Бесполезная

Когда Виолетте исполнилось шесть лет, Holyhead Harpies, профессиональная команда по квиддичу, за которую играла Джиневра Уизли Поттер, приехали в Болгарию, чтобы сыграть против команды The Vratsa Vultures, за которую играл Виктор. Кингсли, как Британский Министр Магии, обязан был присутствовать там вместе с рядом других крупных шишек, вроде руководителя Департамента Магических Игр и Спорта и начальника отдела Международного Сотрудничества. Северус и Гермиона были приглашены в качестве Главного Зельевара и Мистресс Нумерологии соответственно, чтобы украсить ложу Болгарского Министра Магии. Разумеется, они не могли позволить себе оскорбить министра и отказать ему. Миранда и Виолетта были в восторге, постоянно обсуждая будущий матч, где они смогут увидеть профессиональную игру Виктора. Северус и Гермиона, подумав, решили взять их с собой, не смотря на то, что был очевидный риск напороться на делегацию Уизли, которые наверняка будут присутствовать на матче. Снейпы прибыли пораньше и, чтобы избежать толпы, заняли места в дальнем углу верхнего сектора. Света тоже присутствовала там, так как она была штатным колдомедиком The Vratsa Vultures, поэтому женщина вместе с детьми - Николаем и Ириной - заняла свои места в той же ложе. Виолетта вместе со всеми сидела на ряду перед Северусом и Гермионой, подпрыгивая от нетерпения. Гермиона очень нервничала, без конца думая о возможной встрече, а Северус лишь фыркнул, выразив сомнение, что ее идиотские бывшие друзья, даже если они и появятся здесь, узнают ее. Его жена превратилась в красивую женщину, которая сильно отличалась от девушки Хогвартской поры. Теперь она одевалась соответственно статусу Магистра Нумерологии, а так же статусу жены Главного Зельевара. Зная, кто будет присутствовать в верхней ложе болгарского министра, Гермиона тщательно подобрала наряд, даже не смотря на то, что это был всего лишь квиддичный матч. Ее волосы были уложены в элегантную прическу, а сама она была одета по последней моде. Незадолго до начала игры Британская делегация посетила их ложу и Болгарский Министр любезно представил высокопоставленным гостям Гермиону и Северуса. - Мы старые друзья, - сказал Кингсли с теплой улыбкой. - Приятно снова увидеть вас обоих. Я с интересом наблюдаю за вашей карьерой. Мои поздравления по поводу зелья от ликантропиии - это невероятное достижение. - Кульминация многих лет исследований и напряженной работы, - ответил Северус. - Мы тоже рады тебя видеть, Кингсли. Министр Магии уселся в свободное кресло рядом с ними и они завели оживленную беседу, обмениваясь новостями, произошедшими за последние несколько лет. Кингсли взял на себя ответственность и извинился за то, что никто в Британии ни разу не обращался за консультацией к Северусу или Гермионе. - Никто не в силах изменить массовое общественное мнение, каким бы неправильным оно не было... - Кингсли тут же упомянул, что скоро подает прошение о своей отставке. - Все, что я могу делать, это лишь рекомендовать. - Мы понимаем и, конечно же, не виним тебя, Кингсли, - шокировано ответила Гермиона. В ее голову даже не приходило мысли обвинять в чем-то Министра. Не смотря на то, что она была Магистром Нумерологии, у нее не было ложных надежд, что хоть кто-нибудь на ее родине реально когда-нибудь захочет воспользоваться помощью магглорожденной ведьмы. Само ее существование было неправильным, если опираться на предрассудки, которые годами существовали среди магов. Да и Северус в Британии был не более популярен, чем она. Игнорировать для такого закостенелого и консервативного общества было гораздо проще и комфортнее. Кингсли решил, что пора сменить тему. - Кто это у нас? - спросил он, с улыбкой указывая на детей. - Это Николай и Ирина Крамы, - ответил Северус. - Я уверен, что ты помнишь сестру Гермионы - Миранду. А это наша дочь Виолетта. - Рад познакомиться со всеми вами. Я старый друг твоих родителей, Виолетта. Могу спросить, сколько вам лет, юная леди? - Мне шесть лет, - застенчиво ответила кудрявая девочка. Она очень стеснялась своей инвалидности и