Selection

С утра пораньше, я подорвалась слишком рано. Навязчивые мысли из-за дяди не дали выспаться полноценно. Да, да, глупо было из-за этого нервничать, учитывая, что мы с Крис снова в супернадёжном месте в мире после швейцарского банка. Но упоминание о нём будто наново разбивало моё искусственное спокойствие, окрашивая всё вокруг в цвета паранойи. Мне показалось единственным правильным решением пойти в спортзал и немного взбодрить голову. Выходя на нужном мне этаже я чуть ли не нос к носу столкнулась с Романовой. И она оказалась удивлена не менее, чем я. — Ничего себе, Скотт, учитывая, что ты точно не умеешь читать мысли, я приятно удивлена, — пробормотала рыжая, окинув меня изучающим взглядом с ног до головы. — Ты давно занимаешься? — Не очень, с неделю, — отвечаю я, небрежно пожав плечами. — Мне сказали, что уже можно. — Что ж, раз уж совпали наши мысли, и моя жертва сама пришла ко мне, — задумчиво произнесла та и молча зашагала дальше в зал, даже не глянув на меня. Вот же гадство. Может, мне это не так уж и надо? Внутренний голос всё ещё подкидывал всякие воспоминания изнуряющих тренировок с этой дамочкой, но я усилием их отбросила. Сегодня мне было на руку напор Романовой, если я хотела выбить все мысли о Джоне из головы. — Начинай с разогрева, — бросила через плечо Наташа, включая всюду свет и подключая тренажеры. Медленные наклоны, пружинистые приседания — очень быстро мои мышцы разогрелись, и появилось то самое приятное ощущение, когда начинаешь чувствовать всё тело от кончиков пальцев на ногах и до самой макушки. Минут через двадцать после общих упражнений, Нат оказалась рядом со мной, нависая устрашающим коршуном. Неожиданно она сегодня решила начать блок об атаках и способах ударов. И что-то мне подсказывало, что с таким тренером и запасом времени, я стану супер гопником местного разлива. Но мой внутренний будущий гопник пока не подавал звука, а вместо него я думала о старшем Скотте. Вчера я засыпала со страхом, но сегодня с самого утра в голове поселился интерес. И я прекрасно понимала, что его может утолить Наташа, но действовать нужно крайне аккуратно. Она была слишком смекалистой дамочкой, и просто так в лоб её расспрашивать не нужно. — Виделась с Крис? Она вчера переживала, что тебе не достанется пиццы и это станет ещё одним сексистским звоночком, — заговорила я, после того, как Романова показала мне несколько захватов ногой, который мне следовало пару раз повторить. Сперва я потренировалась сама, затем попробовала на тяжелых манекенах, чтобы мышцы знали, где и как напрягаться, а уже после — пробовать на живой шпионке. — О, это мило с её стороны, в этой команде редко, кто переживает на этот счёт. Передай ей, что я получила всё, что было положено мне, — тихо ответила та. — Не сгибай сильно колени, тебе необходимо быть устойчивой на своих двух в такой позиции. Девушка внимательно наблюдала за моими действиями, и хоть голос её звучал отстранённо, нам удавалось строить разговор вполне спокойно. Раньше во время любого диалога проскальзывала явная антипатия и настороженность. Что ж, возможно всё из-за вместе проведённого Рождества? Пожалуй, совместно выпитый скотч делает многие коммуникационные процессы проще. — Мы включили один детектив, боюсь, сегодня будет очередь какого-то боевика с кровавым месивом, — продолжила я максимально небрежным тоном. Сложно было говорить и при этом сохранять ровное дыхание, когда выворачиваешься в самых замысловатых позах — Присоединишься на этот раз? Делаю ещё один кувырок и замах голени. Откатываюсь на матах и останавливаюсь, дожидаясь комментария от Романовой. Но она молчит, глядя при этом на меня, сузив глаза. — Как любопытно, и что же ты пытаешься выведать, Скотт? — вдруг спрашивает рыжая вкрадчивым тоном. На миг я почувствовала себя какой-то птичкой под пристальным взглядом хищника, который хочет меня сожрать. — А разве есть что выведать? — с деланным невинным видом спрашиваю я. Вдруг Романова резко меняется в лице — подозрительность растворяется, а вместо этого появляется раздражение и закатанные глаза. — Блядство, ты знаешь о Джонатане, — в сердцах воскликнула Нат, всплеснув руками. После она тут же зло зыркнула на меня: — Откуда ты узнала, м? Я могла лишь догадываться, где именно прокололась… быть может, стоило дать заднюю и сделать недоумённый вид. Впрочем, нет, я уяснила, что с этой женщиной, чем меньше вранья, тем больше её расположения. Я выпрямилась и села удобнее по-турецки напротив Нат. — Увидела вчера твоё сообщение у Беннера, — кивнула я, а после добавила быстро: — Ненамеренно, разумеется. Я обычно не лажу в чужие телефоны. Честно. На миг мне показалось, что уголки её губ два дрогнули. Кажется, её черты лица слегка разгладились. — Да ясно, что ненамеренно, ты не похожа на ищеек и воришек. Несколько секунд она выжидающе смотрела на меня, словно обдумывала, стоит ли мне говорить. — Теперь перекатывайся и работай на левую сторону, — кивнула та, намекая возвращаться к тренировке. Что ж, попытка была хорошей. Обижено поджав губы, я молча приступила к указанным действиям. — Его задержал вчера Интерпол, маякнули нам. Он пока что сейчас под стражей в их штабе. Я вовсе не ожидала, что Наташа продолжит наш разговор, и уж тем более, я не ожидала, что в нужном мне направлении. Я чуть было не споткнулась и едва не прорыла траншею в мате своим носом, поэтому пришлось остановиться и в изумлении уставилась на свою собеседницу. — Кхм, спасибо, — пробормотала я тихо. — Так значит, всё? Он под арестом и мы переезжаем, верно? Глаза Наташи опасно блеснули, как и всякий раз, когда я несла какую-то чушь по её личному и глубоко субъективному мнению. — Чем ты слушаешь, Скотт? Я сказала, что