Безымянная летопись

      Вроде бы последовавшие дни походили на предыдущее затишье. Городок успокоился после нападения на детский сад, но напряжение, повисшее в воздехе, не спешило развеиваться полностью. И снова поднялась тема переезда. Неспокойно оказалось в городке. Ситуация требовала более решительных действий. Но для таковых предстояло сначала вернуться.       — Пожалуй, в этом есть необходимость, — согласился Джиен. — Что-то много странного происходит.         — Что, наши соседи съехали? — уточнил Годжо. Он успел попрощаться с Кетцу и Джуном, родители их переезжали на новое место работы куда-то в крупный город.         — Не только, — старший потрепал братишку по голове. — То участившиеся грабежи, скандалы, — Джиен вздохнул, напряженность в городе стала такой, что маленьких детей родители боялись отпускать из дома.         — А куда мы поедем? — алые глазенки горели любопытством.         — Мы вернёмся домой, — мягко улыбнулась Юми.         — Домой? — обрадовался Годжо. — Я соскучился по дому.         — Это ведь не всё? — насторожился Джиен. Он видел по реакции матери, что есть ещё что-то.         — До равноденствия осталось совсем мало времени. Сатоши обещал вернуться к этому времени.         — Отец? — удивился Джиен. Он давно его не видел, и будет замечательно, если в это странное время он будет вместе с семьёй.         — Папа? — Годжо нахмурился, пытаясь вспомнить хоть что-то. Удавалось вспомнить лишь рассказы о нём. — Не помню, — вздохнул он.        — Конечно, не помнишь, — улыбнулся Джиен. — В последний раз, когда он появлялся у нас, тебе было года три.         — Ну да, — согласился Годжо. — Смутно помню кого-то взрослого, который сильно напугал, внезапно появившись, — покопавшись в воспоминаниях, припомнил мальчишка.        — Теперь понятно, в чем дело, — рассмеялся Джиен, вспомнив, с каким визгом братишка влетел к нему в комнату и забился под кровать. Он тогда почти час выманивал его оттуда, а все дело-то было в том, что отец, не подумав, хотел подхватить младшего на руки. Юми тоже прятала улыбку, она тогда отчитала мужа, Годжо потом двое суток спал плохо.         — Надеюсь, сейчас он не такой страшный, — мальчишка поежился, сжимаясь на стуле, вспомнив те ощущения.       — Сейчас ты намного храбрее, — Джиен потрепал братишку по волосам. И без того растрёпанный ежик разлохматился ещё сильнее.         — Это да, — Годжо с гордым видом вздёрнул носик, вызвав смех близких.         — А когда поедем? — поинтересовался Джиен.         — Через пару дней, наверное: соберёмся спокойно — и поедем.       После обеда, Джиен помог маме с посудой, Годжо вертелся рядом. Улыбаясь, старший как закончил, увел его на улицу. В связи с недавними событиями, Годжо гулял только с братом, но это ребенку было только в радость. Они облазили весь двор, плюс качели никуда не делись, было, на что отвлечь мальчугана.        После ужина братья устроились на ступеньках дома. Юми присоединилась к сыновьям, они неспешно беседовали, Годжо делился с близкими эмоциями от казалось бы простых вещей — катания на качелях, изучение зашедшей к ним на участок кошки (Джиен еле смог оторвать братишку от нее) да и вопросы у него всплывали то и дело. Только через час он утих, уютно свернувшись на коленях брата и вместе с ним и мамой созерцая появляющиеся звезды. Ночь стояла теплая.        Тем неожиданнее было яркое зарево, за какой-то квартал от них. Кто-то поджег дом одного из горожан, кажется, судьи, не задумываясь о последствиях.        — Что это? — привлек внимание старших к зареву Годжо, который даже про дрему забыл, ошарашенно глядя на вроде бы далекий огонь. Отсюда они не слышали криков запертой внутри дома семьи принципиального судьи.         — Идём в дом, — Джиен забрал братишку до того, как любопытство взяло верх, а довольно бойкий для его возраста ум сообразил, что это огонь.         — Да, поздно уже, — Юми тоже поднялась. — А завтра соберём вещи и поедем домой.         — Домой? — Годжо засыпал на ходу.         — Домой, — повторила Юми.       