Вместе. Навсегда.

- Батик! Братик, вставай! - за все время, которое будущий император провел в окружение своих же сестренок, Мен стал привыкать к тому, что самая младшая из всех детей Тао каждый день будит его утром со своим хоть и ненавязчивым голосом, но нередко выводящим юного Тао из себя. Но сегодня Юи была настойчивее, нежели раньше. Раньше она просто начинала гладить Мена по голове, тихо лежала рядом или просто говорила пару фраз, а когда получала словесный пинок от брата, то успокаивалась и выходила из комнаты. Но сейчас Тао младшая стала трясти бедного уставшего наследника за плечи. Уставший оттого, что вчера он снова проиграл своему отцу, великому воину. Тем самым потратив все свое фурьеку до последней капли. Изредка удавалось Мену нанести довольно-таки ощутимый удар Рену, но все же в конце он остался в проигрыше. Лишь один раз, один раз, Мен одолел своего отца, наставника и Великого Воина. Случилось это на совершеннолетие старшего сына год назад. Тогда, попытав удачу, наследник Тао решил показать все, чему научился за свои восемнадцать лет жизни. И тогда Мен почувствовал впервые такой сладкий вкус победы над самым сильным членом семьи Тао из всех, что были нынче. Рен не поддавался, по крайнем мере в этом был убежден сам Мен. Жанна тогда целый день лечила единственных мужчин семьи от ран и кровотечений, к счастью, обошлось без переломов. Без каких-либо повреждений в этой схватке года и вообще десятилетия обойтись было просто невозможно. Но победил Мен только один раз, но останавливаться на этом не собирался. Поэтому почти каждый день он бросает отцу вызов, на что тот только усмехается и резко вызывает Духа Грома, а дальше уже разгневанные крики, шум разбитых ваз, тарелок и прочей хрупкости, и любимых вещей Жанны. На дворе зима, поэтому так не хочется прощаться с теплой постелью. В голове промелькнул вчерашний день, когда Лан и Юи вовсю готовились к какому-ту празднику. К какому именно, Мен вспомнил только с помощью Юи. - Братик! Сегодня Рождество! Вставай, нужно готовиться, - младшая и вовсе стащила одеяло, из-за этого прохладный воздух дошел до тела наследника, и по коже пробежали мурашки. - Юи! Сколько раз говорить, не буди меня в единственный выходной! - рявкнул Тао и обратно укрылся с головой одеялом. - Но, братик... Пожалуйста.., - Юи грустно посмотрела на старшего брата. Так грустно, печально и разочаровано, что в уголках больших янтарных глаз начали появляться слезы. Даже лежа спиной к сестренке, Мен прямо чувствовал этот искренний и пронзительный взгляд, полный разочарования и грусти. Этот взгляд прямо-таки обжигал кожу спины, будто семилетняя девочка смотрела прямо в душу, сжимая сердце, легкие, все жизненно важные органы своими этими щенячьими глазками. Он уже все двенадцать лет, что живет вместе с этим "ангелом", который просто заставляет не насильно, а именно духовно делать то, что ему нужно. - Черт! Выйди, через десять минут спущусь на кухню. - Ура! Спасибо, братик! - после того, как Мен поднялся с кровати и лениво побрел в сторону ванны, девочка повисла у него на шее и, быстро поцеловав того в щечку, побежала из комнаты. "Жить с девочками так... утомительно... И за что мне все это?" - Сынок, доброе утро, - Жанна, одетая в такой привычный фартук, стояла возле плиты со сковородкой в руках, готовя блинчики. Как ни странно, кухарок и домработниц дома не было, потому что главная женщина в доме говорила, что она, как мать и жена, должна самостоятельно заниматься домом. После этого заявления все стало так по-домашнему. Даже старший сын, наследник Тао, ходил по дому в обычных домашних штанах и свободной футболке. Это так мило смотрелось, когда старший брат со своими сестрами сидели на диване и смотрели очередной мультик, который заставили Мей и Мена смотреть младшие девочки, в совершенно не отличимой ни от кого одежде, вели себя так по-семейному. Жанна готова была расплакаться на месте при виде этой картины, потому что видела перед глазами мечту всей своей жизни. Мен подошел к матери и чмокнул ее в щечку, и, конечно, не обошлось без легкого румянца. Раньше Жанна сама подходила к сыночку и сама целовала его по утрам, да и всегда. Но Тао было уже девятнадцать лет, он понимал, что скоро покинет этот теплый и уютный дом и будет жить отдельно от мамы, папы, сестренок, будет жить со своей собственной семьей. Поэтому нельзя было тратить ни минуты, а благодарить каждого члена семьи за то, что всегда рядом, хоть и временно. - Мам, папа не разрешает нам блинчики, - пробормотал Мен и сел за широкий стол, за которым уже сидели Мей, Лан и Юи. - Папы нет