он пока под стражей. А вот и то самое подтверждение моего предчувствия о том, что ни хрена не всё просто с этим уродом. — То есть, существует вероятность, что он покинет место своего заключения без каких-либо последствий? — Да. Моя наставница продолжала внимательно следить за мной, но по ней можно было сказать, что пока что она не намеренна говорить больше об этом. А может, она просто выжидала, какая у меня будет реакция, чтобы понять, можно ли мне рассказывать что-то ещё. Нахмурившись, я вернулась к упражнениям и пробам воображаемого захвата. Я знала, что Джонатан не тянет на всемирных злодеев вроде Гитлера или Локи, но у него были свои серьёзные и гадкие намеренья, которые делали его опасными. Так что, думаю, у меня было немного права нервничать по этому поводу. Наташа раздраженно вздохнула: — Слушай, Скотт, это сейчас не твоя забота, чтобы сидеть с таким напряженным лицом, будто у тебя расстройство желудка. Лучше сосредоточься на тренировках. — По-твоему, я не сосредоточена? — фыркнула я, зыркнув на неё. Та многозначительно посмотрела на меня, так что опираться и делать вид, что я в порядке, не было смысла. — Ты же понимаешь, что теперь его злобные планы сосредоточены не в глобальном масштабе, они сводятся лишь к моей сестре, — на выдохе говорю я. Озвучив это, стало ещё страшнее от дальнейшей угрозы. — Именно это я и остальные понимаем даже лучше, чем ты, — сухо ответила шпионка, скрестив руки. — Говорю тебе, оставь это пока нам. А теперь обратно на маты. На этот раз это была окончательная точка в нашей беседе. Романова принялась гонять меня так, что мне даже выдохнуть было сложно, не то, что думать о дальнейшей участи нашего дяди. Появление тренировок с рыжеволосой были верным признаком того, что вскоре меня накроет очень и очень ощутимая крепатура. На том же уровне находились подсобки, где обслуживающий персонал оставлял необходимые вещи для уборки. Прихватив с собой швабру с парой тряпок, я направилась к себе. Раз уж мои нервы шалят в последнее время, их стоило унять вполне старым и проверенным способом. На одном из этажей лифт останавливает и ко мне заходят Крис с Бартоном, которые едут куда-то выше. — Серьезно, швабра? Впрочем, этот транспорт тоже ничего, Нат не жаловалась. Тебе идёт, к слову. Крис, что втиснулась рядом со мной, тут же прикрыла рот рукой, чтобы не выдать свой смех. Бартон стоит возле нас и с непринуждённым видом оценивающе смотрит на меня — разве что губы подрагивали от сдерживающей улыбки. Или смеха, кто знает. — Помимо транспорта, это неплохой способ огреть по голове всяких остряков, — угрожающе ответила я, повернувшись к лучнику. Этот кадр вообще был интересным собеседником, потому что говорил слишком мало и только по делу. Но что касается подколок и издевательств, он едва-едва уступал в этом деле Старку. И этим же иногда раздражал точно так же. — Не дуйся, у меня просто хорошее настроение сегодня, — усмехнулся тот, и я заметила пролегающие морщинки в уголках его глаз. — Видишь, Мэри, стоит тебе появится даже со шваброй посреди коридора, как уже повышаешь настроение всех в радиусе метра, — оживлённо добавила Крис, не скрывая озорной улыбки. — Даже не знаю, чтобы вы без меня делали, — сухо пробормотала я, отвесив лёгкий подзатыльник младшей. Мысленно выдохнула облегчённо, когда эти двое под сдавленные смешки вышли из лифта на своём этаже. Он пока что под стражей, говорила Романова. Почему-то у меня сложилось впечатление, что она подала это не как гипотетическую теорию, а как вполне вероятный вариант, первостепенный. И мне это не нравилось. Ещё мне не нравилось, что его поймал интерпол. Я не знаток, но сомневаюсь, что за предполагаемое похищение своих же племянниц будут сразу браться за дело столь мощные организации. Для этого нужно время, и что-то более серьёзное. Мда. Вылезаю из душа и опираюсь на раковину перед зеркалом. Рассматриваю своё отражение, замечая с отвращением, что в моих чертах проскальзывает Джонатан. Да уж, однозначно родственник, не прикопаешься. Быть может, было бы куда проще без этой кровной связи. Намного проще… Швабру эту я решила заныкать у себя. С ней я почти привела комнату в божеский вид, даже появилась едва уловимая свежесть. Думаю, персонал не сильно понесёт урон за такую пропажу. Оказалось, что у меня дохренище одежды на стирку, которую я загрузила после влажной уборки в комнате. Минут десять рассматривала задумчиво свою белую футболку, на которой красовалось огромное пятно от чего-то жирного. Понятия не имею, где я его поставила. Блин, опять эта зараза таскала мои вещи. Вдруг раздался стук в двери. Прислонив швабру к стенке, я пошла открывать. Ничего себе, неужели моя сестра научилась стучатся в мою комнату, вот уж невиданное чудо! Но нет, на пороге была не она. — Не отвлекаю? — Стив? Я так и замерла на пороге с отвисшей челюстью. Она отвисла ещё ниже, как только мозг подкинул мне одно крошечное воспоминание о запланированной встрече сегодня. Ты кретинка, Скотт, безнадёжная, беспамятная кретинка. — Мы договорились о встрече, но как-то не оговорили время, — произнёс Роджерс, явно смущённый моим удивлённым видом. — Да, точно, — нервно засмеялась я, прикрывая ногой в свою комнату. — Можно к вечеру, когда уже, знаешь, меньше общественного транспорта и больше фонарей… — А как насчёт через час? Выйдем сейчас, а к вечеру вернёмся, пока не прохладно. Окей, теперь я окончательно захлопнула свою отвисающую челюсть и теперь судорожно соображала, куда мы спешим. Окидываю изучающим взглядом своего собеседника: внешне спокойный, разве что руки спрятаны в карманы обычных брюк. — А нам критично выйти рано? — небрежно спрашиваю я, стараясь не выглядеть ворчливой недовольной