Влюбиться в его тень

Гордо выпрямив спину, Даён старалась игнорировать боль, которая не прекращаемыми волнами расходилась по телу. Всё-таки невозможно настолько быстро оправиться от избиения, как бы ты себя не ощущал, твое тело всегда будет напоминать об этом. Взяв с прикроватной тумбочки какую-то книгу, девушка стала делать вид, что заинтересована её содержанием. Им совсем не хотелось видеть перед собой этого назойливого мужчину, которого когда-то она называла «папой». Сколько бы времени не прошло, она не смогла забыть и простить его поступок. Он бросил детей ради какой-то женщины, слишком рано забыл жену и заставил своих чад жить в нищете и страдать, пока сам развлекался и наверняка ни о чём не волновался. Даён продолжала на него злиться, даже в те моменты, когда начинала скучать. Ведь мужчина подарил им незабываемое детство, которое сложно было забыть, но эти радужные воспоминания никак не могли покрыть его ужасный поступок. — Даён, — тихо произнёс мужчина, смотря на свою дочь, которая довольно-таки сильно изменилась. Раньше Им Даён выглядела абсолютно иначе: длинные рыжеватые волосы, всегда красивый макияж и невероятно обаятельная улыбка. Она была милой и беззаботной, но сейчас Им была слишком далека от этого. Демонстративно захлопнув книгу, девушка открыла шкафчик, делая вид, что она что-то ищет там. Им не хотела обращать на него внимание, несмотря на то, что ей было чуточку интересно, зачем же он приехал. Следующим её вопросом был: видел ли этого человека Хёнсон? Мальчик часто вспоминал об их отце, иногда представлял, что он неожиданно вернется, и они смогут зажить новой, лучшей жизнью. Покачав головой из стороны в сторону, Даён старалась отогнать навязчивые мысли о том, что ей очень хочется врезать родному отцу, который явился только спустя три года. За это время семейство Им пережило настоящий крах. Даён пришлось круглосуточно работать, постоянно уходить в академ, чтобы прокормить свою семью и при этом продолжить учиться. Она терпела частый голод, который иногда изнурял всё её тело. Она терпела собственную зависть по отношению к глупым одногруппницам, которые только и могли, что чесать языком и считать деньги в карманах своих родителей. Да, она завидовала тому, что не может купить такой дурацкий телефон или же такую помаду, на которую ей пришлось бы отдать четверть её зарплаты. Она не могла наслаждаться жизнью, как большая часть молодежи в её возрасте, она ничего не знает об этой поре её жизни. — Даён, — вновь повторил мужчина, положив руку на её руку. — Просто проваливай, — ощетинилась Им, выхватив свою руку из теплой ладони отца. Его жест заставил волну тока пройтись по её телу, сильно ударяя прямо в сердце. — Зачем ты приехал, а? Мог бы и дальше жить в своей Швейцарии и ни о чём не волноваться, мы и без тебя хорошо жили, — заметив, что мужчина не собирается покидать комнату, прокричала Даён. Она перестала сдерживать себя. Ей хотелось высказать ему всё, чтобы этот тяжелый груз, который он наверняка пытался искупить приездом, навсегда остался на его душе. Девушка хотела, чтобы он хотя бы в четверть пострадал так же, как страдали они, потому что сейчас — он не сможет понять, что терпели эти двое, потому что он всегда был и будет лицемером и эгоистом, который бросил родных детей. — Один мой друг сообщил, что тебя избил ваш опекун, — понуро произнёс мужчина, продолжая смотреть на тонкое запястье своей дочери. Мужчина прекрасно понимал, что его дочь не сможет его простить. Но сердце Им Тэхёна, пока он был там — разрывалось от ненависти к самому себе. Он любил эту женщину, словно она была последним райским цветком, который он мог поймать, поэтому он не подумал о том, что будет после того, как он откажется от своих детей. Им старший по-прежнему любит и любил свою новую избранницу, из-за которой собственно и пробыл так долго на расстоянии от своих детей. Он чувствовал, что всё ещё может искупить свою вину, если не сможет перед Даён, то все ещё может спасти свои взаимоотношения с Хёнсоном. Поэтому, как только Тэхён узнал, что случилось с его дочерью, он мгновенно рванул обратно в Корею, чтобы предложить свою помощь. — Я хочу предложить вам уехать вместе со мной, — более твердым голосом сказал мужчина, поднимаясь взглядом чуть выше по тонкой руке дочери. Он видел на её тонких запястьях россыпь больших и маленьких синяков, которые всё не заканчивались. Им была почти вся покрыта фиолетовыми, желтыми, синими пятнами, словно она аватар, только фиолетовый. — Ты с ума сошёл? — Сердито произнесла девушка. — Почему ты сразу не предложил нам уехать вместе с тобой. Почему? — На глазах Даён появились слёзы, её сильно задело предложение отца, которого она ждала весь первый год их