Уврачуй мою душу...

Весна постепенно подходила к концу. Погода редко баловала жителей Буффало настоящим теплом, но погожих деньков на этот раз выдалось немало. Роман Эдит Шарп был издан – и, как выяснилось, пришёлся по вкусу многим читателям. На писательницу в один момент обрушилась слава. Даже мать Алана, миссис МакМайкл, которая с трудом выносила девушку, не без оснований полагая, что та принесла её сыну тяжкие страдания, сменила гнев на милость. — Мы приглашены к МакМайклам на приём, — сообщила мужу миссис Шарп. – И, видимо, нам придётся туда отправиться. Хотя, будь бы моя воля, я предпочла бы придумать какую-нибудь отговорку. Томас рассеянно кивнул, не отрываясь от своих чертежей. У него дела также пошли в гору — молва о мастерстве Шарпа быстро распространилась, и он стал принимать заказы на самые разные механизмы. Томас нашёл себе несколько умелых помощников и арендовал для работы небольшое помещение неподалёку от усадьбы Кушингов. Одним словом, можно было бы считать, что в семье Шарпов настали светлые времена. Однако Эдит чувствовала, что её мужа что-то беспокоит. Порой на лице Томаса появлялось отрешённое выражение, порой он начинал было что-то говорить, но замолкал на полуслове… Миссис Шарп казалось, что какая-то мысль не даёт баронету покоя, но он не решается поделиться ею. Впрочем, у самой Эдит тоже появилось кое-что, что ей хотелось скрыть. Девушку стали мучить сильные головокружения, иногда — вплоть до тошноты. Она боялась, что эти симптомы могли быть отголоском отравления, несмотря на то, что с тех пор минуло несколько месяцев. Чтобы не волновать мужа, миссис Шарп посетила врача, не поставив супруга в известность. Визит к доктору развеял её тревоги, и Эдит в прекрасном настроении вернулась домой. За ужином она решила выяснить, что всё-таки гнетёт Томаса, но тот её опередил. — Эдит, милая… — начал он, нервно сжимая одну ладонь в другой. — Я хотел бы с тобой посоветоваться. Почти уверен, что эта идея тебя шокирует, и всё же… Я всё чаще думаю о том, чтобы наведаться в Аллердейл Холл. Подожди, подожди, я объясню, в чём дело. Меня… немного расстраивает то, что пришлось забросить машину по добыче глины. После приезда сюда мне и в голову не пришло бы использовать твоё наследство, чтобы продолжить работу над машиной. Но сейчас, когда у нас появился постоянный источник дохода — быть может, ты сочтёшь допустимым вложить некоторые средства в возобновление этого проекта? Девушка тяжело вздохнула. — Я сочту возможным вложить туда хоть все наши средства, Томас, лишь бы нам самим не пришлось возвращаться, — ответила она. — Я понимаю твоё стремление запустить машину, на которую ты уже потратил столько сил, но вновь оказаться в стенах поместья… На это я не готова пойти, прости меня. — Об этом и речи нет, Эдит! — разволновался мужчина пуще прежнего. — Разумеется, я отправлюсь в Камберленд один. Это будет исключительно деловая поездка, и я постараюсь вернуться как можно скорее. — И ты можешь всерьёз такое обсуждать?! После всего, что мы пережили, после того, как едва не застряли в этом проклятом месте навсегда?! — миссис Шарп в гневе встала из-за стола. — Я сойду с ума от страха за тебя, если ты поедешь один. Она хотела добавить что-то ещё, но лишь махнула рукой и в полном смятении покинула столовую. После этого неудачного разговора Шарп долго не решался снова поднимать опасную тему. Он делал вид, будто бы обсуждения и не было. Но Эдит не давали покоя мысли о словах мужа. Она догадывалась, что стремление наладить работу машины не оставит Томаса. Наконец, самоотверженная девушка приняла решение. — Летом, должно быть, Аллердейл Холл выглядит совсем иначе, нежели зимой, — задумчиво произнесла миссис Шарп. Супруги прогуливались по небольшому скверу, расположенному поблизости от издательства Хэмстеда. Томас в замешательстве взглянул на Эдит. — Мне трудно представить себе поместье, утопающее в зелени, — продолжала девушка. – Но, пожалуй, любопытно взглянуть. Вот только было бы неплохо, если остановиться можно было где-нибудь неподалёку, а не в самом доме. Поняв, куда она клонит, Шарп покачал головой. — Тебе нельзя туда возвращаться, дорогая, — запротестовал он. — Я не прощу себе, если тебе снова придётся столкнуться с кошмарами… — А я не прощу себе, если тебе придётся отказаться от своей мечты, — улыбнулась Эдит. — И я хочу быть рядом с тобой, где бы ты ни находился.

