В постели с О Сехуном

Вас когда-нибудь пугало довольно невинное, на первый взгляд, слово? Почему слово «брат» звучит так жутко? И почему этот самый «младший брат» так недовольно на меня смотрит? Как я не догадалась, что они родственники? Это же очевидно… Страсть к извращениям, телесному контакту и просто наглое поведение — видимо, у них это передается на генном уровне. Стоило еще тогда на парковке задуматься, почему какой-то чувак трется об меня своими кофейными гениталиями? Это норма? Нет. Но больше всего меня интересовал вопрос, какого хрена я делаю в этом особняке и изображаю невесту абсолютно не знакомого мне человека, у которого, оказывается, есть еще и брат. Тот самый брат, который когда-то украл мой ключ, соблазнил меня и почему-то решил, что я его собственность? Так что, Лу или Хань, или как там тебя, иди в суд, подавай иски, а мне — пора. Дверь? Окно? Шипы от роз в заднице? Заголовки в газетах: «Иск года — кофейное дело Мин Мирэ: гид по местам, на которые лучше не попадать вашему карамельному кофе», «Дорога в ад: как ошпарить яйца красавчику и получить повестку в суд». Я сделала шаг назад и, повернувшись спиной к присутствующим, вцепилась в дверную ручку и попыталась открыть дверь, но что-то пошло не так: эта грёбаная дверь просто не хотела открываться. — Нуна, ты не в ту сторону тянешь, — услужливо подсказал Сехун и рассмеялся. Я замерла, но подсознание требовало выдрать ручку из двери и, сославшись на неотложные дела, просто сбежать из этого дома. — Нуна? — удивленно воскликнул Лухань, а я медленно разворачивалась, пытаясь контролировать свое выражение лица, на которым уже просто во всей красе красовались безысходность и всемирная печаль. Давай, Сехун, расскажи всем, как ты зажигал с нуной. И нуна будет виноватой… И плевать, что Сехун успел перетрахать пол-Сеула и девицу, старше его на три года. К тому же — сонбэ. — Братья? — вторила им я, стараясь избегать темы про наше знакомство с этим малышом и просто понять, что здесь происходит. — Троюродные, — подмигнул мне Сехун, явно наслаждаясь всей этой ситуацией. -Хань, мы в одном агентстве. Мирэ-ши — мой сонбэ. Троюродные? Значит, все не так печально. Стоит ли это принимать как за разрешение из серии: трахайся с моим старшим братом, мы не такие близкие родственники, так что каяться тебе не придется, грёбаная педонуна. — Да, хоть мы и не родные братья, но мы довольно близки с Сехунни, — Лухань подошел ко мне и приобнял за талию. Эй, мы так не договаривались, хватит распускать руки. Да, Хань, мы тоже с Сехунни близки, даже ближе, чем ты себе можешь представить. — Прекрасно, — я попыталась выдавить из себя улыбку, но, судя по всему, вышло не очень удачно. Словно спасая ситуацию, в комнату зашла мать Луханя. — Нуна, тебе плохо? — Сехун старался быть вежливым, но в его глазах я читала раздражение и недовольство. — Да, здесь что-то жарковато, — стараясь не встречаться взглядом с макнэ, пожаловалась я. — Хань, отец хотел тебя видеть. Сехун, выведи Мирэ в сад, а я пока попрошу накрыть стол для ужина, — мама Ханя мило улыбнулась, а мой жених, наконец убрав свои руки с моей талии, вместе с ней удалился на второй этаж. Выведи Мирэ в сад? Вы серьезно? Не успела я оглянуться, как пальцы макнэ стальной хваткой сжались на моем локте, и не говоря ни слова, он потащил меня на улицу. Знал бы Лухань, кому он доверил свою «невесту». — В какие дебри ты меня тащишь? — да это не сад, а темный лес какой-то. Я испуганно оглянулась, боясь затеряться среди деревьев. Было довольно прохладно, и моя голая спина начала замерзать, а следом за ней — и остальные части тела. — Заткнись, — последовал довольно милый ответ от Сехуна, который был явно не в духе. Парень раздраженно выругался, еще крепче сжимая мой локоть. — Хорошо, — и почему я иду у него на поводу? Но после сцены с лифтом мне было не по себе: Сехун стал еще выше и крепче, с таким громилой шутки плохи. Среди деревьев он нашел обвитую виноградом беседку и затащил меня туда. Силой усадив меня в плетеное кресло у столика, он навис надо мной и, скрестив руки на груди, презрительно кинул: — Жених? Ты и Лухань? — в вопросе явно чувствовался подвох, но где и какой — мне еще предстояло узнать. — Ты ревнуешь своего братца ко мне? — жизнь меня ничему не учит, прошло пять лет, но дразнить этого агрессивного макнэ — все еще мое любимое занятие. — Когда у него день рождения? — да, Сехун, это хороший вопрос. Я молчала. — Где и кем он работает? Сколько ему лет? Он левша или правша? Я пожала плечами и встала из кресла, делая вид, что не слышу этих провокационных вопросов. Ну