дамочкой. — Не то, чтобы рано, то есть, я имею в виду, сейчас ведь только час дня. — Люблю прогулки под солнцем, — на долю секунды Стив замешкался с ответом, и я ещё больше не понимала внезапной спешки. Помедлив, он добавил учтиво: — Прошу прощения, я не уточнил о твоих планах. Если хочешь, можем перенести на завтра или… Господи, Мэрилин, у человека вечер занят только одним — сном, что не удивительно с его странной работой. Так что логично, что он хочет посмотреть на белый свет! — Нет, не стоит, всё нормально, — выпалила я, рассеянно приминая волосы на голове. — Извини, это я просто завтыкала, что мы назначили прогуляться сегодня, а в итоге забыла помыть голову и теперь искала пути отступления. Ерунда. Да, давай через час, мне всё подходит. На лице Роджерса отразилось облегчение. Кажется, нас обоих корявый диалог заводил в тупик, из которого не так просто выбраться. Он довольно кивнул. — Хорошо, тогда, я буду ждать внизу, у главного выхода. — Да, через час с хвостиком. Я провела парня взглядом до самого лифта, а потом бегом юркнула к себе, захлопнув двери. Так, ну про голову я не врала — мне действительно уже пора было освежить свои сальные корни. Благо жизнь меня подготовила к экстренным сборам. Бегая в одном белье по комнате, я пыталась прикинуть, что лучше — платье и что-то лёгкое, или джинсы и что-то спортивное. Пока я размышляла над одеждой, двери в комнату открылись. На этот раз была точно Крис — один стук, а затем резкое вторжение в пространство. Она что-то увлечённо начала говорить, но тут же смолкла, едва смерила меня взглядом. — Ого, Мэри, что за глобальные сборы? — она игриво заиграла бровями. — Решила нанести визит доктору Холту? — Да что вы все так про этого Холта! — рыкнула я, всплеснув руками. — Что, других вариантов нет? Крис скептически фыркнула я прошла дальше по комнате, критически осматривая мои заготовленные варианты одежды. — Они-то есть, но не в твоём случае, — захихикала та. Она приподняла край светлого платья, — так что, тебя отправляют на какое-то задание или за продуктами в универмаг? Очень быстро эта мелкая противная физиономия мне надоедает. Я выхватила у неё из рук вещи с крайне оскорблённым видом. — Нет, не задание, я иду просто прогуляться. Стив позвал. Ещё раз смотрю на вещь в руках и откладываю в сторону. Поворачиваюсь к сестре, которая несколько секунд просто смотрит на меня, будто я сказала очень несмешную шутку. Но постепенно до неё доходит, что всё так и есть. Она в изумлении осматривается по сторонам, потом снова на меня. — О боже! У тебя свидание с всенародным героем! Я поморщилась и от формулировки, и от излишне громкого голоса сестры, который она выбрала для выражения своих эмоций. — Не свидание, просто прогулка, — пробормотала я, но меня уже не слушали. Лисёна, как сумасшедшая, подорвалась на месте, уже совершенно по-другому глядя на мои вещи. Она взяла ещё одно платье, пару светлых блуз и узкие пояса, а затем сразу отбросила их куда-то себе за спину. — Эй! Я только сегодня убирала, мелочь. — У него байк, одевай штаны и что-то удобное, — она заговорщицки подмигнула, — нет, ты, конечно, можешь рискнуть, если хочешь… Но я ничего не хотела, поэтому молча выхватила из её рук черные джинсы, которые она уже любезно протягивала мне. Ей, разумеется, говорить не собираюсь, но вот упоминание байка много решило. Что ж, когда-нибудь потом поблагодарю её за любезность. — А, как, как вообще так получилось? Когда вы успели так разобщаться? — засыпала вопросами Крис, внимательно разглядывая меня. — Блин, ну, в смысле, как, — устало пробормотала я, попутно застёгивая пуговицы на джинсах. — Стив предложил, а я подумала, почему бы и нет. — Ну, а как он это представил, мол, идём прогуляемся, или что-то типа: «о, Мэрилин, не соблаговолите ли вы… ». Я отложила в сторону тушь и тёмный карандаш, которыми подводила глаза. Да уж, это то, чего я боялась — по лицу младшей было видно, что она воодушевлена нашей прогулкой больше, чем я сама. — Крис, просто говорили, просто предложил, просто согласилась, — поправляю манжеты на синей рубашке, которую в итоге и выбрала под джинсы. — И мне пора, так что буду признательна, если ты будешь поменьше выносить мне мозг и просто свалишь. Мой строгий и сердитый тон ни коим образом не преуменьшил озорное настроение мелкой. — А что такое? Вы собираетесь устроить красочное продолжение? — чуть ли не промурлыкала та. — Крис! Я прихватила с тумбы свой телефон и влажные салфетки, которые на ходу вкидывала в карманы джинс. Параллельно я чуть ли не пинками принялась выталкивать младшую из комнаты, которая надеялась до последнего остаться тут до моего прихода. — Не бойся, старшая, я уйду, как только ты скроешься за поворотом на крыльях любви, — прощебетала девчонка, сложив руки в замок. Иногда мне кажется, что она моё вечное наказание. — Ты невыносима, — проворчала я, закрывая свою комнату снаружи. — Я знаю, спасибо. Всю дорогу до лифта, она мне пела вдогонку песню «All out of love» с надрывным завыванием. — I'm lying aloooooone with my head on the phooooooone. Thinking of yooooou till it huuuuuurts. Клянусь, этот ребёнок сущий дьявол. Единственное, на что я надеялась — что Тор у себя отдыхает или спит, и это пение станет его пыткой, так что страдать буду не только я. По мере того, как стремительно опускалась кабинка лифта, пение Крис стихало. Как и предполагалось, Роджерс ждал меня в холле внизу — в той своей кожаной куртке, в которой я его пару раз видела в больнице. — Готова? — улыбнулся он, зашагав навстречу ко мне. Я удивлённо смотрю на него и осматриваюсь по сторонам. Меня напрягал тот факт, что мы просто выходим через парадный выход. До этого нас проводили через подземный