Зангетсу
Тик-так, глаза провожают стрелки часов.
Тик, так. Я не спал уже несколько дней. Тик-так. Ичиго несколько раз осматривали. Изменений нет, и сегодня тоже.
Тик-так. Я хочу выйти из этой белой комнаты, такой же пустой и чистой, как и внутренний мир.
Да кто мне мешает? Только вот каждый раз, когда я подхожу к двери, меня охватывает волна смутного беспокойства, которое уходит сразу же как только я возвращаюсь и сажусь на стул. Но прямо сейчас я готов наплевать на все чувства, лишь бы вырваться из плена четырёх стен, адски давящих на нервы. Несколько шагов до двери, пробиваюсь, словно сквозь воду, застреваю в пространстве. С размаху открываю её нараспашку, дыша, будто после громадного забега. Но только я ступил за порог, тяжкое чувство отступило. Тихо, а надо больше шума после добровольного заключения. Окна здесь – редкая вещь, но всё же постараюсь найти. Вон, кажется, одно. Рывком добираюсь до него и радуюсь, здесь сразу два окна, почти напротив. Высунувшись в него почти наполовину, полной грудью вдыхаю засушливый воздух пустыни, любуясь на луну. С трудом оторвавшись от столь привлекательного зрелища, подхожу ко второму окну. Непонятно, что именно я хотел там увидеть, но то, что там было, повергло меня в шок. Синее небо. Для верности я проморгался, но ничего не изменилось, я вновь увидел небо. Но оно как-то не очень похоже на настоящее. Вроде и облака, и свет, но… Неживое какое-то, нарисованное. От осознания я едва не свалился вниз. Это же тот купол, который над зданием возвышался! Всё же красиво. Залезть на узкий подоконник, свесить ноги и слегка ими поболтать. По-настоящему - это ярче, чем делать то же в перевёрнутом мире, где даже с ходу не определить где верх, а где низ, слишком уж хаотично расположение небоскрёбов, которые вопреки названию вовсе и не скребут макушками небо. Дожди, солнце – иллюзии на искусственном небе. Единственная правда в том мире притворств – Старик. А тут всё настоящее, только небосклон тот же. Но я хочу видеть свет, а не вечную ночь. Обувь, кажется, вот-вот свалится, да и сам соскальзываю, несмотря на это продолжаю мерно болтать ногами над пропастью. В душе зажёгся ровный огонёк желания сигануть. Интересно, умирать - это страшно? Во внутреннем мире смерть невозможна в принципе. Даже навредить самому себе нельзя, просто нечем, да и заживает моментально. А тут… Отгоняю от себя навязчивое желание… и всё же прыгаю вниз. Нет, не с намерением так своеобразно поставить точку в моей не такой уж и долгой жизни. С контролем реацу у меня несколько лучше, чем у Короля, всё же серо – тоже концентрация. Значит, и в воздухе зависнуть – так же не проблема вовсе. Но не сейчас, сейчас я наслаждаюсь падением, адреналин шкалит, ещё немного. Только перед самой землёй я зависаю в воздухе, но не рассчитываю силу и носом пропахиваю землю. Саднит, но эмоции переполняют и я не обращаю на это внимания, у меня раны намного больше были. Просто обидно как-то. Прямо-таки по-детски. Со своим новым телом хочется сделать что-то, что мне было недоступно. Подпрыгнуть повыше, по-настоящему улыбнуться, подраться, не боясь, что Король остановит меня на самом интересном моменте. Поговорить.
- Ты чего с верхотуры сигаешь, а? Нам Владычество бошки поотрывает, - произносит кто-то сзади. Оборачиваюсь. Тот самый, из-за которого Король сейчас в таком состоянии. Наглый. Бросаюсь к нему с твёрдым намереньем придушить. Увернулся. Ухмылка как-то сама собой наползла на губы, растянувшись на всё лицо. Всё тело напряглось. Хочу битвы.
- Ты почти убил Короля.
- Ну не убил же. – откровенно ржёт и издевается, изредка хватаясь за застегнутую рубашку, которая, видимо, причиняет ему немалые неудобства. Точно, в прошлый раз она была нараспашку. Всё, меня это окончательно бесит, я и так слишком долго себя в руках держал. Тёмная сторона должна быть злой, а не «ути-пути, Король, я тебя люблю, пойдём, выпьем розовых соплей и подарим по цветочку каждому Готеевцу».
- Хофуку.
«Чего тебе? Понял. Ты ж не знаешь формулы самостоятельного призыва. И не скажу, поскольку…» - мне на голову свалилась катана. Это, кажется, уже своеобразная традиция. Пока я потирал набитую шишку, арранкар ржал в унисон с Хинатори, что стало последней каплей.