На улице же где-то пока еще вдали, доносились крики. Кто-то пытался тушить пожар, но большая часть соседей погорельцев запаниковала. Паника порой причиняет вред куда больший, чем огонь, и это было наглядно подтверждено. Годжо сквозь сон слышал крики множества людей, а может, они ему снились.        Он стоял у открытого окна, а внизу толпились люди. Он не знал подробностей, но был уверен — они настроены к нему враждебно. Правда, почему-то там это не вызывало страха или паники, только лёгкий злой азарт, с которым в реальности сталкиваться не приходилось. Тогда откуда он это знает? Годжо позволил сну течь даль: там было слишком много вопросов. Впрочем, там, во сне, рядом с ним был ещё кто-то. От этого привычного присутствия становилось не спокойнее, но правильнее. Взгляд Годжо рассеянно скользил по белым шапкам деревьев, солнцем окрашенным в алый.       Джиен и Юми не спали всю ночь, слишком опасной была обстановка. Мимо дома бежали паникующие, разобрать, какой они были расы, было невозможно. Лишь к утру ситуация немного успокоилась, однако город ощутимо напоминал натянутую струну.         — Все это очень странно, — Юми выдохнула и улыбнулась проснувшемуся младшему. — Как спалось, Годжо? Что-то приснилось?         — Ага, — зевнул мальчик. — Цветущие деревья, толпа людей с оружием и алый закат, — поделился с близкими Годжо странным, но чем-то завораживающим сном.         — Да, в сны часто пробивается реальность, — улыбнулся Джиен. — Тут вчера под окнами много народа шумело, вот даже во сне покоя не дали.         — Наверное, — зевнул малыш: сон не до конца осыпался.        Обычно, такое ощущение оставалось после сна с коридором. Может, и этот такой же? Должен же коридор выходить в комнаты и на улицу — вот ему и показали, что там кроме сводчатых потолков.       — Давайте завтракать, — Юми позвала сыновей, и Годжо пока стало не до размышлений о странном сне. ***        После завтрака семейство снова стало собираться в дорогу.         — В третий раз уже, — отметила женщина, гладя по голове младшего, который пытался помочь в меру сил.         — Мне почему-то кажется, что не в последний раз, — Джиен вздохнул. — Что-то непонятное творится.        — Это верно, — кивнула женщина. — Такого в этих местах никогда не было.         — Чего не было? — Годжо переводил взгляд с мамы на брата.         — Опасностей, — пояснила женщина младшему. — Ничего, думаю, дома все хоть немного успокоилось, — Юми искренне в это верила, не зная, как сильно изменилась их деревня.       «Надеюсь, мы сможем дождаться Сатоши», — подумала Юми.        Её муж занимался поиском древних артефактов. Веков пять-шесть назад ками весьма активно воевали в этих землях и в окрестностях, поэтому осталось много интересных вещей: артефакты, оружие, какие-то амулетики, а то и просто украшения. Почему они почти перестали появляться, ёкаи не знали, но после заточения короля Гюмао мало, кто мог похвастаться, что хотя бы видел лично небожителей. А значит, иссяк и источник разных магических вещей, что, однако, тут же подняло стоимость уже имеющихся. Количество охотников, желающих попытать удачу в поисках оставленных ками вещей, было немало.         — Кажется, готово, — Джиен все еще раз перепроверил, они ничего не забыли. Собирались они несколько часов, тщательно, вдумчиво.         — Вот и хорошо, — Юми выглянула на улицу и вздохнула, поднимался ветер, не самая лучшая погода для дороги. Однако какое-то шестое чувство подсказывало ёкайке, что они должны уходить отсюда. Совсем недалеко раздались подозрительные крики, кажется, соседи обвиняли друг друга в какой-то мелочи.        — Годжо, иди сюда, — подозвала она младшего сына, укутав его в плащ, хоть какая-то у него будет защита от дождя.         — Мы уже уезжаем?         — Да, сынок. Идем. Джиен с Угольком нас уже ждут, — напоследок Юми обвела взглядом опустевший дом, который послужил им убежищем. Семейство не знало, что всего через пару дней после их отъезда этот квартал будет разрушен из-за возникших беспорядков.       