паркинг, который всегда был не просматриваемым для журналистов или злоумышленников. И мне красочно объяснили, что главный холл для нас с сестрой что-то вроде табу. — Мы отсюда будем ехать? — осторожно спросила я, боясь показаться слишком любопытной. Но мой интерес или, скорее, непонимание, был слишком велик. — Да, на парковке сегодня какие-то работы, не знаю точно, — коротко отвечает Стив. Что ж ладно. В конце концов, стоило ли париться, если всё под контролем у Капитана Америки? Расслабься и получай кайф от возможности, так сказать, потому что эта Башня мне уже порядком надоела, в отличие от моей сестры. Роджерс приблизился ко мне на шаг и галантно подставил локоть. Чувствую, как мои щёки краснеют, и моё смущение берёт борозды правления в голове. А ведь самое смешное, я никогда не посещала это здание через главный вход, равно, как и не покидала. Высокие стеклянные стены, широкий ресепшен из тёмного дерева — впрочем, ничего нового для этой Башни, как и куча механических детекторов и сенсоров. Наверное, при малейшей угрозе или не соответствии с определёнными указаниями от руководства, Башня с лёгкостью могла стать полноценным оружием против врага. С моим спутником мы покинули здание и вышли сразу на широкую парковку, где почти не было машин. Но, что точно бросалось в глаза — черный Харлей Девидсон. — Вот это да, — на выдохе произнесла я, зачаровано разглядывая во все транспорт. — Знакома с маркой? — спросил Стив, забавляясь с моей реакции. — Немного, отец тащился по Харлеям. Всё грезил собрать личную коллекцию разных моделей. Упоминание об отце никак не поменяло моего настроения, но во мне снова проснулся детский восторг. Помню, как по всему дому иногда можно было найти фото вырезки или распечатанные статьи о байках с разных времён. Он действительно выглядел невероятно, настолько невероятно, что я потянулась рукой к металлу. Но тут же одёргиваю руку — вспоминается старая выправка о том, что трогать игрушки взрослых запрещалось. — Кажется, ты ему понравилась. Вздрагиваю, когда голос Роджерса слышится прямо за спиной. Смущённо отхожу в сторону, чтобы парень сел за руль первым. — Кхм, он мне тоже понравился, знаешь ли, — хмыкнула я в ответ. Парень пытливо зыркнул на меня, но ничего не сказал. А я про себя подумала, что было бы неплохо, если бы мы говорили о взаимной симпатии, а не о байках. Стив кивнул себе за спину, любезно приглашая меня садиться. Мда, счастье, что я выбрала не платье. Вздохнув, я мысленно взмолилась, чтобы не грохнуться с этого монстра в первые же минуты. Перебросив так же ногу через сидение, я разместилась позади Стива. Так, ага, я что-то похожее видела в фильмах, уже хорошо. — На этом моменте я, наверное, должна цепко обхватить тебя за талию, а затем между нами повиснет неловкая пауза, потому что такое напряжение невозможно игнорировать. Это должно было быть сказано небрежно и ненавязчиво, но получилось несколько истерично. Я нервно засмеялась, но пока говорила осторожно придвинулась ближе, обхватывая Роджерса руками. Сразу же слышу запах чего-то древесно-сладковатого, который можно нюхать вечно. Серьёзно. Парень только засмеялся в ответ, одновременно заводя транспорт. Громкий рёв заглушил смех Стива, а после мы тронулись с места. Ох, хорошо, что мы не говорили, потому что в момент, когда Башня осталась позади, а впереди только яркий город и солнечные блики с разных таблоидов и вывесок, я утратила дар речи. Каждый день мне нравилось проводить часы на широких террасах или лоджиях, наблюдая за Нью-Йорком с высоты птичьего полёта. А сейчас я в самом эпицентре городской жизни. И вот тут пришло осознание, как же сильно я соскучилась по этому окружению. Голова кружилась от различных ресторанных и уличных запахов, от этого гула, который состоял из шума машин, разговоров прохожих и кричащих вывесок. Мчась вдоль тротуара, впитывала в себя эту картинку суетливой толпы, мелькающего транспорта и ярких бликов, которые слепили глаза. Это было больше, чем просто потрясающе. Ветер путался в моих волосах, обдавая приятной прохладой. Щекой я прижималась к спине Роджерса, а параллельно рассматривала шумящий город. Сердце аж подпрыгивало от быстрой езды и переполняющего меня чувства свободы. Через какое-то время я заметила, что мы сместились с главной дороги. Стив ловко свернул к одному из жилых кварталов и притормозил у какого-то подъезда. — Всё хорошо? — спросила я, оглядываясь. Окей, мне стало не по себе, когда парень слишком подозрительно вглядывался в зеркала заднего вида. Выждав пару секунд, он спокойно выдохнул. — Пока, вроде да, — пробормотал он, слегка повернувшись ко мне, — во двор никто за нами не заезжал? Я оглянулась, чтобы проверить, но нет — мы во дворе были сами, за исключением нескольких машин у тротуаров. Нахмурено смотрю снова на Роджерса, и моя больная выдаёт, будто спина у него стала более напряженная. — Никого нет, — тихо ответила я. Внезапная догадка возникла в голове. — А за нами должны следить? К моему удивлению Стив как-то вздохнул, будто ему не нравилось то, что я задаю вопросы. Даже жаль, что мне в полной мере не видно было его лица, иногда по его глазам не трудно было догадаться о каких-либо эмоциях или сомнениях. — Собственно, я за этим и пригласил тебя покинуть Башню, — нехотя проговорил Роджерс. — Чтобы проверить, есть ли кто-то, кто дежурит за вами. — Оу, ясно. Весь мой внутренний трепет, что сопровождал меня с самого начала, сдулся, как воздушный шарик. Теперь-то была понятна и спешка, с которой меня так вели из Башни, и срочность, и вообще… — Но моё предложение о полноценной прогулке в силе. Это прозвучало почти как извинение за то, что мои ожидания лёгкого времяпровождения были разрушены. — Надеюсь, ты