***
У Эйприл темные волосы, на свету отдающие рыжиной. Одна из лучших программ по медицине у самого несносного врача и практически нулевая смертность пациентов. Она пьет черный кофе по утрам и живет в небольшой квартирке в центре города с огромным парком за углом. Звонки в Вашингтон раз в неделю и постоянная переписка с Аризоной От былой жизни осталось лишь фото в неброской рамке да теплый ободок обручального кольца, запрятанные в коробку в недрах небольшого шкафа. Дыра вместо сердца и пять шрамов, а еще пулевое в районе левой лопатки. -Ау, земля вызывает Эйприл! – звонкий голос младшей сестры выдергивает из мыслей, и Эйприл впервые ловит себя на том, что этот ребенок учит ее улыбаться. Заново. -Да, Лейс, мы пойдем по магазинам. И нет, я не куплю тебе те босоножки. Не смотри так, Меган меня убьет. А она может. Подросток показушно надувает щеки и строит обиду, а Эйприл кажется, что она снова учится жить. У нее младшая сестра, тетя – одна из лучших судмедэкспертов, и бабушка-судья, которая порой слишком сильно лезет в ее жизнь, сетуя, что любимая внучка так и живет одна, не стремясь устроить собственную жизнь. На это бы Эйприл Кепнер сконфуженно улыбнулась и пролепетала бы что-то про бога. Эйприл Хант же фыркнула бы и пошла работать. «Ты – Хант! А не Кепнер. Ты всегда это знала, Эйприл». Даже слишком. И спустя года она лишь убедилась в этом. Среди своих сестер она всегда выделялась. Всегда была другой. Слишком сильной, слишком умной. Хант. Не Кепнер. И кому как не бабушке это знать. Где-то среди документов лежали бумаги на развод. Копии, оригинал давно отослан Джексону. Человеку, по которому разбилось ее сердце. Слишком сильно было его любить. И слишком больно от него отказаться. У Эйприл Хант темные волосы. Тоска во взгляде и пять шрамов. Младшая сестра и тетя, бабушка-судья, и переписки с лучшей подругой. Совершенно обычная жизнь, в недрах которой спрятано разбитое напрочь сердце.У Эйприл рыжие волосы
5 ноября 2015 г. в 13:58
У Эйприл рыжие волосы, и тоска во взгляде. Эйприл мечется в четырех стенах и не чувствует больше свободы.
Теплый ободок кольца на безымянном отражается ноющей болью в сердце.
Ничто, даже самая сильная любовь не способна противостоять смерти. Особенно смерти ребенка. Особенно, если этот ребенок твой.
Эйприл малодушно пасует перед осколками семейной жизни, так и не решаясь принят душ в, казалось бы, родном доме.
Вот только все слишком сильно пропитано ими.
Когда-то счастливыми.
У Эйприл пять шрамов и след от пулевого под левой лопаткой. Глупая дура, сама тогда подставилась, спасая жизнь ребенка. Жаль, что своего так и не смогла спасти.
Но о том аде, пыли, войне и смерти она не расскажет никому. Даже Джексону. Особенно Джексону.
Мужу. Теперь, видимо, бывшему мужу. Жаль.
Эйприл хмурится и надрывно смеется, оплакивая то, что стало с ее жизнью. Бута бы сейчас. Он бы не упрекнул. Он бы просто заставил ее вырваться из всего этого дерьма.
Размышления и самобичевание прерывает звонок в заднем кармане джинс.
-Мисс Кепнер? Больница Принстон-Плейнсборо. Вы указаны как контактное лицо Джоан Хант.
-Что случилось?- голос ломается, а сердце уходит в пятки. Не так она хотела встретиться с этой частью своей жизни.
- У Джоан Хант ишемический некроз участка миокарда. Мы могли бы рассказать все подробности и ее дочери, но раз вы указаны как контактное лицо…
-Не предпринимайте ничего, что может угрожать ее жизни. Я буду завтра.
-Хорошо, мисс Кепнер. Нам сообщить родственникам?
-Я позвоню Меган из такси. Продиктуйте лучше адрес.
Бумажка в кармане. Билет на самолет забронирован. Такси будет через пару ми-нут.
Эйприл нервно смеется и окидывает взглядом комнату в последний раз.
Инфаркт – это серьезно. Восстановление будет долгим. Ее жизнь окончательно развалилась, и из этого дома она унесет лишь небольшое фото в неброской рамке.
Душ так и остается не принят, а вещи не распакованы.
У Эйприл Кепнер рыжие волосы и развод на горизонте. Разбитое сердце и пять шрамов, любовь всей жизни по имени Джексон и мертвый, неспасенный сын.