постоянно переживала на этот счет. Костыли были необычным зрелищем в мире волшебников, и взгляды, которые на нее бросали все окружающие, были для нее настоящим испытанием. - Она, должно быть, появилась почти сразу после войны, - прокомментировал Кингсли, приподняв бровь. Он прекрасно знал, что Снейпы были женаты уже четыре года, поэтому для него было удивительно, зачем они тянули лишние два года, раз у них уже был общий ребенок. Виолетта унаследовала цвет волос своего биологического отца, но поскольку Северус тоже был черноволосым, Кингсли не знал, что Северус не является родным отцом девочки. - Да, - резко ответил Северус, спеша поскорее свернуть тему. За несколько минут до начала матча в ложу вразвалочку вошли Рон Уизли и Гарри Поттер. Как и обычно, окинув всех окружающих взглядом, полным самомнения, они направились к своим местам. Северус тихо фыркнул при виде них. - Скажите мне, что их больше не обожают до такой степени, как раньше? - ровным голосом спросил зельевар у Кингсли. - Особенно сейчас, когда вся волшебная общественность в Британии наконец-то начала отходить от последствий войны. Теперь настала очередь Кингсли громко фыркнуть. - Разумеется, они считают, что их все еще обожают, но это не так. Их позвали на ежегодное военное мероприятие... и они выполнили еще пару подобных общественных функций. Например, они открывали в Министерстве Рождественский Бал. К ним не относятся всерьез и, уж конечно же, они не имеют никакого политического давления. Большинство людей воспринимает их как дурачков. А они слишком влюблены в себя, чтобы понять, что их поведение высмеивают большую часть времени. Они бы могли иметь большое влияние в мире, но они предпочли быть как Людо Бегмен - милыми, но тусклыми. Северус довольно улыбнулся, да и Гермиона не смогла сдержать ухмылки. - А что профессор МакГонагалл? - ядовито спросила она, разглядывая женщину, которая сидела в той же ложе, что и Рон с Гарри. - Директор по-прежнему заискивает перед ними двумя? - Нет, даже Минерва, в конце концов, поняла, что Поттер и Уизли неадекватны. Недавно она просила их прийти в школу, чтобы вдохновить студентов и дать им стимул учиться. Какого было ее разочарование, когда они оба пришли абсолютно неподготовленными и едва ли могли связать два слова. Они только опозорились сами и поставили ее в неловкое положение. Если уж быть совсем честными, Молли и Джиневра - единственные Уизли, которые уделяют им все свое время. Остальные лишь вежливо улыбаются и игнорируют их. - Мое сердце обливается кровью, - саркастически протянул Северус. Начался матч и все обратили взгляды на поле. С самого начала игра была очень яростной и быстрой. Это полностью отличалось от того, что Гермиона привыкла наблюдать в школе. На самом деле, девушка по-прежнему не была фанаткой квиддича и не ходила на матчи Виктора, но это было исключением. Примерно через час Виолетта обернулась и потянула за край мантии матери. - Мне нужно в туалет, - всхлипнула девочка. - Я возьму ее на руки. Так будет проще, нежели ей придется самостоятельно пробираться через всех этих людей, - сказал Северус, поднимая дочь на руки. Кингсли увидел это и вопросительно обернулся к Гермионе. Гриффиндорка криво усмехнулась: - Я слишком долго оставалась без медицинской помощи после воздействия проклятия Беллатрисы Лейстрендж. На самом деле, меня обследовали только тогда, когда я прибыла в Болгарию. Северус сказал, что что-то особенное было в Круциатусе Беллатрисы и, вкупе с долгой задержкой лечения, это дало долгосрочные осложнения. К сожалению, часть этих проблем я передала Виолетте, когда она была еще в утробе. Мы обе вынуждены пользоваться костылями. Поэтому, в данном случае, Северусу гораздо проще отнести ее куда-то на руках, чем она будет протискиваться между рядами с костылями в руках. - Мне очень жаль, Гермиона, - искренне сказал Кингсли. - Но почему же ты не обратилась к врачу перед отъездом в Болгарию? Зачем было ждать так долго? - Вы думаете, это было мое решение? - фыркнула Гермиона. - Когда мы выбрались из особняка Малфоев, вокруг, естественно, не