Свет тёмного человека

      Толпа ликующих гриффиндорцев ввалилась в свою гостиную. Они сделали это! Поставили на место грязных слизней и выиграли кубок школы по квиддичу. «Уизли — наш король!» — билось у парня в голове, и на радость однокурсников он возносил вверх свой кубок. Недалеко, смешавшись с толпой, беседовали о чём-то Гарри и Гермиона. Парень достал из кармана полный флакончик зелья удачи. Гермиона ахнула и одарила Рона добрым, полным искренней гордости, взглядом. Кажется, и до Уизли, спустя какое-то время, дошло: Гарри ничего не добавлял в его сок утром. Рон сам отбивал все мячи. Он сам завоевал этот кубок. Гордость растеклась по венам, и он ещё сильнее расправил свои плечи. Сначала он и не понял, чья тёплая ладошка схватила его и вытянула в самый центр комнаты. Это оказалась Лаванда Браун — милая девчонка, которая сохла по нему, кажется, с самого начала года. Блондинка силилась что-то сказать, но восторг, из-за которого она буквально светилась изнутри, похоже, полностью отключил её мозг, и она просто налетела на него и с жаром впилась в его губы. Толпа радостно завыла, кто-то присвистывал, а кто-то просто хлопал в ладоши. Никого не смущала эта сцена разыгравшихся страстей, казалось, будто все только этого и ждали, и лишь Гермиона отчаянно пыталась понять, почему она выбежала из гостиной, упрямо сдерживая слёзы. «Почему было так больно?» «Почему. Так. Обидно». Мысли в голове девушки вспыхивали подобно ярким вспышкам. Она остановилась у какого-то заброшенного кабинета и, не раздумывая, забежала внутрь. Пусто, темно, большего и не нужно. Гермиона молила бога, чтобы её ухода не заметили Гарри или Джинни. Не хотелось придумывать глупые оправдания своим глупым действиям. Грейнджер вытащила из кармана свою палочку и произнесла: — Авис. Взявшись из ниоткуда, в воздухе закружились и тихо защебетали жёлто-зелёные птички. Едва успокоившись, Гермиона вновь всхлипнула и почувствовала обжигающую горечь в горле. — Хм, неужели святой Поттер наконец-то сдох? От этого голоса у Грейнджер внутри всё похолодело. Она стремительно обернулась и попыталась разглядеть незнакомца, но было слишком темно. Однако, даже не слыша этих привычных грубых и дерзких ноток, просто уловив смысл слов, можно догадаться, что с Гермионой говорил надменный слизеринец. — Что ты сказал, Малфой? — Гермиона спешно утёрла слёзы рукавом, отчего её лицо раскраснелось ещё больше. Малфой медленно вышел на свет. Он обошёл девушку по кругу и тихо усмехнулся по поводу её «прекрасного» вида, но промолчал. Облокотившись на стену и сложив руки на груди, с выражением лица, будто бы сейчас произнесёт речь перед миллионной публикой, он повторил: — Я спросил, неужели святой Поттер наконец-то сдох? — Что за бред ты несёшь? — Хм, не сдох? Жаль… — Драко почти реально расстроился, а Гермиона не могла понять, что за спектакль он ломает перед ней. — А может, у нас библиотека со всеми книгами сгорела? Просто я не очень представляю, какая «трагедия» должна случиться, чтобы ты, Грейнджер, сидела в этом старом кабинете и рыдала. — Это не твоё дело. «Малфой, — Гермиона мысленно проговорила имя своего собеседника и вздрогнула от неприязни, которая прокатилась от сердца куда-то вниз к животу. — Почему из всех учеников школы меня нашёл здесь именно ты, чёртов слизеринец? Сегодня что, день случайных совпадений?!». — Знаешь, я бы мог с радостью оставить тебя здесь среди этой пыли, грязи и… — он задрал голову вверх. — Птички?! — Малфой был настолько озадачен, что сквозь его непробиваемый щит насмешек и безразличия проскользнула капелька сожаления и сочувствия. Жаль, но это было только во взгляде и продлилось пару секунд. — Господи, Грейнджер, куда ты катишься? Тишина. И только ветер гулял по кабинету. — Малфой, иди отсюда. Слизеринским мальчикам не подобает находиться вместе с гриффиндорскими