Институт Благородных.

      Утром, когда я открыла глаза, моих друзей в комнате не было, а из кухни раздавались приглушенные голоса. Я, довольная и отдохнувшая, растянулась на кровати звездой, решив поваляться еще чуть-чуть. Судя по всему, было очень позднее утро, если не день, но часов в комнате не было – меня всегда раздражало тиканье - так что о времени можно было только гадать. Полностью проснувшись, я сползла вниз и потопала к ребятам. Баки, Пьетро и моя мама уже допивали утренний кофе, они давно проснулись и были готовы к активным действиям. Супергерои уточнили у меня планы, и мне пришлось огорчить их, сказав, что этот день они проведут без меня. Коротко посовещавшись, парни решили сначала отвезти вещи в отель, а уж потом отправиться на «обзорную экскурсию» по городу. Они не стали уговаривать присоединиться к ним, все понимали, что я приехала к семье и не хотели мешать. Друзья быстро собрались и ушли, когда я еще только принималась за кашу и блины. Масленица только начиналась, но без блинов было никуда, тем более, что я по ним безумно соскучилась, ибо последние полгода мне доставались, разве что оладушки. Мама отпросилась с работы, и мы были предоставлены друг другу целый день. Я рассказывала без умолку, ей было интересно все: как мы жили на базе, что ели, как одевались, чем занимались, что потом делали в Нью-Йорке, куда я там успела сходить... У меня не было секретов от матери, но что-то следовало фильтровать, просто чтобы не перепугать ее. Затем расспрашивала я, а мама отвечала – в свою очередь, мне хотелось знать всё, что я пропустила дома. Мы могли болтать так не один день, но к вечеру позвонила Маша, сказала, что у нее отменились курсы французского и она может встретиться. Я тут же собралась и вспомнила, что обещала взять с собой Пьетро – делать было нечего, как бы сильно я не хотела пересечься с «мелкой» наедине и поговорить по душам, слово надо было держать. Я связалась с моими сопровождающими и убежала.       Вчетвером мы прекрасно провели вечер, сначала долго гуляли по центру – смеркалось, погода была чудесная, падал крупный снег, красиво светились витрины дорогих магазинов – а потом допоздна сидели в уютной кафешке. Я обещала проводить Машу до дома, так что ей не надоедали звонками, с требованиями возвращаться. Оказалось, что на следующий день у них в школе какая-то сан.инспекция, и занятий не будет – сестра предложила мне переночевать у нее, и я, конечно, согласилась. Весь вечер она и Пьетро очень много общались, но, если в предыдущий день я видела огромный интерес у Маши к близнецу, то сейчас стало наоборот - Мария по большей части слушала, иногда вставляя свои комментарии, а Пьетро, как будто, все время пытался ее развлечь. Закончилось тем, что, когда мы прощались, Маша довольно равнодушно ответила парню, и тот расстроился. Баки при расставании шепнул мне, что приготовил на завтра сюрприз и уже всё распланировал, я очень удивилась и пообещала, что приеду к нему, как только проснусь. На этом и разъехались.       По дороге к сестре, мы почти не разговаривали, каждый думал о своем, но стоило нам добраться до дома и, выпив чайку и приняв душ, улечься по кроватям, как понеслось. - Ты первая или я? – спросила я у Маши, убежденная, что она поймет, о чем речь. - Ты. – уверенно ответила та. - Ха, ну ясно, всё как обычно. Ладно, скажи мне вот что, насколько Баки кажется странным со стороны?       Маша явно удивилась вопросу: - Да мне он вообще не кажется странным. Он влюблен жутко, от тебя глаз не отводит, но ведет себя вполне адекватно, не понимаю, почему ты в нем сомневаешься. - Да, честно говоря, я уже не сомневаюсь. Просто я не понимаю в каких он был отношениях с Кэпом, ну не мог же Стив беспричинно его так любить… - Пффф, да какая разница. Твой Баки сейчас и думать ни о ком кроме тебя не может, какое тебе дело, что там у них было семьдесят лет назад!       Формулировка так порадовала меня, что я действительно расслабилась. Но тут Маша задала вопрос, о том, что я старательно игнорировала: - А как там Ви? Ты с ним продолжаешь общаться?       