Дорога заняла довольно много времени: петлять по лесу и выбираться через пасеку они не рискнули, поэтому направились по тракту. К своей деревне они планировали выйти к закату. Конечно, Юми была не в восторге от такой перспективы, но сейчас другого варианта не было. Дорога не пустовала, но редкие путешественники в обе стороны не привлекали внимание, да и сами не интересовались идущими.       Шли небыстро, но размеренно. Джиен вёл под уздцы Уголька, на спине которого ехал Годжо. Перекинутая через луку веревка заменяла мальчишке стремена. Дорожные сумки тоже имели вес, так что Юми просто шла рядом, благо взрослой здоровой женщине такой темп был не в тягость. Младший же долго в седле не выдерживал, тогда Джиен забирал братишку и они какое-то время бегали по дороге вперёд, а Юми вела Уголька. Нагонявшийся же Годжо потом затихал в седле ещё на час-другой. С последними лучами солнца они добрались до деревни. ***       Новый день в деревне не особо порадовал. Тишина была неспокойной, настороженной. Дом остался цел, замок не взломан, но словно не месяц отсутствовало семейство, а никогда тут не было: взгляды нервные, подозрительные. Соседи, знакомые не первый десяток лет, смотрели с неприкрытой смесью ненавистью и страха, что-то зло шипели про полукровок.       — Годжо, тебе придётся посидеть дома и пару дней не выходить на улицу, — предупредила непоседливое чадо Юми.         — Почему? — в алых глазах было любопытство и настороженность.         — Потому что на улице сейчас опасно, — Джиен присел на корточки рядом с братом, внимательно глядя ему в глаза. — Иногда надо, как котята на пасеке, посидеть в гнезде. Понял?         — Понял, — сосредоточенно кивнул ребёнок. Рысята ему очень понравились, и такое сравнение не вызывало протеста.       — Вот и хорошо, — улыбнулся Джиен, потрепав братишку по голове. Годжо принялся вертеться на кухне возле брата с матерью, отвлекаясь на захваченную из города шкатулку-головоломку, которую он время от времени пытался собрать. Но узор на крышке не спешил складываться. Белые, бледно-розовые, зелёные и голубые пластинки явно были не на своих местах. Но как их сместить, мальчик пока не придумал: просто так они не снимались, сдвинуть с места тоже не выходило. А между тем там явно должен был быть какой-то узор.        — Мам, как думаешь, что происходит? — Джиен, краем глаза следя за братишкой, не удержался от вопроса.         — Что-то ненормальное, — Юми нахмурилась.- Боюсь, что у нас есть только неделя, чтобы дождаться Сатоши. Напряжение, — она посмотрела в окно, соседи возбужденно переговаривались о чем-то. — Все возрастает.        — А если отец не приедет? — с подобной периодичностью появлений неделя — это очень мало.        — Тогда будем действовать самостоятельно, — Юми ободряюще улыбнулась.       Но следующее утро оказалось спокойнее, ссоры были тише, словно прокатившаяся волна успокаивалась.       Годжо, впрочем, на улицу не выходил, он помогал матери по дому, мелкие поручения он уже прекрасно выполнял и ждал, когда вернется Джиен — тот покидал дом, в частности, кормил Уголька, или ходил за водой. Там-то ему и попалась пожилая женщина в темных одеждах, живущая на другой стороне деревни. Ее иногда за глаза называли ведьмой, но тем не менее ходили к ней, если что-то беспокоило. Она и остановила юношу у родника.        — Грядет безумие, Ша Джиен, — сказала она, в упор глядя на молодого ёкая. — Хочешь сохранить семью живой — уходите отсюда. На север, там пока спокойнее всего. Приближается время, когда народы будут ненавидеть друг друга, а полукровки считаться источником бед… Не думала, что доживу до такого, — пробормотала она, глядя то ли на застывшего Джиена, то ли куда-то вдаль.        — На север? — удивился Джиен. — Что ж. Благодарю за совет. Мы уже пытались укрыться в восточном городе, но и там ситуация та же.         — На севере пока тише всего, — повторила она.       Вернувшись с водой и новостями, Джиен пересказал матери слова, сказанные местной ведьмой. Юми задумалась.       — Хотя бы знаем примерное направление, куда можно уезжать, — ёкайка хмурилась. — Не нравится мне все это.         — Слова ведьмы? — уточнил Джиен.         — Да, она, говорят, никогда не ошибалась, — Юми хмурилась. — Придется к отъезду готовится основательнее.         — Всё равно та же неделя и выходит, — Джиен закусил губу. — У отца есть время добраться до нас.         — Всё будет так, как должно быть, — Юми ласково провела ладонью по волосам и щеке старшего сына. — От судьбы не сбежишь, но пока не сдаёшься, у тебя есть шанс исправить эту самую судьбу.        Наверное, семье, и правда, благоволила судьба, потому что Сатоши они дождались. ***       В трехстах километрах южнее, отряд ёкаев в очередной раз, разделив добычу после удачных поисков, разделялся. Кто-то собирался тратить полученные денежки в трактирах, а семейные, помимо Сатоши их было еще двое, намеревались вернуться к своим. Здесь, на юге уже прошла одна волна безумия и череда массовых убийств.        — Ты не передумал? Может, деньги семье передашь и…        — Нет, — перебил своего спутника Сатоши, хмурясь. — Я должен увезти своих. Это все не просто так, — интуиция, без которой в его непростом ремесле было в общем-то нечего делать, подсказывала, что нужно срочно возвращаться и увозить свою семью подальше.        «Все это будет лишь усиливаться», — Сатоши уже пару раз видел простых ёкаев, убивших попавшихся им на дороге людей и не сознававших, кем они стали. Это тревожило и пугало.       Так, завершив очередную экспедицию, Ша Сатоши поспешил к жене и детям. До оговорённого осеннего равноденствия оставалось немного времени — только-только доехать.       Сатоши смог добраться до деревни, где оставил семью, ночью, когда в очередной раз разразилась буря, а в домах почти у всех горел свет.        — Плохо дело, — у ёкая сердце сжалось, чутье подсказывало что нужно спешить.        Юми и Джиен уже уложили вещи, готовились к отъезду утром. Годжо мирно посапывал, укрытый пледом и в одежде, что-то подсказывало Юми — может произойти всякое. Она оказалась права — односельчане решили именно в эту ночь попытаться разделаться с проклятым, то, что Годжо — ребенок, никого не волновало. Сатоши опередил их на какие-то минут десять.       Когда скрипнули ступени под лёгкими уверенными знакомыми шагами, Юми даже не поверила. На пороге появился высокий широкоплечий ёкай.        — Сатоши! — кинулась она к нему навстречу.         — Я вернулся, любимая.       Долгожданная встреча словно разбила лёд напряжения и подступающего отчаяния. Нежный поцелуй подарил уверенность, что теперь точно всё у них будет хорошо. Юми провела пальцами по щеке мужа, словно боясь, что это только мираж, всматриваясь в родные черты. С чем бы ни пришлось столкнуться ему за время путешествия, последний его участок явно был в спешке. Но пыль дорог и в целом несколько загнанный вид не портили образа, даже добавляли привлекательности и хищного шарма мужчине. Воин, охотник, следопыт, искатель — её беспокойное счастье и судьба.       — Мы ждали тебя, — Юми старательно прятала слезы облегчения, позволяя мужу себя обнять.         — Знаю, — Сатоши виновато вздохнул и встряхнулся. — Юми, здесь мы не можем больше оставаться. По всему югу происходят ужасные события.        — Мы тоже знаем, — вздохнула она. — Уже приходилось прятаться. Утром мы собирались ехать на север.         — Правильное решение, — мужчина с гордостью и нежностью посмотрел на жену.        — Отец, как же я рад, что ты вернулся, — Джиен подошёл ближе и тоже оказался в крепких объятиях.       Юми с теплотой подумала, что старший растёт очень похожим на отца и через некоторое время тоже раскроет полную силу.        — Джиен, ты молодец, — он похлопал сына по спине. — Ты был настоящей опорой матери, пока я был в экспедиции. Я горжусь тобой.       Договорить им не дал шум на улице у ворот.        — Эй, вы! — шум толпы заставил пару резко обернуться. Люди входили во двор их дома, пока беспорядочно, с факелами и вилами. — Отдайте нам проклятого!        — Смерть ему!        — А? — проснувшийся Годжо доверчиво потянулся к брату. — Джиен, что за шум? Пора вставать?       — Юми, побудь с Годжо, — мягко произнёс Сатоши, потом повернулся к старшему сыну. — Что, Джиен, не забыл ещё, чему я учил тебя?        Джиен видел в тёмно-зелёных глазах отца яркую смесь эмоций — радость встречи, желание защитить семью, странный азарт.         — Не забыл, — он крутанул клинок.         — Тогда вперёд, — они выскочили во двор навстречу соседям.         — Ой! — Годжо разрывался противоречивыми эмоциями: ему было страшно и интересно. Юми едва успела перехватить малыша до того, как он побежал во двор.         — Сидим здесь, а папа с Джиеном разберутся.         — Папа? — удивился Годжо: он почти не помнил отца.        — Да, он приехал. И теперь мы снова будем вместе.        О, эта схватка сильно отличалась от всех прошлых. Сражаться плечом к плечу с отцом было здорово.         — Постарайся не убивать их, — предупредил Сатоши вначале боя: обозлённая смертью толпа опасна, а так получив травмы средней тяжести, они просто расползутся по домам зализывать раны и точно не отправят погоню.       Бой вышел достаточно сложным, разгоряченные люди, несмотря на полученные травмы, упорно лезли вперед.        — Почему вы его так упорно защищаете?        — Отдайте его и мы просто и быстро убьем…        — От проклятых одни несчастья, — доносились голоса, провоцируя Сатоши и Джиена. Ёкаи старались держать себя в руках, пока у них это получалось достаточно неплохо.       А у Юми и Годжо тоже все-таки возникли проблемы, их атаковали пробравшиеся подростки, которые обошли дом с другой стороны и смогли влезть в окно на кухне.       — Отец, займись здесь, — Джиен первым заметил шум в доме и кинулся туда.        Подростки заметно напряглись, когда поняли, что расклад сил изменился не в их пользу. Четверо попытались атаковать одновременно, но только мешали друг другу. В результате Джиен повыкидывал их в окно, через которое они и пролезли.       — Годжо, — Юми кинулась к младшему, но на том, к ее облегчению, даже царапин не нашлось, пару раз ножи нападавших зацепили одежду, но по касательной и никаких повреждений не нанесли.         — Мам, ты-то как? — ребенок с тревогой смотрел на нее, пока Юми бегло осматривала его самого.        — Все в порядке, Годжо, — женщина выдохнула, обнимая его.        — Целы? — взъерошенный Джиен разобравшись с подростками, прежде чем вернуться к Сатоши, проверил маму с братишкой.        — Целы, — ободрила его Юми. Женщина заперла тяжёлые ставни и подосадовала, что не догадалась сделать это раньше.         — Ну и хорошо, — Джиен поспешил вернуться к отцу.        Во дворе сражение почти стихло. Среди нападавших большинство было людьми, поэтому полученные переломы вывели их из строя качественно и надолго. Особо ретивым ёкаям пришлось крепко приложить и по головам, дабы не кинулись в погоню.       — Кажется, все, — Сатоши выдохнул, наблюдая, как разношерстная толпа расползается по домам.        — Что это было? — Джиен ошеломленно качал головой.        — То, что творится на юге, докатилось и сюда, — мрачно сообщил Сатоши, хмурясь.       — Только там еще хуже, люди и ёкаи атакуют друг друга. Похоже, непонятное воздействие расширяет свою зону действия.        — И есть какой-то способ с ним бороться? — Джиен нахмурился.         — Пока — только уезжать. На север, там вроде бы вот это еще не распространено, — Сатоши вздохнул и потрепал старшего сына по голове. — А ты здорово вырос, Джиен, — отметил он.       — Не, — улыбнулся парень. — Я за два года почти не изменился, а вот Годжо — да. Интересно, он сейчас также испугается тебя как в прошлую встречу? — за лёгкой раздолбайской ноткой скрывалось неодобрение длительным отсутствием Сатоши дома. Семья фактически была предоставлена сама себе. Хотя он и понимал, что заработок отца необходим.       Сатоши вздохнул, понимая и принимая упрек сына, пусть Джиен не высказал его вслух. В погоне за артефактами он упускал слишком многое. Вспомнив прошлый свой визит, ёкай улыбнулся, Годжо его тогда немало удивил, шустро проскользнув мимо и рванув к Джиену. Он тогда так и не смог толком познакомиться с младшим, тот упорно прятался за брата и мать.        — Давай посмотрим, — просто сказал Сатоши, вздохнув. Время меняется и еще неизвестно, что будет дальше.        