Один звонок вечером.

День прошел слишком быстро, но в тоже время тянулся слишком долго. Стрелки часов отбивали каждую секунду, секунда за секундой, и каждый удар эхом отдавался в голове красавицы. Сейчас девушка была похожа на фарфоровую куклу или на призрака. Кожа её была бледная, почти прозрачная. Глаза были намного темнее, чем обычно, совсем не медовые и не лучезарные. Волосы не отливали ярким светом, как обычно, они больше были медными, цвета ржавчины, слишком потускневшими. Сам внешний вид выражал, что не желает этой встречи, что душа обеспокоенна. От неожиданного прикосновения плечи девушки дрогнули, а тело её сжалось от страха. Только недолго продлилось такое состояние. Узнав, чьи это руки, она расслабилась, но не смела повернуться, боялась, сама не понимая чего, ничего и всего сразу. Pov Рен Кёко стояла возле окна и смотрела в пустоту. Была напряжена до такой степени, что, кажется, ещё немного и струны её маленькой — огромной души порвутся. Она очень красива в этом платье нежно-изумрудного цвета, которое подчеркивало её тоненькую фигуру и все изгибы тела, которые манили и взбудораживали воображение. Но платье не было пошлым или вызывающим, длиной чуть ниже колен, слегка открытое декольте, рукава из кружев достигали локтей, оно смотрелось на ней идеально, будто было сшито лишь для неё одной. Черные туфли на невысоком каблуке ничуть не портили образ. Аксессуаров вообще не было, ни на шее, ни на запястье, всего лишь маленькие сережки — бусинки и обручальное кольцо на пальце. Она совершенно ни на что не реагировала, я окликнул её пару раз, но было бесполезно, даже не шевельнулась. «Не могу я смотреть, как ты мучаешься, милая… Хочу помочь, но знаю, что не могу. Что мне сделать? Как сберечь от всех? И позволишь ли ты мне помочь? Вот в чем главный вопрос. Я помню твою фразу: «Я смогу с ними справиться. Даже нападки своей тёти я вытерплю в свою сторону, но не сдержусь, если она что-то скажет про вас…».» Тихо, чтобы не напугать, я подошел к Кёко. Но все, же видимо мне этого не удалось, как только мои руки коснулись её плеч, она вздрогнула и сжалась…от страха? «Чего боишься? Меня?! Прошу…не надо!» — Рен, — еле уловимый шепот, если бы не царила гробовая тишина, я, вероятнее всего, не услышал даже. — Да, — голос мой был также тих, что привело меня в удивление, но так, наверное, даже лучше. — Все будет хорошо? — такой простой вопрос завел меня в тупик. И что ей ответить? Правду? Какую правду? Да, все будет хорошо или я не знаю? Я лишь уверенно могу сказать, что никто не заберет тебя у меня, не посмеют, не позволю. Я посчитал, что слова бессмысленны, они лишние сейчас, не помогут. Развернув к себе лицом любимую, я крепко прижал её к себе и обнял. Отдавая всё свое тепло без остатка, молча, держал её у себя в объятьях, возможно, болезненных от крепкой хватки для нее, но она не отстранялась. Лишь через несколько мгновений обняла меня в ответ. Чувствовал, что своими маленькими ладошками, по сравнению с моими, вцепилась в мою рубашку. Грудью чувствовал её то глубокое и рванное, то частое и быстрое дыхание, которое прожигало мое сердце и согревало душу. Мир остановился, лишь настенные часы отдавали глухой и тяжелый звук, напоминая, что время идет вперед, приближая роковую встречу. Мы молчали, наслаждались теплотой друг друга. Эту идиллию прервал звонок мобильного телефона, звонящий вечно не вовремя. Также молча отстранившись от меня, взяла трубку. — Да… Все хорошо… Да, готова… Нет, явно нет… спасибо, Моко… — разговор был не продолжительным и я прекрасно понимал, о чем он был. — Канаэ? — спросил я, прекрасно зная ответ, но молчание между нами не хотелось возвращать. — Да, она. — вновь тишина: «Она уже раздражает.» — Нам пора уже выезжать. Посмотрев на часы, я тяжело вздохнул, 18:00. Встреча в 19:00, час уйдет на дорогу. Пора, уже пора… Кёко захватила черный пиджак, лежавший на спинке кресла, накинула себе на плечи. Pov Автор Серебряный Порше подъехал к высокому зданию, на этажах которого находился ресторан. Мужчина открыл дверцу машины для девушки и подал руку. Манеры его были безупречны. Каждая сейчас желала бы отказаться на месте Кёко. Одно облегчение — папарацци нет рядом, они ещё не пронюхали ни о чем, но вскоре придется всем обо всем рассказать. Тем более сам президент об этом говорил, раз Шо можно было рассказать и нужно было, то и другим тоже. «Реклама, фарс и лишняя огласка никогда не повредит, если это принесет успех.» — вспомнились Рену слова своего дяди, которые он говорил ему как-то. Девушка положила свою ладошку в руку мужчины, вышла из машины. Она была изумительна, но грустна. — Ты как? — взволнованно отозвался мужчина. — Все хорошо. — натянутая улыбка, фальшивый блеск в глазах. — Уже пора идти, да? — Да… — выдохнув, ответил он. — Я тебя подожду, здесь недалеко, ты позвони мне, когда закончишь. Обязательно! — Хорошо. — быстро соврав, пока не заметил Рен, ответила Могами и вошла в ресторан.