дома, поэтому можно. И еще сегодня ведь праздник, - нежно улыбнулась мать четверых детей и положила на стол тарелку, полную аппетитных блинчиков. В голове начало вспоминаться далекое время, свое пятилетие, когда мама впервые приготовила блинчики на день рождение Мена. Ностальгия. - Мей, подай салфетки, - как можно вежливее произнес Тао, но в голосе старшего брата Мей всегда могла каким-то образом услышать нотки сарказма, - Пожалуйста. - Подними задницу и возьми сам, - Мей фыркнула, и на лице появилась усмешка. - Мей, доченька, пожалуйста, хотя бы на Рождество не огрызайся. В этот день попрошу вас обоих обойтись без плохих слов и страшных взглядов в сторону друг друга, - казалось бы, спокойный и ровный тон матери, но если один раз возразить, то мало не покажется. Жанна была ужасна в гневе. И это было проверено Меном и Мей. Они бы ни за что не хотели снова оказаться под этим страшным взглядом красных глаз, таких багровых, будто еще немного, и они сами окрасятся в этот алый цвет. - Держи, любимый старший брат, - сквозь стиснутые зубы с трудом произнесла Мей и протянула Мену пару салфеток. - Благодарю, любимая сестренка, - противостоять матери было более чем рискованно, а смотреть на то, как Мей искренне старается не сорваться на него, мучая саму себя, было намного приятнее. - Вот так-то лучше, - и вновь эта теплая улыбка, которая всегда согревала сердце, когда что-то не получалось, или что-то плохое случалось. Всегда мамины нежные руки, теплый взгляд и эта ослепительная улыбка заставляли забыть о всех проблемах. - Я дома, - послышалось за дверью кухни в коридоре, а потом и тихие шаги. Рен зашел на кухню в рабочем костюме, это было неожиданно, потому что обычно отец пропадал на работе целыми днями и даже на праздниках редко мог появиться дома. - Мм, ты рано. Очень рано, - Жанна подошла к мужу и обняла за плечи, за что получила долгожданный поцелуй в губы. - Папа! - девочки все втроем кинулись к папе и крепко обняли его, получая от улыбающегося отца нежные поцелуи в лобики. Мей не любила всякие нежности и прочую девчачью ерунду, но никогда не отказывалась обнять родителей. А Лан и Юи, напротив, всегда любили нежность и ласки со стороны людей. - Привет, пап, - Мен не собирался кидаться к папе в своем возрасте, как когда-то делал лет десять назад. - Что, уже нельзя подойти к родному отцу и нормально поприветствовать его? - не успел наследник возразить, как Рен сам подошел к сыну и поцеловал его в лоб, как делал это раньше. Мен лишь прикусил губу, стараясь отогнать из головы грустные мысли, - Сегодня работники попросили у меня выходной, чтобы провести праздник со своей семьей. Вот и я хочу провести его со своей, - сняв пиджак и сев на главное место за столом, принялся рассматривать тарелку с блинами, - дорогая, я ведь говорил, что такая еда вредна для детей и... - Рен, просто скажи "приятного аппетита" всем и принимайся кушать, - Мен и Мей всегда старались сдержать смех, когда мама затыкала отца. Это было очень забавно наблюдать, как великая женщина противостояла великому воину. - Приятного аппетита, - главе семьи ничего не оставалось, кроме как усмехнуться и делать то, что сказала любимая жена. "И когда это я стал подкаблучником?" Столь редкий случай - позавтракать в кругу семьи. Легкие темы для разговоров, в которых участвовали все члены семьи, тихие смешки родителей, радостные визги младших девочек и улыбки на лицах Мена и Мей. Вот бы так просыпаться каждый день. - Не туда! Чуть левее... Я сказала левее, придурок! - Мей стояла посреди гостиной, рядом с лестницей, на которой стоял Мен и совсем без энтузиазма вешал украшения. Украшать дом совсем не хотелось, но кто же повесит гирлянды на вершину стены, до которой никто не сможет дотянуться? Конечно же, Мен. Он уже привык, девятнадцатый год вешать одни и те же рождественские украшения на одни и те же места, год за годом. Но это не докучало, наоборот, юноша старался как можно дольше протянуть этот день, лишь бы подольше быть в такой теплой атмосфере. Но рука, которая уже ныла от боли, да и плюс ко всему командование четырнадцатилетней девчонки уже, мягко говоря, бесило. - Эй ты, если так хочешь сделать все идеально, тогда вешай сама! - как можно тише, но яростно ответил наследник Тао, чтобы мама не услышала. - Братик, нарываешься?! - Это кто нарывается, мелкая?! - Так!!! - еще бы чуть-чуть и они бы друг другу головы поотрывали...