В Неизвестность...

И как медсестра могла это проигнорировать? На её лице не появилось и доли негодования... Я взглянула в окно, было ещё совсем темно... Наверное, около пяти утра. Я снова тронула лоб Джека, теперь он был не таким горячим, как тогда, от чего на душе стало немного спокойней, хоть её и терзала тревога. Я заботливо и осторожно укрыла его белой, ещё новой простыней... Он такой красивый... Поймав себя на этой мысли, я покачала головой из стороны в сторону, а на щеках появился еле заметный румянец. Сев на кровать, я снова посмотрела на Джека. Его губы шевелились в немой тишине, и из них вырывался лишь слабый шепот. Что же он говорит? Я замерла от любопытства, прислушиваясь, но мои попытки оказались тщетными. Я прислонилась спиной к холодной стене и притянула к себе ноги, "обняв" их. В комнате было воистину холодно, хорошо, что я накрыла его простыней. Что-то в этом мальчишке было особенное, только вот я не могла понять что... Но почему-то была уверенна, что совсем скоро пойму, обязана понять. Сейчас я попыталась уснуть, чтобы не сидеть тут всю ночь одна, хоть это чувство и было мне знакомо, но после даже самой маленькой крупицы общения с Фростом мне стало омерзительно даже одно слово "одиночество". В голову как на зло лезли мысли о всем, о чем только можно было подумать... Никогда не понимала тех людей, которые могут уснуть, как по заказу. Вспомнились советы бабушки, когда я была ещё маленьким ребенком: " Подумай о чем-то хорошем... " Говорила она. Сейчас в память врезалось воспоминание, где Джек отдал мне свою толстовку. Я улыбнулась, вспомнив его требовательное и серьезное выражение лица. Наверное, слова Джек и серьезность это антонимы... Я уснула с улыбкой на лице, проваливаясь в глубокий сон без сновидений. Когда я проснулась, было светло. Это единственное, в чем я была уверена... Глаза открывать совершенно не хотелось. Вспомнился Джек... Как он там? Я открыла глаза, встретившись с чужими. Надо мной словно нависли два пристально изучающих сапфира. Это был никто иной, как Джек Фрост. Мальчишка широко улыбнулся. Вот наглец, ещё и разглядывает меня! После мне вспомнилось сегодняшнее утро... Я тоже не лучше. Но не пойманный-не вор, так что я утихомирила свою совесть. - Что ты делаешь? - я слегка толкнула его в бок, а его лицо исказила гримаса боли. Видимо, я случайно попала ему по синяку. - Доброе утро... - он быстро натянул на этот раз уже фальшивую улыбку. Значит, он думает, я ничего не знаю? Хотелось возразить, но раз это спектакль, то я буду идти по сценарию. - Доброе... - я посмотрела на Джека. Он снова был в толстовке и своих штанах. В тот момент в коридоре послышались крики. Снова этот голос... - Просыпайтесь! Сейчас завтрак, быстро всем в столовую! - послышался шум и гул, видимо, всех выпустили из камер. В нашу комнату вошла медсестра, та самая, что вчера осматривала Джека. - Снимайте одежду... - тихим приказным тоном попросила она, с неким отвращением глядя на меня. - Но сейчас завтрак, мы же его пропустим... - возразил блондин. Конечно, я поняла, что он не стеснялся меня, просто он не хотел показывать тот ужас, что я увидела сегодняшним ранним утром. - Она может идти... - я хотела остаться в комнате, на зло этой медсестре, которая не внушала мне доверия, впрочем, как и все сотрудники этого здания. - Эмми, иди, а то ты пропустишь завтрак... - я закатила глаза, кивнув. За дверью уже стоял какой-то мужчина, который был обязан довести меня до столовой. Он шел быстро, от чего мне приходилось чуть ли не бежать за ним. И зачем ко мне