Оставь мне рассвет

На улице практически стемнело и теперь, слегка заснеженный асфальт отражает праздничные огоньки гирлянд. Ты сидишь на диване, подогнув ноги, и вдыхаешь притягательный аромат горячего шоколада. Задумавшись, поднимаешь глаза на звук хлопнувшей двери. - Извини, - Пьеро строит смешную гримасу и, на секунду, вновь заглядывает в комнату, из которой только что вышел, - не проснулась, - облегченно вздыхает он. - Она крепко спит, - улыбаешься мужчине, делая несколько глотков. Теплая тягучая жидкость щекочет горло, и ты блаженно прикрываешь веки. Хорошо! Пьеро садится рядом, протягивает руку к твоему лицу и большим пальцем проводит по нижней губе. - Испачкалась, - невинно отвечает он на твой вопросительный взгляд и облизывает палец. – Вкусно. - У меня билеты на послезавтра. У нас еще есть время познакомить Нику с твоей семьей, - смотря на него, говоришь ты. Мужчина кивает. - Как скажешь. Завтра, так завтра. Вы смотрите друг на друга несколько минут. Кажется, даже не мигая. Ты внимательно разглядываешь каждую частичку его лица: большие глаза, небритый подбородок, длинный нос, полные губы. Он же смотрит в твою душу. Кто знает, что он пытается там рассмотреть. Может быть, ответы на вопросы, отчего ты смогла влюбить его в себя вот так навсегда. - Чем ты занималась все эти годы? – Пьеро подсовывается ближе, ложится, опираясь головой об мягкий подлокотник, и протягивает ноги за твоей спиной. Между его телом и спинкой дивана остается приличный отрезок свободного места. – Я не кусаюсь…ты же знаешь, - он улыбается, перехватывая твой взгляд. Конечно, знаешь. Поэтому, отставив чашку в сторону, ложишься рядом с мужчиной, устраивая голову на его плече, а руку на груди. Слышишь размерное биение его сердца. Так прекрасно. - Работала, - наконец, отвечаешь ты, - смогла найти себя в той же профессии, что и в Италии. - Ты продала квартиру и выехала в неизвестном направлении. - Наверное, ты не знал, но в моей стране есть такие глубинки, в которых можно жить и тебя никогда не найдут, - вспоминаешь родительский уютный домик, в котором нашла спокойствие на три года. - Теперь знаю, - он вдыхает запах твоих волос, сжимает плечо и приятное тепло разливается по всему телу. – Почему Вероника-Элеонора? - Вероника – от меня. Просто очень нравится это имя. Элеонора – от тебя, в честь твоей мамы, - отвечаешь, не задумавшись. Пьеро молчит. Слышишь, как он спокойно дышит, а приподняв голову, замечаешь его улыбку. - Что? – пытаясь разгадать его веселие, переспрашиваешь ты. - Мы такие дураки, знаешь ли, - Пьеро пересекается с тобой взглядом, - потратили пять лет впустую, понимаешь? Инья, кстати, женился на Виктории три года назад. У них будет дочка, по крайней мере, Иньяцио в этом уверен на двести процентов. - Эм…на двести? – переворачиваясь на живот и опираясь об мужскую грудь, уточняешь ты. - В первый раз, он был уверен, что родится девочка на все сто – родился Лука, кстати, мой крестник, поэтому, на этот раз он решил свою уверенность удвоить. А вдруг, ибо еще одну мальчишескую копию Боскетто Вики просто не вынесет, - Пьеро заливисто хохочет, запрокидывая голову на подлокотник. Его смех разносится по всей гостиной и тебе становится еще более тепло и спокойно. К тебе возвращается то тепло и спокойствие, которые ты отняла у себя сама пять лет назад. - Пьеро, разбудишь Нику, - когда он расходится ну уж совсем, толкаешь мужчину в бок, хотя и смеешься вместе с ним. - Да-да, прости, - Бароне все еще хохочет, вытирая повисшие на длинных ресницах слезы. – Он был даже в родильном зале, вместе с Вики, и надо отдать ему должное, в обморок Боскетто грохнулся уже после. Ну, или, как он любит утверждать – уснул стоя. Твой живот уже довольно большой и это не вызывает опасения – уже три дня идет девятый месяц беременности. На улице цветет лето и разогретый солнцем воздух приятно оседает на коже. - Лида, солнце в зените, может все-таки в дом? – бабушка заботливо кладет руку тебе на плечо, привлекая внимание. - Совсем не душно, еще чувствуется запах дождя, - улыбаешься ты, щурясь от солнечных лучей. Здесь тихо и уютно. Цивилизация уже давно коснулась этого небольшого поселка, но все равно воздух здесь чист, зеленых деревьев много, а запах после дождя…этот аромат так приятно щекочет ноздри. - Соседский парнишка вчера