Повисло молчание. На самом деле я не контактировала с Валей с того момента, как мы написали ему общее письмо с Карлосом и Лисой, еще перед экзаменом. Я боялась, что он мог знать о моих отношениях с Баки, а объясняться не хотелось. Маша всё поняла: - Эх ты, кинула парня и даже не дала знать, что у тебя всё хорошо, а вдруг он нервничает, переживает?       От раздражения я выпалила: - Ой-ой-ой, а сама-то, как только что Пьетро обидела! - Что? – не поняла моя сестра, а я уже пошла в атаку. - Он по тебе, глупой страдает, а ты уже на втором свидании дала ему понять, что он тебе безразличен, как не стыдно?       Сквозь полумрак комнаты я увидела, как глаза у Маши полезли на лоб. - Ты о чем вообще? Какие свидания? - Ой да не прикидывайся, парень влюблен в тебя, а ты, дурочка, его так огорчаешь. - Та-а-ак, – протянула Маша, - интересно, при чем тут я. Он мне тоже сначала понравился, да и вообще он ничего, но ты же помнишь, что я не как ты, я не… - Да, помню, тебе плевать на всех, и фиг ты будешь тратить на кого-то свое время, - перебила я сестру. - Неправда! –Возмутилась она. - Если бы мне кто-то сильно понравился, я бы с ним встречалась! - Значит, Пьетро, которого ты раньше так любила, за два дня успел тебе чем-то не угодить? - Да нет! Нет! Не знаю я. – сдалась, наконец Маша. – Он хороший, ухаживает за мной, но я не знаю. Вот мы общались вчера – вроде всё супер прямо, а сегодня встретились – и вроде он обычный такой, ничем не лучше других, и нет у меня к нему какого-то особого чувства. - Дурочка! – было и жалко ее, и стыдно одновременно. - Ну вот такая вот я, как будто ты раньше меня не знала? - Раньше за тобой не ухаживали мои друзья, а теперь из-за тебя страдает замечательный человек! - Раз он тебе так нравится – так бери его себе! – припечатала Маша, и мне оставалось только махнуть на нее рукой. Может, вырастет – поймет.       Встали рано - моя сестра была жаворонком, а спать долго, когда рядом с тобой кто-то скачет, изо всех сил стараясь «не разбудить», мне было не под силу. Маша дошла со мной до метро, обещав, вести себя чуть более благосклонно с Пьетро, и я поехала к Баки. Он встретил меня в центре и сказал, что у нашего общего друга сегодня дела, и весь день мы проведем без него. Уж не знаю, о чем они договорились с Ртутью, но здесь что-то явно было не чисто, я чувствовала, что и у одного и у другого большие планы на ближайшие сутки.       После недолгих сопротивлений, Баки удалось убедить меня завязать глаза шарфом и дать обещание не подсматривать. Я мертвой хваткой вцепилась в локоть парня, было страшно и некомфортно передвигаться в людном месте, не задействуя основной информационный поток – зрение. Я моментально прониклась чувством глубокого уважения к слепым, ибо у меня мгновенно началась паника, а они умели оставаться спокойными. Поездка оказалась не долгой, благо я могла слышать, и знала, на какой станции мы вышли, Зимний Солдат так и не сказал мне, куда мы едем, и я судорожно гадала, что же такого оригинального может он показать мне в Сокольниках, районе, который я знала, как свои пять пальцев. Но, когда он вывел меня из метро, я поняла, что это еще не всё – мы пересели на трамвай. Названия остановок не говорили мне ни о чем, я перестала понимать, где, собственно, нахожусь. Когда Баки на руках, чтобы я нечаянно не упала, вынес меня из вагончика, я ощутила под ногами мягкую почву, запорошенную снегом. Мы шли не меньше четверти часа, но ни разу не попали на асфальтированный участок дороги, из чего я сделала вывод, что топаю по какой-то отдаленной части всё того же Сокольнического Массива, но, помня карту города, сообразила, что у него нет края - цивилизованный парк плавно переходил в заповедный лес Лосиного Острова. Стало страшновато, я любила Баки и доверяла ему, но неразгаданная причина нашего визита в столь отдаленные края города, сеяла в мозгу сомнения, и, против моей воли, порождала неприятные предположения. - Куда мы идем? – нервно в который раз спросила я. - Сейчас сама увидишь, - ласково ответил Баки, и снова подхватил меня на руки. Скрипнула калитка, зазвенели ключи и щелкнул замок отпираемой двери. Мой парень поставил меня на пол и развязал глаза.