Любовники

К вечеру Ира так и не попала в больницу. К концу рабочего дня позвонил на мобильный сын: − Мам, там такое… − озадаченно и, ей показалось, как-то испуганно проговорил. − Саш, ты чего? – насторожилась Ира. – Что случилось? − Я не знал, мам… − жалобно донеслось, − я бы честно не стал смотреть… В итоге, напугавшись, Ира рванула домой и с порога кинулась к сыну. Обняла, а тот просто достал из стола камеру и протянул матери. Заиграла запись, показалось знакомое лицо за столом, началась речь, дошло до слов: − …а сейчас вы своими глазами увидите реальную картину происходящего. И действо переместилось в допросную, Воронов размахнулся дубинкой, голова задержанного дернулась, кровь брызнула на стену. − И это далеко не всё. Патрульные пинком закинули пьяницу в обезьянник, знакомый участковый поднялся на этаж, открыл дверь квартиры и пообещал лицам нерусской национальности депортировать, если не заплатят, опера, пытаясь взять преступника, толкнули того машиной, из которой следом выскочили сами, а за ними и их Карпов. − Господи… − пробормотала Ира, отключив запись. – Неужели… это и было для тебя так важно? Она опустилась на стул возле сына и устало закрыла глаза. Они итак сейчас всем отделом еле держались, не хватало, чтобы куда-то попал подобный разоблачительный материал. Тогда бы и просто пошли ко дну, и она, как начальник, в первую очередь. В мыслях крутилось, за что он с ней так, что ему не хватало, зачем же раскрывать то, что и остальным известно. Ответа она не находила. − Мам… то, что там… записано, это всё реально так? Такое… такое и у вас происходит? А как же ты тогда..? Ира открыла глаза и заботливо посмотрела на ни на шутку обеспокоенного сына, досталось жестоких откровений бедняжке. И скольким бы досталось вот так, попади это куда-то дальше… − Всё не совсем так, Саш… то есть... не всё так однозначно, в общем, я бы сказала… После недолгой беседы, она поцеловала сына в лоб и поднялась. Камера встретила молоток и, окончательно выйдя из строя, улетела в мусоропровод, как и остатки чувств к её хозяину, как и остатки вины, которую она всё время питала. Ей вдруг отчётливо стало ясно, почему же в тот самый вечер она ответила – просто отношения изживали сами себя, а она по привычке за них цеплялась и оберегала. * * * В пространстве разливалась тишина и лишь иногда раздавался негромкий звук, напоминающий перелистывание страниц. В голове царила пустота и донимало привычное чувство, похожее на утомление, горло пересохло. Тяжёлые глаза соизволили подчиниться и открылись, и первым, что Паша увидел – зелёные стены, затем уже стол, бумаги на нём и человека, занятого ими. − Очухался? – оторвавшись, поинтересовался начальник. Паша с немым вопросом на лице уставился на Стаса. − Наши тебя вместе с девкой взяли, говорят, был никакой, − невозмутимо ответил тот. – Не в обезьянник же тебя было сажать... Последовало Пашино скромное «м-м», он присел на диване, посмотрел на себя, поправил светлый свитер, опомнился и принялся разглаживать шевелюру. − А я смотрю, Ткачёв, ты без работы жить не можешь, получил отсыпной после дежурства и под вечер умудрился вызвать наших и надраться. − Ну… я идиот, мне можно, − не стал оправдываться Паша. − Ты не идиот, ты смышленый балбес и нагло пользуешься моим хорошим отношением. Только не рассчитывай, что глядя на твою кислую рожу, я вдруг сжалюсь и на сегодня тебя отпущу. Сам виноват, надеюсь, понимаешь. Их дружелюбную беседу нарушил Мелешин, торопливо постучав. − Стас, я не знаю, как с ней разговаривать! Она мне такие вещи говорит… Что, Паша её взял и не трещит сам с ней? – обиженно заметил, посмотрев на коллегу. Карпов, изогнув бровь, задал немой вопрос Ткачёву. − Усёк, товарищ начальник, решим вопрос. Идём, Витёк. Опера дружно вышли и зашли в допросную. Новая знакомая улыбнулась Паше. − Ой, котик, а что это, твой скромный друг застеснялся, тебя привёл? − Зай, не беси, а? Я после вчерашнего страшно злой. Давай, говори уже, где пакет взяла и разбежались. Девушка лишь вздохнула. Павел, нахмурившись, демонстративно снял с руки часы, повернулся, передал их Виктору и подмигнул. − Э-э, Паш, ты полегче, − с деланным волнением заговорил тот, − после твоих прошлых «пару раз» мужика еле откачали. − Насрать, скинем тело если что, не в первый раз. Размял пальцы так, что те захрустели и замахнулся. Девушка испуганно подскочила с места. − Э-э, да ты чё, больной?! А с виду такой ничего показался! − Так это он только с виду красавец, а так и удушить может, – деловито заметил Витя, наблюдая, как грозно настроенный Паша подгонял жертву к стенке. − Внешность она обманчива, у меня, например, рожи нет, а душа… − Сто-ой, я скажу! Девушка зажмурилась, опасаясь, что кулак по ней заедет, но тот лишь коснулся стенки. Задержанная осторожно раскрыла веки и заглянула в тёмную бездну Пашиных глаз. Сглотнула. − Это Рустам. Он сказал, работай спокойно, с ментами схвачено. Паша повернулся к Витьку и посмотрел вопросительно, тот сперва нахмурился, что-то припоминая, потом покачал головой, отрицая, что такого знает. Паша достал из кармана мобильный и протянул девушке: − Набирай своего Рустама. Что говорить в курсе или тебе подсказать?.. * * * Она опоздала, с утра ещё раз убеждала сына, что не всё так плохо и даже улыбалась, вспоминая забавные случаи с работы. Удивилась, что отучилась во всём происходящем что-либо отмечать и пока говорила, её воображение не раз рисовало перед внутренним взором одни знакомые притягательные глаза, хитрую улыбку и тёмный шёлк волос, в который её пальцам так нравилось зарываться. Её сознание, воображение, разум, сошлись во мнение, что во всем происходящем это и стало самым светлым. Каждый украденный у времени момент, когда за дверью её кабинета тонула реальность, каждый раз, когда ей хватало лишь заглянуть в глаза, а их губы соприкасались. Они оказались у дежурной части, неосознанно одновременно повернули головы, и их глаза на мгновение встретились. Секунда не замерла, и за ней кинулась вдогонку другая. − Здравствуйте, Ирина Сергеевна, − кивнул на ходу Павел и поспешил с Виктором на улицу. Ире хватило и одного взгляда, чтобы отметить его помятый вид и понять, что он хорошенько накануне выпил. Предположения её не обманули – ему дальше дорога только в пропасть. − Ключ? – поинтересовался дежурный. Она замерла, глядя в пустоту коридора. Вспомнила, как покидала свой кабинет, а Паша не раз где-то стоял рядом: то у лестницы, то у стены − и, старательно пряча улыбку, прощался. Он её ещё тогда ждал… чувствовал сердцем, и ещё тогда понимал то, в чём признался… − Ирина Сергеевна? − Ну уж нет! Ирина развернулась и направилась к выходу. Через полчаса решительно дернула дверь в палату. − Русакова, по-моему, нам пора поговорить…