это говоришь не только потому, что моё «ясно» прозвучало, как от обиженного ребёнка, — нервно смеюсь я, лишний раз радуясь, что, сидя за спиной Роджера, можно избегать зрительного контакта. — Я это говорю только потому, что хочу провести с тобой время вне Башни, — тихо, но с железной уверенностью ответил Стив, и от этого у меня буквально по всему телу пробежали мурашки. Он больше ничего не говорил, а я не стала возражать. Роджерс выждал ещё немного, чтобы окончательно убедиться, что по двору никто не рыщет, а после наново завёл байк. Крепче сцепляя руки вокруг его талии, я попутно думала о том, насколько всё странно выходит. Ну, то есть, вот парень, который мне симпатичен, да и это, вроде как взаимно. А вместе с тем, мы выезжаем на прогулку, которая приоритетно является проверкой слежки за нами или что-то вроде этого. Пожалуй, именно сейчас, прижимаясь щекой к кожаной куртке, пока перед глазами мелькал ночной Манхеттен. Я выросла в этом городе, но мы никогда не гуляли с семьёй по этим местам. Мама говорила, что посмотреть что-то дома мы всегда успеем, а вот где-то — не факт. Поэтому она таскала нас по соседним штатам, в Канаду, даже пару раз мы ездили с ней в Европу, но я тогда была совсем маленькой, чтобы что-то чётко запомнить. Удивительно, как я выросла в этом городе, но при этом совершенно не знаю многих районов и мест. Минуя Эмпайер-Стейт, мы направлялись вдоль нижнего Манхеттена до одного из двух мостов, которые соединяли остров с материком. Здесь всегда были страшные пробки. Впрочем, я никогда не ездила именно на мотоцикле, потому что, как оказалось, на этом транспорте стоять в огромной автомобильной очереди было не так мучительно. Но даже стоя в душной пробке посреди высокого моста, мне дышалось легче. Лисёнок проще переносила наше вынужденное пребывание в Башни, нежели я. У меня мозг, наверное, какой-то неправильный, раз чувство, будто меня держат в замкнутой клетке, не проходило. В пробке мы простояли около с получаса. Вокруг было шумно, сигналили машины, переговаривались пассажиры и водители. Я лишь водила головой из стороны в сторону, впиваясь взглядом в эту яркую городскую суету. Направляясь вдоль района Боурум Хилл, я заметила присущую разницу. Здесь так же было шумно и людно, столько же ярких огней, но, по сравнению с островом, здесь не возникало ощущение, что целый город — одна сплошная декорация к какому-то голливудскому фильму. В этой части города я ориентировалась уже не так хорошо, как прежде, но смогла узнать издалека очертания Бруклинского ботанического сада. Стив притормозил у широких ворот, за которыми начинался сам парк. Здесь была небольшая парковка, но из транспорта тут стояли велосипеды и мотоциклы, ни одной машины. — Один из плюсов, здесь мало людей в это время, — произнёс Роджерс, заглушая мотор. — Дай, угадаю, вечер среды здесь за милыми бабушками, которые наблюдают за цветением сакуры? — пробормотала я, не удержавшись от колкостей. Парень подождал, пока первой слезу с транспорта я, а после встал рядом. Он косо на меня зыркнул: — Я смотрю, в ход пошли шуточки про пенсионеров и мой контингент общения. Пожимаю плечами с максимально невинным видом. Да, именно пошли в ход, учитывая, что меня вывели на прогулку в качестве «на ловца». — Извини, — помедлив, всё же говорю я. Тихо вздыхаю и устало потираю лоб. — Слушай, я, я… извини, сомневаюсь, что это хорошая идея. Вряд ли мне удастся смотреть на пруды и клумбы, не думая при этом об Организации, которая хочет до нас добраться. Я чувствовала себя глупо и очень растеряно. Пожалуй, это бесполезно, я действительно разучилась общаться с другими и ходить на какое-то подобие свиданий. Быть может, если бы Стив не был со мной до конца честным. Хотя, с другой стороны… что если не интуитивное доверие ему меня так привлекло? Парень шагнул ближе ко мне. — Эй, как по мне, ты ошибаешься. Тебе не помешает развеяться, сменить обстановку, — он неуверенно как-то кивнул себе за спину. — Именно поэтому я выбрал в качестве развлечения немое кино. Немое кино? Я настолько растерялась, что даже не знала, что и сказать, ведь всё, что у меня ассоциировалось с этим жанром — пышные юбки, Чарли Чаплин и жужжащий звук проектора. — Не смотри так, возможно там будет что-то даже со звуком, — сдавленно засмеялся парень. Ошарашено смотрю на своего собеседника и всё ещё пребываю в каком-то недоумении. Парень смотрит настойчиво, и на миг мне даже показалось, что, даже, если я откажусь, этот человек всё равно найдёт убедительные аргументы. Я сокрушенно покачала головой. — Ладно, ладно, идём. В конце концов, к моему каламбуру в жизни для полной картинки не хватает только немого кино и Чарли Чаплина. Последние мои слова вызвали широкую улыбку на лице Роджерса. Он подошел ближе, галантно подставляя мне свой локоть. — Что ж, тогда прошу. Медлю всего пару секунд, а после осторожно обхватываю локоть парня. Это было так странно стоять рядом с ним вот так непринуждённо. Странно и… приятно. Высокая фигура Роджерса внушала доверие. Даже, если вопрос касался немого кино. Как давно я могла спокойно ощутить себя маленькой и крошечной за гигантской стеной? Пожалуй, никогда. Мы, не спеша, двинулись в парк, пересекая центральный вход. Найти место, где крутили фильмы, было несложно. Слева от центрального входа мы пошли вдоль велосипедных дорожек. Постепенно до нас доносились приглушенные голоса. И вот уже через минуту в поле зрения показалась широкая поляна, на которой сидело несколько людей на мягких разноцветных пуфиках. Вдали перед ними повесили широкий тканевый экран, на который направляли луч прожектора. Я прокралась вперёд и заняла нам сразу два места, чтобы не надо было идти мимо других