***

Если бы кто-то сказал миссис Шарп, что она по доброй воле вернётся в Камберленд, девушка ни за что бы этому не поверила. Однако это произошло — более того, Эдит пришлось долго уговаривать Томаса, который никак не хотел подвергать её опасности. — Уму непостижимо — я настаиваю на поездке в Аллердейл Холл! — смеялась Эдит, но на душе у неё скребли кошки, и муж не поддерживал её напускную весёлость. Когда супруги пересекли океан и очутились на родине Томаса, их обоих настигло чувство, что они сами идут прямо в расставленные сети, но вслух Шарпы старались об этом не говорить. В Аллердейл Холле их ожидал Финли, также по распоряжению баронета была собрана группа рабочих, которые должны были помогать ему с глинодобывающей машиной. — Чтобы держать всё под контролем, мне придётся жить на территории поместья, — сказал Томас жене. — Но мы не будем ночевать в доме, я попросил построить к нашему приезду небольшой флигель, в котором мы и обоснуемся. — Замечательно, дорогой, — ответила Эдит, стараясь, чтобы её голос звучал бодро. — Нам не нужно будет долго здесь оставаться, обещаю, — Томас крепко прижал девушку к себе. Экипаж остановился — Шарпы прибыли на место назначения. Аллердейл Холл выглядел всё так же величественно и зловеще, как и раньше. Летний пейзаж странно контрастировал с обликом дома, и, пожалуй, только усиливал гнетущую атмосферу. Здание обветшало пуще прежнего. Пока баронет осматривал машину, миссис Шарп осторожно подошла к дому. От страха её сердце неистово колотилось в груди — и всё же что-то притягивало девушку, заставляя приближаться ко входу… — Эдит! — окликнул её муж. — Ради всех святых, не заходи внутрь! Крыша могла прогнить почти полностью, не ровен час — что-нибудь рухнет с потолка. Миссис Шарп обернулась. Томас стоял рядом с впечатляющей конструкцией, которую изобрёл сам, и взволновано смотрел на жену. Эдит показалось, что она испытывает дежа вю: будто вот-вот она бросится к Шарпу с вопросом о том, умирал ли кто-нибудь в доме, а он попытается отговориться… Не хватало только появления Люсиль с извечной связкой ключей. Эдит тряхнула головой, желая избавиться от наваждения. — Конечно, ты прав, дорогой. Целый день Томас провёл за работой, осматривая огромный механизм, прилаживая привезённые из Америки детали и проводя новые расчёты. Его жена постаралась создать уют в небольшом деревянном домике, который возвели специально для молодой четы. На фоне старинного особняка эта постройка смотрелась нелепо, зато Эдит чувствовала себя здесь хоть немного спокойнее. В домике не было отдельной столовой, только скромная кухня, а маленькая спальня напомнила девушке о комнатке, в которой они с Томасом однажды заночевали на почте. Миссис Шарп принялась готовить ужин, когда на пороге показался её супруг. — Всё намного лучше, чем я думал, — поделился радостью он. — Машина каким-то чудом почти избежала ржавчины, а те детали, что всё же вышли из строя, мы смогли заменить за сегодня. Если мне удастся наладить подачу угля, то, предполагаю, уже через пару недель мы сможем вернуться в Буффало. — Нам и правда повезло, — тепло улыбнулась Эдит. — Я опасалась, что за всё это время механизм совсем вышел из строя. — Такое ощущение, будто кто-то охранял его… — Томас посмотрел в крошечное окошечко, из которого были видны причудливые очертания машины. В эту ночь Шарпам не удалось сразу заснуть, и они тихонько разговаривали друг с другом, отвлекаясь от мыслей о прошлом. Наконец, мужчина начал дремать, и Эдит, поглаживая его по волосам, надеялась, что вскоре и её сморит сон. Девушке очень не хотелось оставаться наедине со своими страхами. Внезапно ей почудилось, будто где-то на территории поместья заплакало дитя. Миссис Шарп прислушалась. Плач стал чуть громче, хотя звучал несколько приглушено. Немногое заставило бы Эдит выйти посреди ночи во двор Аллердейл Холла, но ребёнок… «Как он мог здесь очутиться, — лихорадочно соображала девушка. — Ведь вокруг поместья нет жилых домов…» Она подождала ещё немного, но жалобные звуки не давали миссис Шарп покоя. Наконец, Эдит встала и, накинув шаль, вышла из флигеля. Однако, сколько бы она ни всматривалась в темноту, ребёнка нигде не было видно. Эдит негромко позвала: «Кто здесь?», но в ответ снова послышался лишь плач. Теперь девушке стало очевидно, что дитя находилось внутри поместья — звук шёл именно оттуда. От ужаса у неё перехватило дыхание. Больше всего Эдит хотелось развернуться и скрыться в маленьком домике, но если какой-то малыш сейчас был в особняке, то его нельзя было оставлять без помощи… Миссис Шарп открыла входную дверь — та поддалась на удивление легко. В холле царила кромешная тьма, и девушка сделала несколько шагов наугад, слушая, как под ногами скрипят старые доски. Ей показалось, что плач начал удаляться. — Не бойся меня, — сказала в пустоту Эдит. — Я тебя не обижу! И тут она услышала испуганный крик своего мужа. Он бежал к дому с фонарём в руке. — Я здесь, Томас! — девушка поспешила ему навстречу. — Где-то в особняке заблудился ребёнок… Шарп сгрёб жену в охапку, и она почувствовала, как неистово бьётся его сердце. — Как тебе пришло в голову зайти в дом, да ещё и ночью! — Томас не мог скрыть негодование, пусть и смешанное с облегчением. — Эдит, ты сведёшь меня с ума! Когда я проснулся и увидел, что тебя нет рядом… — Здесь ребёнок, — с нажимом повторила миссис Шарп. — Разве ты не слышишь, как он плачет? Томас прислушался. — Нет, дорогая, я ничего не слышу… Эдит хотела было возразить, однако поняла, что в доме действительно стоит звенящая тишина. Супруги простояли в холле ещё какое-то время, но плач так и не зазвучал. Томас вывел жену во двор. — Умоляю тебя, родная, никогда не поступай так больше, — прошептал он. — Если тебя что-то напугает, разбуди меня. Девушка уткнулась мужу в плечо. Она не знала, что и думать. Лишь бы Багровый пик не пробудился вновь…