его приставили? Будто бы я смогу тут кого-нибудь убить, я же совсем неадекватная... - Быстрей! Ты уже и так там задержалась! - сурово сказал он, и взял меня за руку. Мне стало противно... Он с силой сжал мое запястье, спускаясь по лестнице на первый этаж. Наконец, мы остановились перед столовой. Там уже сидели люди, бурно что-то обсуждая. Я зашла во внутрь, вдохнув запах еды. Как всегда каша... Усевшись за первый попавшийся стул, я взяла ложку и начала ковырять сомнительно-съедобную жидкость. Но выбирать не приходилось, разве что йогурт. В голову пришла мысль, оставить его новичку... Пусть хоть что-то поест, он ведь дал мне толстовку, а потом заболел и... Съев буквально ложку этой жижи и с рвотными порывами проглотив её, я встала из-за стола. Я взяла йогурт, направившись к двери. Тут лоб пронзила резкая боль. Я подняла глаза вверх. - Смотри куда прешь! - сказал незнакомый мне мальчишка, чуть выше меня. Я потерла ушибленный лоб, кинув на него презрительный взгляд. Незнакомец был довольно красив внешностью: карие глаза, темные волосы, бледная кожа. - Извините, - я хотела уже уйти, как он стальной хваткой сковал мое запястье. - Думаешь, ты так легко отделаешься?! - ухмыляясь спросил он, показывая себе на щеку указательным пальцем. Я закатила глаза, вырвав руку из его "лапы". - Думаю, да... - я продолжила свой путь , услышав в спину: - Ах ты мелкая дрянь, я тебе ещё не разрешил уходить! Я до тебя доберусь! Подойдя к мужчине, я направилась к себе в камеру. Обошлось слава богу без приключений, и этот амбал не заметил йогурта... Ведь еду из столовой выносить запрещено... Мужчина открыл передо мной дверь. Я зашла во внутрь. Там на своей кровати лежал Джек, задумчиво глядя в пустоту. Когда дверь закрылась, я кинула йогурт ему на кровать. - Вот и твой завтрак... - сказала я, смотря на его широкую и уже такую полюбившуюся, необходимую, как воздух, улыбку. - Спасибо! - он вскочил с кровати, заключив меня в свои крепкие объятия, а я и глазом моргнуть не успела. Я слегка его оттолкнула, пытаясь что-то сообразить в этом шоковом состоянии. - Не стоило... - я подошла к своей кровати, тем временем Джек начал свою трапезу. Может и не шведский стол, но все же какая-то еда... Буквально упав на кровать, я начала следить за Фростом. Он тоже лег на свою кровать, смотря на меня, словно повторив мои движения. Я не отрывала глаз от него, забыв, что существует такое слово, как приличность. Сейчас мне этот мальчишка казался таким обыденным, привычным. Казалось, что он живет тут со мной как минимум год. Я, наконец, отвернула голову, стараясь не краснеть... Что ж, не получилось. От этого Джек захохотал, как маленький ребенок. Я, вскочив с места, подбежала к нему, готовясь к какому-нибудь шагу. Какому я тогда ещё не придумала... Все произошло слишком быстро. Джек взял меня за руку и осторожно повалил под себя. Я смотрела в его голубые глаза, которые, как мне показалась, могли заглянуть мне прямо в душу. И я очень надеялась, что это было не так. Мы пролежали так минуту, может две, может час... Время потеряло свой счет, как и я. Это было слишком близко, слишком странно, слишком неправильно... Слишком... Я вздрогнула, Джек отпустил мои руки. Я быстро, так же, как и до этого, встала с кровати. В глазах заплясали черные круги, а ноги стали ватными. Я начала падать, и мне очень повезло, что Джек меня словил. Какая у него быстрая реакция... Успела подумать я, а потом в глазах все окончательно потемнело, я отключилась. Очнулась я от резкого запаха нашатырного спирта. Голова резко заболела, а на глазах была мутная пленка. - Эмми... - Джек стоял около моей кровати, глядя на меня печальными глазами. - Есть надо было больше...