если бы не мама. Жанна резко схватила детей за уши, отцепляя их друг от друга, - Если сейчас же не перестанете вести себя как злейшие враги, а не брат с сестрой, я обоих заставлю неделю лежать в железном саркофаге для пыток. И поверьте маминому опыту, это наихудшая пытка в жизни, - глаза мамы блестели каким-то садистским огоньком, от чего по коже пробежало стадо мурашек. - Д-да, мама, - одновременно произнесли дрожащим голосом Тао. На лице матери вмиг появилась теплая улыбка, и она отпустила красные макушки детей, поцеловав больное место каждого. - Мама такая...разная. Вроде милая и добрая, а если не слушаться ее, то монстр, - дожидаясь, пока Жанна скроется из виду, едва слышно прошептала Мей своему брату, - тогда, мир? Временный, естественно. - Ага. Дети украшали дом до позднего вечера. Рен привез высокую и большую елку, а Лан, Юи и Жанна украшали ее, пока Мен и Мей помогали друг другу развешивать мишуру и гирлянды по гостиной, а Рен разжигал огонь в камине. Этот год они решили праздновать только вшестером, а не с родственниками, как обычно делалось. Ран последовала за Еном два года назад, так и не успев взглянуть на своего первого правнука или правнучку. Но вся семья Тао была уверена, что там они счастливы. В доме царил рождественский аромат. Такой приятный запах свежей елки, маминых пирогов и булочек, запах огня в камине, семейный аромат. За окнами кружились снежинки в зимнем танце, начинало темнеть, и приближался момент, который все так долго ждали. Все было так странно, потому что впервые Тао собрались всей семьей. Хорошее настроение было у каждого человека, улыбки на лицах дорогих людей, с которым он разделил все, что так дорого. Разделил с ними мир, в котором больше нет грусти и печали. Будут, конечно, тяжкие испытания, но они все пройдут вместе. Все преграды, лишь бы, как сейчас, сидеть за круглым столом, наслаждаться свежей и вкусной едой, разговаривать как ни в чем не бывало друг с другом. Вроде бы такие мелочи повседневной жизни, но их так не хватало в мире, где были люди, обладавщие силой шаманов. Все время приходилось тратить на сражения и подготовки, а на семью всегда времени не хватало. Но сейчас этот миг так хотелось продлить как можно дольше, как можно дольше наслаждаться простым обществом семьи. - Юи, Лан, желаю вам двоим крепкого здоровья и успехов в учебе, а особенно по урокам шаманства. Мне сказали, что у вас с ними проблемы. Поэтому не тратьте много времени на внешний вид, хотя бы изредка уделяйте время своим способностям. Я вас очень люблю, мои маленькие девочки, - Рен подошел с бокалом в руке и нежно-нежно поцеловал обеих девочек в любимое место, - Мей, как самая старшая из девочек, ты должна быть примером для сестренок и не показывать им плохой пример. Прошу, хотя бы иногда не огрызайся на своего старшего брата, слушайся его и, сражаясь, не используй смертельные атаки на Мене. Как девушка, ты должна быть более женственной, поэтому на праздники одевай, пожалуйста, платья. Ты очень милая в платье, - на щечках Мей появился румянец, так идущий ее лицу. От папиного комплимента было очень приятно, - Я очень люблю тебя, - сказав это, Рен так же как и Лан с Юи поцеловал её в лобик и продолжил говорить тост, - Мен, сын мой, единственный и самый старший, я очень горд тобой. Ты вырос достойным наследником и можешь без проблем садиться на мой трон, и я очень рад, что главой семьи станет такой человек, как ты. Хоть император и должен вести себя как истинный властелин всего, но должен еще понимать чувства своего народа. И эту добродушность ты унаследовал от матери. Я полагаюсь на тебя, сынок, - Рен пожал руку сына и тепло обнял, не забыв, как и всех своих детей, поцеловать первого ребенка в лоб, - Жанна, дорогая моя, нам столько всего пришлось пройти вместе. Но все это не зря, я сейчас нахожусь в своем доме, отмечая праздник со своей семьей. Спасибо, что родила мне четверых прекрасных детей, и мы их вырастили замечательными людьми. Это плоды нашей любви. Даже словами не описать, как я благодарен тебе. Ты так изменила мою жизнь, самого меня и сделала меня действительно самым счастливым мужем и отцом на свете. Я даже не знаю, что бы делал без тебя. Я так люблю тебя. - Милый, я сейчас расплачусь, - прошептала Жанна и подошла к мужу, крепко прижимаясь к любимому телу. - Тогда, с Рождеством! - сказал Рен и поднял бокал, дожидаясь того момента, когда его дети и жена вместе с ними поднимут бокалы. Все остальное время проводили они, как в сказке. Открывая подарки, даря их друг другу, наблюдая за тем, как появляются счастливые улыбки на лицах своей семьи. Это, наверное, и называется семейным счастьем, - просто радоваться тому, что у тебя есть люди, которые дороги тебе так же, как и ты им. Ведь они твоя семья, и вы будете вместе. Навсегда. -Конец-