одиночества. — Я так долго ждала, что ты вернёшься и скажешь это, но сейчас ты мне больше не нужен, понятно?! — она сорвалась на крик. — Почему ты не пришёл раньше, — тихо произнесла Им, стараясь сдержать уже катившиеся слёзы. — Тогда, моя жена не хотела иметь детей, тем более таких больших, как вы, — стыдливо признался мужчина, боясь поднять взгляда на свою дочь. — Но сейчас она хочет видеть вас своими детьми, не меньше, чем я сам. — Что?! — с усмешкой выплюнула Даён, — ты не мог забрать нас сразу с собой, потому что она была против? Да какое ты имеешь право возвращаться сейчас?! — подняв на мужчину разъяренный взгляд, спросила девушка. Глаза Им уже были красные из-за того, что она сильно разозлилась, костяшки на руках побледнели, а она сама была на грани убийства. Она была готова сделать что-то ужасное. — Ты хотя бы представляешь, как мы жили? У нас отбирали деньги, Хёнсона обижали в школе и называли «брошенкой», потому что от него отказался родной отец. Знаешь, сколько он плакал и говорил, что не хочет возвращаться? Его могли толкнуть, ударить, обозвать. Одну зиму ему пришлось ходить в осенней куртке, потому что у нас не было денег на неё. Если бы ты, хотя бы раз подумал о своих детях, такого бы с ним не произошло, — горько произнесла Даён. Она хотела ранить своего отца в самое сердце так же, как он ранил её. — Ты не должна отказываться сейчас, — всё-таки посмотрев в глаза дочери, которые были наполнены слезами и горестью. Несмотря на то, что он бросил их, Тэхён оставался их отцом, поэтому он чувствовал её боль. — Я оставлю свой номер у твоего парня, позвони мне, если передумаешь, я хочу, чтобы мы вернулись туда вместе. Я хочу исправить нашу жизнь. Сделать всё правильно… — Просто уйди. Единственное, что смогла выдавить из себя Даён. Она хотела быть стойкой, показать насколько она изменилась, выросла и стала независимой, но не смогла. Злость заполняла каждую клеточку её сердца, поэтому она не могла совладать с собой. Прикрыв глаза, закрыв лицо ладонями, Им просто отдалась эмоциям. Сегодня всё делает ей больно, даже дурацкие сны заставляют её страдать. А теперь и этот О Сехун, который стоял прямо перед кроватью. — Ты ведь говорила, что хочешь лишь счастливой жизни для Хёнсона, — низкий бас донесся до ушей Даён. — Позволь ему уехать с отцом, так будет лучше для него, — парень оставил свой незаблокированный телефон на краешке кровати. Зачем ты так со мной, О Сехун? *** Сехун стоял по другую сторону двери, прислушиваясь к тихим всхлипываниям Им, он понимал, что его слова могли только сильнее ранить её, но он сам видел только в этом спасение Хёнсона. О слишком сильно понравился мальчик, поэтому он больше всего хотел защитить именно его. Сейчас он не обращал внимания на то, что его основной целью является Им Даён. Он обращал внимание только на мальца, через которого можно добраться до всех глубин её сердца. А там будет не тяжело заставить саму Им преклонить колени и сдаться — это не должно быть трудно, ведь парень часто занимается подобным. — Хён! Хён! — кричал младший Им, который уже мчался на всех порах к своему «брату». Хёнсон был потрясающим, жизнерадостным мальчиком, который больше всего на свете любил видеть улыбку своей нуны. Он сам сказал об этом лечащему доктору, который говорил о не очень приятных прогнозах для Им. — Один мужчина, он представился твоим другом, сказал, что ждёт тебя в столовой, — радостно поведал мальчик, повертев перед лицом О игрушечным самолетиком. — Скоро увидишь, хён, я стану величайшим пилотом! — Я знаю, что ты таким и будешь, — потрепав мальчика по голове, ответил Сехун, вставая с корточек. Парень взглядом указал стоящему возле автомата с напитками Чонину, чтобы тот присмотрел за Хёнсоном, который слишком увлекся игрой. Не имея ни малейшего представления о том, кто может явиться прямо в больницу к нему, Сехун отправился в столовую, чтобы встретиться «со своим другом». Ещё раз, вспомнив этот глупый разговор с отцом Им, О немного пожалел о своих словах. Зачем он вообще ввязался в их семейные дела? Зачем сказал, что тому будет больно, если он заставит Им страдать? Ведь изначально это было не его дело. Да, и Даён было бы всё равно больно. Завернув за последний угол, Сехун сразу заметил сидящего за крайним столиком Ким Минхо, который нагло ухмыльнулся и помахал О. Парень решил, что всё это не просто так. Ким, видимо, шпионит за ними, раз находится прямо здесь и сейчас. Сколько же, может быть известно этому человеку? Насколько сильно влипла на этот раз Им? Почему-то сердце О болезненно сжалось от мысли, что это может быть последний день для Даён. Его собственные мысли кажутся ему безупречными и хладнокровными. В них он готов не только убить девушку, а