Неделя маггловедения, или Как волшебники сказки ставили!

Кабинет МакГонагалл после обеда. — Интересно, что Гермиона придумает сегодня? — спросила Джинни у Гарри. — Она не спала всю ночь. Что-то писала… Тут в класс ввалилось нечто черно-рыжее, с добавлением платинового. Это были близнецы Уизли и Драко. За ними вразвалочку шел Рон. — Что ЭТО? — Джинни указала на хихикающую кучу тел. — Не знаю. Они, наверное, где-то травку раздобыли, — отрапортировал Рональд. — Или алкоголь, — утвердительно сказал Гарри, припоминая вчерашний день. Ли Джордан и близнецы устроили пати в гостиной и притащили откуда-то выпивку и закуски. В общем, повеселились на славу. Тут трезвые услышали шаги и кинулись исправлять ситуацию. Джинни магией сдвинула несколько парт, парни на них положили Малфоя, присыпав его сверху пергаментами. Фреда и Джорджа усадили на стулья. Дверь открылась, впуская внутрь Гермиону. — Я принесла сценарии. Сегодня ставим «Колобка». Джордж, тебе две роли. Малфой, будешь опять играть Зайчика. Джинни, ты Лиса. Гарри, будешь Колобком, — ничего странного девушка пока не заметила или просто сделала такой вид. — Да, щас. Прям бегу и падаю. С чего это я Колобок? Тут же актеров навалом. — У тебя внешность более-менее приличная, — все-таки заметила состояние Драко и близнецов, — и сказку ты, думаю, знаешь, — Гермиона привела убийственный аргумент. — Я на пять минут. Вернусь и проконтролирую, чтобы все выучили. Гермиона вышла, а Джинни послала парней к мадам Помфри за чем-нибудь отрезвляющим. Через минуты три парни вернулись со средством. Еще через минуту близнецы и блондин были стеклы, как трезвышко*, а еще через минуту вернулась Гермиона. Тут началось… — Почему у меня две роли? — Я не надену эту розовую гадость! — Почему я баба? — Джордж, у тебя голова черная, и костюм волка на тебе сидит хорошо. — Да, прям костюмчик для садо-мазо! Тебе же идет! — крикнула Джинни, прячась за Гарри. — Что ты там сказала, сестренка… — Прекратите. Малфой, та же ситуация, что и у Джорджа. Фред, кто-то же должен сыграть старуху… — устало поясняла девушка. — А теперь живо учить. Я больше не допущу вчерашнего бардака! И волшебники дружно принялись учить, вернее, делать вид, что учат. Джинни закрылась сценарием и пилочкой подправляла ноготки. Драко положил свой текст на лицо и благополучно уснул. Гарри и близнецы последовали его примеру. Только Рон вчитывался в текст, чтобы не гневить Гермиону, пытаясь запомнить столько новых слов. А сам режиссер расположился за партой и начинал писать следующий сценарий.

