Жизнь - дубль 2

      Я проснулся в мальчишеской спальне. Стены были покрыты плакатами группы Ведуньи, постерами команда Пушки Педдл. Из-под них и цвет стен невозможно было распознать. У кровати стояла метла Нимбус 2000. Ха, как давно я на нее не садился.       Из-за двери доносился чей-то детский голос. — Гарри, Гарри, вставай, — кто-то барабанил маленьким кулачком в дверь.       «У меня есть сестра или брат?»- и вслух уже: — Встаю, — я небрежно поправил волосы и одел очки. А волосы топорщатся, как я скучал по этому ощущению. Очки как в детстве круглые, и с небольшой трещинкой на правом стекле. — Гарри, милый, — в комнату вошла очень красивая женщина. О боги, мое сердце замерло, это было она та самая женщина, чью фотографию я хранил с одиннадцати лет у себя во внутреннем кармане, с чьим именем на устах я засыпал. — Мама, — я ее плохо видел, так как глаза наполнили слезы. Именно эту женщину я представлял себе, когда было трудно. Именно ее я всегда хотел обнять. — Да, дорогой? — она прошла к окну и отдернула занавески.       Я подошел сзади и обнял ее. Женщина повернулась ко мне и на ее губах играла теплая улыбка. Она так и согрела мне душу. — Доброе утро.       К нам подбежала девчушка лет девяти и тоже стала обнимать маму. Боже, как странно говорить это слово. «Мама», — я покатал это его на уме, какое оно доброе и теплое. Сколько же нежности у меня в душе. — Алиса, а ты чего? — мама задела вопрос девочке. И только тут я полноценно обратил внимание на нее.       Она смотрела на мать безмятежно карими с зелеными лучиками глазами. Девочка была так похожа на Лили. Та же улыбка, такой же милый носик. И такие же волосы. У девчушки они вились кольцами как тети Петуньи, всегда думал, что она их крутит, а оказалось это от природы. Ростом девочка была примерно с меня. Да девочки в этом возрасте растут быстрее мальчиков. С возрастом она обещала вскружить головы многим парням.       «Моя, маленькая сестра», — это так не обычно. — Гарри, ты не забыл про школу? Скоро уже выходим. — Хорошо мама, — я тайком вдыхал ее запах. Может кто-то подумает, что это такой фетиш. Но нет, это, я даже объяснить не могу что это. Но это не что-то похабно, — А где папа? — На кухне наверно, — мама улыбнулась и погладила нас с сестрой по голове.       Я быстро оделся и побежал вниз на кухню. Моя комната как, оказалось, была на втором этаже.       Пробегая по лестнице, я резко тормознул, по всей стене были развешаны фотографии. Тут были и фотографии мамы и пары со школы и фотографии их свадьбы. А отдельно десять моих фотографий у рождественской елки. А рядом фотографии Алисы тоже у елки. Тут есть и семейные снимки, и снимки друзей. И даже пару снимков Дадли и тети Петуньи. Жесть.       Папа был на кухне. Он сидел за столом и читал газету. Интересно кем он работает, а кем работает мама? Я почему-то не задался с начала этим вопросом. И где мы живем? Тоже хороший вопрос. Ладно, на эти вопросы я найду ответы. А те еще 1000 вопросов, которые у меня в голове вертятся, как мне с ними быть? — Доброе утро, Гарри, — папа убрал газету и улыбнулся той самой улыбкой, которую я видел в омуте. — Доброе, — я сел за стол и замер, рассматривая отца.       Очки немного съехали с переносицы, волосы торчком, темная рубашка, и проколото ухо? Та быть такого не может. — Гарри, — по голосу отца было понятно, что он завет не в первый раз. — А, да? — Ты кушать будешь? Мы только тебя ждем. — Сейчас, — я взял вилку в руки и только тут понял, что даже не знаю, что лежит в тарелке. А оказалось тут совсем не дурно кормят. Две мили сосиски два жареных яйца, и тост. Ну и конечно сок, тыквенный.       За завтраком время пролетело очень быстро. И буквально через два часы мы стояли на платформе.       Мама нежно улыбалась, папа смотрел с гордостью. И только Алиса пыталась сдержать слезы. — Гарри, мы будем тебе писать, обязательно, — мама ласково поцеловала меня в лоб. — И я тебе буду писать братик, — Алиса, захныкала еще больше, что аж сердце защемило. Я подошел и обнял ее, она всхлипнула и уткнулась в плечо, — Я в следующем году поеду с тобой. — Конечно, поедешь, — папа подошел сзади и положил руку на плечо дочке. Девочка еще раз всхлипнула и на небольшое расстояние отошла от меня, но взяла меня за руку и стиснула ее в своей маленькой ладошке. — Мама, со мной все будет хорошо, обещаю, — я так не хотел от них уезжать. — Милый, я тебе верю, — она подошла ко мне и тоже обняла.       Перрон заволокли клубы дыма, и сигнал оповестил, что пора по вагонам.       В вагоне было пусто, и я решил, что это хорошее место для моего пристанища, будет время обдумать все, что произошло. — Простите, можно зайти? — в дверях купе стоял круглолицый мальчик с молнеивидным шрамом на лбу. — Заваливай, — я с улыбкой и каким-то снисхождением взглянул на визитера. — Ты же Невилл? — Да, а ты кто? — Я, Гарри, Гарри Поттер, приятно познакомиться. — Мне тоже, — добродушно улыбнулся мальчик.       В купе ввалился Рон. — Здесь свободно? — указывая на сидение, напротив, — В других вообще сесть не куда.       Невилл кивнул, и рыжий быстро протиснулся на сидение. Рон покосился на шрам, делая вид, что ему очень интересно, что там за окном. — Эй, Рон, — в купе появились такие же две рыжие головы, — Там Ли Джордон едет в двух вагонах, мы пошли туда. Он с собой гигантского тарантула везет. Невилл мы тебе так и не представились Фред и Джордж Уизли. А ты кто? — мальчики окинули меня подозрительным взглядом. — Я Гарри, Гарри Поттер. — Не может быть, — их челюсти упали на пол, — Ты сын того самого Джеймса Поттера, игрока сборной Англии по квиддичу. — Видимо да, — я пожал плечами. — Круто, надеюсь, ты запомнил наши имена, — сказал один из близнецов, кажется Фред.       После того как близнецы ушли, повторилось все-то же самое что и произошло со мной, когда я впервые ехал на поезде.       Мда уж, судьба все же злодейка.