Душа

      Она бежит, что есть мочи. За спиной слышит голоса, то молящие о помощи, то насылающие проклятия. Она оглядывается, потому что боится быть пойманной, только сама не понимает, что это только усугубит ее положение — постоянные оглядки выбивают воздух из ее легких, и бежать становится труднее. Сердце галопом скачет в груди, наровясь разорваться от бешеного ритма. Пульс бьется в висках и в горле ударами отбойного молотка, душит, отвлекает. Но вот выход... он совсем близко! Еще немного...       И вдруг ноги тонут в вязкой жиже, которая засасывает следом все тело, словно болото. Она хочет закричать, но у нее вырывается лишь хриплые звуки, больше похожие на скуление раненного зверя.       – Нет... - вырывается у нее, когда мрачная тень надвигается на нее. – Нет!..       – Нет! – Арлин подскочила на кровати и вперилась взглядом в противоположную стену комнаты — темно-пшеничную с незамысловатым узором. Одной ладонью девушка оперлась о постель, другую приложила к груди — сердце бешено билось под грудной клеткой. Дверь в спальню девушки вдруг распахнулась, и в комнату вбежала служанка со стаканом воды.       – Мисс... у вас снова кошмары?       – Всё в порядке, Клара, - Арлин свесила босые ноги на плотный пушистый ковер, поправила рукава ночной сорочки, затем отпила немного предложенной воды и вернула стакан обратно. – Можешь идти, со мной всё нормально.       – Вы очень бледны, мисс. Я могу посидеть с вами, пока вы снова не уснёте.       – Не стоит. Ступай.       Клара молча кивнула и удалилась из спальни, плотно закрыв за собой дверь. Арлин, проводив служанку взглядом, быстро вскочила с кровати и кинулась к дубовому письменному столу около окна. Щелкнув выключателем лампы, девушка схватила ручку и судорожно стала записывать приснившееся на листке бумаги. Главное — ничего не забыть... * * *       – Ты такая счастливая! – вздохнула Арлин Дженкинс, погладив руку сидящей напротив нее лучшей подруги. – Ты просто представить себе не можешь насколько!       – Чего там представлять, – фыркнула Элис Харди. – Это вон ты скоро отправишься в кругосветный круиз, а я? Что хорошего в замужестве?       – О, в замужестве масса положительного!       – Интересно, что же?       – Тебя любят, окружают заботой, у тебя своя собственная семья, в которой скоро появятся маленькие детки. И весь дом наполнится радостным, веселым, детским смехом!       – Арлин, это звучит так...       – По-мещански? Я знаю.       – И всё-таки, – Элис взяла в руки чашку с горячим чаем и отпила немного, – чего люди ищут в браке?       – Они ищут счастья. Если любого человека, который идет под венец, спросить, чего он ожидает, тот, конечно, ответит: счастья. Потому что человек такое существо, который не может быть один, который стремится к общению, а высшая полнота общения осуществляется в браке. Поэтому, конечно смысл брака – счастье.       Харди глядела на свою подругу, которая с упоением и долей удовольствия рассказывала эти, казалось бы, «прописные истины», сама толком не зная, что это такое, не имея представления, что такое счастье, поскольку в жизни оно ей ещё не встречалось. Воодушевленные и пылкие речи Арлин вызывали у Элис мягкую улыбку.       – Другое дело, что понимание счастья бывает очень поверхностным. Если спросить человека, что такое счастье, он скажет, что счастье – это когда тебе очень хорошо. Вот бывает просто хорошо, а бывает настолько хорошо, что это уже больше, чем хорошо; это уже счастье. Правильно это или нет?       – Отчасти. С одной стороны, конечно, счастье – это когда тебе очень хорошо. С другой стороны, счастье – это нечто гораздо большее, чем когда тебе очень хорошо.       Девушки обменивались мнением по поводу этого душевного состояния, даже не догадываясь, что скоро их устои и предположения потерпят огромное крушение, захлестнув волной жгучего безумия.       – И всё же, дорогая Арлин, тебе везёт куда больше, чем мне, – Харди, опечаленная предстоящим событием и своей будущей участью, горестно вздохнула, опустив чашку на блюдце и отодвинув ее на середину кофейного столика, – ты оправляешься в круиз по Средиземному морю, а я? К чёрту на куличики, к человеку, которого я даже в глаза никогда не видела!       – Всё не так плохо, Элис. Может, ты сразу влюбишься в него. Ты же не знаешь.       – Одно я знаю точно — я умру со скуки! А насчет влюбленности... Не смеши меня! Сентиментальность и прочее проявление подобных чувств меня не особо волнуют. Ты лучше скажи, когда ты отплываешь?       – Послезавтра, в четверг. Мать заботится обо мне, такую неожиданную бдительность и заботу развела... велела немедленно отправляться отдыхать. А я совершенно не хочу в этот круиз. А что твоя тетушка Аделаида?       – Эта старуха намеревается спихнуть меня в руки муженька тоже послезавтра. Занялась инвестицией, вложила свой немалый капитал в его дело и теперь надеется на быструю прибыль.       – И на какое дело собираются уйти ее деньги? – поинтересовалась Дженкинс.       – Точно не знаю, но вроде на какую-то постройку машины для добычи особой красной глины, богатой железом.       – Ничего себе, и где же такую необычную породу он раскопал?       – Ну, не раскопал, а только собирается, – со снисхождением в голосе произнесла Элис, – и где-то в своем поместье, в Аллердэйл Холле.       – Англия?       – Да, где-то на Севере.       – Твой жених, наверное, большая умница, – улыбнулась Арлин.       Харди усмехнулась, покачав мыском ноги и сложила руки на груди.       – Как бы то ни было, он меня мало интересует. И то, с чем он имеет дело, и то, что его окружает, и то, какой он вообще.       Арлин покачала головой, допивая остывший чай, пока Элис изучала свои безукоризненно ровные ногти на руках. Вдруг в голове Дженкинс что-то щелкнуло и закралась «гениальная» мысль.       – Ты говорила, что тебя жених еще не видел?       Мисс Харди подняла на нее взгляд из-под темных густых ресниц.       – Нет, а что?       Арлин наклонилась поближе к подруге, сокращая расстояние между ними, будто бы боясь, что ее могут подслушать.       – У меня возникла одна безумная идея и мне требуется твое одобрение.