подцепила себе жениха, не зная ни возраста, ни места работы — с кем не бывает? — Можно мне уйти, хорошо? — лучше просто игнорировать, может, тогда он отвалит? Пусть Лухань сам выпутывается из этого вранья, я-то здесь ни при чем. — Нельзя, — отчеканил Сехун и сделал шаг ко мне. Сжав руками мою талию, он рывком усадил меня на стол и придвинулся вплотную. — Я знаю, что ты актриса, но в этот раз ты просто реально облажалась, Мирэ. К чему этот дешевый концерт? Только родители Ханя могут поверить в этот бред. Что тебя с ним связывает? Я попыталась отодвинуться, но он крепко держал меня за плечи, не давая сдвинуться ни на сантиметр. — Не твое дело, О Сехун, — запинаясь, ответила я, вся эта ситуация меня уже порядком напрягала. И к тому же вокруг — ни души, только я, озабоченный злой Сехун и куча деревьев. Идеальный вечер. — Ты с ним спала? — он меня легонько тряхнул за плечи, а я непонимающе на него посмотрела: кто ты, малыш? Блюститель морали? Мой гинеколог? Какое тебе дело, с кем я сплю? — Нет, — честно ответила я. Врать почему-то уже не хотелось, Сехун действительно странно себя вел, прямо как агрессивный примат, сбежавший из зоопарка. — Хорошая девочка, — он ослабил хватку на моих плечах и придвинул меня на край стола. Наши бедра оказались на одном уровне. — Ты с ним не встречаешься? Я отрицательно покачала головой, все еще пытаясь отодвинуться назад, но Сехун был со мной не согласен. — Ты еще будешь мне врать? — вкрадчиво спросил он, обнимая меня и согревая своим теплом. Я тихо прошептала: — Не буду, а теперь я хочу уйти, мне холодно и я вдоволь надышалась таким прекрасным свежим воздухом, — съязвила я, но в ответ парень лишь крепче прижал меня к себе. — Я скучал, нуна, — мне послышалось? Что это за милые слова? — Что? — я не верила своим ушам. Неужели в двадцать шесть лет меня настигли слуховые галлюцинации? — Я скучал, Мирэ, — он провел носом по моей шее, опускаясь к обнаженным ключицам. — Ты все так же вкусно пахнешь. — Сехун, ты себя очень странно ведешь. Сколько ты выпил? — я уже начинала нервничать, так как перепады в настроении парня меня довольно-таки озадачивали. Будто не слыша моего вопроса, он коснулся губами моих ключиц, поднимаясь поцелуями обратно к шее. Каждое его прикосновение вызывало легкую дрожь в моем теле и самое ужасное было то, что мне это нравилось… — Прекрати, — я легонько толкнула его в плечо, и Сехун остановился. — Ты же хочешь этого? — он медленно провел теплой ладонью по моим плечам, опуская тонкие бретельки платья. Черт бы побрал Луханя, купившего мне это развратное красное платье с донельзя открытой спиной, чего уж там — просто идеальный наряд для знакомства с мамочкой и папочкой. Пусть папаня заценит голую спину будущей невестки, а младшему брату явно по душе эти бретельки и декольте. Вот что значит — семейный ужин! — Хочу чего? — словно не понимая его вопроса, я поправила платье и оглянулась, боясь, что где-то в кустах сидит Лухань и наблюдает за нашими попытками «подышать свежим воздухом». — Не будь такой упрямой, нуна, — Сехун легонько провел пальцем по моим губам, и хитро улыбнувшись, вмиг расстегнул змейку на платье. — Холодно, — недовольно пробурчала я, снова пытаясь натянуть платье повыше и лихорадочно думая о том, как сбежать. Все эти нежности с его стороны, такие ему не свойственные, сбивали меня с толку. Нужно держать оборону. Файтин, Мирэ! Не смей изменять своему жениху, пусть и воображаемому. Все это очень опасно — как можно додуматься зажиматься с младшим братом своего псевдожениха в саду на столе? — Сейчас не будешь мерзнуть, обещаю, — Сехун провел языком сначала по моей верхней губе, потом — по нижней, а я попыталась освободиться и отпихнуть парня — уже в который раз за вечер. Он недовольно хмыкнул и, сжав мои руки, завел их мне за спину, лишив меня возможности сопротивляться. Я попыталась отвернуться, но он игриво укусил меня за губу, от чего я возмущенно приоткрыла рот, а Сехун этим сразу же и воспользовался. Чем глубже он проталкивал свой язык ко мне в рот, тем меньше мне хотелось оттолкнуть парня. Он жадно целовал мои губы, сминая их и легонько покусывая, а я пыталась сдерживать себя, чтобы не задрожать всем телом от той приятной боли, которая сковывала низ живота. Сехун отпустил мои руки и задрал подол моего платья вверх, оголяя бедра. Он с довольным выражением лица провел пальцем по белым кружевным трусикам. Не отдавая себе отчета в действиях, я обхватила Сехуна ногами, притягивая его к себе настолько близко, что его возбужденный член уперся мне между ног. Не думая о последствиях, я начала тереться об