***
Утром Гермиону разбудило хихиканье Парвати и Лаванды — похоже, они опять обсуждали мальчиков. Гермиона мрачно взглянула на небольшой будильник, стоящий на ее тумбочке — неужели она забыла его завести? Через десять минут должен был начаться завтрак, а она еще даже не встала. С трудом заставив себя подняться, она решительно поспешила в ванную комнату, надо было умыться и хотя бы попытаться причесаться. Нечего было и надеяться: ее волосы опять будут похожи на воронье гнездо, привести их в порядок времени уже не было. Неужели и сегодняшний день будет неприятным повторением вчерашнего? Вид из окна настроения не улучшил — небо было затянуто низкими тучами, а деревья гнулись под порывами ветра. Очень жизнерадостная картина. Быстро умывшись ледяной водой, что позволило хоть немного проснуться, Гермиона провела расческой по волосам, которые наэлектризовались и образовали пышную копну. «Прекрасно, отличный вид!», — Гермиона ехидно похвалила свое отражение. Смочила ладони водой и попыталась сделать аккуратные завитки, но пушистая копна на голове не сдавалась. Взглянув на свои маленькие часики на руке, Гермиона в сердцах плюнула и сердито помахала ладошкой своему отражению — отражение показало ей язык и удалилось. Гермиона тоже быстро развернулась и побежала переодеваться. К счастью, ее сумка с учебниками и свитками была собрана как всегда еще с вечера. До гриффиндорского стола в Большом зале Гермиона добралась одновременно с Роном и Гарри. Уже садясь за стол, она услышала за спиной ехидный голос проходящего мимо Малфоя: — Ваша дикая троица вообще знает, для чего придуманы расчёски? Или вам тупо не хватает на них денег? Поттер, что же ты зажал своим лохматым дружкам и себе на копеечный аксессуар? Гермиона обернулась: серые холодные глаза Малфоя смотрели на нее с отвращением. Стоявший рядом Забини, заметив пошедшего красными пятнами Рона, подмигнул ему и потянул Малфоя за локоть к слизеринскому столу. Но позади них уже стояли близнецы Уизли. — Мне кажется, что нашего младшего брата… — начал Фред. — И наших друзей… — продолжил Джордж. — Обижают, — закончили они вместе. — А нам это не нравится, — хмыкнул Джордж и, незаметно бросив на пол маленький желтый шарик, отошел на шаг назад вместе с братом. Шарик моментально расползся по полу тонкой пленкой, попав под обувь слизеринцев, которые в то же мгновение рухнули вниз, скользнув по полу ногами, потерявшими сцепление, как по льду. Вокруг раздался смех гриффиндорцев и райвенкловцев, сидевших ближе всех и наблюдавших за перепалкой. Джордж и Фред переглянулись с довольными улыбками и поспешили к столу, который уже был полон еды и напитков. Гермиона заметила, что лицо Малфоя на мгновение перекосилось от злости, но секунду спустя он уже снова был на ногах с почти невозмутимым видом. Фред и Джордж, наблюдавшие за быстро пропавшим эффектом «скользких подошв», о чем-то озабоченно зашептались. — Похоже, что твой стилист, — Гермиона покосилась на Забини, — лишь притворяется, что делает тебе укладку расческой, а не своей рукой. Забини, взмахнувший руками при падении, случайно растрепал прическу Малфоя, и сейчас его всегда аккуратно прилизанная голова выглядела не лучшим образом. Глаза Малфоя недобро прищурились, но ответить он не успел — его перебил Забини. — Какая догадливая девочка, я не смог сдержаться и прикарманил ту кучу галлеонов, что мне выдали на одну расческу, — Забини мило улыбнулся Гермионе и тут же, отвернувшись, потянул своего друга к слизеринскому столу, — Драко, идем уже, здесь слишком много гриффиндорцев, мне не хватает кислорода. Да и профессора, похоже, заинтересовались. За завтраком Гарри был бледен и держался за голову. Гермиона обеспокоенно заглянула ему в глаза: — Гарри, что с тобой? — Он опять видел… плохой сон, — шепнул в ответ Рон. Гарри же неприязненно смотрел на еду и пил только чай. — Гарри, надо рассказать об этом Дамблдору! — решительно ответила Гермиона и прикоснулась к его растрепанной голове. — Нет, — поморщился Гарри и тут же исправился, так как подруга убрала свою руку, - Нет, рассказывать особо нечего, а о снах он и так знает. Гермиона, сделай так еще раз — мне было лучше. Гермиона снова слегка помассировала голову Гарри и спросила: — Что именно ты видел? — Он был жутко доволен… настолько, что было ощущение, что он одержал большую победу… в чем-то очень важном для него. Но я не знаю в