ещё и придумать всякие изощренные идеи для того, как избавиться от её тела. Но когда он думает о том, что за это возьмётся Минхо, он больше не хочет думать об этом. Это слишком странно. — Что тебе надо? — сразу спросил парень, присев за стул напротив. Этот парень всегда раздражал его, поэтому вести разговоры именно с ним — хотелось меньше всего. — Смотрю, сегодня ты не очень разговорчивый, — сделав «печальное» лицо, ответил Ким, — но как жаль, что мне всё равно. Босс просил передать, что ты слишком медлителен, тебе ведь всего лишь нужно снести ей голову, так чего ты ждешь? — Не твоё дело, чего я жду. Я завершу дело тогда, когда выпадет наилучший момент, поэтому просто прижми свой зад и сиди спокойней, иначе ты умрёшь раньше, чем эта девчонка, — непритворный холод в голосе, он правда злился сейчас. Злился настолько сильно, что ему хотелось прямо сейчас просверлить дырку в груди Минхо и понять, есть ли там хоть что-то? Спокойно встав со стула, Сехун просто развернулся и собирался покинуть это место. Парню больше не хотелось находиться рядом с этим отбросом. Но всё-таки задержаться пришлось. — У неё очень милый братик, — задумчиво произнёс Ким, — боюсь, что если ты не поторопишься, он будет первым, кто пострадает. Крепко сжав руки в кулак, О пытался совладать с желанием прямо сейчас наброситься на этого урода и выбить ему все мозги. Он действительно настоящий псих, не щадящий даже таких несчастных детей, как Им Хёнсон. — Хотя я лучше оставлю его, чтобы он мог наблюдать, как умирает вся его семья, — встав рядом с Сехуном, сказал это мужчина. — Может быть тогда, он станет таким же безжалостным убийцей, как ты, Сехун-а. Ты ведь поддержишь мальчика, у которого такая же судьба, как у тебя. — Ты ублюдок, — крепко сжав челюсть, произнёс О. Но продолжить он свою речь так и не смог, ведь след Ким Минхо уже простыл. Этот урод умеет ранить людей словами. Умеет забраться в самые дебри души, открывая больно режущие воспоминания о разрушенном детстве. *** — Нуна, ты точно приедешь ко мне? — мило спросил Хёнсон, обнимая сидящую перед ним сестру. Даён после слов Сехуна всё-таки решила, что если мальчик будет далеко от этого места — у него останется шанс на счастливую жизнь. Поэтому переступив свою гордость и злость, девушка позвонила отцу, сообщив о том, что не против того, чтобы с ним уехал Хёнсон, а она постарается приехать позже. Она не собиралась делать этого. Им просто хотела исправить свою жизнь, постараться собрать всё по кусочкам и вернуть себе то, что имела раньше. Кучу работы, дом и своего брата. Она хочет наладить свою жизнь, избавиться от страха, договориться как-нибудь с этими людьми, а потом вернуть малыша Им обратно. Она сможет. — Я обязательно приеду за тобой, — Им подчеркнула это, чтобы мальчик знал, что его сестра всю жизнь будет заботиться лишь о нём. Со всех сторон женщина сообщает об их рейсе, из-за чего на душе у Даён становится грустно, она не хочет отпускать его, но так должно быть лучше. Все обещают ей это. — Иди, солнце. — А почему Сехун-хён не пришёл? — спросил мальчик, немного надув губки. — Я приготовил для него подарок. — Наверное, они с твоей сестрой поругались, — неожиданно вставил отец. — В отношениях такое бывает. «В отношениях? Мне не показалось?» — проскользнуло в голове Им. — Хён бы не влюбился в нуну. Она постоянно его ругала, — ответил мальчик, видимо, вспомнив, как Даён не разрешала ему видеться с О. — Отдай ему это, — сказав мальчик, передав свернутый листок. Девушка покачала головой в ответ, снова прижав мальчика к себе. Им нужно идти. — Мы будем ждать тебя, Даён, — добавил мужчина, поскорее уходя прочь. Почему-то от этих слов Им стало не по себе. Сейчас она понимала, что где-то далеко её будут ждать. Дождавшись взлета самолета, Им покинула здание аэропорта. Сейчас на душе было одновременно спокойно от мысли, что с Хёнсоном всё хорошо, но в то же время очень тоскливо. Как она будет без него? Прислонившись спиной к холодной стене, девушка раскрыла маленький сверток, который ей передал мальчик для парня. На рисунке был изображен сам Хёнсон, который стоит возле самолета, а рядом видимо Сехун и Даён, которые машут ему. Снизу рисунка написано: «Я стану великим, хён». Улыбнувшись от приятного ощущения в груди, Даён собралась уйти прочь, пока её телефон не зазвонил, заставив её немного постоять на месте. — Выглядишь счастливой, — снова хриплый и противный голос на другой стороне, Даён стала смотреть по сторонам, пытаясь найти этого человека. — У меня потрясающая новость, твой братик всё ещё в Корее, если хочешь увидеть его — приходи. У тебя ровно три часа, — звонок закончился, а через секунду на телефон пришло смс с адресом. Какого черта сейчас творится?