Оставь мне рассвет

Не страдайте, что я вас не люблю. Тот, кого я люблю, страдает еще больше…

Когда его руки накрывают твои бедра, ты все еще думаешь, что он шутит. Издевается, хочет проучить, отомстить понарошку – придумываешь все, что угодно, но никак не хочешь верить, что этот мужчина возьмет силой. И только когда Пьеро поднимает подол платья и вдавливает твое тело в твердую гладь стенки – наступает паника. Упираешься ладонями в его грудь, прикладываешь всю силу, сумевшую в себе найти, и толкаешь – сицилиец не отступает даже на полшага. Он накидывается на твою шею, терзает нежную кожу, оставляя красные отметины, не убирая одну руку с бедра, второй мужчина пытается найти молнию – благо, она на спине, ты сильнее упираешься в стену, хотя и понимаешь, что Бароне ничего не стоит просто разорвать платье по швам. - Очнись, Пьеро, прошу, приди в себя, - когда его губы перебираются на твои щеки, оставляя после себя влажные дорожки, ты пытаешься воззвать к его здравому смыслу с помощью мольбы. Правда, толку от этого немного. Слышишь, как трещат нитки на новом наряде – Пьеро надоело искать молнию. Он задирает юбку платья практически тебе под грудь и впивается жадным поцелуем, беря от тебя все ему надлежащее. Когда понимаешь, что не сможешь остановить предначертанного, даешь волю слезам. Сдавленные рыдания вырываются из груди, когда сицилиец на миг оставляет твои губы в покое и отстраняется, чтобы расстегнуть ремень брюк. Звон пряжки осколками бушующего сердца раздается в ушах и, приложив последние усилия, отталкиваешь на секунду расслабившегося мужчину и мчишься к двери. То, что он закрыл ее за собой на ключ ты, увы, забываешь. Несколько раз дергаешь неподдающуюся ручку и только сейчас понимаешь, насколько глупо прощиталась. Окончательно впасть в отчаяние заставляет звук роняющегося на пол заветного ключика, который подбирает стоящий за спиной Бароне. - Не подходи, - выставляя руки вперед, словно барьер, чуть ли не кричишь ты, но мужчина все равно медленно приближается к тебе. К счастью, он замирает. Будто придя в себя, Пьеро смотрит в твои до смерти перепуганные глаза и облизывает губы. - Я…Господи, что я делаю? - проводя ладонью по лицу, задается он вопросом. Повисает тишина. Кажется, вы оба вздрагиваете, когда в дверь начинают барабанить. Ты быстро поправляешь платье и волосы, наугад вытираешь наверняка потекшую туш и прижимаешь к припухшим губам тыльную сторону ладони. - Пьеро, немедленно открой. Я знаю, что ты там, - облегченно вздыхаешь, слыша по ту сторону деревянной преграды знакомый голос. - Избегать меня, на самом деле, очень и очень плохая идея, - словно из-под земли, перед тобой появляется широко улыбающийся Иньяцио. Он держит в руках несколько тюльпанов и, не дожидаясь приглашения, плюхается на свободное кресло напротив тебя. - Привет, - усмехаешься в ответ этому ходящему фейерверку и принимаешь протянутые цветы. - Не ожидал, что ты позвонишь, - молодой мужчина откидывается на спинку стула, изучает твое лицо и вмиг становится более серьезным. - Да, - смущаешься, - я бы хотела поговорить, - запинаясь, пытаешься правильно построить свой дальнейший монолог. – Хотела бы поговорить о Пьеро. Иньяцио удивленно сводит брови на переносице и подается вперед. - Извини, я что-то не понял. Ты хочешь поговорить о Пьеро? Так? – переспрашивает он. Утвердительно киваешь в ответ. - Понимаешь, - начинаешь растерянно, - мы познакомились чуть меньше года назад в одному клубе и…и мне кажется, что-то пошло не так. Он…он, кажется, симпатизирует…и…я не знаю, что мне делать, - вздыхаешь, понимая, что толком ни одного слова не связала. - Ты уверенна, что мы говорит об одном и том же Пьеро? Недовольно сопишь. - Да - да, Иньяцио, я имею ввиду Пьеро Бароне, твоего лучшего друга и коллегу по группе «Il Volo». - Значит, - делает вывод молодой мужчина, - это к тебе, он в последнее время несся сломя голову. Опускаешь глаза, давая положительный ответ без слов. - А от меня, ты собственно, что хочешь услышать? – непонимающе задается вопросом Иньяцио. - Я сбежала от него, - тихо говоришь ты. - Нууу…это вряд ли, - не видя во всем вышесказанном ничего печального, весело заключает Боскетто, - от нас, сицилийцев, не так уж легко