У тебя голодный обморок, - медсестра громко цокнула. Что ей не нравилось? Женщина поставила мне на тумбочку, располагавшуюся рядом с кроватью, кружку. - Это сладкий чай, дай ей минут через пять... Лекарство я уже вколола, давление скоро должно подняться... - она задумчиво посмотрела на дверь, тем временем Джек слушал все её указания, при этом кивая. Какие мы заботливые... Не думала, что в этой дыре хоть кто-то из персонала может проявить хоть каплю заботы... Бросив на нас непонятный для меня взгляд, она закрыла дверь. Я закатила глаза. - О чем ты думала? Ты что, ничего не ела? - сейчас я вспомнила только тот момент в столовой, когда задела того грубого и невоспитанного хама. - Эмми, ты меня хотя бы слушаешь? Я глубоко вздохнула, сев на кровать. Голова опять закружилась, но сильные руки Фроста снова не дали мне упасть. Он поднес ко мне кружку с чаем. Я взяла её у него из рук, чуть не выронив. Я сделала один глоток чая. И сколько я не ела? Если не считать той сомнительной жижи, которую они называли "кашей". Я протянула кружку, стараясь поставить её на место, но та сразу же упала на пол, разбившись вдребезги. - Может, хватит показывать мне свою самостоятельность? Уйми уже свою гордость... - грубо сказал он. Конечно, сам тоже хорош... Руки дрожали, глаза начали сами по себе слезится. - Тише... Тише... Все хорошо, я ведь рядом... - Джек начал гладить меня по спине, чуть приобняв. Я и не собиралась плакать. Быстро вытерев слезы, я улыбнулась. Он заботится обо мне, как о маленьком ребенке, хотя сам ещё ребенок. - Что? - Джек взглянул в мои глаза, тоже улыбнувшись, не понимая причины моей улыбки. Я покачала головой из стороны в сторону. Я прижала его к себе, стараясь не отпускать из объятий. - Все хорошо... - шепнула я сама себе, стараясь не отпускать Джека. И что это был за порыв? Я была уверена, что потом об этом пожалею... Но это будет только потом, а не сейчас. - Знаешь... Ты такая милая, когда улыбаешься... - шепнул он мне на ухо. Через минут двадцать мы забыли про этот инцидент, включая то, что было до моего обморока. Из головы всё не уходил тот самый парень из столовой. Кто он? Раньше я его не видела... - Надо это убрать... - Джек почесал подзатылок, смотря на осколки от кружки. Он постучал в дверь кулаком, сразу же раздался щелчок замочной скважины, и оттуда высунулось недовольное лицо мужчины с противным голосом. - Кеннеди Орьефер... - прочитал Джек имя противного недовольного мужчины. - Что вам нужно? - спросил тот, при этом ещё больше щурясь и брызгая слюной, от чего был похож на крысу. Такое сравнение меня не удивило... Сходство и вправду было поразительным. - Кенни... Не мог бы ты позвать уборщицу... А то тут осколки посреди камеры... Не хорошо как-то получается... - я не узнала голос Джека. Он явно издевался над Орьефером. Последний громко цыкнул, при этом закатив глаза. - Приведите сюда уборщицу! - крикнул Кенни, как выразился Джек. Он кричал гораздо громче, чем обычно. То ли от гнева, то ли от того, что слишком хотел помочь нам. Скорее первое, чем второе. Сразу же прибежала пугливая женщина, ворвавшись в комнату и бешеными глазами ища разбитую кружку. Затем она вылетела из комнаты с той же поразительной скоростью, и за ней захлопнулась дверь. Джек снова засмеялся. Смех заразил и меня. Вскоре мы вдвоем смеялись. Джек возвращает меня к жизни. Учит заново смеяться, дышать, жить... А я ведь так давно не смеялась...