зрителей и мешать их просмотру. Стив опустился рядом на расстоянии вытянутой руки. Как оказалось, сегодня в прокате были старые комедии. И мы попали на одну из них: «Доктор Стрейнджлав, или как я перестал волноваться и полюбил бомбу». Этот фильм 1964-го года принадлежал к жанру черной комедии про ядерную войну, которая показана через сатирический подтекст. Что ж, я не была настолько глупой, чтобы не понять смысл, но, кажется этот фильм предназначался для просмотра более увлечённого ценителя, который уловит тот самый тонкий сатирический намёк, которым пронизан весь сюжет. И таким ценителем оказался Роджерс. Несмотря на то, что местами были показаны грустные и печальные, — как ошибочное самоубийство генерала Риппера, — Стив смотрел с четким пониманием происходящего. Украдкой я смотрела, когда происходило что-то смешное, чтобы успеть заметить широкую улыбку на лице моего спутника. И в этот момент меня осенило — ну, конечно же, он будет понимать, этот парень буквально жил в период ВМВ, когда запах Холодной войны только начинал витать в воздухе. Когда на экране появились финальные титры, один из организаторов объявил о пятиминутном перерыве, после которого в прокат запустят «Его девушка Пятница». — Ты не хочешь пройтись? — спросила я, наклонившись к Стиву. Едва я потянулась руками вперёд, раздался глухой хруст в запястьях. — Не то, чтобы я имела что-то против бурлескной комедии, но у меня слишком затекли ноги. — Можно, — кивнул Стив; он поднялся быстрее меня, и подал руку, помогая вставать, — к тому же, я всё равно видел этот фильм, когда его только пустили в прокат. Оу, ну разумеется, ещё бы. К моему удивлению, просто ходить между клумбами оказалось… полезно. Мы шли по центральной аллее, вдоль которой возвышались яркие растения. Говорили о ерунде. Ну реально ерунде — кто как вырос, на какие кружки ходил в детстве. И, если час назад я ещё была готова расспрашивать о каждой детали поимки Джонатана, то сейчас — мне нравилось бездумно просто говорить. Сказывалась дикая усталость: от Джона, от постоянной ответственности за сестру, от чувства вины за то, что делала. Эх, Скотт, давно же ты не расслаблялась. Постепенно небо стало затягивать тучами, а температура ощутимо стала падать. Жаль, что не взяла с собой какую-то кофту. — Я выросла в Нью-Йорке, но при этом от силы два раза была в этом парке, и уж точно понятия не имела, что здесь делают такие кинопросмотры под открытым небом, — задумчиво заговорила я, оглядываясь вокруг. Стив шел рядом, держа руки в карманах. — Когда я рос в Бруклине у меня тоже не было особо желания или времени детально изучать то, что меня окружало, — он едва заметно передёрнул плечами. — Я стал чаще бывать тут только вот… сейчас. И то, скорее из любопытства, потому что вокруг всё абсолютно другое. В его голосе проскользнула какая-то скрытая тоска, и я невольно задумалась, какого ему в мире, где всё поменялось с ног на голову. — Ты до сих пор привыкаешь? — вкрадчиво спрашиваю я. Роджерс задумчиво хмыкнул, а затем бегло взглянул на меня. — Мне кажется, что я никогда не смогу привыкнуть в полной мере, — он снова устремил взгляд перед собой, словно смотрел куда-то сквозь пространство и время. — Но страдать по тому, что ушло давно и уже вряд ли вернётся — тоже не имеет смысла. На миг я попыталась представить себя на его месте: вот я просыпаюсь, и вокруг летают машины, сюрреалистическая архитектура, другая цивилизация и… полное отсутствие моих друзей, знакомых, близких. Не то, чтобы у меня сейчас их было много, но я знала, что по городу разбросаны мои бывшие одногруппники, одноклассники, друзья родителей, дальние знакомые. Так или иначе, найдётся кто-то, кого я знаю, с кем могу завести диалог. Но лишиться абсолютно всего, что знал, и во что верил, сильно подкашивает. Нужно иметь крепкую волю и характер, чтобы выдержать такое. — Ты замёрзла. Я мотнула головой, так как слова моего спутника выдернули меня из очень философских рассуждений. Стив нахмурено смотрел на меня сверху-вниз. Поняла, что он прав, когда моя кожа покрылась мурашками от очередного порыва ветра. Стоило, наверное, сказать, мол нет, или холод мне по душе. Или как-то отмахнуться, чтобы не выдать собственной непродуманности. Мы остановились у одного из фонтанов, когда парень подошел ближе, встав напротив меня. Роджерс вдруг снял свою кожаную куртку и осторожно накинул мне на плечи. Из-за этого жеста он приблизился ещё на пару сантиметров. — Ох уж это благородство, — нервно хмыкнула я, осмелившись посмотреть на Стива, слегка запрокинув голову. — Нет ничего благородного в обычном внимании к собеседнику, — хмыкнул тот, так и не отпуская рук с куртки, что была уже на мне. — Мэрилин? — Мм? Мне показалось, в воздухе повис немой вопрос. Роджерс будто благородно просит разрешение пересечь черту и позволить нам влезть в другого рода общение. А насколько сейчас подходящее время для этого? И момент? И человек…? Чувствую, что мозг начинает разгонятся до скорости света в своих размышлениях, которые сейчас могли только испортить всё. А что я поняла за последнее время, так это то, что иногда полезно не думать вообще. Стив совсем близко — паранормально близко, весь его язык тела говорил о том, что он напряжен. Делаю крошечный шаг ближе к нему, приподнимаясь на носочках. Видя отдачу с моей стороны, парень наклоняется ближе и прижимается своими губами к моим. Сквозь трепещущие веки смотрю на своего спутника, и понимаю, что подобный контакт опьяняет. Одна ладонь парня оказывается где-то на шее, и я чувствую, как от этого малейшего прикосновения шарашит пульс, как у сердечника. Мне кажется, прошла целая вечность, прежде, чем Стив отстранился. Беспомощно хватаю ртом воздух, будто