Ледяной, как айсберг, бетонный пол вытягивает из меня последние крохи тепла, жизни. Сырые, поросшие мхом, стены моей камеры наводят предсмертный ужас, а темнота - только прибавляет остроту страхам, затаившимся где-то в глубине сознания и выплывающим один за другим, благодаря осам-убийцам... точнее - их яду.
За стеной слышны стоны Джоанны Мейсон, трибута седьмого дистрикта, но мне уже все равно, так по крайней мере кажется самому себе. Слишком много увиденного мной за эти недели, хочется просто лечь и заснуть.... Навсегда... Если бы не она, Огненная Девушка. Правда здесь, мне придёться бродить во Тьме - одному.
Меня зовут Пит Мелларк и добро пожаловать на 76-ые Голодные игры... И пусть удача всегда будет с вами...
Моя камера забрана всего лишь решеткой, чтобы я мог слышать каждый крик истязуемых трибутов и кое-что еще. Помню, несколько дней назад, они подослали говорунов. Я никогда не слышал такого крика от Китнисс. Нестерпимо больно резало по сердцу ножом. Она звала меня. И я заметался по камере, стремясь выбраться и помочь ей, хотя в глубине души и знал что это невозможно. Пришлось прекратить барабанить кулаками по стене и царапать ее ногтями. Я попытался успокоиться и уговорить самого себя, что Хеймитч выполнил свое обещание и она в безопасности. Наверняка с ней Гейл. Гейл...
Но все же, где они его услышали? Где услышали ее крик? Я не мог заснуть уже второй день подряд благодаря пыткам Сноу и крикам Китнисс, все обдумывая и обдумывая: Что им нужно от меня? Я же ничего не знаю. Совсем ничего. Я даже не знал что она в 13-ом, пока Он не сказал.
В коридоре раздались чеканные шаги, гулко отдаваясь в его сводах. Кто-то быстро приближался к заполненным камерам. Опять за мной. Зажегся слабый свет. Тело стало неудержимо трясти от предчувствия. Мимо решетки промелькнула тень капитолийца, освещающего себе путь фонариком. Надо же, они уже ходят по одному, не боясь бывших и обессиленных трибутов. Значит уже забыли пару сломанных мною носов и откушенное Мейсон ухо одного из "миротворцев", в первые же дни. Как это было давно и теперь , казалось неправдой.
Скрипнула дверь камеры Джоанны Мейсон и ее стон мгновенно стих. Значит сегодня, я им не нужен. Просто, опять, надо слушать ее крики. Бедная Джоанна... а может они решили...нет, лучше не думать об этом. Достаточно вспомнить как они истязали парочку безгласых в моем присутствии. Липкий холод пробирает до самых костей и пот капельками на лбу выступает, стоит только подумать о деталях этого кошмара. Неделю меня преследовал кошмар в котором были они и Китнисс, попавшая из-за меня в лапы Сноу. Из соседней камеры раздались дикие вопли в перемежку с матом и я, подпрыгнув словно мячик, кинулся к решетке и вцепился в нее так, что побелели костяшки пальцев.
- Не трогайте ее! - Заорал я охрипшим голосом, дергая стальные прутья из стороны в сторону, но меня врядли кто услышал кроме Энни, которая стояла в камере напротив и чуть правее моей, поглядывая на меня в окошечко в двери.
- Да пошел ты, мерзкий переродок! Сноу, ты поплатишься за это! Она идет, она придет, она придет за тобой... Сойка придет за тобой и тебе кон...
Хлопок заставил меня вздрогнуть и замереть на месте. Нет, нет, они не могли... они не могли этого сделать... чувствую как мои губы начинают кривится сдерживая волну страха и бесконтрольный крик из моего горла. Вышло что-то вроде рыка затравленного зверя. Было видно как сине-зеленые глаза Крест расширились от испуга, а по лицу покатились слезы. Они специально это делают...
Специально... и вдруг, до меня дошло. Дело в Китнисс. В ней. Они ее дразнят мной. Держат в неведении. Надеясь сломить ее, уничтожая меня, по-тихоньку, на ее глазах. Вот для чего я им нужен. Я - оружие против Сойки. Внезапно, вспоминаю ее. Китнисс Эвердин. Ее глаза, волосы, вкус губ... По телу разбегается горячая волна. Огонь, огонь Огненной Китнисс будто лечит и от этого мне начинает казаться что она здесь, со мной, обнимает меня как в той пещере на 74-ых Голодных играх. Кажется у меня жар, но клянусь - это самый лучший жар на свете, ведь я могу видеть и ощущать девушку, которую люблю почти всю жизнь.
- Китнисс, - шепчу я, медленно оседая на пол и теряя сознание в то время, как дверь камеры Мейсон отворилась.