С тобой или без тебя

Воскресное утро принесло долгожданную прохладу, небо над мегаполисом отливало оттенком стали, дарившим надежду на живительный дождь. Северо-западный ветер бродил по улочкам, навещая квартиры с распахнутыми окнами, через которые он проворно попадал внутрь. Викки, заснувшая в коротких шортиках и тонкой майке, поежилась, поджимая под себя ноги. Стало так холодно, что девушка распахнула глаза: в распахнутом настежь квадрате окна виднелся лишь пасмурный небосклон. Город еще крепко спал, улицы и скверы были пустынны, редкие прохожие покидали свои дома, направляясь в булочную за свежей выпечкой. Престон лениво поднялась с кровати, закрывая окно. Накинув халат на плечи, она спустилась на кухню. Помещение казалось серым, как и ткань неба, лишь цветы желтым пятном нарушали угнетающую гамму. Кот терся о ноги хозяйки, услужливо мурлыкая ей, за что получил положенную порцию ласки. Покормив Персика и включив кофеварку, она направилась в ванную. Теплые струи воды приятно скользили по коже, разгоняя неприятные мысли, что осаждали голову. С чистыми мыслями она вернулась за свежим кофе. Викки статичными движениями распахнула угловой шкафчик, достала пару кружек и налила себе кофе. Лишь отпив глоток теплого напитка, Ви заметила лишнюю кружку – ее разум по привычке все еще заботился о Томе. Вот только сейчас эта опека казалось такой глупой и неуместной, что хотелось рассмеяться. Сняв с головы полотенце, Викки включила телевизор, на синем экране тотчас замелькали картинки с видами Китая. Дэн Крикшэнк рассказывал об императоре Цинь Ши-хуанди, по приказу которого она и была воздвигнута. Стена из каменных блоков простиралась на несколько тысяч метров, разделяя собой земли, помнящие истории великих сражений, на две части. Она отпила кофе. Китай. А ведь когда-то эта страна была первой в списке самых желанных путешествий, когда-то Ви придумывала свой маршрут, рассчитывала затраты, выбирала туроператора и гостиницу. Но потом мысль о путешествиях забылась само собой, уступив место единственному мужчине, что смог покорить сердце Викки. Единственным способом познакомиться с культурой других стран для девушки стали кулинарные книги с национальной кухней. Не отрываясь от просмотра передачи, Престон перешла на кухню. Смешав в глубокой миске муку, яйца, сахар, масло и кусочки шоколада, она оперлась на стол, смотря через арку дверного проема на плазменную панель. Ви с удивлением для себя поняла, что уже очень давно не смотрела телевизор, не читала газет и не ходила в кинотеатр, даже на когда-то любимое чтение совсем не хватало времени, которое, казалось, течет сквозь пальцы. Когда второй поднос с печеньем был поставлен в духовой шкаф, девушка тяжело рухнула на стул и громко рассмеялась, однако, сквозь хохот слышались звуки всхлипывания. Она корила себя за жалкие попытки абстрагироваться от давящего ощущения скорого будущего: ни просмотр телевизора, ни душ, ни даже приготовление печенья – ничто не могло прогнать из ее мыслей Тома и скорое расставание. Ничто не могло придать ее лицу хладнокровного спокойствия, в то время как чувства изнутри разъедали ее словно кислота. Ви подняла голову с напряженных рук. Ее глаза сразу наткнулись на желтые гвоздики, что гордо стоя в вазе, насмешливо смотрели на горе девушки. Взревев как раненое животное, она резко поднялась и хлестким движением руки опрокинула хрустальное изделье на пол. Хрусталь с оглушительным треском раскололся на множество частей, соприкоснувшись с полом, вода растеклась по паркету, потеряв форму, а цветы невредимыми легли на пол. Чудесное спасение гвоздик, которым, казалось, не страшна сама судьба, встрепенуло в душе усыпленную злость. Престон, одержимая эмоциями, схватила поднос и, занеся руки над головой, швырнула его на пол. Металлический звон нисколько ее не успокоил ее, не вернул здравомыслия, а лишь раззадорил – Викки хватала все, что попадалось под руку, и бросала на пол. Наконец девушка остановилась. Глаза ее сверкали недобрым огнем, губы, казалось, срослись в единую тонкую линию, пальцы были сжаты в кулаки, а брови напряженными стрелками почти сошлись на переносице. Злость, освободившись из заточения, захватила ее тело, разум и мысли. Сегодняшний день можно было по праву назвать торжеством ярости, многочисленные жертвы которой смиренно лежали на полу. Она была зла на себя, зла на никчемные попытки вырвать у жизни кусочек счастья, зла на то, что ее драгоценный дар был обесценен и отвергнут. Как