- Хофуку Хинатори. – Гарда вновь зажглась пятью языками пламени. Огонь облизал ладони и утих, улёгшись на лезвии. Говорят, синяя сталь – одна из лучших, достаточно гибкая и неломкая. Испробуем, но сначала нужно узнать имя противника. Впервые я произношу такие слова. – Как тебя зовут?
- Гриммджоу Джагерждак, Секста Эспада. Ты? – произносит с ехидцей, но видно, что своей должностью несколько дорожит. А я? Я, я… А правда, кто я? Называть ли настоящее имя, которое и моим-то назвать нельзя, хоть оно мне и дорого. Лучшим выбором было придумать псевдоним, но в голову не лезло ничего путного. Тут вспомнилось «имечко», данное Нел, Хицуго. Если подумать, Ичиго – Ицуга, то я, получается, Хичиго. Так и представимся.
- Хичиго.
- И всё? – Киваю. И только я хотел кинуться на него, меня окликнули. Та самая медсестра, что осматривала Короля.
- Ичиго-сан. Его духовный пульс останавливается. Мы ничем не можем помочь, он сейчас в сознании, но бредит. Вы так долго сидели над ним, возможно, Вы хотите попрощаться?
Нет. Это шутка. Он… Да не может этот идиот просто так подохнуть! Сонидо – прекрасная штука. Влетаю в то же окно, откуда не так давно выпрыгнул. Ударяюсь головой и тихонько матерюсь, но на это плевать. Встрепанный беловолосый и бледный тип с янтарными глазами с неестественно большими зрачками, явственно перепуганный. Наверное, именно так я выгляжу. Мои предчувствия… Неужели они вынуждены всегда быть настолько реальными? Вламываюсь, совсем не обращая внимание на то, где дверь и в какую сторону она открывается. Фигура в окружении солнечных волос. Солнечный. Да и сам он солнечный. Но не целиком. Ему тоже бывает плохо. Как-то до этого я не придавал этому значения, да и слишком много зла у меня на него было. Да, с самого пробуждения я на него слишком зол. О костяной броне напоминало лишь мелкое крошево, душащее, забирающееся в лёгкие. Очень бледный, сейчас его цвет кожи почти сравнялся с моим. Больше пугали глаза странного, непонятного цвета. Взгляд метался, то задерживался на элементах интерьера, то вновь отправлялся в блуждание. Хриплым, сбивчивым шёпотом он просил кого-то не уходить. Карин, Юзу и его отец. Он просил их не оставлять его, а потом неожиданно затих.
- Зангетсу, не бросай меня… - Я понимаю, что скорее всего он обращается к Старику, но…
- Я не брошу. Обещаю, честно. Ты тоже не бросай меня! Я не хочу снова стучаться в пустоту!..
***
Образы, где я лишь сторонний наблюдатель.
- Братик, братик!* - звал Зангетсу. Без ответа он повторял это уже год, с тех пор как окончательно пробудился. - Эй, братик, почему ты меня не слышишь? Почему ты так счастлив, улыбаешься? Мне одиноко... Стекла пустого мира продолжали молчать. Удар об стену маленького кулачка ничего не решил. Злость и обида засияли в глазах. Оставалось лишь смотреть на практически всегда солнечное небо с легкими барашками облачков, а ночью наблюдать за яркими звездами, складывающимися в причудливые созвездия. Единственное живое место было облюбовано для таких ночных просмотров. Маленький Гецу засыпал, чтобы позже снова продолжить бесполезные попытки дозваться. Еще несколько лет прошло так. В сердце копилась боль, Ичиго не слышал его. Один из дней стал другим.
С неба сорвался первый ливень, намочив белоснежные одежды. Янтарные глаза смотрели в небо. Шепотом он умолял остановиться, но небо было немо к его просьбам. Маленький мир утонул в отчаянии.
- Я ненавижу тебя, братик! Никогда тебя не прощу!!! - Полностью белый ребенок сидел на краю небоскреба, тихонько всхлипывая в ладони. Это были первые слезы. Потом появился он.
- Эй, ты плачешь?
- Вовсе нет! - обратил взгляд он на неожиданного гостя.
- А что ты делаешь?
- Скучаю... Меня не слышат. Я устал.
- Одолжи мне своё имя. Я постараюсь, – мужчина в тёмном плаще говорит твёрдо и уверено, лаконично, но мальчику на это без разницы, он и так всё решил.
- Да забирай! Зачем оно мне... Если Король все равно меня так не называет, – ещё один тихонький всхлип, тут же задушенный гордостью.
- Король?
- Да, жестокий, злой и равнодушный. Ему плевать на жителей своего маленького королевства. Знаешь, здесь так грустно... А он там. Ты ведь не уйдешь, правда? - ребенок с подозрением уставился на мужчину.
