заняли свои места за преподавательским столом, даже Хагрид уже пришел, и с не меньшим удивлением, нежели другие ученики, рассматривал помещение. Сидящий по левую руку от него Аргус Филч недовольно ворчал что-то себе под нос. — Посмотрите, сколько новых учителей! Дуэйн, как думаешь, что будет преподавать та блондиночка? Я бы у неё поучился… — Оскар указал приятелю на молоденькую обворожительную ведьмочку, которая беседовала с профессором Синистрой на левом краю преподавательского стола. — Ага, чтобы она превратила тебя в жабу за такие мыслишки! — сказал Дуэйн и расхохотался собственной шутке. — Да ну тебя… вот Феликс, ты-то нормальный парень, что думаешь? — Понятия не имею, — честно ответил тот. — Кажется, начинается…

***

Зал затих. Директор привычно объявил о начале учебного года, МакГонагалл ввела первокурсников. Для Феликса это всё было новым, он с интересом наблюдал за церемонией распределения, как малыши рассаживаются за факультетскими столами, как те неуверенно хлопают, больше по привычке, чем из искренней радости, потому что никто не может понять, что, чёрт возьми, происходит в этом зале. Наконец-то, когда профессор МакГонагалл унесла шляпу и вернулась за преподавательский стол, директор взял слово. Он уже стоял за своей кафедрой в виде совы, готовый говорить. Альбус поправил очки-полумесяцы, с отеческой улыбкой оглядел ничего не понимающих учеников и начал свою речь. — Дорогие ученики и профессора! Приветствую вас в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Сейчас, когда мы уже отдали дань традиции и распределили первокурсников, пришло время сделать несколько серьёзных объявлений. — В этом году в нашей школе прошел ряд значительных изменений. Я говорил об этом вашим родителям на собрании, однако, разумеется, даже то, что вы узнали от своих мам и пап, не могло в полной мере подготовить вас к этим переменам. Это значит, что нам всем придётся серьёзно потрудиться, чтобы нагнать недостающие знания, поскольку программа стала гораздо обширнее и сложнее. Не стоит переживать, дорогие ученики, мы вместе с попечительским советом и профессорами постарались максимальным образом облегчить этот год, чтобы переход на новую систему прошел для нас с вами наиболее гладко. Студенты тихонько загомонили. Директор же выдержал небольшую паузу и одним лишь жестом руки заставил весь зал затихнуть и сконцентрировать внимание на его персоне. — К большому сожалению, помимо этого я вынужден сообщить вам несколько неприятных новостей. Особенно это касается четвёртых и пятых курсов. Четвёртым курсам в этом году предстоит очень большой объём работы. Даже больше, чем всем остальным и в связи с этим я хочу предупредить вас: Настройтесь на рабочий лад с первого же дня учебы, — старик обвёл зал очень серьёзным взглядом, от которого Дуэйну стало совершенно не по себе, — в этом году вам предстоит столкнуться с С.О.В., поэтому, соберитесь и приложите максимум усилий. Мы постараемся сделать для вас всё необходимое, ваша сдача С.О.В. будет приоритетом в этом учебном году. Что же касается пятых курсов, — Альбус повысил голос, не давая студентам возможности обсудить услышанное, — В этом году ваше обучение так же будет направлено на сдачу С.О.