чем, Рон меня разбудил, — Гарри с трудом говорил, вид у него был такой, словно его сейчас стошнит. — Но ты так кричал, — неуверенно ответил Рон. Гарри закатил глаза: — Рон, Гермиона, пожалуйста, давайте не будем больше это обсуждать. Гермиона, видя его состояние, осторожно начала: — Интересно, что привело его в такое расположение духа. Гарри, а тебе все-таки… — Гермиона! — Гарри рявкнул так, что она от неожиданности пролила поднятый сок. — Хотя бы не на себя, — хладнокровно вытирая салфеткой с ладоней капли сока, ответила Гермиона, в ее глазах мелькнуло неодобрение. Понимая, что Гарри себя сейчас неважно чувствует, она решила не обижаться, но и рассказывать о своих проблемах с Паркинсон передумала, хотя до этого решила обсудить все со своими друзьями. — Но откуда ты знаешь, что Он был жутко доволен? — испуганно шепнул Рон, глядя на Гарри большими глазами, — Ты что, мысли его читаешь? — О, Мерлин! — простонал Гарри и снова потер лоб, — Вы это не прекратите, да? Я чувствую его эмоции, не все, видимо, только самые сильные. Раньше я мог ощутить только его ненависть. Когда мы должны были вернуться в школу после рождественских каникул, он был взбешен. — Может быть, это связано с провалом Гойла? — предположил Рон. Гарри, зашипев сквозь зубы от боли, маленькими глотками начал пить чай. Еды на его тарелке не было. Гермиона, вздохнув, положила в свою сумку большое яблоко, потом, подумав, захватила второе — для Гарри и решительно потянула измученного друга к выходу: — Идем к мадам Помфри, тебе нужно выпить обезболивающее зелье, иначе у тебя будут проблемы с Амбридж. Гарри неохотно поплелся за подругой.***
Гермиона, сбежав от друзей, сидела в самом мрачном расположении духа в библиотеке. Перед ней лежала раскрытая книга, в которой она не видела ни слова. Нет, она не плакала, но ее глаза были влажными, а настроение настолько отвратительным, что книге, лежавшей перед ее взором, следовало бы воспламениться. Сегодня на уроке защиты от Темных искусств Амбридж, заметив, что Гермиона вновь отказывается изучать очередную заданную главу учебника, который она давно уже прочла, велела ей написать большой обзорный доклад по всему материалу курса. Этот доклад должен был содержать в себе общие выводы о допустимости и действительной необходимости изучения защитных заклятий. «Это необходимо, чтобы ваш феноменальный мозг не прокис от бездействия на уроке, мисс Грейнджер», — мерзким голоском добавила профессор. Гермиона понимала, что выводы должны быть отрицательными. В ней поднималась волна протеста против Амбридж, а отвращение перехлестывало через край, но сделать с этим Гермиона ничего не могла: жившая в ней прилежная ученица требовала выполнить домашнее задание преподавателя. Впрочем, несмотря на то, что книга была открыта, пергамент был пуст. В довершение, в конце этого отвратительного урока кто-то запустил в ее волосы маленького мышонка. Слизеринцы хохотали, наблюдая как Гермиона вскочила в испуге, почувствовав, как что-то зашевелилось на ее голове. Стряхнув с головы перепуганного зверька, тут же скрывшегося под столами, от чего Лаванда завизжала, Гермиона в ярости оглядела веселящихся слизеринцев, обращая внимание на двух главных кандидатов: Драко Малфоя, который не смеялся, но ехидно ухмылялся и Панси Паркинсон, которая, радостно хохоча, прокомментировала: — Грейнджер, твои волосы похожи на стог сена. Посмотрите, у нее там даже мыши живут! — чем вызвала новую волну смеха среди слизеринцев. Не смеялся лишь Блейз Забини, который, прищурив глаза, наблюдал за происходящим. Гермиона покраснела от бессилия. Не успев ничего сказать, она почувствовала, как рядом поднимается взбешенный, сжимающий кулаки, Гарри. Она тут же положила руку ему на плечо, заставив сесть обратно, и, устроившись рядом, горячо зашептала ему на ухо: — Гарри, прекрати сейчас же, у тебя снова будут неприятности с Амбридж! — Двадцать баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, за устроенный беспорядок на уроке. Это было несправедливо. Гермиона скрипнула зубами, отложила перо в сторону и только собралась закрыть книгу, как почувствовала, что кто-то наклонился к ее уху: — Это была Паркинсон, постарайся избегать ее. Очень постарайся. Гермиона замерла от прозвучавшей тихим шепотом фразы и не сразу обернулась. А ученик, произнесший предупреждение, обошел ее и направился к выходу: обычная школьная