По эту сторону живой изгороди

Энис успела вдоволь наглядеться в запыленное окно, выпить необычно вкусного чаю из термоса, подремать, перекусить сэндвичами, еще поглазеть в окно и, наконец, смертельно устать от вынужденного безделья. Она сидела тихо, как и положено приличной девочке, которой впервые посчастливилось отправиться в межзвездное путешествие. Но не благопристойность и воспитание были тому залогом, а естественное нежелание разбудить папу и прикорнувшую над книгой мисс Стэмфорд. Папа всхрапнул, вздрогнул и открыл глаза. Энис просияла. – Долго нам еще? – спросила она шепотом. Отец извлек из жилетного кармана массивные часы. – Еще, час, милая. Соскучилась? – Да! Только говори, пожалуйста, тише, а то тетя Элен проснется и снова примется ворчать. Папа улыбнулся в усы, и лукавые морщинки показались из-за тонкой оправы очков. – Не сердись на тетю, Эн. Она всю жизнь прожила в колледже, не так-то легко менять жизнь, когда тебе за пятьдесят. – Я не сержусь, папочка, – горячо зашептала Энис. – Но разве можно не радоваться, если у нас будет большой дом, и сад с настоящими вишнями, и ты будешь чаще бывать дома. А может быть... – она смутилась, – может быть, когда все устроится, мне можно будет завести щенка! Она выдохнула эти слова и замерла, как осужденный в ожидании приговора. Глядя на бледное, неподвижное личико девочки, озаренное пламенем надежды, никто не смог бы решиться это пламя погасить. – Конечно, Эн. К Рождеству, я думаю, уже можно будет взять щенка. Но, чур, тете Элен ни слова! Пусть привыкает к переменам постепенно! И тихонько рассмеялся. На космодроме семейство Каннингем уже ждал доктор Уолкот. Он долго и горячо жал руку отцу, затем церемонно поклонился Энис и тете Элен, от чего последняя несколько смягчилась. И всю дорогу, пока они катили на тележке чемоданы к автостоянке, пока усаживались и ехали в их новый дом, доктор Уолкот, не умолкая ни на миг, все повторял и повторял, как он рад, что профессор Каннингем согласился переехать на Землю. – Вы сами увидите, – говорил он, крутя руль, – мальчик очень способный для своих лет! Я писал вам в прошлом месяце, что он собрал настоящий радиоприемник, хотя Бог весть каких усилий ему это стоило в его-то положении! Но он хочет учиться, хочет общаться, и наш замысел имеет шансы на успех. Новый дом был огромный и пустой. Привычная мебель, расставленная сотрудниками транспортной компании, смотрелась здесь немного сиротливо и виновато – как встреченный после долгой разлуки старый друг выглядит внезапно постаревшим. – Папа, тут прекрасно! Гораздо лучше, чем на Венере. Из окна открывался прекрасный вид на поля... – Я же говорил вам, Элен, сам воздух Земли пойдет на пользу и вам, и Эн. Все будет замечательно. Отец расставлял книги в своем новом кабинете, тетя Элен придирчиво инспектировала кухню. Энис взбежала по лестнице в мансарду и распахнула окно в комнатке со старомодными обоями в мелкий цветочек, где уже стояла ее старая кровать. Внизу простирался сад, тенистый, слегка запущенный и притягательный. – Папа, можно я пойду в сад? – Конечно, детка. – Только не уходи далеко! Тут могут быть Животные! – окликнула тетя Элен, выглядывая в гостиную. Земных животных тетя Элен никогда не видела и потому боялась больше всего на свете. Подгоняемая любопытством и смехом отца, Эн ступила в неизведанный мир сада. На Венере они жили в университетском городке, где, конечно, был парк, но ни один парк на терраформированной планете не сравнится с настоящей, буйной и разнообразной земной растительностью. Энис робко разглядывала каждый куст, каждое дерево, потом, после недолгого колебания, стала отщипывать с каждого по одной пламенеющей алой, еще не вполне зрелой, но полной солнечного сока, ягодке. Так, под вишнями и яблонями, средь смородины и крыжовника дошла она до дальней границы сада – живой изгороди из дикого и невероятно колючего шиповника в мелких желтоватых цветах. Она сразу узнала это растение по картинкам из книги сказок и восторженно замерла, опьяненная ароматом, а потом опрометью бросилась в дом. – Папа! Папочка, у нас за садом начинается зачарованный лес! Там спит принцесса Шиповничек, и никто не может ее потревожить! – В чем-то ты права. – Папа вышел из кабинета. – Если нам повезет, заклятье над соседним замком разрушится у нас на глазах.