В, однако, вынужден вам с сожалением сообщить, что те из вас, кто желает продолжить обучение на старших курсах, будут вынуждены проучиться в нашей замечательной школе на год дольше, из-за особенностей новой программы. Разумеется, вы получите все необходимые знания, чтобы в следующем году получить, так скажем, некоторую фору по отношению к вашим будущим одноклассникам. Похожая ситуация имеет место быть у новоиспеченных шестикурсников и семикурсников. Вы можете остаться в школе дольше необходимого, получить индивидуальный план занятий и выйти отсюда гораздо более серьёзным волшебником, нежели сейчас. Или же, вы можете спокойно доучиться по старой программе и получить старый диплом. Для составления плана занятий прошу обращаться напрямую ко мне, или профессору МакГонагалл. Как только директор замолчал, прервавшись на то, чтобы выпить стакан воды, в зале поднялся недовольный гул. Кто-то кричал, что это несправедливо, что школа не имеет права задерживать их дольше необходимого, кто-то поддерживал директора и говорил, что по-другому было бы невозможно, но их голоса не были услышаны. — Это что же это получается, я, почти отличник, буду должен остаться на второй год? Что за херня?! — кричал Оскар. — Полный бред! Дайте мне доучиться по старой программе! Я пятикурсник, я хочу старую программу! — орал кто-то за соседним столом, явно бывший гриффиндорец. — С.О.В. на четвёртом, да они спятили! Мы же сдохнем! — Кучка маразматиков… — буркнул про себя Дуэйн, злобно зыркнув в сторону преподавательского стола. — Тишина! — рявкнул Дамблдор и его голос прокатился эхом по большому залу. Лицо старика было очень строгим. Под его взглядом никто не решался и слова вымолвить. — Я прекрасно понимаю ваше недовольство. Однако, это окончательное решение Попечительского совета и школьной администрации. Вас ни к чему не принуждают, вам рассказывают правила и уже ваше дело, следовать им, или нет. Для тех, кто всё ещё считает решение нецелесообразным, я поясню, — его голос стал мягче и вернул себе спокойный тон, — оно не возникло на пустом месте. Общим голосованием было решено, что гораздо эффективнее будет провести реформу в максимально сжатые сроки, дабы избежать высоких расходов, и не только финансовых. Альбус выдержал короткую паузу и, хлопнув в ладоши, продолжил. — А сейчас о приятном. Как вы уже, наверняка, заметили, на мантиях старшекурсников отсутствуют факультетские гербы. Помимо того, что теперь вам совершенно не нужно заботиться о каких-либо факультетских баллах, а только лишь о личном результате, это значит, что вы переезжаете в новые школьные общежития, строительство которых закончилось буквально позавчера. О них подробнее вам расскажут после пира. Так же, я очень надеюсь, что все заметили огромную доску для объявлений в вестибюле. Уже сегодня на ней появится очень много полезной информации по поводу новых предметов, школьной системы и прочих интересностей, поэтому, настоятельно рекомендую вам прочитать. Так же, наш многоуважаемый завхоз Аргус Филч просил напомнить вам, что в этом году произошли серьёзные изменения в уставе школы, поэтому, настоятельно рекомендую вам ознакомиться с ними в школьной библиотеке, или на той же доске объявлений. И, в заключение, позвольте представить вам новых преподавателей. На смену мистеру Кеттлбану пришел профессор Патрик Рут, который будет обучать вас уходу за магическими существами и магозоологии. Из-за учительского стола поднялся низкий крепко сбитый рыжий мужчина в тёмно-синей мантии, похожей на рыбацкий плащ. Патрик Рут коротко поклонился и тяжело опустился за стол. Аплодисменты были довольно жидкими. — Преподаватель латыни, немецкого языка, и прикладной магии, Адам Торнтон! Торнтону студенты хлопали несколько громче. Всё-таки мужчина воспользовался советом Минервы и привёл себя в относительный порядок, хоть и выглядел не лучше того же Рута. — Очаровательная мисс Тайфер, преподаватель зельеварения и французского языка. И здесь зал разразился невероятно бурными аплодисментами. Молодая ведьмочка, которая так приглянулась Оскару, улыбнулась