пригнал машину с автосервиса, так что можешь не волноваться, как только почувствуешь боль или что-то неладное, через десять минут будем в больнице, - бабушка садится напротив, она твоя самая близкая поддержка здесь. - Конечно, бабуль, как только, так сразу, только до родов еще больше трех недель. Задумчиво вглядываешься в сторону полосы дороги, которая ведет в ближайший город, теребя пальцами цепочку на шеи. - Еще не сняла? – бабушка кивком указывает на католическое распятие. - Это подарок, - тоска проскальзывает в твоем голосе. - От отца ребенка? - Да. Через неделю скорая заберет тебя в больницу с преждевременными родами. И, прежде чем на сутки забыться в боли, рожая вашего ребенка, ты взяла слово с бабушки и мамы, что если с тобой что-нибудь случится, они сообщат о ребенке по адресу, выведенному на листе от блокнота твоей дрожащей рукой. - Это девочка, - первое, что слышишь ты, придя в себя и сфокусировав взгляд на сидящей около кровати матери. – Она в яслях. Я скажу медсестре, чтобы малышку принесли. Через десять минут мама входит в палату, бережно прижимая сопящий комок. Присев на койку, она передает тебе твое сокровище. Розовые щечки, маленький носик и губы, черные волосики, совсем крохотные пальчики, наверняка, у нее карие глаза. Непроизвольно, наворачиваются слезы. - Помню, как громко она плакала. - Да, - соглашается мама, поправляя одеяльце, в которое укутана девочка, - врач так же сказал, что малышка голосиста. Его ведь зовут Пьеро? – неожиданно спрашивает мама. – Ты просто звала какого-то Пьеро, - тут же добавляет она. - Пьеро, кто-то звонит в дверь…Пьеро. Открыв глаза, видишь перед собой проснувшуюся Нику, которая касается плеча Пьеро, пытаясь разбудить. Вчера, похоже, вы так и уснули на диване. Где-то на заднем плане раздается трель дверного звонка. Приподнимаешься и замечаешься, что Бароне так же проснулся. - Да, малышка, уже слышу. Мужчина отстраняется от тебя и поднимается с дивана, потирая глаза. Мимолетно, бросаешь взгляд на часы – почти десять утра. - Ты кого-то ждешь? – садишься, усаживая Нику на колени. - Может быть, родители или Франц, - пожимает плечами он, уходя открывать. - Мам, - твое внимание привлекает дочь, - а мне и сегодня можно называть Пьеро папой? Удивленно округляешь глаза. - Что? – не веришь собственному слуху. – Почему…почему ты решила, спросить меня о таком? - Ну…просто ты сказала, что папа – это твой мне подарок, - девочка опускает взгляд, теребя свой рукав, - а завтра мы уедем. А Пьеро останется здесь. И Рождество скоро закончится, и больше не будет подарка. С каждым сказанным словом дочери, тебе все труднее дышать, а по щекам катятся въедливые слезы. Вот почему она так спокойно, по сути, отреагировала на появление отца. Она просто подумала, что ты пошутила, сделала ей такой подарок. У тебя ребенок-фантазер. - Нет, Ника, - заставляешь девочку посмотреть на тебя, - нет, детка, Пьеро – твой папа. Понимаешь? Настоящий папа. Как у твоих подруг, с которыми ты ходишь на уроки музыки. Понимаешь? Карие глаза Вероники становятся еще более огромными. Детский разум пытается принять сказанную тобой правду. - То есть, после Рождества, он не уйдет? – переспрашивает она. У тебя хватает сил лишь отрицательно покачать головой. - И он отведет меня в музыкальную школу? - Да. Выскользнув с твоих объятий, Ника несется к мужчине, который скрылся на веранде. Следуешь за ней. - Папа…папа, представляешь, ты настоящий, - чуть ли не крича, она спешит к Пьеро, а мужчина только успевает повернуться и подхватить малышку на руки, как она тут же крепко обнимает его за шею, расцеловывая в обе щеки. – Ты не только на Рождество. Ты мой настоящий папа, мне мама сказала. А тебе мама говорила? И она пообещала, что ты отведешь меня в музыкальную школу. Представляешь, ты навсегда. Не только на Рождество, а навсегда, - в который раз повторяет она, положив головку ему на плечо. - Доброе утро, синьор Гаэтано, синьора Элеонора, - смутившись, здороваешься ты, увидев, как родители Пьеро чуть ли не с раскрытыми ртами наблюдают за развернувшейся перед ними картиной. Пьеро подмигивает тебе, хотя еще до конца и не понимает, что только что произошло, успокаивающе гладит ребенка по спинке и оборачивается к родителям. - Мам, пап, проходите, будем завтракать. Ну и знакомиться по-новому.