- Нет, теперь я буду защищать Ичиго.
- Защищать? Но он плохой, правда, плохой! Я не хочу... Братик мне не нужен, – протестующе взмахнул он короткой шевелюрой и, отрицая недавние слова, тихонько спросил: - Можно я его когда-нибудь увижу? Пожалуйста.
- Обязательно.
Ты поймешь кое-что когда придёт время.
***
Теперь одиночество мальчика разбавляло присутствие Старика, как он сам его назвал. Ичиго по-прежнему не отвечал, искреннее "братик" превратилось в язвительное "братец". Но желание увидеть того, кто так долго их мучил, только росло. Правда, теперь от бесконечной грусти и ярости спасало «Слияние», не самая приятная процедура, но помогающая на некоторое время забыться, без снов.
Однажды, во внутренний, бесконечно одинокий мир с небес свалилась девушка. Когда после нескольких дней она пришла в себя, оказалось, что это духовный меч той девушки, Рукии. Тогда он увидел, как сильна может быть любовь хозяина к занпакто. Холодная и спокойная, она всё же очень сильно любила ту девушку. Взахлёб, часами она могла рассказывать о Кучики, но не это главное. Резью в сердце пятнадцатилетнего занпакто отдался вопрос Соде но Сираюки: « Расскажи про Ичиго». А Старик, как всегда молчаливый, вдруг решил вступить в диалог:
- Он не знает, он не его занпакто. – Удар под дых. Хоть он и отказался от него сам, но всё же.
- А кто он?
- Я никто. – Больше от него она ничего не добилась.
А потом была первая битва. Битва не для него, для нового Зангетсу. Тогда белая девушка напряглась, вся подобравшись, и протянула руку:
- Мне нужна ваша сила, Зангетсу-сан. Я в этом деле лишь промежуточный элемент, реацу-то не моя. До этого я кое-как справлялась теми потоками, но его сила была минимальной, сейчас она выходит из под контроля. – Шаг вперёд от Белого, но Старик тихонько мотнул головой. И истинному занпакто ничего не оставалось, кроме как смириться.
- Смирись. Гаси свою силу. Не дай злости внутри выходить наружу.
- Тяжело.
- Ради Ичиго.
- Я буду королём лучше, чем он.
- До сих пор не понял?
***
Образы-воспоминания
Он наконец во внутреннем мире! Я ликовал, старик разрешил не сдерживаться. Правда, несколько обидно оттого, что собственного меча нет. Но даже так! Мы очень похожи, но я хочу разглядеть его.
- По-о-оберегись! – впервые мне весело. Мне нравится веселиться. Плевать на то, что другим мои развлечения не по душе. Голос звенит металлом. Пока Старик рассуждает о чём-то говоря Ичиго, я готовлюсь к атаке.
«Отбери меня у самого себя» -
Я – не он. Но я смирился. Да, отбери. У меня. Меня отбери. Или всё-таки его?
- Иди и возьми его. Если сможешь. –
надеюсь не сможет. Когда же, когда же он меня признает?
– Будешь стоять – убью. –
Чтобы ты хотя бы немного искупил мою боль. Запущенный с помощью ленты меч летит мимо. Жаль. Но Король испуган. Ве-е-есело. До слёз.
– Ты думаешь, что только зная его
моё имя, сможешь использовать эту силу? Только и думаешь, что о себе! –
ну почему он, а не я? Я же намного лучше! Эгоист… Дальше – ничего не значащие слова. Маскировка своих мыслей.
Смирись. Смирись, Зангетсу. Так будет лучше. Да не хочу!!!
Его мысли о сражении вместе терзают. Почти добровольно отдаю меч, но выглядит это так, будто Старик сделал это. И спасибо для него же. Король уходит.
- Вытри слёзы. Пусть их в твоих глазах почти не видно, я уже понимаю, когда ты плачешь.
- Отстань.
- Всё никак это не поймёшь?
- Да что?! Что пойму?!
***
Теперь я понял. Занпакто с владельцем в постоянном симбиозе, вне зависимости от того, знают ли его, понимают ли, уважают ли. Эта связь, будто инь-ян. Одно переходит в другое и если чего-то мало, то другого в избытке. Чаши весов колеблются, но всё равно рано или поздно уравновешиваются. Я не смогу жить без Короля. Он не сможет без меня. Морально. Пусть физически мы и независимы, эта связь протянута через всю жизнь. Всё слишком многогранно... Но главное не это.
Сила Пустого может не только разрушать. Ведь я не только пустой. Я истинный занпакто, и пусть Ичиго не признаёт меня, ничего не изменится. Вместо уничтожения... Восстановление?
- Держись, братец. Я всё понял, спасибо, Старик.