было целителей, которые могли бы помочь. Мы все еще были в бегах и были Нежелательными Лицами №1. Когда война закончилась, я слишком боялась пойти в Святого Мунго. Я не могла знать, как много приспешников Волан-де-Морта я могу встретить там и вообще что там со мной сделают. Мадам Помфри, похоже, не хотела понимать, что мне нужна медицинская помощь, хотя я долгое время проработала вместе с ней в Больничном Крыле. И вот после этого я решила, что раз война закончилась, и я слишком долго пеклась о том, чтобы Гарри остался в живых для того, чтобы убить Волан-де-Морта, я больше здесь никому не нужна. Вот тогда я и решила уехать. - Ты не думаешь, что ты несколько преувеличиваешь, Гермиона? - медленно спросил Кингсли. - Нет, не думаю. Или ты хотел бы увидеть мои воспоминания того времени? - парировала гриффиндорка. - Но мадам Помфри не могла отказать тебе в лечении! Это же против клятвы, которую она давала, когда становилась колдомедиком, - возразил Кингсли. - О, напрямую она не отказывала мне в лечении, - фыркнула Гермиона. - Она просто не давала мне озвучить мои проблемы. Она, казалось, просто не желала обращать внимания на то, что меня скручивали приступы судорог посреди Больничного Крыла. Я была полезна, пока я помогала мальчикам по школе. Я была полезна, пока помогала им во время войны. Мне приходилось продумывать нам все планы отступления и следить за нашей безопасностью - без меня они бы не продержались и двух дней. Как только война закончилась, они оба ясно дали мне понять, что я им больше не "друг" и я больше им не нужна. Несколько человек обернулись, прислушиваясь к оживленному разговору в ложе. Гермиона взмахнула палочкой, накладывая Muffiato, которое заглушило их голоса. Это заклинание создавало небольшое жужжание, которое не давало окружающим, сидящим в зоне действия проклятия, слышать что-то, не предназначенное для их ушей. Любое слово звучало, как негромкое "бзззз" на низких частотах, которое не раздражало человеческих слух. Гарри и Рон мгновенно узнали звук Muffiato и обернулись, пытаясь найти того, кто использовал его. Это заклинание изобрел Северус, когда еще был совсем юн, и с тех пор оно было широко известно. Гриффиндорцы в замешательстве рассматривали молодую, красивую, элегантно одетую женщину, сидящую рядом с Кингсли. В ней было что-то очень знакомое, но они никак не могли понять что именно, пока она не погрозила Кингсли пальцем. Этот жест был как нельзя лучше знаком гриффиндорцам, день за днем видевшим его в течение шести лет учебы, а затем еще целый год, пока они скитались по лесам. - Грейнджер?! - пораженно воскликнул Рон. - Что ты тут делаешь? Гермиона проигнорировала его, сосредоточившись на Ирине, которая просила попить. Гарри рассмеялся, увидев, как гриффиндорка достает бутылку с водой и поит девочку. - Как пали сильные, - злорадно протянул он. - Посмотри-ка на нее, Рон. Зазнайка, которая считала себя самой умной на курсе, теперь работает няней у Крамов! Она просто слуга! Рон хрипло рассмеялся. - Не пытайся снова запустить свои коготки в Виктора, Грейнджер. Он женат и его жена гораздо красивее, чем какой-то книжный червь. Сидящие вокруг мужчины, члены министерства, скривились в отвращении, не в силах наблюдать за невоспитанным и ребяческим поведением двух вроде бы взрослых мужчин. Северус, вернувшийся обратно, мгновенно оценил обстановку. Он приподнял бровь, взглянув на Гермиону, на что она в ответ лишь закатила глаза. Зельевар понимающе кивнул. Вручив малышку матери, он обернулся к двум гриффиндорцам, ухмыляясь при виде того, как они побледнели, узнав грозу своих школьных лет. - Какие-то проблемы? - мягко спросил Северус. Ободренный обманчиво мягким тоном их бывшего ночного кошмара, Гарри позволил себе рассмеяться. - Нет, мы просто предупредили Грейнджер, чтобы она держалась подальше от Виктора Крама. Мы все знаем, что она любит знаменитых бойфрендов, но он женат. В каком, должно быть, она сейчас отчаянии... Конечно, кто захочет взять в жены такую уродливую корову, как она? Неожиданно заговорил Кингсли. - Мадам Снейп, я должен