***
Звонок в дверь. Это точно он. — Мам, пап, я открою! — сразу кинулась открывать я, не дождавшись ответа родителей, и заметив хитрую улыбочку Калеба. На пороге, сияя ослепительной улыбкой, стоял Че… Тобиас. Он уже потянулся к моим губам, но я успела положить свой палец на его губы. Я мгновенно обернулась на родителей — они ничего не заметили, Калеб продолжал улыбаться улыбкой маньяка-убийцы. Я закатила глаза, а Тобиас вопросительно посмотрел на меня. — Я им ничего не рассказывала. — тихо прошептала я, поднявшись на носочки, но все равно не достав до его уха. Парень захихикал. Захихикал? Что это с ним? — Ой! Мама, папа, посмотрите, какой сюрприз! — наигранно удивленно воскликнула я, метя в Тобиаса молнии из глаз, потому что он с трудом сдерживал вырывающийся наружу смех. — Ого, Четыре пришел! Привет! — мама повела парня на кухню, и я облегченно выдохнула. Он пожал руку папе и поздоровался с Калебом, который не переставал меня выводить из себя своей дурацкой страшной улыбкой, вызывая во мне почти непреодолимое желание посильнее треснуть его чем-нибудь.***
Если не считать постоянных странных взглядов моего брата, которые он постоянно бросал в мою сторону, чрезмерную улыбчивость Тобиаса и мою нервозность, завтрак прошел вполне спокойно. — Беатрис, почему ты ничего не расскажешь нашим родителям? — расспрашивал меня Калеб. Он увязался с нами. — Потому что, Калеб. — начала терпеливо объяснять ему я, словно маленькому ребенку в детском саду. — Мне страшно. Мы еще слишком мало встречаемся, и нам нужно узнать друг друга получше… — Пффф, Трис, не смеши меня! — залился смехом Тобиас. — Мы знакомы с первого класса, куда мне тебя лучше узнавать? — Это ничего не меняет. — продолжила упорствовать я, но сломалась под взглядами парней. — Ладно, если ты так хочешь — сегодня в шесть вечера у меня дома. Только оденься прилично. — недовольно выдала я, не ожидая, что Тобиас меня поцелует. Благо, мы уже подъехали к школе. — Эй, я еще здесь вообще-то! — возмущенно воскликнул Калеб, осуждающе глядя на Четыре. — Она как-бы моя сестра. — Прости, не удержался. — мы вышли из машины, и на нас сразу же упали десятки взглядов. — Впредь буду выбирать места поуединённее. — Тобиас подошел совсем близко ко мне, а Калеб запыхтел. — Спокойно, мальчики. Скоро звонок, нам пора в школу. — быстро сказала я, увидев, что они почти стали соперниками. Только вот Калеб боролся за внимание сестры, а Тобиас — за внимание девушки. — Кукла, когда ты познакомишь меня со своими родителями? — неожиданно спросил Тобиас, когда мы входили в школу. Я держала его и Калеба за руки. Каждому поровну, так будет честно. — В смысле? Ты ведь и так с ними знаком. — недоумевала я. Они ведь знают его не меньше, чем я. — Нет, они знают меня как твоего друга. А парень — это совершенно другое. — нравоучительным тоном повествовал он, и я закатила глаза, но все же на слове „парень“ почувствовала, как кровь приливает к моим щекам. Я сразу вспомнила и то, что произошло за кулисами, и на сцене, и на улице возле клуба. Это все было одно и тоже — поцелуи. Но они были совершенно разными. И мне так нравилось ощущать его губы на своих губах. Мне было тяжело подавлять в себе желание впериться в Тобиаса взглядом и никогда больше не смотреть на что-то другое. — Ладно. — смело согласилась я, но уже через минуту пожалела об этом. — Тогда ужин у меня дома в семь с моими и твоими родителями. Не хочу лишний раз одевать платье. - да, меня правда сложно приучить к платьям, ведь почти всю свою жизнь я дружила с мальчиками, одевала их футболки, носила штаны или шорты и просто ненавидела платья. — Хорошо, Кукла. Договорились. — улыбнулся Тобиас, а Калеб цокнул языков, закатив при этом глаза, за что первый почти испепелил его взглядом. Удивительно, еще вчера они чуть ли не давали друг другу советы на счет меня, а сегодня скалятся без причины. — Ого, вы посмотрите, кто подошел! — чересчур громко воскликнул Зик, увидев нас, тем самым привлекая внимание многих учеников. Те стали заинтересованно поглядывать в нашу сторону. Я стыдливо прятала глаза, и у меня вновь появилось то же желание, что и утром — врезать Зику. — Сладкая парочка! и Мисс-Моя-Киска-На-Вкус-Как-Пепси-Кола! — услышав эту фразу, я, на глазах у полчища учеников, пожирающих нас взглядом, пыхтя и краснея, подошла к Зику, и, дотянувшись до него, стала втирать свой кулак ему в макушку, заставляя его опускать голову ниже. - Ай, хватит уже! — он безрезультатно размахивал руками, но я ловко уворачивалась. Правда, надолго меня не хватило, и он, воспользовавшись моментом, подхватил меня за бедра и закинул к себе на плечо. — Педрад, живо опусти меня на пол! — уже никого не стесняясь, возмущенно кричала я. Я не удержала нового визга, когда оказалась на плече уже