студентам и вернулась за преподавательский стол. — Человек, который посвятит вас в ритуалистику и основы артефакторики, профессор Мур. Зал сдержано поприветствовал суховатого старичка. — Мистер Фаррелл будет обучать вас теории колдовства и истории магии. Одетый в элегантную серую мантию мужчина поднялся и коротко кивнул аплодирующему залу. — Наша новая медсестра миссис Кроуфорд поможет в работе мадам Помфри, которая с этого года преподаст вам основы колдомедицины. Так же, спешу обрадовать старшекурсников новостью, что мы с вами будем видеться на уроках основ алхимии. На этом, пожалуй, я подведу своё длинное выступление к завершению. Желаю всем удачного учебного года и да начнётся, — старик хитро улыбнулся, — пир! Едва эти слова слетели с губ старого волшебника, столы тут же наполнились обилием всевозможных яств. И если для большинства учеников такой вот фокус был делом совершенно привычным и они, недолго думая, пустились в обсуждение директорской речи, параллельно наполняя свои тарелки, то Феликс, наравне с первокурсниками, сидел, открыв рот, и с глупейшим видом рассматривал всё это великолепие. Из ступора молодого волшебника вывел толстяк Дуэйн, который пихнул его локтем под рёбра и посоветовал налетать, пока всё не сожрали. Во время обеда молодые волшебники обсуждали речь директора. Оскар ворчал, как старый пень, потому что родители бы не позволили ему уйти после пятого курса, из-за чего он будет вынужден пробыть в школе на год дольше. Дуэйн же, напротив, сказал, что «посмотрит», что предложит школа и уж тогда решит, стоит ли здесь задерживаться. Примерно в таком же ключе высказались другие пятикурсники, сидевшие с ними за одним столом. И пока все насыщались и вели неспешную беседу обо всём на свете, Феликс окинул взглядом преподавательский стол. Директор Дамблдор сидел, откинувшись на спинку стула и неспешно потягивал что-то из кубка. Старик выглядел довольно уставшим. Он как-то осунулся, под глазами появились небольшие мешки, лицо его было бледнее обычного. Маг разговаривал о чём-то с тётей, она выглядела обеспокоенно. Минерва поймала взгляд Феликса и, на секунду оторвавшись от беседы с директором, улыбнулась. Старик тоже взглянул на него и с улыбкой подмигнул, после чего продолжил разговор со своим заместителем. Адам Торнтон чувствовал себя замечательно на новом месте. Внезапное появление еды его тоже удивило, но не настолько, чтобы своё удивление ярко показывать. Ему, по счастливой случайности повезло быть на левом краю стола, совсем рядом с юной мисс Тайфер и темнокожей мисс Синистрой, с которыми маг уже успел познакомиться. По правую руку от него насыщался нелюдимый субъект во всём чёрном, который тихонько переговаривался с профессором Флитвиком и, помимо формального приветствия, не имел никакого желания общаться с Торнтоном. Впрочем, это нежелание было взаимным. Девушки охотно шли на контакт, слушали истории из его путешествий, смеялись и рассказывали что-то о себе. Так он, например, узнал, что Жизель просто обожает танцы и будет руководить хогвартским танцевальным кружком, если наберётся достаточно желающих. Через некоторое время праздничный ужин подошел к концу. Студенты и преподаватели потихоньку разошлись по замку, оставив в Большом зале только старшекурсников и нескольких профессоров. Некоторых студентов завхозу пришлось ловить у дверей и возвращать в зал, чтобы они по привычке не пошли в факультетскую спальню. Теперь же, когда все остальные, включая директора, ушли, миссис МакГонагалл взяла слово. — Приветствую всех ещё раз. Как и говорил директор Дамблдор, после ужина я расскажу вам об общежитиях, поэтому попрошу слушать