извиниться за оскорбления, необдуманно нанесенными вам членами моей страны, - соблюдая формальную вежливость, сказал он, тонко намекая на суть дела и незаметно подмигнув Гермионе и Северусу. - Чт.. Что?! - запнулся Рон. Кингсли театрально вздохнул. - Мастер Зелий Снейп и Мистресс Нумерологии Снейп являются уважаемыми гражданами Болгарии, и я бы был очень рад, если бы вы не оскорбляли их, рискуя раздуть международный конфликт, Поттер и Уизли. А так же я был бы признателен, если бы вы перестали разбрасываться такими словами в присутствии детей, - сказал он. Даже Гарри и Рон, не сверкающие особым умом, четко услышали опасную нотку в тоне Кингсли и воздержались от комментариев, которые буквально вертелись у них на языке. Игнорируя двух гриффиндорцев, будто их тут вообще нет, Кингсли начал знакомить Снейпов со своими коллегами. - Гермиона, Северус, я хотел бы представить вам Анемонию Сайкс - главу Магического Департамента Игр и Спорта, а так же Джастина Триггса - главу Департамента Международного Сотрудничества. Анемония, Джастин, познакомьтесь, пожалуйста, с Главным Зельеваром - Северусом Снейпом и его женой, Мистересс Нумерологии, Гермионой Снейп. Мистер и миссис Снейп являются одними из самых лучших мастеров в своем деле. Если уж быть честным, это им мы обязаны лекарством от ликантропии. Гарри и Рон непонимающе прислушивались к разговору. Многое из того, что сказал Кингсли, было для них новостью. Однако, услышав последнюю фразу, Рон не смог удержаться, снова раскрыв рот. - Да, прекрасно, ну и что теперь? Только это изобрели чертовски поздно для Ремуса, не так ли? - зарычал гриффиндорец. Гермиона закатила глаза. Рон до сих пор не научился контролировать свой рот. Конечно, для этого же надо было обдумать все, что хочешь сказать, а это же так трудно. Интересно, он когда-нибудь вообще вырастет? Она ухмыльнулась сама себе. - Помолчите о том, чего не знаете, Уизли! - резко сказал Северус, наконец потеряв самообладание. - Вы имеете хоть малейшее представление о том, как это было трудно? Сколько лет я потратил, работая над этим лекарством? И как тяжело это было сделать под носом у Дамблдора? Мне была необходима помощь целителя и Нумеролога. Дамблдор запретил Помфри или Вектор помогать мне, потому что старый интриган хотел, чтобы Люпин был обязан ему! Ты никогда не задавался вопросом, почему Люпин был единственным оборотнем в Хогвартсе даже после того, как изобрели Аконитовое зелье? Потому что Дамблдор хотел повлиять на Поттера, он хотел быть человеком, которого Поттер будет почитать. А Люпин был так благодарен Дамблдору, что тот оставил его в Хогвартсе, несмотря на его болезнь, что он практически боготворил его и поощрял такое же отношение у Поттера. Люпин был полезен. Другие вервольфы - нет. Гермионе и мне при помощи болгарского Министерства удалось связаться с нужными людьми, которые нашли мне ингредиенты и Целителя, а затем помогли, наконец, изобрести лекарство. Это была командная работа, которая была бы сделана на много-много лет раньше, если бы того хотел Дамблдор. Но у меня не было возможности создать лекарство, пока я не переехал в Болгарию. Гарри и Рон молчали, благополучно прослушав половину речи Северуса. Даже они могли видеть, что большинство людей в этой ложе находятся в хороших отношениях с зельеваром. Гермиона в недоумении смотрела на своих бывших друзей.Что с ними стало? Они не были такими толстокожими, когда я знала их в школе. Что произошло? Они отключили свой разум как только окончили Хогвартс? Или же в них во время битвы попало какое-то заклинание, несущее глупость? Ну, Рон никогда не блистал, но Гарри, похоже, превратился в клона своего двоюродного брата, которого когда-то так презирал. Северус ухмыльнулся, заметив, как ощетинилась Минерва, услышав критику в сторону Альбуса Дамблдора. Но, к сожалению, она не могла ничего ответить, потому что знала, что каждое слово Снейпа было правдой. Виолетта неуклюже сползла с колен матери и, воспользовавшись костылями, залезла на свое сидение. В этот момент Минерва и обратила на нее внимание. - Зачем ребенку