***

- Она подумала, что я подарок на Рождество, - хмыкает Пьеро, отпивая из бокала вина. Иньяцио почти кривится. - Ей четыре года и она любит твое творчество своей детской любовью. Считаю, что это самая милая и незначительная ее выдумка. У тебя родилась дочь, празднуем, - Инья хлопает друга по плечу, допивает свое безалкогольное пиво и направляется к беременной жене. Так случилось, что твоя Катерина родилась на пятый день после Рождества. И, так как синьора Элеонора взяла с тебя обещание, что пока ты никуда не поедешь и позволишь познакомиться с внучкой ближе, ты согласилась составить пару Пьеро на этом празднике. Вчера вечером, тебя лично пригласила и Кати, хотя в ее голосе ты уловила обиду за все. Вечеринка в честь именинницы проходила в одном из ресторанов, заказанном на весь вечер и половину ночи. Время недавно перевалило за полночь и в ресторане осталось человек десять. Родители забрали детей и уехали еще в начале одиннадцатого. Ваша компания собралась за довольно просторным круглым столом. Мягкие диваны позволили расслабиться, а кому-то даже подремать. - Так, Инья, еще полчаса, и закругляемся, - Виктория зарывается пальцами в пышную шевелюру мужа. Ты сидишь возле Пьеро. Напротив Франц с именинницей, пара близких друзей Катерины, Инья и Виктория, Джанлука со своей новой спутницей. - Игра проще простого, - немного заплетающимся языком вещает Джан, который вроде и пил меньше всех, но опьянел чуть ли не первым, - у меня есть полный список спиртных напитков и коктейлей, которые подаются в этом заведении, - он поднимает правую руку и показывает темно-коричневую книжку, толщиной страниц пятнадцать… - Джанлу, тебе точно хватит, - перебивает его Пьеро, но молодой мужчина шикает. - Тихо, это в честь именинницы. И игра классная, я только что придумал, - отмахивается Джинобле. Пьеро закатывает глаза. - Так вот, - продолжает он, - каждый вид напитка имеет свой номер. Мы разбиваемся на пары, называем номер, от одного до пятидесяти. И на пару со своим коллегой выпиваем, что выбрали. Или выполняем желание. - Серьезно, Джанлу? – Франц улыбается. – Так все выпьют, игра закончится, но пьяных будет еще больше, а желаний меньше. - Ооо, дорогой друг, - тянет Джан, - я тут, пока вы обсуждали что-то там, глянул на название и состав некоторых напитков. Поверь, ты скорее станцуешь стриптиз, чем выпьешь такую дрянь, - его губы растягиваются в довольной улыбке. - И так, поскольку Вики, тебе нельзя, будешь рефери, твой благоверный крепкий малый – будет отдуваться за обоих. Джанлука протягивает девушке меню коктейлей и Виктория, помедлив, таки его берет. - Бросьте, ребят, что вам от этого будет, - махает рукой Джанлу. Странно, где-то ты это уже слышала. Первый раз ничего особенного не происходит. Пять образовавшихся пар называют номера, выпадает вполне известный коктейль или спиртной напиток и только Эльза, коллега Кати по работе, отказывается пить какую-то красно-мутную жидкость с неизвестным ей названием, поэтому, несчастной девушке приходится на коленях признаться обслуживающему их официанту в симпатии. - Чего кому не хватает, - фыркает она в сторону загадавшего такое желание Джинобле. Вам с Пьеро в первый раз попадает обыкновенное красное вино, второй раз коньяк, который ты пить отказываешься, и Бароне куда-то незаметно девает твою долю. Решено, что третий круг будет последним. Здесь уже больше игроков соглашаются на выполнение желаний, ибо уйти на двух ногах – приоритет. В этот раз вы оказываетесь последней парой. - Семь, - не думая, говорит Пьеро, - хорошее число, - подмигивает тебе сицилиец. - Тааак, - Вики деловито листает книжку и улыбается, - текила. Ну что же, ребята, покажите нам, как надо пить текилу. Косишься на рядом сидящего мужчину. - Легко, - всплескивает руками тот, - официант, две рюмки текилы, лайм и солонку. Когда все принесено, Пьеро поворачивается к тебе всем корпусом и касается ладонью плеча. - Позволишь? Ты слегка стягиваешь рукав платья. Пьеро макает палец в рюмку и оставляет влажную дорожку пахнущей жидкости, затем просыпает немного соли. Последний штрих – он подносит дольку лайма, заставляя обхватить его губами. - Что-то не так? – шепотом спрашивает он, заметив неуверенность в твоих глазах. - Нет, просто… - Все будет хорошо, il mio alba, рассвет уже за мной. Пьеро опрокидывает рюмку, кладет руку тебе на бедро и касается губами плеча. Собирает соленые песчинки, ведет языком по шеи, подбородку, пока его уста не накрывают твои. Ты даже не замечаешь, куда девается долька лайма. Лишь отойдя от эйфории поцелуя, видишь его черные глаза, улыбку, ощущаешь руку, сжимающую бедро. - Я бы хотел продолжить где-нибудь в другом месте...