меня внимательно, а не обсуждать каникулы с подругами, мисс Уайт! Так вот, в школе появились три новых общежития. В Южной башне, в башне Гриффиндора и в башне Райвенкло. Находятся они практически под факультетскими спальнями, посему найти туда дорогу вам труда не составит. Помимо общежитий там же есть несколько общих залов, где вы можете провести своё свободное время. Общежития не заперты на пароль, вместо этого отдельно закрывается каждая дверь, поэтому настоятельно рекомендую не оставлять вещи вне своей комнаты. Комнаты распределены по двое, поэтому, отнеситесь к выбору своего соседа серьёзно, с этим человеком вам придётся жить до самого выпуска. Профессор Флитвик, профессор Вектор и мистер Филч проводят вас до новых общежитий. Как только вы выберете комнату, чтобы закрепить её за собой, назовите номер и ваши имена своим сопровождающим. Так же, прежде, чем вы броситесь занимать комнаты, хочу напомнить вам, что на доске объявлений уже присутствуют некоторые документы, которые вам бы следовало изучить. Ещё раз, желаю вам успешного учебного года и спокойной ночи. — Профессор МакГонагалл! — окликнул женщину кто-то из шестикурсников, — а как же наши вещи? — Эльфы доставят их к вам, как только ваши имена и номер комнаты будут записаны на специальном пергаменте, — ответила она и, развернувшись, поспешила скрыться за неприметной чёрной дверью недалеко от преподавательского стола. Слово взял профессор Флитвик. Полугоблин предложил ученикам переместиться к доске объявлений и заранее решить, в каком из трёх общежитий они хотят поселиться. Толпа старшекурсников выбралась из Большого зала и собралась у огромного стенда с объявлениями. Феликс старался не отставать от своих новых знакомых и поэтому пробрался туда одним из первых. На доске висело несколько крупных листов бумаги. С левой стороны висели изменения в школьном уставе, которые не интересовали практически никого, рядом с ними устроились поправки в проведении школьных соревнований по квиддичу. Они-то и вызвали больше всего противоречий. Одни возмущались, другие, наоборот, сияли от радости и твердили, что давно пора было сделать всё по-человечески. На другом краю доски объявлений висел список предметов и легенда к этому списку, чтобы можно было разобраться, что к чему. Больше всего студентов порадовали новые предметы, тут уж никто не бухтел. Некоторые пришли в настоящий восторг, увидев «боевые заклинания и основы магического боя». А уж при виде предмета, с названием «проклятия», глаза загорелись у почти всех бывших слизеринцев. И тут же потухли, когда те прочитали требования к нему же. Дождавшись, пока студенты вдоволь насмотрятся на доску объявлений, профессор Флитвик разбил учеников на три группы, которые отправились по общежитиям, следуя каждый за своим провожатым. Феликс попал в группу, которую вёл завхоз. Старик всю дорогу ворчал что-то невразумительное себе под нос, пока Феликс рассказывал Дуэйну и Оскару, а также всем желающим, о новых комнатах. Филч довёл их до коридора, остановился у дверей, сухо проинформировал, что комнаты мальчиков в левом коридоре, девочек в правом и отправил заселяться, напомнив, что после выбора комнаты ученики должны сообщить ему имена проживающих и номер комнаты, в которую они решили заселиться. К удивлению Феликса, Оскар не пожелал жить в одной комнате с Дуэйном, а предпочёл своего бывшего сокурсника, имя которого юный волшебник не расслышал. Через несколько минут все комнаты были разобраны, а Дуэйн, который, видимо, рассчитывал на соседство бывшего равенкловца, остался стоять в полной растерянности посреди коридора. Именно так у Феликса появился сосед.