скрыться. - Я серьезно, - сердито обрываешь собеседника, от досады чуть ли не тупая ногой. - Я тоже, - как ни в чем не бывало, уверяет певец. – Послушай,- уже более серьезным голосом продолжает он, - мне кажется, вам стоит просто поговорить и все выяснить, в конце концов, не съест же он тебя. - На самом деле, я просто хотела сказать тебе…, - запинаешься, - …что мы с Пьеро знакомы и если ты… - И если я вздумаю названивать тебе, придется встретиться с Пьеро на дуэле? – заканчивает Боскетто твою фразу, берет в руки меню и полностью закрывается от тебя им. - Глупые выводы, - задумываешься, обводя взглядом немноголюдное кафе. Иньяцио так же молчит, будто бы внимательно изучая винную карту. – Вам приходилось делить с Пьеро одну девушку? – не знаешь, почему спрашиваешь такое, но показавшиеся из-за красной грубой обертки меню карие глаза заставляют понять, что тебе удалось попасть в цель хотя бы отчасти. - Нет, - следует короткий ответ, - с Пьеро, за время нашего долгого знакомства, мы никогда не делили девушек. С Джаном…кхм…Джанлукой, - более тихо добавляет он. С Пьеро мы научились во всем, в том числе и в любви искать компромиссы. Это и есть дружба, - Иньяцио бросил на стол карту вин. Мечтательная улыбка украсила его губы и, прикрыв глаза, молодой человек, словно окунулся в слишком личные воспоминания. Вы оба не подаете признаков своего присутствия в гримерке. Лишь буравите друг друга взглядом, пока Иньяцио продолжает периодически барабанить в дверь. - Пьеро, мать твою, я же вынесу эту чертову дверь, - грозится Боскетто и сицилиец вздыхает. - Я не сделал тебе больно? – шепотом спрашивает Бароне, и ты отрицательно качаешь головой, но когда он пытается к тебе приблизиться, инстинктивно, отступаешь назад. - Извини…извини, - Пьеро примирительно поднимает руки вверх, показывая, что ничего дурного не удумал. – Я просто…я не знаю, что на меня нашло. - Дверь…Открой, пожалуйста, дверь, - просишь ты, отступая в сторону так, чтобы мужчина мог добраться до замочной скважины, не касаясь тебя. Он кивает, подходит к двери и поворачивает ключ три раза за часовой стрелкой. Когда замок открыт, в комнату ураганом вносится Иньяцио. Суматошно разглядываясь по сторонам, он подлетает к тебе, хватает за плечи и внимательно всматривается в лицо. Проводит ладонью по щеке и поправляет не заправленные пряди волос. Из-за плеча Боскетто созерцаешь поникшего, абсолютно пассивного Пьеро. Он смотрит в вашу сторону, но словно не замечает. Его глаза пусты, лицо безэмоционально каменное, губы плотно сжаты. - Я вас оставлю, - его слова разрезают тишину, и ты позволяешь ему уйти. - Скоро отпустит, - перехватывая твой взгляд, уверяет Иньяцио и убирает руки с твоих плеч. - Я не понимаю, какого черта она бегает, чего хочет, а самое главное, зачем говорить с тобой обо мне? – Пьеро вопросительно косится на лучшего друга, пока тот беззаботно уплетает вторую порцию лазаньи, смачно облизываясь и периодически заглядывая в телефон. - Возможно, она думает, что ты ее съешь или украдешь, спрятав ото всех глаз, - пожимает плечами Боскетто, осушает на треть наполненный бокал вина и промокает уголки губ салфеткой. – Честно говоря, я бы тоже так подумал, - вполне серьезно говорит он. - Очень смешно, - фыркает сицилиец, но, мысленно, частично соглашается. Он в сотый раз за вечер меряет гостиничный номер в одном из очередных городов Испании, где им предстоит дать несколько небольших концертов, интервью и провести парочку фотосессий. Боль и постоянные раздумья стали закоренелыми спутниками в его ситуации. И эти глупые чувства! Глупыми он стал называть их совсем недавно. Тогда, когда понял, что эта девушка просто не способна оценить его любовь, верность, готовность отдать ей многое. Последний ее побег стал, будто точкой не возврата. Пьеро точно решил для себя, что как только снова сможет увидится с ней – оборвет связи к чертям, только не убежит потихоньку, а расставит все точки и запятые в их диалоге. В данный момент, его ошарашил тот факт, что она встречалась с Иньяцио, и поводом для этого стал он - Пьеро. Конечно, лучший друг не рассказал всех подробностей их разговора, точнее, Боскетто вообще ничего не рассказал, но факт так и остался фактом. - Хочу ее