рыба, выброшенная на сушу. — Если я влюблюсь беспамятства, это будет на твоей совести, — тихо говорю я, стараясь выровнять дыхание. Роджерс внимательно рассматривает моё лицо, от чего становится почти неловко. Он осторожно поправляет мои волосы за ухо. — Целиком и полностью принимаю всю ответственность за это, — так же тихо отвечает он, и на его губах появляется мягкая широкая улыбка, от которой я вся таю. На фильм «Моя девушка Пятница» мы так и не вернулись, хотя Стив советовал посмотреть мне его, как одну из стоящих старых американских комедий. Мы продолжали топтать дорожки ботанического сада, проходя мимо широких прудов и колонных теплиц, в которых содержались редкие виды растений. Я невольно прониклась атмосферой и рассказывала немного о себе, когда речь снова зашла о мотоциклах и моих знаниях о них. Вряд ли меня можно назвать сверх интересной личностью, но у нас сложился душевный разговор, в котором мы перескакивали с темы на тему. — А тем временем Золушка безнадёжно опоздала до превращения кареты в тыкву, — пробормотала я, когда зыркнула на наручные часы Стива. Мы уже направлялись к выходу из Ботанического, оглядываясь на возвышающиеся фонтаны вдоль центральной арки. — Один раз простительно, — ответил Роджерс, и я «услышала» ухмылку в его словах. Мы по-прежнему шли порознь, хотя поцелуи были куда ближе, чем обычное сжимание рук. Но это казалось даже правильным. Наверное, поспешность в этой ситуации портила бы момент. А вот, когда я села снова за Роджерса на его Харлей, то вела себя уже не так скованно. Сейчас, обхватывая его торс, я прижалась щекой к его спине, задумавшись о том, какой я, должно быть, маленькой кажусь рядом с ним. Как гном? Как ручной кролик? Пока мы мчались по уже не такому забитому транспортом мосту, я снова и снова возвращалась воспоминаниями, когда мы целовались. У меня был в своём время опыт в романтических отношениях, и не один. Разумеется, с прежней работой я не заводила серьезных отношений, но не избегала кратковременных. А сейчас я поняла, что любого моего парня из прошлого можно не брать в расчёт, хотя бы потому, что ни один из них никогда не набрасывал мне свою куртку на плечи в прохладное время. Стив снова поездил немного вокруг Башни, как и в начале нашей поездки. Видимо, он убедился, что явного хвоста нет, поэтому скоро уже свернули к заднему двору здания, чтобы заехать на подземную парковку. Широкие арматурные двери стали медленно подниматься, пропуская нас внутрь. Когда Роджерс остановился внутри, я несколько секунд сидела сзади, ловя послевкусие вечера. Наконец, я отлипла от народного достояния Америки, ощущая тоску, когда тепло ушло от моих рук и живота. — Что ж, кажется, ты был прав, это действительно мне нужно было, — смущенно произнесла я, пока мы шли к лифту. — Спасибо. — Не только ты сегодня отдохнула, — Стив бегло смотрит на меня. — Думаю, нам обоим это было на пользу. Двери лифта открылись перед нами, и Роджерс любезно пропустил меня вперёд. — Что ж, тогда мы должны быть дружно благодарны Джону за повод покинуть Башни, — едко сказала я, не удержавшись. Изначальная причина нашей вылазки всё ещё грызла внутри мерзким червячком. Смотрю на парня, который виновато вздыхает, поджав губы. Блин, ну почему я не думаю, прежде, чем что-то сказать. — Извини, вырвалось. Я правда благодарна за сегодня, — бормочу я, рассматривая свои кеды. — Просто, я просто не понимаю. Если Джонатана арестовали, к чему проверка слежки? Что с ним вообще теперь будет? Несмело поднимаю взгляд и натыкаюсь на удивлённый вид Стива. Думаю, он не знал, что я уже выведала что-то о старшем Скотте. Он размышлял о том, как много мне стоит говорить и, как услышанное отразиться на мне. — Его взял Интерпол, он сейчас там, — помедлив, заговорил Роджерс, опустив взгляд. — И у него целая свора адвокатов, нас даже не пустили к нему. Думаю, он выйдет оттуда под какой-то залог. Я так и замерла на месте. Ладно, теперь я искренне хочу вернуть всё назад, чтобы он не рассказывал это. Я услышала совсем мало, но и так стало ясно — доказать, что Джонатан говно, будет почти нереально. Двери лифта открылись, и я медленно шагнула из кабинки на свой этаж. — Стой, — Стив хватает меня за локоть, ногой удерживая металлические разъезжающиеся двери. — Мэрилин, он больше и пальцем вас не коснётся. Обещаю. Мне в это слабо верилось. Очень слабо, как и то, что ему удастся нас с Крис защитить. Но, думаю, это срабатывали мои старые привычки, которые вынуждали меня работать и нести ответственность одной. Этот парень смотрел так, что мне хотелось ему верить. И уж тем более, моя вера к нему возрастала после того, как он снова меня поцеловал. Ненавязчиво, но уверенно, будто хотел доказать мне свою правоту. Разочаровано выдыхаю, когда поцелуй разрывается, и приходится отстраниться. — Спокойной ночи, — кивнул мне Стив прежде, чем двери перед ним закроются. — Спокойной, — пробормотала я тихо, когда он уже скрылся из виду. В голове был какой-то хаос. Беспокойство за нас с Крис, страх перед Джонатаном. Всё это резко перекрывалось уютным общением с другими людьми из Башни, странными отношениями со Стивом… Чувствую дикую усталость от эмоционального и психологического перенасыщения. Я открыла двери своей комнаты, и тут же пожалела, что перед уходом, не забрала свои ключи у Крис. Едва я включила свет, тут же заметила сонную сестру, которая дёрнулась и зажмурилась от яркой лампы. — Который час…? — Ты что тут делаешь? — зашипела я на неё, тут же выключая свет обратно. Включив фонарик на телефоне, подсвечиваю им, чтобы разуться и найти сменную одежду. — Я же тебе говорила, чтобы ты шла к себе. — Да, говорила, но я подумала, что, — её сонное бормотание мгновенно