мантия с накинутым на голову капюшоном — можно было лишь догадываться, кто это был. — Постой, — опомнилась Гермиона, но безрезультатно. Это окончательно подвело черту под нежеланием писать доклад. Она быстро собрала книги, пустой пергамент и перья и бросилась к выходу. Но когда она выскочила в коридор, там уже никого не было. Поминутно оглядываясь, Гермиона торопилась по коридору, с трудом заставляя себя не постукивать зубами. В каждой ученице, шедшей навстречу, ей мерещилась Паркинсон — и это уже было похоже на паранойю. Может быть, стоило забежать к мадам Помфри за успокоительным зельем? Но она не стала тратить время на поход в больничное крыло и быстрым шагом направилась к своей гостиной. Не сумев отыскать своих друзей, Гермиона закусила губу и рванула в коридор, на ходу накидывая теплую мантию и натягивая одну из нелепых шапочек, связанную для эльфов. На квиддичном поле Гермиона углядела носящиеся в воздухе фигурки, которые могли принадлежать любой команде. И она отправилась туда: где еще можно было найти друзей, она пока не представляла. Ей так хотелось быть поближе к родным для нее людям. И даже если Гарри не было на стадионе из-за запрета играть в квиддич, Рон был отличным кандидатом, чтобы успокоиться в его согревающем присутствии. Если они, конечно, снова не поругаются. Но сейчас Гермиона готова была поступиться некоторыми своими принципами, чтобы не ссориться с тем, кто был ей так нужен. Уже можно было разглядеть, что форма игроков, находящихся в воздухе, была красно-желтой. Но на зрительных рядах стадиона сейчас присутствовала и команда Слизерина, крича и улюлюкая в своей обычной манере, стремясь достать своими колкими фразами в первую очередь вратаря гриффиндорской команды — Рона Уизли. «Не в лучшем же духе он будет, когда я появлюсь в надежде на поддержку», — подумалось Гермионе. Однако судьбе было суждено распорядиться иначе: навстречу шел не Рон, не Гарри, не тот, кто мог бы успокоить Гермиону, а сама проблема — Панси Паркинсон. И в первое мгновение Гермионе захотелось шагнуть в сторону, уходя с тропы, чтобы пропустить слизеринку, но Гермиона была бы не гриффиндоркой, если бы сделала это. Сделав лишь небольшой шаг вправо, чтобы была возможность разойтись мирно, Гермиона уже знала, что этому не суждено сбыться, потому что Паркинсон сузила свои злые глаза, вытаскивая палочку. «Да что ж тебе неймется», — промелькнула и растаяла тоскливая мысль в холодном сухом воздухе зимнего вечера. Но словно по мановению волшебной палочки, за которой Гермиона уже потянулась, но еще не успела достать, буквально из воздуха материализовались близнецы Уизли. — О, какая встреча, дамы, — протянул Фред. — Мы не помешаем? — поинтересовался Джордж. — Вы, я гляжу, прямо подруги не разлей вода. Паркинсон злобно фыркнула и, положив палочку в карман мантии, решительно прошла мимо гриффиндорцев. — Какая честь, на нас соизволила зашипеть слизеринская змейка, — хохотнул Джордж. — Сегодня благословенный вечер, братец, фортуна благоволит нам, надо этим воспользоваться! — ответил ему Фред. — Святой Мерлин, вы, как всегда, вовремя, — подхватила их под руки Гермиона, — очередное спасибо! Не знаю, как благодарить. Но откуда вы взялись? — Мы же волшебники, Гермиона! — улыбнулся ей Фред. — Не забывай об этом, — подмигнул Джордж. Но Гермиона уже смотрела на ветку дерева, почти нависающую над тропинкой, на которой не было снега. — Что вы делали на дереве? — рассмеялась она, глядя на неунывающих братьев. — Наблюдали за тренировкой, — вздохнул Джордж. — С тех пор, как Амбридж запретила нам играть, в Хогвартсе не осталось ничего нас интересующего. — Разве что кабинет зельеварения, — подмигнул ему Фреду Джордж. — Но-но, ты еще выдай все наши секреты! — возмутился Фред и шутливо ткнул брата в бок. — Куда ты идешь, Гермиона? — Полюбоваться на нашего братца, не иначе. — Было бы на что, не руки, а дырявое корыто! Гермиона замотала головой: — Вы можете говорить не так быстро и не вместе? — Мы не говорим вместе, — произнесли Уизли одновременно и одинаково подмигнули, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на лице Гермионы. — Так куда тебя проводить, проблема ты наша ходячая? — Джордж улыбнулся еще шире. — Вот уж не думал, что именно ты будешь влипать все время в неприятности на наших глазах, — добавил Фред. — Тренировка только началась, и ты можешь понаблюдать за всеми