костыли? Что с ней? - грубо спросила она. - Я бы предпочла не обсуждать недуги Виолетты, - с кислой миной ответила Гермиона, подчеркивая имя дочери. - Это конфиденциальная информация. - Я обязана знать! - настойчиво продолжила пожилая ведьма. Северус надменно приподнял бровь. - С каких это пор тебе необходимо знать о недугах моей дочери? - язвительно пропел он. - Затем, что мне нужно знать, какие меры следует предпринять, когда она приедет в Хогвартс! - огрызнулась Минерва. - Зачем это? Неужели вы хотите инвалида в Хогвартсе? Кому нужна эта пустая трата свободного пространства? - фыркнул Гарри. Гермиона вскипела. Не смотря на то, что Билл и Флер систематически рассказывали ей о жизни бывшего друга, она все еще чувствовала себя виноватой за то, что не сказала Гарри о том, что он является родным отцом девочки. Но сейчас гриффиндорка была очень рада, что не сделала этого. Виолетта не понимала, что вокруг происходит, но точно чувствовала, что атмосфера вокруг напряжена до предела. Испугавшись повышенных голосов взрослых, она тихонько захныкала. Гермиона взяла ее к себе на колени, бережно обнимая и при этом незаметно накладывая на дочь несколько защитных заклинаний. Конечно же, она была точно уверена, что вздумай Гарри и Рон что-то предпринять - они не пройдут мимо Северуса, но осторожность все же не мешала бы. - На твоем месте я был бы осторожен в своих словах, Поттер, - сказал Снейп, видя, что его жена занята, утешая девочку. - В том, что Виолетта имеет такие проблемы, есть и твоя вина. Гермиона сильно пострадала от пыток Беллатрисы Лейстрендж во время войны. Пыток, которое произошли по твоей вине, поскольку твоих мозгов не хватило на то, чтобы воздержаться от выкрикиваний имени Темного Лорда. Хотя ты знал, что на нем табу. Виолетта пострадала еще в утробе матери. Этого бы не случилось ни с кем из них, если бы в тебе была хоть капля самоконтроля. Видя, что Гарри замешкался, потеряв дар речи, Гермиона обернулась к Минерве. - Кто сказал, что Виолетта пойдет в Хогвартс? Почему вы считаете, что из всех прекрасных мест на земле мы отправим нашу дочь туда, где ее совершенно не уважают? - накинулась гриффиндорка на пожилую ведьму, к которой когда-то испытывала большое уважение. - Разумеется, она должна учиться в Хогвартсе. Как и оба ее родителя, - растерянно ответила Минерва. - И что, что учились? Над Северусом чудовищно издевались целых семь лет, пока все учителя стояли в стороне и ничего не делали. Сириус Блек почти убил его, но все сделали вид, что ничего такого не произошло. Северус ненавидел время, проведенное в Хогвартсе, будучи и учеником, и профессором. А что касается меня... - А что касается моей жены, - зельевар прервал Гермиону угрожающе-ледяным тоном. - Она провела шесть лет в Хогвартсе, где каждый ежедневно не упускал случая назвать ее грязнокровкой, где все смотрели на нее свысока, считая неполноценным существом только потому, что она была не такого же происхождения, как они. Она терпела. Терпела и работала нянькой для двух идиотов. Что в школе, что во время войны. Она боролась вместе с ними целых семь лет, чтобы потом, когда война закончится, ее выбросили на мусор и сказали, что она им больше не нужна. Теперь Гермиона забрала эстафету. - А вот мадам Максим повела себя прекрасно, когда я связалась с ней по поводу получения моего диплома через Шармбаттон: она была вежлива и очень помогла мне. Виолетта воспитывалась на трех языках - она прекрасно знает английский, французский и болгарский, так что не будет никаких проблем с языковым барьером, если мы отправим ее в Шармбаттон. Я уверена, что моя дочь будет учиться гораздо лучше в интернациональной и политически уравновешенной обстановке в Шармбаттоне, чем она попадет в круг, хоть и родных по крови, но мелочных людей, из которых состоит эта провинциальная атмосфера Хогвартса. После того, как Гермиона договорила свою хлесткую речь, Минерва выглядела так, будто проглотила осу. Минерва МакГонагалл, полукровка, чья чистокровная мать сбежала из семьи, чтобы выйти замуж за ее магглорожденного отца, попала