27.11.2011
17 декабря 2012 г. в 21:53
Том, проснувшись ранним утром, уже знал, что сегодня он навсегда расстанется с Сюзан. Он выполнил свою часть сделки: Филдинг получила несколько интересных предложений, а Хиддлстон, в свою очередь, - дешевый суррогат Викки. Сейчас ему был нужен лишь оригинал и ничего больше. И теперь, шагая по красной дорожке фестиваля британского кино, актер был твердо уверен в своих намерениях.
Повинуясь простой учтивости, актер широко улыбался своей спутнице и собравшимся журналистам, вежливо отвечал на вопросы и сыпал остротами, являя собой образец английского джентльмена.
Никому и в голову не могло прийти, что каких-то десять минут отделяет пару от разрыва. Но пока мужчина и женщина счастливо улыбались и позировали фотографам.
Стоило им войти в здание театра, как Сюзан мгновенно отпряла от спутника, застывшая улыбка исчезла с лица.
- Что случилось? - бросила ему девушка.
В ее голосе звучали повелительные нотки, словно она была хозяйкой положения.
- Мы расстаемся, - коротко отрезал он.
- Что? - не веря, переспросила Сюзан. - Почему?
Казалось, смысл этой простой, незамысловатой фразы дошел до нее только сейчас.
- Это мое решение - я не должен отчитываться.
- Что? Что ты сказал? Я не ослышалась?
Все раздражение и недовольство, что Филдинг старательно душила в себе все эти месяца, мощным потоком вырвались наружу.
- Не ослышалась.
- Ты не можешь так поступить со мной! - глаза налились слезами. - Не можешь!
- Прекрати, Сюзан, - он устало потер лоб, - я не намерен оправдываться перед тобой.
Слова его прозвучали уверенно и твердо - ни тени сомнения, ни дрожи не прозвучало в них.
Сюзан, оторопев, застыла. Лицо ее словно окаменело, приняв маску ненависти, исказившей черты, и высокомерной брезгливости, скривившей алые губы.
Она не могла поверить в услышанное: каждое его слово казалось бессмысленным бредом.
- Дело в ней? - Филдинг, придя в себя, цепко оглядела собеседника. - Ну, конечно! - рассмеявшись, воскликнула она, - ты все еще думаешь о ней!
Девушка старательно избегала ее имени, боясь, что соперница, названная по имени, станет реальной.
- Ты все еще думаешь об этой девчонке! - Сюзан вплотную подошла к мужчине. - Одумайся, Том, - голос перешел на шипящий шепот, - она никогда тебя не простит.
- Это тебя не касается.
- Не касается? Я всего лишь забочусь, ведь когда она отвергнет тебя, ты снова приползешь ко мне! Ты ведь любишь меня! Любишь!
- Твоя самоуверенность принесет гораздо больше пользы на пробах.
Хиддлстон хоть и выглядел спокойно, но он из последних сил сдерживал себя.
- Твоя драгоценная Виктория - глупая дурнушка! - взревела Филдинг.
Актер, цепко схватив девушку за предплечье, перебил ее: "Не смей так говорить о ней!"
Впервые за годы знакомства Том повысил на нее голос, впервые не сдержался.
- Решил показать, кто здесь мужчина? - она насмешливо посмотрела на свое предплечье, сжатое его рукой.
- Прекрати, Сюзан, - он, одумавшись, отпустил ее. - Все кончено.
- Кончено, - глухо повторила она, словно эхо, - кончено.
Филдинг прикрыла лицо ладонями, то ли пытаясь скрыть слезы, то ли стараясь прийти в себя.
Она не могла поверить в то, что Том бросает ее во второй раз. Не могла! Брошена. Что значит это слово? Она ведь не вещь. Как же это возможно?
- Чем я хуже? - девушка тихо подала голос.
Хиддлстон, вздохнув, посмотрел на нее. Сюзанна выглядела слабой и жалкой в роскоши опустевшего фойе театра: она часто вздрагивала и всхлипывала, из последних сил пытаясь сдержать слезы.
- Ничем, - спокойно произнес он, - просто я люблю ее, - по узким губам скользнула легкая улыбка.
Том признался. Теперь хотя бы одна живая душа, кроме матери, знает его тайну.
- Любишь, - тускло произнесла Сюзан.
Одно короткое, но такое емкое слово разом дало ответы на все ее вопросы.
- Прости, Сюзанна, - Хиддлстон попытался обнять ее в знак примирения.
- Не надо, - она одернула руку. - Выполни мою последнюю просьбу: побудь со мной до конца вечера.
Хиддлстон согласно кивнул и предложил ей руку, согнутую в локте. Сюзан приняла помощь и наигранно улыбнулась.
В тот вечер никто и не заметил подвоха, никто и не заметил, что пары Сюзан и Тома больше нет.
Уже поздней ночью Хиддлстон переступил порог своего дома свободным: теперь его ничего не тяготило и сковывало.
Он неспешно брел по пустынной квартире, разглядывая пустые комнаты. Том, переехав в собственное жилище несколько недель назад, так и не решился начать ремонт и закупить мебель: где-то в глубине души он верил, что Викки вернется и сама обустроит дом.
Он часто представлял, как в маленькой комнатке с высокими окнами хозяйка будет рисовать красивые пейзажи, пока в соседнем помещении в голубой люльке спит их ребенок. В его мечтах Ви часто улыбалась и выглядела счастливой. В доме слышался веселый смех и звонкий лай, витали запахи свежеиспеченного пирога и акварели.
Но пока реальность Хиддлстона была такова: холостяцкая гостиная, единственным источников звука в которой был телевизор, темные, холодные стены и одиночество, нарушаемое лишь частыми телефонными звонками. Каждый вечер Том звонил двадцати девушкам, каждый день он слышал двадцать чужих голосов.