Годжо встретил Сатоши настороженным взглядом и здорово насмешил, пытаясь обогнуть незнакомого ему отца по дуге и перебраться поближе к любимому брату. Сатоши снова попытался слишком резко протянуть к младшему руку, тот, впрочем уже без крика, увернулся и вцепился в руку Джиена, после чего заметно расслабился.        — Годжо, — Джиен поднял братишку на руки так, чтобы мелкому было удобно смотреть на отца. — Это наш папа, — представил он родителя. Сатоши чуть смутился.         — Здравствуй, Годжо. Ты сильно вырос за это время, — маленький полукровка заметил, что голос у него был приятный.         — Нам надо собираться, — Юми вмешалась, когда повисла пауза. ***       Годжо пока не знал, что ответить отцу на такое заявление и предпочел промолчать, только крепче вцепился в Джиена на всякий случай.        — Да, уезжать нужно поскорее, — Сатоши не стал давить на младшего, он понимал, что тот сейчас растерян и озадачен.        — Почти все вещи собраны, надо проверить, не забыли ли чего, — Юми кивнула Джиену, в которого сейчас клещом вцепился Годжо, чтобы они прошлись по комнатам, проверили, ничего ли не забыли. Старший кивнул и принялся вместе с братом проверять комнаты.        — Он всегда такой молчун? — улыбнулся Сатоши жене.        — Нет, просто тебя он не знает, — женщина вздохнула. — Имей терпение, Сатоши. Просто так Годжо не кинется тебе на шею. Постарайся завоевать его доверие, не пугая при этом.        — И что мне делать? — Сатоши искренне не представлял себе, как реагировать и как вести себя с младшим сыном.         — Годжо очень любопытный и любит сказки, Джиен постоянно рассказывает ему разные истории о путешественниках, героях и прочем. Можешь пополнить этот список своими байками, только помни, пожалуйста, что ему всего пять лет, — улыбнулась Юми.       — Знаешь, меня удивляет его потрясающая способность расходиться разными путями с нападающими, — она рассказала мужу об их последних приключениях.         — Тогда вам с Годжо надо устроиться в телеге, — предложил Сатоши.       — А ты с Джиеном как же? — вопросительно посмотрела на мужа Юми.        — Будем следовать рядом, спешить, нам конечно, нужно, но не до такой степени, — улыбнулся Сатоши. — Да и теперь нам придется двигаться на север, будут и ночевки в самых разных местах, — он вздохнул, путешествие обещало стать непростым. — И погода холоднее: там зима совсем скоро. В городах подальше нужно будет прикупить теплой одежды.         — Да, нам недавно приходилось перебираться то на пасеку, то в город, — Юми нахмурилась и пересказала мужу все недавние события.        — Будем надеяться, что на севере нам будет спокойнее. Если уже детей похищать начали, все ведет к тому, что напряжение будет возрастать.        — Как думаешь, что стало причиной?         — Ходят слухи, что в замке Гюмао начинают происходить какие-то события, — Сатоши фыркнул. — Уже объявилась особа, мнящая себя законной Императрицей, она собрала свой круг приближенных, но, как сама понимаешь, ее заявление не более чем попытка влезть повыше.        — Зачем ей это? — удивилась Юми.        За пять веков отсутствия королевской власти жизнь рядовых людей и ёкаев мало изменилась: внутренние вопросы всё равно как решались, так и решаются старейшинами с деревнях или советом в городах. Налоги собираются и, наверное, часть из них поступает в королевскую казну, а часть остаётся в городе. В общем, Тагенкё мог похвастаться довольно безразличным отношением обитателей к власти. Интриги в эту сторону были непопулярны. Однако ж вот, появилась какая-то авантюристка. Впрочем, здесь, вдали от столицы, это мало кого интересовало.         — Да мало ли? — пожал плечами Сатоши.       — Странно все это, излишние амбиции до добра никого не доводили, — вздохнула Юми.        — Именно, тем более слухи пошли, что она на этом не остановится, — Сатоши неодобрительно дернул плечом. — Впрочем, нас это особо не должно волновать, если конечно, все это, — он посмотрел на опустевший двор.- Не произошло из-за нее.        — Мы не можем этого доказать, — Юми вздохнула. — Все что нам остается — это жить дальше.        — Верно, — кивнул Сатоши. Пара прислушалась, Джиен что-то рассказывал Годжо, а младший заразительно смеялся, оба направлялись к родителям после тщательного осмотра дома. ***        Во дворе под навесом напротив ворот стояла телега с некоторым уже уложенным скарбом. Уголёк недобро косился на оглобли, чувствуя, что хомут — ему на холку. Пофыркав на подобную перспективу, вороной вернулся к кормушке. Сейчас на семью было две лошади: Уголёк и Касайо, боевой конь Сатоши, и телега со скарбом. Крепкий ярко-рыжий Касайо пренебрежительно фыркал в сторону Уголька, который сторонился сильного зверя, насколько позволяла коновязь.         — Не хулигань! — Сатоши показал коню кулак. Рыжий обнюхал представленный «аргумент» и забавно повёл ушами. Потом мужчина повернулся к Джиену. — Справишься с ним?        Чёрные глаза блеснули восторгом.         — Справлюсь, — Джиен погладил огненную гриву и угостил строптивое создание сухариком. Конь довольно захрустел сухарём, с большей благосклонностью глядя на юного ёкая.       Годжо внимательно наблюдал за братом, он пока не сильно понимал, что лошади бывают разные, но сейчас отмечал явную разницу между Угольком и этим странным конем, от которого он предпочитал держаться подальше. Снова покосившись на отца, мальчик решил избрать привычную тактику общения с чужаками — молчать и лишний раз не напоминать о себе. Юми устроила младшего на телеге, прежде чем забраться самой обсуждала с мужем маршрут передвижения, стоит ли делать лишний ложный поворот или людям уже будет не до них.        — Такой прием мы можем встретить в нескольких соседних поселениях, — Сатоши хмурился, полностью безлюдных мест им найти не удастся, поэтому обманка сейчас была по его мнению необходима.        Годжо же вернулся к шкатулке, раз все заняты, мальчик тоже погрузился в забавную головоломку. Он даже не сразу отреагировал, когда они двинулись в путь, только инстинктивно перебрался поближе к матери да и притих, время от времени поглядывая на брата и сам улыбаясь, чувствуя непонятный восторг Джиена. Сатоши устроился на облучке телеги и подобрал вожжи. Джиен гарцевал рядом на огненно-рыжем скакуне.        — Красавец, — во взгляде Сатоши читалась гордость за сына. Оба: и Джиен, и Касайо — самодовольно вздёрнули носы.        Юми рассмеялась, обнимая Годжо. А тот, завозившись, устроился поудобнее и снова занялся головоломкой. Семья отправилась в путь. Годжо, спустя пару часов, задремал. Юми улыбнулась, поправляя на младшем плащ, и бросила взгляд назад. Деревня уже скрылась из виду, погони из числа наиболее безумных видно не было. Можно было немного расслабиться.       — Волнуешься? — Сатоши улыбнулся, не поворачивая, впрочем, головы.       — Не очень, — пожала плечами Юми. — Не первый это уже переезд. А главное — мы вместе.       — Тоже верно.       Семейство за полдня проехало расстояние куда большее, чем рассчитывал Сатоши, на обед они не останавливались, а младший, прильнув к матери и не просил есть. Они миновали еще одну деревню, пока припасов у них хватало, а заезжать ради новостей не слишком-то хотелось. Облака постепенно расходились, уступая место солнечным лучам. Свернувшийся поудобнее Годжо следил сонным взглядом за пробивавшимся лучами. Лежать и смотреть в ярко-синее небо, наблюдать за быстрыми, изменчивыми облаками сегодня было как-то особенно впечатляюще, словно это зрелище было тайной, общим секретом. Хотя где тут секрет — вот оно, небо, только глаза подними да присмотрись.         — Мам, а почему облака меняются? — Годжо завозился и вытянул руку вверх.         — Там, высоко, где они плывут, сильный ветер, — улыбнулась Юми: сыновья отличались любознательностью. — Он и размывает формы, как волна — песчаный замок, построенный слишком близко к кромке воды.         — Из-за ветра? — малыш попытался поймать ладошкой ветерок. — Он ведь — воздух.         — Воздух, но иногда и маленькая капля способна свернуть камень, — Джиен вмешался в разговор.        Сатоши напрягся, прислушиваясь к разговору: не слишком ли сложная тема для маленького ребёнка. Впрочем, не ему давать советы по воспитанию малышей.        — Папа, а расскажи о своих приключениях, — попросил Джиен: ехать было далеко, пустынная вдали от города дорога требовала отвлечься. Да и в самом деле было интересно, где пропадал отец последние два года.         — Даже не знаю, с чего бы начать, — Сатоши спрятал улыбку. — Ну, к примеру…        Следующие часа два Сатоши не мог закрыть рта, выяснилось, что старший сын ненамного отстал от младшего в плане любопытства. Братья сыпали вопросами в порядке очереди и на удивление синхронно, Юми с трудом сдерживала смех, а еще облегченно вздохнула — сейчас всё, наконец так, как и должно быть. ***        Солнце стало клониться к горизонту, но ещё обещало часа три светлого времени. Однако поляна с ручьём были вполне пригодными для постановки нормального лагеря. Костёр, ужин из каши и удачно пойманного кролика и снова долгий рассказ. Сатоши увлекся, пересказывая семье свои приключения. Джиен и Юми только хихикали потихоньку, когда отец пытался адаптировать реалии гильдии охотников за артефактами к восприятию ребёнка. Как бы то ни было, холодного отчуждения между ним и Годжо не складывалось, и это очень радовало всех старших.       — Давайте спать, — рассказ прервала Юми, когда солнце давно скрылось, костер вовсю горел, а Годжо и Джиен уже потихоньку начали зевать: обилию информации требовалось время на усвоение.         — Точно, — спохватился Сатоши, глядя на небо. — Завтра снова двинемся в путь, а пока спать.        Джиен утащил зевающего братишку, не прошло и получаса, как оба спокойно спали — Годжо уютно устроился, под боком старшего, вызвав улыбку у отца.         — Ну вот, а ты волновался, — улыбнулась Юми. — Контакт налажен.       Сейчас, сидя у костра в объятиях мужа и глядя на спящих сыновей, Юми чувствовала разливающееся по душе тепло. Провожая взглядом одиночные искры, что поднимались от пламени в тёмное небо и сливались с проблесками звёзд, она надеялась, что для них настанет некоторая полоса спокойствия, пусть ненадолго, лишь на несколько лет: но Годжо это было необходимо, чтобы немного вырасти и окрепнуть. Она надеялась, что в северной части страны они найдут для себя такое относительно мирное местечко.       — Пока на севере сравнительно тихо, но нам, думаю, стоит углубиться подальше, — Сатоши словно прочитал мысли жены.         — Думаю, ты прав, — Юми вздохнула, глядя на небеса. — Неужели жить в мире это так плохо? Почему находится кто-то, кто пытается это изменить?         — Такова жизнь, — Сатоши вздохнул. — Равновесие иногда нарушается, вспомни исторические хроники.         — Но сейчас грядет что-то…        — Оно уже подходит, — Сатоши хмурился. — Там, на юге, некоторые ёкаи непонятно почему сходят с ума. Мне пришлось увидеть результат…это страшное зрелище, — ёкай смотрел в костер. — Надеюсь, по дороге не столкнемся ни с чем подобным. Детям рано такое видеть.       — Им уже приходилось сражаться за свою жизнь, а Джиену — и убивать, — Юми прикусила губу: даже рассказывать об этом было тяжело.         — Тем более надо укрыться в местечке потише.        А две хитрые лошадиные морды, сговорившись, наконец, друг с другом, сейчас пытались провести незаметную ревизию сухариков или других вкусностей в сумках. Сатоши, зная вороватый нрав своего огненного, встал, чтобы шугануть не в меру предприимчивых лошадей, и получил в ответ обиженное фырканье.        Юми тихонько смеялась, наблюдая, как муж разгоняет сговорившихся коней и перевешивает сумки на недосягаемое для них расстояние.         — Я со своим Касайо замучился бороться, его так и тянет что-нибудь увести повкуснее, — Сатоши вернулся к жене.         — А с Угольком они быстро нашли общий язык, — усмехнулась Юми.         — Теперь у них ничего не выйдет, — хмыкнул ёкай, снова посмотрев на сыновей.         — Они прямо как котята, — улыбнулась Юми. — Рысята, — поправила она саму себя, глядя как Годжо устраивается поудобнее, а Джиен инстинктивно крепче его обнимает.         — Рысята? — удивился Сатоши, прикидывая тот образ.        А Юми начала рассказывать, как Годжо в первый же час пребывания на пасеке нашёл рысье гнездо с котятами и даже умудрился немного потискать рысят.         — Предприимчивое чадо, — оценил его прыть Сатоши.         — И очень непоседливое, — вздохнула Юми.