Влюбиться в его тень

Зная, что сразу после освобождения Ким Чансу отправится домой, Им моментально перехотелось возвращаться в это место. Особенно, после того, как малыш Сон рассказал ей, что забрал все их сбережения с собой, следовательно, они смогут снять хотя бы временную комнату где-нибудь в общежитии. Сейчас их меньше всего волнует то, где они будут жить; сколько там будет кроватей; какое количество соседей через стенку — это не важно. Самое главное сейчас — это оказаться где-нибудь подальше от пугающего их обоих места(п.п о доме Чансу) и желательно, чтобы там не пахло медикаментами, как сейчас в больничной палате. Со временем головная боль и вовсе испарилась, может быть, это потому что она выпила лекарство, а может, потому что ей действительно стало легче. Даён мало чего могла сказать о том, что произошло, она будто ненавидела опекуна всем сердцем за то, что он не давал им ничего, кроме крыши над головой и после этого посмел поднять на неё руку. Но в то же время, ей было по непонятной для себя причине, жаль его. Будто бы девушка хотела одновременно засадить его куда подальше и в то же время помиловать, слишком странные желания. Медленно отлепив голову от подушки, Им потянулась к дорожной сумке, которую спрятал О Сехун под кроватью. Возможно, там лежат её вещи и тогда брюнетка сможет без лишних проблем переодеться и, наконец, отправиться на поиски жилья. Хёнсон не может продолжать спать на соседней койке, а О не может ходить и охранять их обоих. После этого случая Даён иначе взглянула на него, ей казалось, будто бы тот человек, которого она видела раннее, медленно растворяется в её сознании, словно его никогда и не было. Почему её сознание вытворяет это? Почему оно не хочет больше воспринимать тот факт, что он несчастный убийца? Сейчас, когда она думает о той самой ночи, изменившую всю её жизнь, Им не может точно вспомнить лица убийцы, будто оно напрочь стерлось из её головы. Почему же, Даён, ты не хочешь верить, что это был он - О Сехун? Это ведь слишком очевидно. Единичное спасение жизни сильно меняет мнение о человеке. Будто был О Сехун - человек, который убивал людей, и вот его не стало, словно вместо него подослали кого-то, чтобы тот усмирил непослушного. — Может ли хороший человек быть одновременно хладнокровным? Неужели это всё маска убийцы? — тихо произнесла Даён, устремив свой взгляд на руки. Она не замечала, что уже давно ведёт разговоры с самой собой, не замечая кучку зрителей рядом. — Эй! Им Даён, прекращай уже! — громко проехалась по ушам Ами, которой уже изрядно надоели её разговоры о «плохом-хорошем человеке». — Истинную сущность человека нельзя изменить, понимаешь? Даже если он будет вкладывать миллион в благотворительность — это не значит, что завтра он не пойдёт и не расстреляет животных, в которых вкладывал. В общем, я к тому, что если человек рождён убивать — он будет убивать и никакие добрые поступки его не изменят. Эти слова словно гром среди ясного неба пронеслись в сознании девушки. Если он рожден монстром — он умрет монстром... Не стоит строить напрасные догадки насчёт человека, если ты заранее знаешь о нем то, что возможно не знает никто, ведь ты видел все своими глазами. Но, что если этих слов недостаточно для того, чтобы утихомирить мгновенно нарастающие оправдывающие мысли. За такой короткий период она полностью изменилась. Раньше она была немного озлобленной на всех вокруг девушкой, которая рвалась в драки, работала не покладая рук, чтобы доказать всем, что она может всё получить сама и конечно же той, кто не знала, что такое страх. Куда это все исчезло? Растворялось вместе с той сильной Им Даён, или ту её ещё возможно вернуть назад? Из-за постоянно окружающего её страха, девушка уже не может спокойно жить с тем, что знает. Когда она встала на путь изменений? Когда полиция впервые сказала ей, что трупа не было найдено? Или когда она увидела того мужчину у школы? Может тогда, когда поняла, что за ней постоянно следят, а О Сехун стал её тенью, преследующей её даже ночью? Над этим надо ещё подумать, ведь