придушить, - бормочет Пьеро, но покашливание Иньи подтверждает то, что мысли вырвались слишком громко. - Я бы на твоем месте успокоился и взвесил все «за» и «против». «Похоже, у тебя есть реальный шанс оказаться на моем месте» - думается Барона, но на этот раз его мысли не приобретают словесной формы. Иньяцио ведет автомобиль по одной из автострад Рима, пока ты, прислонившись лбом к холодному стеклу окна, копаешься в мыслях. Следы, оставленные Пьеро на шее горят, хотя ты уверенна, что это лишь плод разыгравшейся фантазии. Тебе хочется закрыть глаза, но как только веки смыкаются, воспоминания сразу же рисуют лицо Пьеро – такое несчастное, обреченно – обозленное, с каплей безвыходности и усталости. Он просто устал от тебя – делаешь вывод. Устал и больше не придет. Возможно, это и к лучшему. Пора заканчивать эти странные метания. Ты уже решила, что как только пройдет свадьба Кати – покинешь Италию. На этот раз точно и навсегда. С тебя хватит любви, чувств, хватит мучений дорогого человека. -Мы приехали, Лидия, - Иньяцио касается твоего плеча, и ты благодарно оборачиваешься на него. - Спасибо, - улыбаешься, хотя в покрасневших глазах виднеются слезы. Он кивает, открывает дверку и выскальзывает с авто, затем помогает выйти тебе и, взяв под руку, решительно настраивается провести к двери квартиры – ты не противишься. Когда шесть пролетов лестницы минованы, и вы останавливаетесь перед дверью твоей квартиры, встречаешься взглядом с Иньяцио. Он непривычно серьезен, будто тогда, в машине, прочитал твои мысли и знает об окончательном решении. - Я бы хотел, чтобы ты пообещала мне, - молодой человек сглатывает, делает паузу и поднимает глаза к потолку…, - пообещай быть счастливой. Самой счастливой, не смотря ни на что. Будь счастлива, вопреки всем и всему. Чувствуешь, как набегают слезы. Делаешь шаг к нему, касаешься ладонью щеки и, видя, как он скрывает за сомкнутыми веками меланхолию, прижимаешься к его груди. Мужчина обнимает тебя за плечи, оставляет поцелуй на макушке и сильнее сжимает в объятиях. - Знаешь…если бы пришлось, наверное, мы бы не смогли найти с Пьеро компромисса. - И как тебе стукнуло в голову пообещать такое, - Иньяцио бросает на тебя почти недовольный взгляд, накладывая последние штрихи в гриме. - Это же дети, Инь, - невинно хлопаешь ресницами, - да ладно, что тебе стоит? – постукиваешь друга по спине, едва ли удерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос – красно-бело-синий грим клоуна делает его похожим на какого-то сказочного персонажа. - Надеюсь, не на Румпельштильцхена, - услышав твои последние слова, бурчит Иньяцио, натягивает красный парик и в последний раз перед выходом смотрит на себя в зеркало. Организовывая незапланированный праздник для детей перед Пасхой, ты внезапно натыкаешься на, кажется, глупую, но значительную проблему – все клоуны и аниматоры заняты. Правда, оказался свободным Иньяцио. И, зная его веселый нрав, обращаешься к нему за помощью, как к последней инстанции в своей проблеме. Немного схитрив, объясняешь сложившуюся ситуацию, и когда парень уже дает свое согласие – открываешь все карты. Деваться некуда, Иньяцио покорно натягивает костюм клоуна, повторяя свои реплики и готовясь с импровизации. - В этом есть и свои плюсы – песни разучать тебе не надо, - кричишь сквозь смех вдогонку мужчине. Когда праздник заканчивается и все остаются довольными, ты рассыпаешься в благодарности перед мужчиной. - О нет, дорогая, одним «Спасибо» ты точно не отделаешься, - отплевываясь от попавшей в рот краски, уверяет Иньяцио. Согласно киваешь. - С меня ужин. «Comfort» - небольшой ресторанчик на окраине Рима встречает вас теплом, уютом и приятными ароматами традиционной итальянской кухни. Живя в Италии, ты настолько привыкла к национальной еде этой страны, что кажется, будто это лучшее, что могли придумать люди. Красное вино, большие порции пасты, тыквенные ньоки с пармезаном и тирамису в рулете полностью удовлетворяют ваши вкусы и вы, насладившись съеденным, ведете непринужденную беседу. - Он по тебе скучает, - отпивая красную, полусладкую жидкость, Иньяцио перехватывает твой обволакивающий взгляд. Ты молчишь. Просто не знаешь, что ответить. Лишь опускаешь глаза, сжимаешь в