только наваждение спало, Викки непонимающе оглядела пол усыпанный содержимым нижних полок. Она вздохнула с облегчением, спокойно: эти деструктивные эмоции Том никогда не увидит, не увидит того, как Викки становится монстром. Спешно приводя кухню в порядок, Престон оцарапала ладонь о разбитый хрусталь - кровь незамедлительно засочилась из раны. Девушка заворожено смотрела на красную жидкость, не смея моргнуть. Это маленькая неосторожность вернула к ней понимание того, что она всего лишь смертный человек, отданный на попечение небесам. - Боже, я прошу, помоги, - слова, утонувшие меж пальцев, сложенных в молитвенном жесте, тихо прозвучали в доме. В дверь настойчиво, но осторожно постучали – Викки встрепенулась от неожиданности. Замотав пораненную ладонь тонким полотенцем, она помчалась в холл. - Том? – девушка удивленно оглядела гостя. Мужчина, держа руки в карманах, также удивленно взглянул на хозяйку словно надеялся на, что дома никого нет. - Пустишь? – левая бровь ловко изогнулась. - Да, конечно, проходи, - она впустила гостя. - Это тебе, - из внутреннего кармана куртки показалась небольшая металлическая коробочка. - Спасибо, - глаза бегло пробежали по названию любимого мармелада. – Чай? Приняв сладости, Престон мысленно содрогнулась: преподнести девушке конфеты в день расставания казалось аморальным, казалось, что бывший возлюбленный вовсю празднует это событие и хочет, чтобы Викки присоединилась к веселью. - Пожалуй, - он натянуто улыбнулся. Викки облегченно вырвалась на кухню подальше от напряженной атмосферы гостиной. Поставив на поднос кружки, она вернулась в гостиную, перед этим глубоко вдохнув. - Что с рукой? – приняв кружку, поинтересовался Хиддлстон. - Порезалась. - Давай посмотрю, - он потянулся к ее руке. - Нет, - прозвучало слишком грубо, - пустяки, - быстро исправилась Викки. Актер, поджав губы, мгновенно откинулся к спинке дивана. Он опустил локти на колени широко расставленных ног, боясь взглянуть на хозяйку. Та разделяла его стремление не встречаться глазами. Повисла тишина. - Викки, - Том начал трудный разговор, - нам нужно расстаться: эти отношения нас только обременяют. Мы слишком долго обманывали друг друга, между нами нет никаких чувств, понимаешь? Мы должны двигаться дальше. Ви удивляло, с каким завидным постоянством он повторяет «мы», хотя этого «мы», по его словам, никогда и не было. Все его слова были обобщающими: он говорил за двоих, но ничего за себя. Хиддлстон, окрыленный тем, что начало тяжелой речи далось ему так легко, вскочил с дивана и, меря гостиную шагами, заговорил снова. - Эти отношения не принесли нам счастья, они только тяготили нас. Том перестал говорить красивыми заученными словами и, наконец, произнес истинную причину: Ви была ему в тягость. - Разрыв не всегда означает конец, - Хиддлстон хотел было произнести афоризм, пришедший ему на ум, как девушка прервала его. - Нет, Том, - голос ее звучал спокойно, - уходя – уходи. Он повернул голову на ее голос. Слова девушки звучали неожиданно. В его воображении Викки должна была согласиться с ним, остаться в его жизни, быть ему другом, но не уйти. Маленькое представление пошло под откос. - Я завтра уезжаю, - мужчина нашелся, - вернусь через два дня. Ты можешь спокойно забрать свои вещи. - Хорошо, - девушка спокойно согласилась. Хиддлстон кивнул, направляясь к выходу, Ви последовала за ним. Том уже ступил на лестницу парадного крыльца, как девушка подала голос. - Прости, - тихо произнесла Престон, захлопнув дверь. Мужчина слышал ее слова, но не обернулся, предпочтя тяжело вдохнуть вечерний воздух города, прикрыв глаза. Это оказалось проще, чем он думал. Викки, подойдя к окну гостиной, внимательно наблюдала, как он садится в машину и навсегда покидает этот район. Ей хотелось запомнить каждую мелочь, ей хотелось продлить болезненный миг. Хиддлстон знал, что девушка, не поднимая тонкой ажурной ткани, наблюдает за каждым его действием: так было всегда. Перед тем, как сесть в машину, он повернулся и помахал девушке – ему показалось, что Ви улыбнулась, но точно сказать не мог: Престон быстро покинула свой пост. Викки опустилась на диван, поглаживая пушистого кота. В доме стояла звенящая тишина. Бог помог ей. Это оказалось проще, чем она думала. Вторая часть из цикла "расставание Тома и Викки". Последнюю часть сажусь писать, а потом мне придется закончить другой фик, чтобы писать только эту работу. Потом проды не будет неделю-полторы. Приятной вам недели, девчата-котята!