затихло, будто Лисёнок проснулась окончательно. Вспомнив изначальную причину моего ухода, она, как ошпаренная подскочила на моей кровати, глядя на меня в предвкушении. — О боже, ты ведь вернулась! Как всё прошло? Закатив глаза, я засунула кроссовки на полку в шкафу, попутно снимая с себя… чёрт, я забыла отдать Стиву его куртку. Он был всё это время в своей фланелевой рубашке, а у меня совершенно вылетело из головы, что остаток вечера меня грела его одежда. — О-о-ох, он дал тебе свою кожанку, — сестра тоже заметила не мою вещь, и теперь мечтательно смотрела на меня, умиляясь от добропорядочности Стива. — Наверное, это было так романтично. — Да уж, до усирачки, — проворчала я, всё ещё думая, что стоило закрыть комнату до возвращения. — Брось, Мэри, ты несносна, — всплеснула руками Крис. Пока я переодевалась в пижаму, она ёрзала на одеяле, засыпая меня вопросами: — Ну, так, где вы были? Он повёз тебя в какой-то ресторан или вы гуляли по месту? Ой, это вы всё время ходили по городу?... Пока она продолжала задаваться кучей вопросов, я успела умыться и почистить зубы. К моему глубокому сожалению, сестра даже не думала умолкать или ловить потерявшую сонливость. Я залезла к ней на кровать, устало рухнув на подушки. — Крис, давай, может завтра, я так устала… — Чёрт возьми, вы целовались! Утверждение вместо вопроса сбило меня с толку. — С чего ты взяла вообще? Первым порывом было возмущаться дальше и под предлогом усталости отправить сестру к себе. Но потом решила, что в этом нет никакого смысла. Никто ведь не решал делать из этого тайну государственной важности, верно? Вздохнув, я снова посмотрела на младшую, которая уставилась на меня с сияющими от восторга глазами. — Ладно, ладно. Да, мы целовались. Малая издала какой-то странный звук восхищения, и тут же примостилась возле меня, положив голову мне на живот. — Я хочу знать всё, Мэрилин Скотт, до мельчайшей подробности! Как это было? Сдерживая смешок, я принялась перебирать её густые рыжие волосы. — Ну, все подробности тебе точно не светят, гений, — фыркнула я, а затем ощутила, что на моём лице появляется мечтательная улыбка. — А в целом, это было потрясно. — Конечно, потрясно, — хмыкнула та, словно это было само собой разумеющееся. На мой вопросительный взгляд она лишь пожала плечами. — Эй, ты целовалась со Стивеном Роджерсом, с народным достоянием Америки, это не могло быть не потрясно. Я засмеялась, вспомнив, что именно так сама называла его. — А ещё он был так галантен, что всё реально напоминало какой-то диснеевский фильм. Крис млела от моего рассказа, словно мороженное на солнце. Я поделилась своим впечатлением и ощущением уюта, когда мы разговаривали всё время. Намеренно решила не упоминать о том, что данная прогулка изначально была умыслом, чтобы проверить слежку — нечего ей пока снова волноваться из-за Джонатана. В последнее время у меня всё больше становится желание отгородить ей от любого упоминание об этом дяде. Я решила сосредоточиться на чём-то хорошем. К тому же, младшая жаждала услышать уйму милого и романтичного, чтобы окончательно закрепить в своей голове убеждение о Капитане Америке. Долго мы сидели и общались на типичные девчачьи темы. Мне это особенно нравилось — возможность говорить обо всём, возможность сплетничать, и при надобности играть роли родителе-детские. Через какое-то время моя рыжая бестия тихо сопела. Мечтательные рассказы о том, как Роджерс галантно отдал мне свою куртку, её убаюкал. Забавно, она искренне радовалась такому повороту нашего общения и даже умудрялась строить свои теории на будущее. А может она права? И в этом стоит видеть не очередную проблему, а новое начало? Крис так щебетала о том, что это моя удача. Собственно, она меня и натолкнула на мысли о том, что я слишком… зациклена. Джонатан, происходящее с сестрой, мои шалящие нервы — как-то это не отпускало и не давало возможности сосредоточиться на том, что у меня-то внутри порхают бабочки. Те самые, о существовании которых я и вовсе забыла. Сегодня я провалилась в сон с давно забытым ощущением окрылённости и умиротворения. Без снов и картинок, только с чувством покоя, которое обволакивало меня, как тот запах с куртки Роджерса. А вот проснулась я не настолько счастливой. Возможно потому, что меня разбудил противный входящий звонок, который сквозь сон казался мне грохотом целого полчища гигантских танков и тракторов. Но на деле это была просто вибрация вперемешку с мелодией. — Да? — ответила я, даже не глядя на дисплей. — Проснись и пой, Мерлин, есть важный разговор. Я нахмурено посмотрела на экран телефона, чтобы убедиться, что это не кошмар, и меня действительно разбудил Старк своим звонком. — Это принципиально так важно? — недовольно проворчала я осипшим голосом. — Да, — без колкостей ответил мужчина. — Вам с мелкой лучше прийти. Это на счёт Джонатана. Сонливость сняло как рукой. — А что с ним? Его выпускают? — Эй, легче, Мэрлин, никто никого не выпускает пока что, — снова это злополучное «пока что». — Назначено слушание по его делу, в котором вас вызвали свидетелями. Надо обсудить подробности. Голова кругом пошла. — Ладно, дай мне полчаса. — Двадцать минут, Скотт, и чтобы была здесь. Послышались сброшенные гудки. Я отбросила телефон и несколько секунд просто сидела с отсутствующим выражением лица. Рядом калачиком скрутилась Крис, которая подмяла под себя край одеяла. Впутывать её мне хотелось меньше всего, но я знала, если даже Старк на это пошел — это необходимость. Уверенность в том, что ни один из наших новых друзей не даст в обиду Крис никуда не делась. Подавив зевок, я принялась расталкивать сестру. Что ж, вчерашняя сказка закончилась, пора Золушке снова разгребать дерьмо.