***

— Жил да был старик со старухой, — начала Гермиона. Зажглись свечи. Перед зрителями предстали близнецы с завязанными глазами. Джордж наряжен как жених, во все белое. Девушки не поленились вставить розу в петлицу. Фред был одет как невеста. Это была гермионина месть за вчерашний спектакль. — Гермиона, а ты не охренела, меня так наряжать! — крикнул Фред на весь Большой зал. — Попросил старик однажды, — девушка не обратила на него никакого внимания. — Эй… Невеста-Фред! Я хочу Колобка. Пеки! — Джордж откровенно кайфовал - брат в платье, а он… Собственно, сейчас он был единственным мужиком. Фред направился к печи, нарисованной, конечно, и принялся что-то делать — типа печет. Измазавшись, парень бросил это дело и вытащил из печки Гарри. Ну, как вытащил, костюм был очень большой и широкий, поэтому никак не пролезал. Управившись, наконец, с «Колобком», Фред потащил Гарри к брату. — На, муженек. Желаю счастливо подавиться, — с улыбкой на лице, от которой кисло молоко, сказала невеста. — Спасибо, дорогая, я обязательно учту, — с не менее милой улыбкой ответил «муженек». — Эй, молодожены! Чё за твинцест? В зале дети. — Молчи, черно-толстый, — Фред закинул Гарри на искусственный подоконник искусственного окна. — Колобок лежал, лежал, а потом вдруг скатился с окна. Гарри попытался было слезть, но круглый костюм помешал. В результате, парень оказался лежащим на спине. Под смех близнецов, Гарри кое-как поднялся и потопал по нарисованной тропинке, среди нарисованных деревьев. — Идет Колобок и напевает… — По дороге летним днем, нанана-нанана, Шли, обнявшись под дождем, нанана-нанана, Ослик, суслик, паукан, нанана-нанана, И-и-и… Мокренькая кисонька, кисонька, кисонька… — И тут навстречу ему Заяц… — зловеще прочитала Гермиона, песню она, к несчастью счастью, прослушала. На сцену, выброшенный пинком, - уже второй раз за два дня - влетел Малфой. Видимо, Гермиона поэтому песню и прослушала. Зрителей собралось больше чем на прошлый спектакль. Малфой разглядел директора, которого вчера не заметил, и… профессора Снегга. Отряхнувшись, платиноволосый приблизился к колобку. — Колобок Поттерович, а можно я тебя съем? — послышался звук отвинчиваемой пробки - Гермиона пила валерьянку. Гарри подумал: «Сделала меня колобком… Теперь пожинай плоды… Ха-ха». Для начала, парень окинул Драко оценивающим взглядом, а потом выдал неожиданный текст: — А ты милый… Обними меня! — и Гарри побежал к нему навстречу, приветственно раскрыв руки. - Ой, а где, розовая няша? — Сойди с меня, ирод круглый! Ты вообще знаешь сколько весишь?! — прохрипела откуда-то няша. — О-е, я победил. Волк, я иду на тебя. Тра-та-там-татам, дорогу колобкам! Гарри воодушевился и побежал навстречу следующей жертве, но споткнулся о розового зайца и упал на него. Яойщицы умиленно вздохнули. В результате на сцену выбежала Джинни в костюме лисы и с помощью всех своих сил подняла дрыгающего ногами Гарри. — Катись давай! — сказала девушка и дала брюнету пендаля под зад. — И покатился Колобок дальше, а Заяц сдох, к чертям собачьим, — выпитая валерьянка дала о себе знать. — Катится, катится, а навстречу ему Волк. — Колобок, колобок, а можно я тебя съем? - на сцену выполз Джоржд. И выглядел бы Уизли прилично, если бы не сигарета во рту и килька с бутылкой в руке. — Низя! Я пересоленный, к тому же, подавиться можешь! Пока Джоржд думал, что ответить, Гарри попытался незаметно оттяпать кусок кильки. Помешал голос Гермионы: — Песню пой! — у девушки, похоже, начался вырабатываться иммунитет на валерьянку. — Песню? Да не вопрос. Там еще два куплета. Ослик с сусликом вдвоем, нанана-нанана, Танцевали под дождем, нанана-нанана, Помогал им паукан, нанана-нанана, И-и-и… Мокренькая кисонька, кисонька, кисонька. Гарри пел и пел, все еще не оставляя попыток добыть себе кусок рыбы. Джордж, вовремя это заметив, конечно, поднял руку. Гарри, ничего не поймав, по инерции прошел шага три вперед и упал. — Что ты поешь? — А че не нравится? Светлана Капустина. Наркоманская песня. По-моему, она создана для нашего спектакля! — Я тебя все-таки съем колобок! — Эй, вы скоро. Мне в шубе жарко, — на сцену вышел Рон во вчерашнем костюме Гарри, только без стремянки. За ним выбежала Джинни и, схватив брата за шкирман, попыталась оттащить за кулисы. Почему попыталась? Да потому что поскользнулась по пути и завалилась на Рона. — Что за инцест? — спросил Гарри — Гарри, ты что вообще читаешь? Откуда такие слова? — Джинни подошла к парню и пощупала ему лоб. — Ты куда выперся, рыжеволосый орангутанг? — в это время прошипела Гермиона. Ну все! Кому-то не повезет. Гермиона разозлилась не на шутку. — У меня зад сидеть устал! Сколько можно? — А ну пшел вон, макака недоразвитая. — Я обиделся. Рон, театрально раскланявшись во все стороны, гордо удалился со сцены, высоко подняв нос, так высоко, что не заметил подножку брата. В результате, медведь носом пропахал обратный путь до кулис. — Будем считать, что Медведь в нокауте, а Волка решили пожалеть. — Круто! Я Колобок-браконьер прям какой-то. Джинни, то есть Лиса, твоя очередь. — И покатился Колобок дальше. Катится, катится, а навстречу ему Лиса. — Прювет, Колобочек, — Джинни вышла из-за нарисованного куста. — А можно я тебя съем? Гари еле-еле повернул голову и посмотрел на часы. — Джинни… — Гарри поманил девушку пальчиком. — Сейчас 20.20. Открою тебе секрет, — Гарри наклонился еще ближе, — после 18.00, есть колобка вредно… Толстой станешь. — А верно! Ладно, я пошла, а то Гермиона всех нас поубивать хочет! На сцену выбежала Гермиона: — Вот и сказочке конец, а актерам всем пиздец!!! Несмотря на то, что спектакль получился, мягко говоря, неправильным, всем понравилось. Профессор Дамблдор, МакГонагалл и даже Снегг — все были довольны, все, кроме Рона, который все еще обижался за кулисами.