Да несчастье помогло

POV - Сергей. Все-таки я не думал, что так бывает. Один звонок из Питера, с какой-то мыльно-сериальной новостью, что на меня свалилось наследство, и вот, я на Ленинградском вокзале. С билетом на «стрелу» в кармане, стою за столиком какой-то типично-вокзальной кафешки, пью обжигающий кофе из пакетика и жую случайный бутерброд. До отправления еще сорок минут, можно не торопиться, покурить… Передышка перед новым стартом. С Зиминой все решилось просто и естественно. Написал рапорт, отпустили на все четыре стороны – отгулы накопились, ну и вообще, Ирина с пониманием отнеслась к ситуации. Несмотря на то, что между нами в последнее время не все так гладко… Непонятки, недомолвки, загруженность делами и раздражение, невольно сливаемое друг на друга. Как будто отношения вошли в затяжную «мертвую петлю», и что там будет дальше неизвестно. То ли расстанемся, пресыщенные друг другом, то ли будем жить долго и счастливо, как в сказке… Вспомнил наш разговор с Ирой сегодня в отделе: - Что тебе привезти из Питера? - Сам приезжай поскорее, - сказала и улыбнулась так, как умеет только Ира. Приятно, хотя эта фраза может быть простой вежливостью… Скорее всего это просто отговорка, еще один способ держать между нами дистанцию. Когда она возникла, затрудняюсь сказать. Похоже, что недоверие всегда было третьим между мной и Ирой. Поэтому и предложение не приняла… Я не стал настаивать, спасовал. Неприятно было, уязвленное самолюбие долго еще не позволяло делать каких-то шагов для нас двоих. А потом привык, что все идет по накатанной, редкие свидания, то у нее, то у меня, конспирация перед ее домашними, достойная лучшего применения… В какие-то моменты я себя чувствовал женатым дядькой с приличным таким стажем, когда заранее знаешь любой ответ, реакцию, и кажется, что ничего яркого и нового уже не будет. Пусть и повод серьезный, но приятно оказалось вырваться из привычного цикла, города, работы, пусть и любимой, побыть среди чужих, незнакомых людей, остаться наедине с собой в непривычных обстоятельствах. А потом вернуться к старой жизни, с обновленными чувствами и новыми впечатлениями. Как бы не было хорошо с Ирой, нам нужна пауза, хоть и кратковременный отдых друг от друга. Да и с Анной что-то решится, своеобразная проверка чувств… Не скажу, что я влюбился с первого взгляда, нет. Привлекла необычность ситуации, честно говоря… Анна напомнила мне ребенка, которого надо оберегать и защищать. Контраст с сильной, самостоятельной Иры. Ей самой, наверное, привычно быть такой – решать свои проблемы, не быть слабой, нести ответственность за себя и своих близких. Но мне-то тяжело! Порой просто невозможно, не зная, как подступиться, как и что сказать, чтобы вновь не натолкнуться на этот холодный, самоуверенный взгляд и вечное «Не надо, Сереж. Я сама». В новых отношениях все иначе. Приятно почувствовать себя настоящим защитником, мужчиной, принимающим решения, ответственного за женщину и маленького человечка. Приятно, когда ждут с горячим ужином, интересуются новостями, беспокоятся… Сережка-маленький это отдельный разговор. Почти сразу стал звать папой. Когда он так назвал в первый раз, я как-то задохнулся, не зная, что ответить и просто прижал его к себе. Ребенок – это как раз то, чего мне не хватало. Пока не пообщался с мальчишкой, не понимал… А теперь знаю, что дети – это не головная боль, а нечто более ценное и важное, чем просто служебный роман. Анна сразу стала проявлять интерес в мою сторону, а я пытался все свести к общим фразам, работе и прочему… Зачем? Это шанс все изменить, выйти из устоявшегося русла, почувствовать себя живым, полнокровным. А не машиной, передвигающейся по маршруту дом-работа-дом, иногда сворачивающей на гулянки с другом. Кстати, о друге… Дэну-то я сразу сказал, что с Аней, кажется, серьезно. Влюбился как пацан. Он сразу спросил, знает ли Ира. Нет, ей я пока не могу сказать. Хотя рапорт давно написан, лежит среди бумаг и ждет своего часа. Вот съезжу в Питер, проветрюсь, растрясу мозги и все станет на свои места, обязательно. Я почему-то уверен, что этих нескольких дней хватит для того, чтобы все решилось. Почему-то именно