Один звонок вечером.

Могами зашла в ресторан. Её встретил менеджер, спросив, заказан ли у нее столик. — Меня тут ждут. — ответила девушка. Ресторан был большим, разделенным на несколько залов. Первый зал, в который она вошла, был в бордовых оттенках, которые дополняли вещи из золота. Красный и золотой гармонировали друг с другом. Второй зал был пастельных тонов, никаких ярких элементов, все просто и элегантно. Кёко ощущала волнение с каждым шагом, за углом она увидела столик, за которым сидела её тетушка и тот самый жених. Из-за нарастающей паники она не стала сразу к нему подходить, а свернула в коридор, который вел в уборную. Стоя перед зеркалом, актриса пыталась успокоиться и сохранить хладнокровие. Документы, торчащие из сумки, предавали ей небольшую уверенность, совсем капля, если сравнивать с океаном страха. А такой родной голос в голове — спокойствие. «Что будет, если она не поверит? Как она на это отреагирует? Может, мне уйти?» — думала девушка, смотря в зеркало. В зеркальной поверхности отражалась такая испуганная, маленькая, скованная девочка, а не почти восемнадцатилетняя девушка. Кёко решила, что не хочет показываться такой перед тетушкой. Поэтому она, гордо подняв голову, вышла из уборной и направилась к тому столику, за которым сейчас решалась ее судьба. — Здравствуйте! — поклонилась в знак уважения и вежливости в лучших традициях японки Могами Кёко. Для японки это в порядке вещей, она не садилась за стол до тех пор, пока её собеседники не поклонились в ответ, именно этому учила женщина напротив с детства. Каждый день. С утра. После школы. В выходные и праздники. — Здравствуй, — подала голос женщина в кимоно. — присаживайся, дорогая. Актриса смотрела на женщину, что воспитывала её, и не понимала, как она может так презирать её, когда в детстве уважала и восхищалась. Внешне она ничуть не изменилась, только стало больше морщин, особенно между бровями. «Она так же часто злится.» — подумалось девушке. Взгляд тетушки был прикован к Кёко, да и сама она знала этот взгляд и что он обозначал, ведь в детстве, учась чайной церемонии и совершив ошибки при исполнении, она видела, как тетушка смотрела на нее именно таким же взглядом, каким сейчас одаривала ее. «Вот только что сейчас не так? Наверное, платье, думаю, она считала, что я одену кимоно.» — Думаю, я должен представиться. Меня зовут Тояма… Тояма Соу. — оборвал мысль девушки мужчина. — Я рад с вами встретиться. — Полагаю, вы знаете мое имя, но я все же представлюсь. Меня зовут Могами Кёко. — холодно-приветливым тоном отозвалась рыжая. Если бы настроение и тон голоса могли оказывать влияние на окружающую среду, то весь ресторан давно бы превратился сначала в глыбу льда, а потом полыхал в пожаре. Мужчина улыбнулся в ответ на её слова. Он не был уродом, ростом чуть выше Кёко, шатен, карие глаза, на лице совсем немного веснушек, которые не портили его лицо, а придавали шарм и очарование. Кёко подумалось, что он явно не обделен женским вниманием. Но для неё он ни чем не выделялся. Может, потому, что сердце и душа уже тянулись лишь к одному мужчине. Шатен встал из-за стола и, подойдя к Кёко, протянул ей букет. Если бы не воспитание, то, следуя своим чувствам, она бы либо выбросила его, либо сожгла. Возможно, она так и сделала, если бы встречалась с этим «будущим мужем» одна, а не с тетушкой. — Спасибо большое. Красивый букет. Не стоило тратиться, ведь у меня аллергия на пыльцу. — ответила рыжевласка, отложив букет подальше от себя. — Не думаю, что стоит тянуть время приветствиями. Давайте все обсудим по поводу брака. — прервала беседу женщина. — Родители Тоямы согласны на этот брак, и я, как твой временный опекун. тоже. Я звонила твоей матери и узнала, что она согласна на этот брак, если никто не узнает, что вы с ней родственники. — И я считаю, что мы оба получим выгоду, если поженимся. Поэтому не вижу причин, чтобы этот брак не состоялся. — ухмыльнулся мужчина. Кёко сразу подумалось, что он такой же, как и Шо, такой же самовлюбленный и надменный индюк. В голове всплыл образ, как она кидает в этого мерзавца, как и в Шотара, фастфуд. — Мои родители достаточно обеспеченные и влиятельные люди, поэтому, если мы объединим семьи Соу и Фувы, то сможем расширить свой бизнес, это касается как моей семьи, так и твоей. И совсем неважно, что ты не родная дочь, главное, что ты являешься частью этой семьи. С каждым новым словом страх и неуверенность покидали тело юной девушки, а взамен им личные дьяволы заполняли душу яростью, злобой, презрением и жалостью. За круглым столом, как и год назад, демоны устроили совещание под лозунгом: «Убить его быстро или долго и мучительно.» — Я бы возможно и согласилась бы на это бракосочетание, но думаю, что мой муж явно будет против. Ведь в Японии запрещено выходить замуж за несколько мужчин одновременно. — четко и медленно проговаривала девушка, наблюдая как собеседники удивляются, одна эмоция сменяет другую. — Какой еще муж?! — почти крикнула женщина. — Ты уже замужем? — спросил мужчина. — Да. — спокойно ответила актриса. — Я не верю! Ты не могла выйти замуж. Ты меня обманываешь. — по прищуренным глазам можно было понять, что женщина в ярости. — Я вас не обманываю, вы же сами учили меня не врать вам. Вы мне не верите? — наигранно-удивленно спросила Могами. — Ты бы не посмела! — вскочила со стула тетушка. — Если вы мне не верите, то можете взглянуть на это. — актриса достала из сумки документы, аккуратно положив на стол и придвинув к женщине в кимоно. После нескольких минут молчания и напряженной тишины, Кёко решила, что стоит её прервать: — Ну так что? — Ну, если ты действительно замужем, то где же твой муж? — спросила недоверчиво миссис Фува. — Вы не говорили, чтобы я приходила с кем-то. — хладнокровно отвечала девушка. — Раз так, то я сама лично должна убедиться в правдоподобности твоего замужества. — вынесла вердикт опекун Кёко. — Я хочу пожить вместе с тобой и твоим мужем. Убедиться. Поскольку ты сейчас актриса, то вполне твоя свадьба, как и брак, ложны. — Что же, это ваше решение. — вставая со своего места, проговорила девушка. — Извините, Тояма Соу, что вам пришлось проделать этот длинный путь попросту. Кёко собрала документы, схватила сумку и направилась к выходу. Каждый новый шаг, что отдалял юную особу от того столика, приносил как облегчение, так и беспокойство.