другого человека. Тобиас, черт бы его побрал! — Я имею на это полное право. — спокойно ответил тот, но по голосу было понятно, что он улыбался. Я перестала сопротивляться, поняв, что это бессмысленно. Да у меня уже полностью пропало желание слезать с него. Мне были приятны его прикосновения. От его холодных пальцев, казалось, по мне пробегал разряд тока, и оставались обжигающие следы. О, Боже, Кристина рядом! Я начала брыкаться и просить срочно опустить меня на землю, но подруга уже на всех парах мчалась в нашу сторону. — Оу, какая красота! — с этим возгласом она достала свой телефон и сфотографировала нас. Я шокированно посмотрела на нее. — Трис, ты что как бревно? Улыбнись, что ли! — Тобиас, до этого стоящий боком к камере, сейчас повернулся к Кристине, выставив мою задницу на обзор и похлопав по ней ради фото. Кристина, разумеется, все это сняла на телефон. Теперь у нее на меня компромат. Плохо. Впрочем, сейчас я думала на об этом. Сейчас я с широко открытыми глазами смотрела в спину Тобиаса, но ничего перед собой не видела. Я ощущала только одно — его длинная ладонь все еще на моей попе. — А еще я вас сфоткала, когда вы на сцене целовались! — восторженно пищала подруга, а Уилл безуспешно пытался попросить ее сбавить тон. — Фотография — просто улет! Ракурс такой удачный! Все остальное время в школе меня без конца подкалывал Питер, правда не обидно. Ну, может быть чуть-чуть. В основном его приколы были по поводу Четыре: он, как оказалось, видел, что Четыре со мной вытворял в коридоре на виду у всех. Питер постоянно шептал мне что-то на ухо, типа: „Что, понравилось?“, „Ты как на иголках сидишь. Это все, небось, из-за Четыре, да?“ Я не обижалась. Мы стали приятелями. Почти друзьями. Питер сильно изменился с того дня, как попросил прощения. Раздолбай Хейес взялся за учебу и принялся налаживать отношения с одноклассниками. Теперь я хотела, чтобы он стал моим другом и даже сказала ему об этом, на что он ответил: „Не буду я дружить с хлебушком.“ На мой вопрос «Почему „Хлебушком?“, он объяснил: «Потому что „Сухарь“ — слишком обидно. Да ты и помягче будешь. Я еще подумаю над твоим предложением». В общем, все шло прекрасно, но меня настораживало одно: прошел весь учебный день, а Нита до сих пор не высовывается. И меня это пугает. Глупо.***
Мама с папой не бурно отреагировали на новость о том, что сегодня я хочу познакомить их со своим парнем. Папа поджал губы, а мама чему-то расстроилась. — Мамочка, тебя что-то огорчило? — спросила я у нее, присаживаясь на соседний стул за столом. — Все хорошо, Беатрис. Просто я всегда думала, что ухаживать за тобой будет постоянно Четыре, не подпуская других, но вот… —, но я не дала ей закончить. Она ведь не знает, что встречаюсь я не с Четыре. Ровно в семь вечера в дверь позвонили. Я выпорхнула из комнаты, дабы впустить гостей. Конечно, я была в платье и с легким макияжем, аккуратно сделанным моей мамой. Все должно быть красиво. Это важная встреча. На пороге стояли Маркус, Эвелин и Тобиас. — Здравствуйте, мистер и миссис Итон! — они удивлены. Я попросила парня не говорить им, что он встречается со мной. Теперь для наших родителей это станет приятным сюрпризом. — Привет, Тобиас! — я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Привет, Трис. — улыбнулся он. — Ой, проходите же! — родители Тобиаса все еще стояли на пороге. Я аккуратно подтолкнула их в гостиную. Конечно же, дальше последовали удивленные „охи-вздохи“, ведь никто не ожидал такого поворота событий. — Беатрис, но ты же говорила, что твой парень не Четыре… — начала недоуменно мама, но я счастливо улыбнулась, взяв парня за руку и сказав при этом: — Мамочка, ты права. Четыре — мой друг, а Тобиас — это мой парень. Ты даже не представляешь, насколько они разные люди. — я тихонько захихикала, и мы с Тобиасом сели за стол, рядом друг с другом. Мы выглядели как примерная пара: я в легком белом платьице с оттенком желтого и с заплетенными в какую-то сложную прическу волосами. Тобиас: в обычной белой рубашке и черных брюках. Мы держались за руки, смущенно улыбаясь друг другу, а родители все умилялись такой картине. Вс прошло так, как я хотела.***
Попрощались мы с Тобиасом своеобразно: на виду у родителей скромно поцеловались в губы, а потом сделали вид, что идем подышать свежим воздухом. Беспечно зайдя за угол, он впился в мои губы, и я почувствовала облегчение. Мне не хватало этого. Что же будет дальше? Ведь прощаться все труднее, а его жгучие поцелуи вызывают в мне трепет и удовлетворенность. Стоит ему произнести мое имя так, как может делать это только он, как я готова исполнить любое его желание. Мои руки блуждают по мышцам его спины, он обвил руками мою талию, притянув его ближе к себе. Он такой красивый, сильный, большой, горячий. Мой.