девочками. Снейп увидит — его сразу же инфаркт хватит. Парень никак не отреагировал на её слова. Он будто бы потерялся в пространстве на несколько секунд. Его взгляд был устремлён на Гермиону, но проходил сквозь неё. Он думал, а это ничего хорошего не обещало. После Малфой пришёл в себя, подошёл и присел рядом на холодные ступени. — Я мог бы уже давно уйти отсюда, но на всех этажах расхаживают ваши красно-жёлтые шизики, которые то и дело выкрикивают: «Уизли — наш король!». Это раздражает. Поэтому посижу здесь, разумеется, не с тобой. «Он оправдывается предо мной? — Гермиона была весьма удивленна. — Забавно». В эту самую минуту из коридора яркой вспышкой донёсся девичий смех. В кабинет залетели Рон и Лаванда. Оба тяжело дышали и выглядели довольно растрёпанными. Браун буквально вцепилась своими клешнями в его руку и улыбалась так, будто ей в голову поместили лампочку, и она сейчас зальёт весь мир своим светом. — Ой, — смущённо выдала Лаванда, продолжая висеть на Уизли, — кажется, здесь занято. Малфой одарил её ледяным взглядом и, оставив Рона, Браун выпорхнула из класса. — Эй, а что вы тут делаете? — спросил Уизли, переводя взгляд то на Малфоя, то на Гермиону, то на птиц. Всё происходящее выглядело действительно странно. Судорожные попытки Грейнджер придумать оправдание прервал Малфой. — Сатану вызываем! Третьим будешь? Нам как раз нужны жертвы! — съязвил он. Получилось довольно убедительно. Рон уже собрался уходить, как вдруг спросил: — А птички-то зачем? «Что?! — Грейнджер готова была убить Уизли. — Рон, ты на глазах у всего факультета целуешься с Браун, и тебя смущают мои птички?! И даже не заметил ведь, что я плакала! Ну, конечно, рядом же Лаванда! Какой же ты всё-таки бесчувственный идиот!». Гермиона резко встала, и, держась из последних сил, собрав всю волю, твёрдо произнесла: — Оппуньо! Птички, летавшие под потолком, вдруг синхронно выстроились в ряд и полетели прямо на Рона. Он едва успел увернуться от них, прикрывшись дверью, как они, врезавшись в неё, разбились. Все до единой. Такого напора Рон не вынес, и выбежал из кабинета. Гермиона тоже больше не могла держаться. И плевать, что рядом главная слизеринская тварь, она против воли заплакала. — Неужели наш долговяз Уизел нашёл себе подружку? — опять его усмешка. А Гермиона готова была взвыть от того, что Драко вспомнил о Роне. — Меня сейчас стошнит! — брезгливо бросил он, и тут же догадался, что случилось с гриффиндоркой. — Только не говори, что ты рыдаешь из-за рыжего идиота! Грейджер, ты же умная, а это глупо. — Д-драко, пожалуйста, уйди, — прошептала она, захлебываясь собственными слезами. — Эй, Грейнджер, пообещай, что когда будешь публично швырять в него Авадой, то позовёшь меня. — Я не собираюсь ничего с ним делать! — Серьёзно? Драко прищурил глаза и пристально посмотрел на Гермиону. Её трясло, и было трудно понять, от холода это, или от слёз. Слизеринец сморщился и закатил глаза. — Я не желаю сидеть в обществе слезливой дуры, поэтому, если ты сейчас успокоишься, я предложу решение твоей проблемы. «Малфой? Хочет помочь? Кажется, мир с ума сошёл. А, может, он просто…». Гермиона потянула носом воздух и уловила лёгкий аромат его одеколона и огневиски. «Конечно! Он просто напился из-за разгрома их команды в квиддиче. Всё встало на свои места. Малфой не может кому-то сочувствовать». — Эй, Грейнджер! Ты заснула что ли? — раздражённо спросил Драко и помахал ладонью перед её лицом. — Как на счёт мести Уизли? — А что, если я соглашусь? — Ты будешь мне должна. Что именно, я ещё не придумал. — Драко! — из коридора в кабинет забежал Забини. Мулат смутился, увидев друга с Гермионой, однако тут же собрался и продолжил: — Где тебя черти носят?! Все давно уже в комнатах, а по этажам расхаживает Филч! Быстро уходим! — До завтра, грязнокровка, — шепнул ей Драко и скрылся вместе с Блейзом.