руках салфетку и рассматриваешь узоры на милой скатерти. - Порой, я тоже. - И зачем мучаете друг друга? - Потому что я понимаю, что его чувства и метания временны, жду, когда это дойдет до него, - потерянность и неуверенность сжимают твое сердце, но ты все равно стоишь на своих словах. - Это твое право, - вздыхает мужчина. Иньяцио проводит тебя до дома, рассказывает смешные истории из своих гастролей, время от времени меняя голос и интонацию. Ты неотрывно наблюдаешь за его мимикой и жестами, смеешься вместе с ним - представляешь рассказанное и от души хохочешь. Признаешь – тебе давно не было так весело и спокойно. Кажется, целую вечность и еще немного. - И Джану пришлось добрых два часа прятаться в том чулане, пока девушки не устали искать и не ушли, - сквозь смех, заканчивает историю Иньяцио, останавливаясь следом за тобой около твоего дома. - Пришли, - указываешь рукой в сторону окон своей квартиры, одиноко теряющихся в темноте меж осветлений. Инья замолкает и усмехается. - «Сhe prima o poi farò lo sbaglio, di fare il pazzo venir sotto casa, tirare sassi alla finestra accesa, prendere a calci la tua porta chiusa, chiusa…», - едва слышно напевает он, приближается к тебе совсем близко и теплое дыхание охватывает твое лицо. - Иногда, мне хочется жалеть, ведь я не согласился пойти в тот клуб, где вы познакомились с Пьеро, - чувствуешь на губах сладкий поцелуй, с помесью вина, клубники и сметанного крема. Задыхаешься от нахлынувших ощущений, приятного касания и аромата мужчины. Неуверенно, но все же отвечаешь на поцелуй, который, впрочем, длится несколько секунд. - Извини меня, - Иньяцио отстраняется, проводит ладонями по лицу, словно прогоняет наваждение. – Я пойду. Но город опускается очередной рассвет, но твоя голова так и не коснулась подушки. Мысли перескакивают с одной на другую, терзания с каждым часом стают все более тяжелыми и болезненными. Стоит признать, что твое сердце вновь разбито, причем дважды – и в обеих случаях ты виновата сама. Когда в дверь стучат – ты практически не удивлена. Готовясь к разговору и признанию своих чувств, бредешь открывать, точно зная, кто стоит с той стороны. Голова Пьеро опущена, руки спрятаны в карманы, а все тело напряженное. Он, молча, проходит в квартиру, а ты просто следуешь за ним. Мужчина останавливается в кухне, напротив окна и замирает, будто ища поддержки в вечном городе или, может быть, у небес. Ты стоишь за его спиной, рассматриваешь напряженные мышцы, которые, кажется, проступают даже через плотную ткань рубашки. - Я много думал, знаешь, - наконец, он прерывает тишину. – Мне жаль, что мы вот так, нелепо, ворвались в жизни друг друга. Но, еще больше мне жаль, что я не смог донести до тебя всю серьезность своих намерений, - мужчина говорит медленно, размеренно, тщательно подбирает и обдумывает каждое слово, будто, это последний разговор в вашей жизни. – Я сожалею о многом – о том, что не давал тебе покоя, нарушал твой сон, мысли, повседневную жизнь и, думаю, ты будешь со мной солидарна, - сицилиец, кажется, улыбается, - но все же, я благодарен за то, что ты появилась и смогла внести эту неопределенность в мои однообразные дни. Впервые за двадцать два года я испытал такой спектр эмоций – начиная от любви и заканчивая желанием тебя придушить, - вытираешь капельки слез, щедро катящихся по щекам и всхлипывая. Пьеро медленно поворачивается и смотрит в твои глаза, прямо в душу и ты можешь поклясться, что его черные омуты так же блестят от слез. – Светает, - отзывается он, но ты не видишь лучей солнца. – Кхм…я не знаю…не знаю, просят ли прощения за любовь, но ты, все равно прости меня. Я отпускаю тебя…и единственное, о чем я буду просить…в последний раз…отпусти меня. Пьеро подходит к тебе, касается теплой ладонью мокрой щеки и накрывает твои губы своими. Едва ощутимо, невесомо, собирая соленый привкус слез, которые унесет с собой навсегда. - И все же, хоть иногда, но помни меня. А потом он уходит. Оставляет тебя одну в пустой квартире, где через секунду ото всех стен будут отбиваться звуки твоих рыданий. Обхватываешь себя руками, сгибаешься пополам и не помнишь, как смогла пережить этот день. Хотя, теперь пришло окончательно понимание того, что ты его любишь…