оплошностями нашего безрукого братца. — Да-да, а можешь пойти в домик лесничего, Гарри ушел к нему. Гермиона вздохнула, вставить хоть слово в диалог братцев-близнецов не удавалось. Просидеть еще час на тренировке по мало интересному для нее квиддичу совершенно не хотелось, особенно с учетом того, что мороз ощутимо кусал за щеки. И Гермиона решительно направилась в сторону домика Хагрида, где можно было согреться и выпить внушительную кружку горячего чая. Гермиона и Гарри пробирались через сугробы к замку, прикрывая носы — мороз все крепчал, и вполголоса переговаривались: — Если Дамблдора, по словам Хагрида, сейчас нет в Хогвартсе, то может мне стоит рассказать обо всем профессору Макгонагалл? — Гермиона была задумчива, ей не давала покоя мысль о том, что отец Драко Малфоя связан с Волан-де-мортом. — Я почти уверен, что обо всем этом уже давно известно всему Ордену Феникса. Малфой в Министерстве наверняка подобрался ко всем нужным ему людям — это все неспроста. — Гарри потер лоб, его шрам снова давал о себе знать, — Я бы поговорил с Сириусом, только вот как? Камины под надзором, сов перехватывают. — Может и известно про Люциуса, но не про Драко и его однокурсников! Ведь он же утверждал, что школьникам будут даваться задания для вступления в ряды Пожирателей! Я поговорю с Макгонагалл завтра, сегодня уже слишком поздно. Как ты считаешь, Гарри? Гарри согласно кивнул, он был задумчив: похоже что-то тревожило его помимо ноющего шрама и мыслей о том, как организовать общение с Сириусом. — Гермиона, слушай, ты какая-то напряженная в последнее время, у тебя что-то случилось? Она вздрогнула, но Гарри, похоже, этого не заметил. С чего начать разговор о Паркинсон, ей было не понятно, точно как и то, стоит ли о ней говорить? Решив, что сейчас и без нее забот достаточно, Гермиона лишь помотала головой и просто сказала: — Что-то я устала в последнее время, мне нужно выспаться. Слушай, Гарри, я давно хотела у тебя спросить:, а что у тебя с Чжоу? Они уже почти подошли к крыльцу главного здания, где и остановились, продолжая тихий разговор. Гермиона едва заметно улыбалась, и слегка покрасневший Гарри, неловко взглянув на подругу — не смеется ли она над ним, произнес: — Я… Я не знаю. — Ты пригласил ее куда-нибудь? — голос Гермионы был мягким, она всячески пыталась разговорить своего друга. — Я бы хотел полетать с ней на метле, — вдруг признался Гарри, — и мы это даже обсудили, но ты же знаешь, что Амбридж запретила мне летать… И… Вместо этого мы вроде бы договорились пойти вместе в Хогсмид. Гермиона была удивлена и, натянув потуже шапочку на мерзнущие уши, поинтересовалась: — Так ведь поход в Хогсмид еще не назначен? Неужели… Договорить она не успела — позади них раздался ехидный голос Малфоя: — Грейнджер, ты решила спрятать свое лохматое посмешище под непотребным страшилищем? Гермиона и Гарри развернулись — их догоняли Малфой и Монтегю, возвращавшиеся с тренировки гриффиндорцев. И Малфой явно намекал на шапочку, предназначенную домовым эльфам, которую Гермиона второпях натянула на свою голову, чтобы не замерзнуть. Вязание не было ее сильной стороной, шапка и впрямь была ужасна настолько, что даже Гарри добродушно посмеялся над ней, когда она, сопровождаемая братьями Уизли, пришла в домик Хагрида. Но сейчас Гарри явно не был согласен с Малфоем и достал палочку, слизеринцы уже давно держали свои наготове. Стоило лишь палочке Малфоя дрогнуть в его руке, как Гарри быстро произнес: — Экспеллиармус! — Дуэль на территории школы? — раздался холодный голос профессора Снейпа, который как раз вышел из замка и сейчас стоял на верхней ступеньке. — Малфой меня оскорбил, профессор, — решительно произнесла Гермиона в попытке защитить друга от несправедливых возможных последствий. — Но никто никакого волшебства против вашего отребья не применял, — спокойно произнес Малфой. Монтегю гоготнул. — Двадцать баллов с Гриффиндора, десять со Слизерина, — подытожил Снейп и продолжил, — с завтрашнего дня у вас, мистер Поттер, и у вас, мистер Малфой, пять дней отработок в моем кабинете. Он мрачно посмотрел на учеников и спросил: — Вам все понятно? Гарри кивнул и переглянулся с Гермионой — было странно, что отработку получил не только он, но и любимчик Снейпа — Малфой. Взглянув на хмурых слизеринцев, Снейп добавил: — А сейчас все расходятся по своим гостиным. Мистер Малфой, задержитесь на минутку.