***

В директорском кабинете стояла гробовая тишина, которую не решались нарушить даже портреты, чтобы не прервать кропотливую работу волшебника. Многие бывшие директора с живейшим интересом наблюдали за происходящим, поскольку сами, увы, никогда не участвовали в сотворении столь тонких артефактов. Даже феникс куда-то пропал, дабы не мешать хозяину в такой ответственный момент. Сам же Альбус тоже позаботился о том, чтобы его ничто не отвлекало и приказал горгулье стоять намертво и не пускать никого. Широкий деревянный стол, который летом использовался директором для совещания с профессорами, сейчас был загромождён свитками с пергаментом, колбочками с непонятными зельями, парой толстенных фолиантов и набором для резьбы по дереву. Альбус, периодически посматривая на столешницу через свои очки-полумесяцы, вырезал третий рунный круг внутри октограммы, так же вырезанной прямо на деревянной столешнице, благо та состояла из одного монолитного куска древесины. Не все символы, которые вырезал директор, были понятны портретам. Многие до сегодняшнего дня никогда не сталкивались ни с чем подобным, и это вызывало ещё большее внимание к работе Дамблдора. Наконец-то, последний символ был вырезан, зловещего вида октограмма на миг загорелась якро-красным светом и почернела. Старец взял несколько флакончиков с зельями и в определённом порядке капнул по несколько капель на каждый конец октограммы. Альбус взглянул на часы, время ещё было. В центр он поместил замысловатого вида сосуд, грубо вырезанный из горного хрусталя c хрустальной же крышкой. Маг влил внутрь два зелья, одно ярко-синее, почти лазурное, другое прозрачное. — Commito! — прошептал он и дотронулся до сосуда кончиком палочки. Руны вспыхнули, зелья испарились и хрусталь приобрёл небесно-голубой цвет, а сам камень стал словно отполированным, и на его поверхности можно было углядеть всполохи синего пламени, скрывающегося где-то внутри. Маг выждал несколько секунд, дождался, пока секундная стрелка часов обежит циферблат трижды, и только после этого начал водить палочкой по кругу и шептать длинное заклинание на латыни. Руны запылали фиолетовым огнём, воздух вокруг стола задрожал, а Альбус всё вёл палочкой и читал заклинание с закрытыми глазами. На четвертом круге палочка мага вывела замысловатую фигуру в воздухе, а кончик опустился на крышку хрустального сосуда. — Metempsychis! Этим словом Альбус закончил длинное заклинание. Он занёс палочку снова и опустил её четыре раза, ровно по разу на каждый край крышки сосуда. — Spiritus comprehendo… spiritus incarcerates… spiritus celare… spiritus catenatus! Едва последнее слово прозвучало в рабочем кабинете, руны вновь вспыхнули фиолетовым пламенем, да так ярко, что залили своим светом помещение. Миг, и всё погасло, оставив на столе перед магом хрустальный фиал небесно-голубого цвета, покрытый вязью замысловатых рун и символов, от которых исходил едва заметный дымок. Старик шумно выдохнул и устало откинулся на спинку кресла. В ослабевшую руку мага влетел стакан с водой, который он тут же и осушил одним огромным глотком. — Какое… энергоёмкое волшебство, — задумчиво пробормотал Файверли Андерклифф, — давненько я такого не видел. — Удивительно! Никогда не встречал ничего подобного, — произнёс худощавый старик с другого портрета, — разрешите поинтересоваться, директор Дамблдор, что это за артефакт? — Я, кажется, догадываюсь, что за артефакт смастерил наш коллега… у нашей семьи были, так скажем, некие аналоги этой… штуки, — произнёс Финеас Найджелус Блэк. — Вы правильно догадываетесь, Финеас, — устало проговорил Дамблдор, — это ловец душ. — Вы хотели сказать пыточная, дорогой директор? — с усмешкой сказал Блэк. — Нет, именно ловец. Он сделан так, чтобы пленного духа нельзя было вырвать ничем, если не знать специального заклинания и не предназначен для мучений. Пыточная души была вашим фамильным секретом, если я не ошибаюсь. — Именно. Одним из утерянных секретов, — с каменным лицом отозвался Финеас. — Ничего удивительного! Такие знания надо уничтожать в зародыше, — высказал своё мнение Диппет. — Это не важно. Секретов семьи Блэк я не крал, у меня свой принцип, пусть и немного схожий с тем, о чём вы думаете, коллега, — поставил точку в разговоре Альбус. Старик взмахнул рукой, на столе воцарился порядок. Пустые колбы построились в аккуратный рядок, пергаменты и книги сложились плотной стопочкой, а набор для резьбы по дереву упаковал сам себя. Дамблдор взял в руки тяжелый хрустальный сосуд, взвесил его в руке и поднялся из-за стола. — Пришло время заполнить пустоту в этой камере, — с этими словами директор шагнул в камин, перемещаясь в поместье семьи Блэк, где его уже ждал Арктурус… *** Понравился фанфик? Не ленись оставить отзыв! Не понравился фанфик? Не стесняйся - выскажи автору всё, что думаешь!