Даён не хочет ещё сильнее меняться. Раскрыв глаза от едкого, буквально удушающего её запаха, девушка мигом встала с кровати, пытаясь понять, что происходит. Её сознание не с первого раза начинает работать, донося до мозга Им, что сейчас их дом окутан огнём на втором этаже. — Хёнсон, - тихо произнесла девушка, в ужасе оглядываясь по сторонам. Она была на первом этаже, на котором даже присутствием мальчика не пахло. — Хёнсон! – громко крикнула Даён, забираясь по нагревшимся ступенькам вверх. Даён продолжала повторять имя братика раз за разом, будто бы это было единственное слово, которое она знает. Сейчас главной задачей было забраться на второй этаж и понять, что единственного члена её семьи там нет, иначе тогда она готова будет прыгнуть и в огонь, и в воду, лишь бы он был целым и невредимым. Дым уже проникал в организм, затрудняя дыхание. Девушка уже сейчас ощущала, как ей тяжело дышать, сложно фокусировать зрение и трудно мыслить правильно. Забравшись по неустойчивой лестнице на второй этаж их дома, Им оглядывалась по сторонам, в надежде увидеть или услышать маленького, но до неё доносился лишь звук тлеющей крыши, которая вот-вот могла обрушиться. — Хёнсон! Хёнсон! – кричала девушка, будто успокаиваясь от мысли, что мальчика нет в комнатах. Но после Им услышала тихий кашель и не менее тихое: «Нуна... я здесь». — Хёнсон! Уже полностью охрипшим голосом произнесла девушка, пытаясь набрать хоть немного воздуха, чтобы продолжить путь. Ступив на разгорающийся ветхий пол, Даён с трудом смогла определить, в какую комнату ей нужно идти. Медленно проходя по скрипучему горящему полу, Им всем сердцем мечтала ускорить шаг, но её тело утратило все силы из-за борьбы с едким дымом, который окутал целый дом. Сделав ещё пару шагов, девушка рухнула одной ногой в провалившийся под ней пол. Сильнее схватившись за нагревшийся столик, Им пыталась всеми силами вылезти оттуда. Она должна спасти мальчика, иначе её жизнь даже в другом мире не сможет быть спокойной. Крепко сжав зубы, девушка ещё раз схватилась за столик, вытаскивая своё тело оттуда. Она смогла. Смогла вылезти, значит, она должна суметь спасти и брата. Ступив ещё пару шагов, Даён буквально с полуоткрытыми глазами доползла до комнаты, в которой сидел мальчик. Схватившись за железную ручку, девушка моментально отскочила от неё, ощущая как кожа на ладони кипит от температуры. Наплевав на всё, девушка схватилась за ручку, дёрнув за неё ещё раз, открывая её. Заметив лежащего на полу Хёнсона, Даён быстрее подползла к нему, хватая его маленькое тельце. Сил бороться уже не было, но брюнетка ощущала чувство долга перед ним, потому что мальчик и так сильно страдал. — Нуна... – хриплым голосом произнёс братик. — Не оставляй меня, нуна. Нуна... Искренне улыбнувшись, Им стала поднимать мальчика, но в её руках совсем не было силы. Видимо, Хёнсон чувствовал это, поэтому тоже попытался встать, но это у него не вышло, поэтому он медленно пополз за сестрой. Даён взяла его за руку и пошла первой, чтобы если что-то произошло — это случилось с ней, а не с ним. Но видимо, злодейка судьба решила иначе, ведь только стоило двоим ступить за порог, как на них обрушилась крыша, точнее, балка с потолка. Даён почти сразу смогла вылезти из-под навалившегося на неё груза, но Хёнсон так не мог. Мальчику придавило всю нижнюю часть тела, из-за чего он с трудом мог пошевелиться. — Нуна! Даён! – словно в бреду повторял мальчик, уже даже не раскрывая глаз. — Спасайся, нуна! Спасайся! – последнее, что мог сказать братик, перед тем, как него упала дверь от комнаты, из которой они только вышли. — Хёнсон! – крикнула Даён, подскочив с кровати. Осмотревшись по сторонам, она заметила, что по-прежнему лежит в больничной кровати, а вещи Хёнсона лежат рядом с ней. — Господи, это был всего лишь сон. Возможно, во сне ничего плохого не произошло, но наяву определенно. Может быть, этот сон был вестником того, что скоро её посетит не очень приятный гость? Скорее всего, ведь в палату Им Даён пожаловал её «недоотец», который не так давно бросил их.