в Хогвартс в одиннадцать лет и сразу поняла что к чему. Отсутствие влиятельных семейных связей в волшебном мире очень негативно сказывалось на ее положении в обществе. Она быстро подобрала себе перспективных друзей, за которыми следовала, словно хвост. Одним из них был не кто иной, как Альбус Дамблдор. После войны пожилая ведьма ясно видела почести, которые получили Гарри Поттер и Рон Уизли, а так же ясно видела, как все игнорировали Гермиону Грейнджер. Особенно ее бывшие лучшие друзья. В тот момент Минерва поддержала Гарри, искренне поздравив себя с принятием правильного решения, а Гермиона в тот момент, одинокая и брошенная, побрела прочь, чтобы уже никогда не вернуться в родную страну. Однако теперь директриса уже была отнюдь не такой бездушной. Минерва была частью волшебного мира и прекрасно слышала об успехах, которых достигла Гермиона. Молодая ведьма блестяще закончила бакалавриат, что само по себе было неплохо для Хогвартса, а затем она начала делать потрясающие шаги в изучении Нумерологии. И вот теперь Минерва узнает, что Гермиона предпочитает Шармбаттон Хогвартсу. Теперь Гарри Поттера и Рона Уизли все за глаза презирали за их честолюбие. Сейчас даже Минерва не могла отрицать, что эта парочка стала двумя шутами, которых и описывал Северус все годы их обучения в Хогвартсе. МакГонагалл поняла, что сделала ставку не на тех людей и проиграла. К сожалению, тем самым она вырыла себе яму, из которой была не в силах выбраться. Северус и Гермиона не дали директрисе никакой возможности ответить и вернулись к матчу. - Смотри, Виолетта! Дядя Виктор увидел снитч! - вскрикнула гриффиндорка, указывая ей на маленькую фигурку в небе. Виктор, конечно же, смог выровняться из пике, сжимая в кулаке снитч. Гарри, Рон и Минерва замерли в смятении, а Гермиона с Северусом ликовали - The Vratsa Vultures выиграли матч. Команда-победитель поднялась в верхнюю ложу, чтобы поприветствовать министра и познакомиться с высокопоставленными гостями. Пожав руку Кингсли, Виктор обошел Гарри и Рона, которые с важным видом встали, направляясь к нему, и пошел к семье. - Виктор! Молодец, приятель! - крикнул Рон, подходя в болгарскому игроку. Виктор обернулся, мельком оглядев гриффиндорца. - Мы знакомы? - спросил он и отвернулся. Поцеловав возбужденных детей и Миранду, которые все с криками сбежались к нему, чтобы получить свою порцию объятий, он схватил Виолетту с колен Гермионы. - Понравился матч, прелесть? - сказал он, используя ласковое прозвище, которым Северус обычно звал свою дочь. - Ты хотела бы пролететь со мной круг почета, если мама разрешит? Виктор частенько брал девочку с собой на метлу и всегда был очень осторожен. Зная, что она может довериться другу, Гермиона кивнула, улыбаясь. Миранду, Николая и Ирину взяли к себе на метлы некоторые товарищи по команде Виктора, а сам Виктор аккуратно усадил Виолетту перед собой. Миранда - в отличие от своей старшей сестры - не испытывала никакого страха перед полетом и часто играла с ребятами из команды Крама, как и его дети. Сам же Виктор никому не доверял возить свою маленькую крестницу и, крепко сжимая кудрявую девочку, объехал круг почета вокруг поля, слыша, как за спиной все трое детей громко смеются от восторга. Гарри и Рон, в очередной раз доказывая свой нелицеприятный статус, подошли к Виктору после того, как они все спустились на поле. Его напарники по команде быстро подхватили его детей, забирая малышей в раздевалку, где их уже ждала Света. - Почему ты так беспокоишься об этом? - фыркнув, спросил Рон, пренебрежительно указывая на девочку, которая замерла в объятиях отца. Миранда держалась за руку Гермионы. - Кто эти подлые люди, мама? - тихим голосом спросила Виолетта, чей шепот эхом разнесся по замершей трибуне. Гермиона не пощадила бывшего учителя и бывших друзей, обернувшись через плечо: - Никто, прелесть моя. Это просто никто, не обращай внимания, - сказала гриффиндорка, выгоняя Гарри, Рона и Минерву из своей головы раз и навсегда. Взяв Северуса за руку, она аппарировала вместе со своей семьей подальше от этого места. Домой.