сейчас, когда в моей жизни появилась Анна, терпеть дальше тягомотину – наши с Ирой отношения, стало еще труднее. Но и разорвать их не могу, не хватает сил, мужества… Она же своя, родная, привычная… Да и столько лет вместе. Страшно перечеркнуть это одним словом, добивая теми, что написаны на простом листке А4. В общем, надеюсь поездка будет только на пользу. Вышел из кафешки на улицу, стакан и смятую салфетку в ближайшую урну, закурил. Еще семь минут. Успею. Теперь вопрос другой… Звонить или не звонить? Анна знает про поездку, ей я уже звонил, как только купил билет. Осталось решить для себя, нужны ли мои звонки Ирине? Работает же, наверняка занята. Да и не факт, что поверила, что еду оформлять наследство. Ира-Ира, вот почему у нас все так? POV - Ирина. Ну вот, уехал… Наплел про какое-то там наследство, про дальних родственников, про непонятные дела. Просто сериал получается. Отец нарисовался. Ерунда. Мне кажется, он просто решил… Нет, не буду делать никакие выводы! Глухарев уехал по делам в Питер, вернется через четыре дня. Все! А мне нужно работать. Коля пришел сегодня с температурой и выглядит потерянным – чисто ребенок из детсада, а не следователь. На остальных, особой надежды нет, да еще и Карпов куда-то второй день запропастился. Отдел зияет дырами и тут уже не до дыр в сердце. Все, Ирочка, работать, работать! Но строчки перед глазами то и дело расплываются, приобретая очертания питерских заснеженных улиц и каналов. Интересно, он туда с ней поехал? От желудка к сердцу начинает расходиться что-то тягучее, холодное, противное. Ревность? Я же вроде как право на ревность не имею, сама во всем виновата. Долго так наши отношения длиться не могли, ведь знала, что рано или поздно появится какая-нибудь Аня… Знала, но ничего не предпринимала. Жила одним днем. Моментом. И тут момент, раз, и отняли! Он наверняка туда поехал с ней – вдали от всего привычного ведь легче понять свои чувства и желания, легче принять решение. И пока я сижу здесь над очередным делом, он … с ней сейчас… в гостинице… или в ресторане… или просто прогуливаются – свежие от морозного воздуха и счастливые. И влюбленные. А я? А, что я? У меня работа есть, у меня сын есть. У меня есть… Все? Это все? Больше у меня ничего нет. Но и это немало. Пусть так. - Ирина Сергеевна. Ирина Сергеевна? Вздрагиваю от чьего-то прикосновения. - Я постучал, зашел, вы что-то в своих мыслях сидите, не слышали меня совсем… Вот это на подпись. А ту заяву, что вы спрашивали, я не нашел. Она у Глухарева. Только он трубку не берет. Тарасов переминается с ноги на ногу, в куртке, раскрасневшийся, с лихорадочными глазами. - Шел бы ты домой, Коля. Давай мне все это и иди. - Но… - Иди, говорю. Не распространяй заразу! – привожу я решающий документ и подчиненный исчезает за дверью. Так, Сережа, трубку не берешь? Ну, ладно… Не буду тебя беспокоить. Подхожу к дежурному, который, вот так сюрприз, ничего не жует и не читает. - Ключи от кабинета Глухарева дай. Сама найду эту чертову заяву. Не буду тебя отрывать, Сережа. Из кабинета на меня дохнул спертый запах сигаретного дыма, одеколона, канцелярских товаров, и начинающей портиться шаурмы, забытой на столе. - Фууу… Двумя пальцами сбрасываю недоеденный ужин в мусорную корзину и с тоской оглядываю заваленный бумагами стол. Вот и где теперь искать эту бумажку?! Может все-таки позвонить ему? Нет… Не могу. Вдруг он сейчас идет рядом с ней. Или вовсе не идет, а лежит, например. С ней. Лежит. Обнимает. Целует. Шепчет на ухо ласковые и смешные слова. Вот это уже знакомое, давно мною не испытываемое чувство. После Игоря меня надолго хватило, и вот теперь опять? Только тогда я была молодой и глупой. - А сейчас я не молодая и по-прежнему глупая… - почему-то произношу вслух, действительно чувствуя себя очень глупо. И без сил сажусь в глухаревское кресло. Из-под верхней папки торчит белый листок, видна лишь его верхушка, на которой знакомым почерком написано решительное «Рапорт». Вытаскиваю бумагу медленно и уже заранее знаю, что там будет. Уйти, решил? Так ты уже, оказывается, все решил? Питер тогда зачем понадобился? Ну раз решил, так решил. Я его подпишу. Прямо здесь.