него, прикрыв глаза. Сехун нежно поцеловал меня в губы и наклонился к шее, жадно втягивая губами нежную кожу и оставляя засосы. Мне не хотелось думать о том, что они будут заметными на моей белоснежной коже. Сжимая мои бедра до синяков, Сехун все сильнее прижимался пахом к моим трусикам, заставляя меня тихо стонать. Я судорожно расстегнула его ширинку — парень был без нижнего белья, что меня почему-то не удивило. Сехун закусил губу, когда я нежно начала сжимать его член рукой, с вызовом глядя ему в глаза — его это безумно заводило. Сехун рывком сдвинул мои трусики в сторону и теплыми пальцами провел по линии бикини, заставляя меня еще больше подаваться вперед и терять контроль над собой. Я обвила руками его шею и поцеловала его, а Сехун вошел в меня одним толчком, отчего я застонала ему в рот. Черт возьми, малыш, а ты хорош! Сехун ускорял темп, двигаясь все быстрее и раздвигая мои ноги все шире, чтобы войти еще глубже, рвано и яростно. Я стонала все громче и громче, напрочь забыв о том, где мы находимся. Сехун мягко накрыл ладонью мой рот, напоминая, что нас могут услышать. А еще хуже — увидеть. Я покусывала его пальцы, а он, немного отстранившись назад, с явным удовольствием наблюдал, как его член раз за разом входит в мое дрожащее от возбуждения тело. Толчки были быстрыми и глубокими, мне казалось, что я схожу с ума. Несколько последних движений — и Сехун кончил мне на бедро. — Ты сумасшедший, — только и смогла хрипло сказать я, вытирая сперму с ноги носовым платком, который мне любезно протянул Сехун. — Ты принадлежишь мне, а не брату, — он помог мне подняться и привести себя в порядок. — Я принадлежу сама себе, О Сехун, — я приглаживала растрепанные волосы, стараясь не встречаться взглядом с парнем. Помутневший рассудок потихоньку начал приходить в норму, и я растеряно оглянулась, понимая, что уже пора идти в дом — наше отсутствие с Сехуном выглядело подозрительно. — Хватит вести себя, словно ты мой парень или муж, — повернувшись к макнэ, недовольно сказала я, дернув его за съехавший набок галстук. — Ах да, я же забыл, у тебя есть уже жених, — с издевкой проговорил Сехун и сжал пальцами мой подбородок. — Скоро все выплывет наружу, и я хочу посмотреть, как ты будешь выпутываться из этой ситуации с Луханем. Зачем ты участвуешь в этом спектакле? Стоит ли мне ему рассказать о нашей первой встрече с его братцем? — Я думаю, что это не твое дело, малыш, — я приободряющее похлопала его по щеке и мило улыбнулась, понимая, что через пять минут он закопает меня где-нибудь возле этой беседки. Глаза Сехуна потемнели, что выдавало его раздражение, но почему я постоянно его дразню? Обычно я была тихая и спокойная, но рядом с Сехуном мне так и хотелось его поддеть. Как бы там ни было, даже после того, что мы переспали, меня раздражала его заносчивость и самоуверенность. — Я тебе уже сто раз говорил не называть меня малышом, — голос макнэ уже звучал угрожающе, а я нервно сглотнула, вспоминая сцену в лифте. Слава богу, здесь не 16 этаж, так что сбежать можно. — А я тебе уже сто раз говорила, чтобы ты не командовал, — рявкнула я на весь сад, не заботясь о том, что мое предположение о шпионе Лухане в кустах может оказаться реальностью. — Тебе мало было сегодня? — прохрипел он и снова усадил меня на стол, больно сжимая мои руки. — Отпусти, синяки будут, — примирительным тоном попросила я. — Мне повторить? — он еще сильнее сжал мои руки и выжидающее уставился на меня. — Прекрати, Сехун, это уже не смешно, нам пора идти, — иногда он действительно перегибал палку, играя роль диктатора. Маленький фюрер, но мне почему-то не смешно. — Сехун-а, — я решила не использовать слово малыш, так как макнэ явно заигрался в диктатора, а жить мне еще хотелось. — Отойди от меня, убери от меня свои грабли и не смей лезть ко мне в трусы, уже холодно. Пойдем в дом, пожалуйста? Мне все же удалось отцепить Сехуна от себя, поэтому, не теряя ни минуты, я слезла со стола. Я сделала шаг к выходу из беседки, но Сехун вмиг настиг меня. — Нуна, ты должна меня слушаться, понимаешь? — он преградил мне путь, став у ступенек, и крепко прижал меня к себе. — Хватит выделываться и хамить, ты же на самом деле не такая. — Слушаться? — голос Луханя испугал меня не на шутку, и я, не отдавая себе отчета в том, что делаю, вытолкнула Сехуна из беседки, от чего он грохнулся в траву. Сехунни, я тебя предупреждала. Приятного полета. Будь поближе к природе! — Добрый вечер, Лу… Хань, — глупо улыбнувшись, поклонилась я. — Вечер совсем не добрый, — задумчиво протянул Хань, сверля меня взглядом. Как же ты чертовски прав!